ернардо задумался, разглядывая наглазники.
— Бред какой-то... — слабо сказала Лена.
Я пожал плечами.
— Если вспомнить историю земных религий, там еще и не такой бред случался. Самые странные тараканы у людей в головах водятся. Бернардо, вопрос: что мешает вашим "еретикам" уничтожить Кроватку вместе со всеми нами?
— Здесь официальная территория моего прайда, — рассеянно ответил Чужой. — Применение резонаторов приведет к войне — не в вашей системе, а у нас дома. У нас... сложная система общественных отношений, но вторжение на чужую территорию, тем более ее разрушение, не оправданное собственным выживанием — признак бешенства. А бешеных уничтожают всем обществом, пока зараза не распространилась. Примерно как вы пиратов.
— Как в таком случае они намерены уничтожить человечество? Разве Кроватка не является его частью?
— Есть способы создать внутри разрушаемого объема незатронутые зоны. Интерференция разнонаправленных воздействий или что-то еще, не знаю, не специалист в физике. Но факт того, что Хину подбросили на мою территорию... Хм. Похоже, Еретики действительно активизировали свою деятельность. Над смыслом провокации нужно еще думать. Возможно, они просто хотят пометить мою территорию как зараженную, чтобы не возиться с исключениями. Только, Алекс...
— Да?
— Запах, надеюсь, ты запомнил. Не каждый наш дрон управляется Еретиками. Тем не менее, веди себя поаккуратнее, если с ними встретишься, и за Леной присматривай. В отличие от нас, Ортодоксов, Еретики не стесняются убивать людей. Большой террор вспомни, если засомневаешься. Если с ними встретишься, не пытайтесь нападать, нейтрализовать, обвинять, объясняться. Просто бегите и прячьтесь, если сумеете. Ну, на первый раз всё. Оставляю вас переваривать сказанное. Появятся вопросы — спрашивайте, и не обязательно у меня. Ненастоящий во всем поселении лишь я один, но в школе большинство неплохо осведомлено. Чао.
Стремительный извернулся, чтобы нырнуть к люку, но я успел поймать его за лодыжку.
— Ну что еще? — недовольно спросил он.
— Я все-таки не понял. Бернардо, зачем тебе держать школу пилотов в Поясе?
Чужой выдернул ногу из моего захвата и одарил меня задумчивым взглядом.
— Любопытство и любовь к преподаванию в качестве мотива не подходят? — наконец поинтересовался он. — Зуб даю, чистая правда.
— Не верю, — хладнокровно отрезал я. — Слишком сложно. Слишком много рутины. Как вторичный мотив возможно, но не как главный. А что еще?
— Хм... — Бернардо потер лоб. — Ну ладно, скажу. В конце концов, я не подписывался щадить ваше самолюбие, так сами напросились. Да и половина учеников в конце концов сами догадываются. Кроватка — не единственная наша территория в Поясе. Чем занимаются в таких местах, не слишком важно, но их главное назначение — служить генетическими и социальными резервами человечества. Ну, на случай, если Еретики все-таки решатся уничтожить вашу цивилизацию. Мой прайд — один из взявших на себя ответственность за выполнение этой задачи. Если вдруг ваша раса перестанет существовать, не беспокойтесь — мы сумеем ее возродить.
Он дотянулся до люка, распахнул его и вылетел наружу, прошипев дуйкой. Однако секунду спустя он снова сунул голову внутрь.
— Кстати, Лена, — меланхолично сообщил он, — если ты снова решишь свалить в звездные дали, валяй. Но я больше за тобой гоняться не намерен, и спасать — тоже. Из-за того, что я "Гаврона" со старта забрал, Кроватка теперь дикую неустойку заплатит — мы из-за задержки чувствительный груз почти наверняка загубили, что-то там с икрой связанное. Второй раз я на такие убытки не соглашусь, даже не надейся. Чао.
И он исчез окончательно. Люк мягко хлопнул, закрываясь. Экран с изображениями Стремительных, потеряв сигнал, погас. Мы остались висеть в отсеке, с некоторым ошеломлением во взгляде глядя друг на друга.
— Генетические резервуары, ну нифига себе... — пробормотала Лена наконец. — А меня кто-то спросил, хочу ли я в резервуар? Я, может, не желаю в возрождении человечества участвовать, что бы там ни случилось!
— Бернардо скажи, — посоветовал я. — Мне без толку, я резервуары не создавал. Однако же он что-то не договаривает. И даже не что-то, а очень много.
— Например?
— Например, как они нас нашли.
— В смысле — как? — не поняла Лена. — Прилетели и нашли.
— Угу, понятно. Астрономию тебе дома тоже не преподавали. Милая, на каком расстоянии, он сказал, их галактика отсюда?
— Пятьдесят миллионов кликов, кажется.
— Ну точно, в астрономии ты разбираешься, как я в классической опере. Не кликов, родная. Световых лет. Почти десять в тринадцатой кликов в каждом году. Пятьдесят миллионов таких лет — пять на десять в... э-э, — я вызвал калькулятор, чтобы не запутаться в бесчисленных нулях, — десять в двадцать третьей метров. Пятьсот миллиардов тераметров в сумме. Да вся наша Галактика в диаметре — сотня тысяч световых лет, в пятьсот раз меньше. А еще только в нашем Млечном пути до трехсот миллиардов звезд насчитывается, а сколько в их собственной галактике — я даже и задумываться не хочу. А ведь наверняка в таком радиусе и другие галактики есть. Вопрос: как они сумели нас найти в шаре такого объема, заполненном таким количеством объектов? И почему именно нас? Что, никаких других дикарей поблизости не нашлось?
— Ну... — Лена неуверенно посмотрела на меня. — Радиоволны, например. Земля, говорят, почти как Солнце в некоторых диапазонах светится.
— Радиоволна пройдет такое расстояние только за тридцать с лишним миллионов влет. Радиосвязь на Терре только сто двадцать влет назад изобрели или около того. Я уже не говорю, что куча других объектов светится гораздо ярче и интереснее в любом диапазоне. Другие варианты?
Лена молча пожала плечами.
— Окей, дальше летим. Как они сюда попали, на таком расстоянии? Ну хорошо, умеют они мимо пространства двигаться или как-то так, но пятьдесят миллионов светолет? Тут прокол пространства нужен или гиперпрыжок, о которых фантасты так любят писать.
— Алекс, — Лена приблизилась, отпараллелилась со мной и положила мне руку на плечо. — Арифметика арифметикой, но у меня и без нее голова пухнет. Давай пока отложим раздумья на потом. День у меня получился долгий и тяжелый, я спать хочу. И расслабиться хоть немного. Хочешь еще этти?
— Ага, а потом злобный инопланетянин нас во сне зарежет и съест, чтобы следов не оставлять.
— Ну да, щас, — фыркнула Лена. — Алекс, я Бернардо знаю не так долго, но все-таки не первый день. Он... как бы тебе объяснить... он не может. Нельзя объяснить, почему, но я знаю, что он не способен своим вред причинить. Наоборот, защищает всеми силами. Сам увидишь скоро. Да если бы хотел, он бы на "Гавроне" просто корпус открыл. Нас бы взрывной декомпрессией оглушило, и мы бы даже до комбезов не добрались. Кончай себя запугивать. Так что насчет этти? Если не хочешь, вали отсюда, я Кро позову.
Я прислушался к себе. Пожалуй, сил еще хватало. Кроме того, иррациональный страх, что засел где-то под ложечкой, еще когда мы бежали с Утреннего Мира, так и не рассасывался. Сейчас мне вовсе не хотелось оставаться одному — или в чужой компании — и в чужом месте. Возможно, когда-то Кроватка и станет мне родным домом, но сейчас она казалась холодной и враждебной. И, в конце концов, у меня тоже выдался долгий тяжелый день. А ведь придется еще синхронизироваться с одной из местных смен.
— Хочу, — проинформировал я, притягивая Лену к себе и всей кожей ощущая тепло ее тела. — Чем в этот раз займемся?
— Тем же, чем и раньше. Тьфу, глупый. Я же тебе уже объясняла — пальцы вот сюда...
Хина. Краткая ремарка
Думаю, не слишком нарушу интригу, подписав интерлюдию своим именем. О том, чем закончилась история, вы и сами знаете из тысяч репортажей, роликов и изложений. И что все ключевые персонажи выжили, в курсе и так. Однако когда Алекс с Леной насели на меня с требованием включить в мемуары свои собственные воспоминания, я решила отказаться.
Находясь в условиях крайне стесненных аппаратных ресурсов, фактически лоботомированная, я не имела возможности сохранять не только потоковое видео, но даже и просто ключевые факты. Все, на что меня хватало — актуализация активной части базы знаний в соответствии с поступающей информацией, даже без сохранения ссылок на источники. Вполне достаточно, чтобы служить подсказками Алексу с Леной, но совершенно недостаточно для формирования собственной картины событий. Так что вместо собственных мемуаров я вставлю сводку событий, происходивших за пределами восприятия отдельных людей — их, по крайней мере, можно восстановить по независимым источникам.
Итак, в первые вдни после встречи Алекс и Лена, выдернутые с Утреннего Мира Бернардо и намеренно помещенные им в информационную изоляцию, сосредоточились на своих переживаниях. Они понятия не имели, что именно происходит в мире. А там происходило очень много чего важного.
Начнем с того, что весть о налете на Утренний Мир облетела весь Пояс буквально со скоростью света, точнее, распространения радиоволны в вакууме. Со времен окончания Большого террора внезы в значительной степени расслабились. Хотя боевые вахты по-прежнему держали все поселения и учебные тревоги проводились регулярно, мирное время сделало свое дело. Навыки поблекли в памяти, алгоритмы действий примелькались, начали раздражать и игнорироваться, чем дальше, тем сильнее.
Будоражащая весть привела большинство в состоянии легкой паники, а паника привела к глупостям. Некоторые поселения сыграли боевую тревогу и сигнал "Все врассыпную", после чего потратили пару внедель, чтобы полностью собраться обратно. Некоторые включили режим чрезвычайного положения и приготовились рассыпаться. Терранских туристов, да и командированных терриков-специалистов, без объяснения изолировали в отелях и гостевых отсеках, кое-где даже отбирая комбезы. В Планетарии (бывшая "Индия-67") почти тридцать терран несколько дней принудительно держали в спасательных капсулах. Как утверждалось впоследствии — ради их собственной безопасности на случай атаки. Однако злые языки поговаривали, что капсулы попросту использовали как тюремные отсеки.
Везде без исключения лазерные батареи и, где были, ракетные платформы переключили в горячий режим. В результате несколько грузовиков и пассажирских лайнеров оказались обстреляны из-за ложноположительных срабатываний. Хотя по большей части ошибки распознали почти сразу, лайнер "Турбо-джет 54", принадлежавший Космосу-Для-Всех, получил дыру в борту, приведшую к взрывному разрыву гермоконтура. К счастью, четко следуя инструкциям, экипаж всю дорогу оставался в комбезах нулевой готовности, не растерялся и сработал, как положено. Восемнадцать внезов и пятеро туристов-терриков в состоянии шока, с обморожениями, травмами барабанных перепонок и легких и последствиями кислородного голодания провели в медблоках следующие две внедели. Никто, к счастью, не погиб.
Еще один терранский круизный лайнер отказались принимать на тормозной трассе поселения Зеленый Луч. Кораблю пришлось израсходовать все горячее топливо на экстренное торможение, а потом, парализованному и расходящемуся с поселением на медленных векторах, долго убеждать местных в своей полной невиновности. Между тем, лайнер именно здесь намеревался заправиться кислородом для дыхания, поскольку свои запасы почти исчерпались. Спасло дело (и туристов) только то, что из восьми членов экипажа трое сами оказались внезами.
Совет поселений устроил срочную сессию. Из-за задержек в передаче сообщений и общей нервозности ничего путного из нее не вышло, по крайней мере, в первые вчасы. Все переругались со всеми, так и не приняв никаких конкретных планов. Однако терранские представители Совета забросали ООН, а также правительства территориальных блоков и корпораций возмущенными запросами с требованиями разъяснений. Принадлежность атаковавших кораблей установить не удалось, поскольку они, подобрав неудачливый десант, эвакуировались перпендикулярно эклиптике по вектору в никуда, который не удалось даже толком отследить из-за уничтоженных радарных массивов. Остатки одноразовых десантных капсул не несли на себе никаких опознавательных знаков, а карбонид, из которого они состояли, производился тысячами цехов по всему Поясу и индивидуальных особенностей состава не имел.
По всему Поясу и за его пределами люди срочно стряхивали пыль с дежурных лазерных установок и гауссовых пушек и тестировали их на старых контейнерах, освежали в памяти действия при боевой тревоге и уход врассыпную, доставали из арсеналов иглометы, пистолеты и карабины и проводили с ними учения в воздухе и бездыхе. Несколько десятков поселений снялись с орбит, даже не выработав застолбленные астероиды, и ушли на более дальние. Половина из них, общей численностью не менее пятнадцати тысяч человек, поначалу не уведомила о своих новых орбитах никого и, более того, полностью прервала контакт. Как выяснилось впоследствии, практически все из молчунов уже не первый год планировали оставить Пояс и орбиту Юпа, где незастолбленных участков оставалось все меньше, а качество залежей падало, и двинуться дальше по следам пионеров в пояс Койпера. Внезапная атака стала лишь толчком, преждевременно сорвавшим их с мест.
Одно поселение — "Ветер перемен" — так больше никогда и не вышло на связь и его судьба остается неизвестной до сих пор. Другое — "Дальняя туманность" — подало SOS два с половиной вгода спустя. Из-за космических размеров невезения, простите за каламбур, их главные газовые танки погибли: они решили приблизиться к Плутону, который в тот момент как раз проходил неподалеку от их траектории, и умудрились прозевать увлекаемый им кремниевый астероид. К тому моменту они находились в четырех с половиной тераметрах от Солнца, в трех с половиной от ближайшего поселения, и прийти им на помощь не успел бы никто из людей. К счастью, им удалось сохранить достаточно газа и горячего топлива, чтобы харвестеры смогли достичь Плутона и добыть с его спутников достаточно воды для компенсации потери кислорода и водорода и продержаться до подхода транспорта Стремительных. Героическая борьба поселения за выживание подробно описана в увлекательном документально-художественном романе Беллы Старх "Затуманившийся Плутон".
Разумеется, все терранские правительства дружно дистанцировались от случившегося безобразия. Судя по ошарашенным лицам политиков и бюрократов, для терран налет стал такой же неприятной новостью, как и для внезов. Негласно объявленную ошибкой политику насильственного возврата на Терре усиленно пытались забыть — как вы помните, даже эмбарго в последние вгоды соблюдалось в лучшем случае наполовину. Вытаскивать на свет старые дрязги не хотелось никому — особенно с учетом, что за прошедшее время терранская промышленность основательно подсела на идущий из Пояса поток сырья и материалов первого-второго передела. Его прерывание грозило серьезными экономическими, а следовательно, и политическими проблемами.
В течение четырех часов после инцидента с резким осуждением случившегося выступили пожизненный президент Северо-Американского Договора Педро Мэнниг, президент Соединенных Народов Европы Гжэгош Асатюрк, исполнительный директор Южноамериканского союза Розалия Кабальера, председатель Чжунго Синь Гуй Да и президент Индии Индраджит Сахор. На пару часов задержался президент Великой Сунны Абдуллах Хабиби — на Аравийском полуострове в тот момент стояла глубокая ночь — компенсировав опоздание экспрессивностью лексики: ближневосточная экономика сильно зависела от внешнего железа, а также кадмия, германия и других компонентов для электронной промышленности. Любые перебои с поставками грозили превратиться в настоящую катастрофу, тем худшую, что нефть на бирже только что в очередной раз провалилась в цене, оказавшись на грани рентабельной добычи.
