Эрин закатила глаза.
— Заткнись, Сэм, — сказала она. — Мы не в кино, этого не случится.
— Да ладно тебе, откуда ты знаешь, что у этого парня нет злодейских усов? — Она дала ему подзатыльник, но он продолжал упорствовать. — Ставлю десять кредитов на это.
Она посмотрела на него, но спустя мгновение вздохнула.
— Ладно, уговорил, — проворчала она добродушно. Реджев усмехнулся. Это будут самые лёгкие кредиты, из тех, что он заработал когда-либо.
В этот момент в коммуникаторе раздался голос босса.
— Приготовиться. Запомните, нашей целью является захват, но только если это возможно, не стоит рисковать. Оружие наизготовку. Три… два… один… ПОШЛИ!
Реджев рванул с места, Эрин и тяжёлая боевая платформа с позывным «Арту» последовали за ним по пятам. Он скользнул к двери и остановился у стены рядом с ней, водя из стороны в сторону плазменной винтовкой в поисках врагов. Эрин проскользнула рядом с ним и встала с другой стороны, прикрепив к двери подрывной заряд. Арту встал рядом с ним, приготовив тяжёлый плазмер.
— Ложись! — крикнула Эрин за мгновение до того, как коридор наполнило смертоносной шрапнелью. Ещё мгновение спустя с юго-востока раздался другой взрыв. Реджев мрачно улыбнулся. Ему было даже жаль тех, кто попытался уйти через заднюю дверь. Им пришлось встретиться с боссом.
— Чисто! — раздался голос Эрин, после чего он покинул своё укрытие и последовал за ней в бункер.
На входе перед ним предстала неожиданная сцена. Человек, одетый в какую-то серо-белую форму, висел на стене, прибитый к ней обломком двери. Из дыры в теле сплошным потоком стекала кровь, попадая в небольшие канальцы внизу и стекая по ним вниз, за дверь. Реджев бросился мимо трупа и направился к двери, прикрываемый Эрин. Он прислонился к дверной раме и, закрепив на двери заряд, начал отсчёт пальцами. Когда отсчёт подошёл к нулю, дверь взорвалась, и из проёма полетели заряды плазмы.
— Матерь божья! — крикнул он. — Это тяжёлый плазмер!
— Я знаю! — ответила ему Эрин со своей позиции. Край дверной рамы, за которым он прятался, начал светиться.
— Где, мать твою, они достали его?! — крикнул он с каплей паники в голосе. Его взгляд дико бегал по комнате, пока, наконец, не остановился на роботе. У него появилась идея. Он сорвал с пояса дымовую гранату и, выдернув чеку, бросил её в дверной проём. — Арту! Зачисти комнату! — крикнул он роботу.
Дрон издал очередь сигналов и свистков и пролетел в зал, обдав Реджева волной воздуха, пролетев перед ним. Плазменные пушки заревели, отвлекая огонь врага на дрона. Реджев с облегчением вздохнул и выбрался из укрытия. На его интерфейсе появились отметки полудюжины людей, отмеченных боевой системой Арту. Заряд плазмы прилетел с позиции Эрин, прошивая насквозь ближайшую, и вероятно единственную доступную с её позиции на вершине, цель. Он навёл винтовку на другую цель и выпустил по ней изумрудно-зелёный заряд плазмы, обрывая ещё одну жизнь.
Быстро активировав свой модуль маскировки, он полностью скрылся в дыму. Он вскакивал из облака и кружил вокруг, поддерживая Арту в его борьбе. К счастью, кинетические барьеры дрона были достаточно крепки, чтобы он успел снять тяжёлых пехотинцев, но трое оставшихся постепенно разносили беспилотник на части. Реджев кружил по полю боя и наконец нашёл проход во фланг у одной из стен. Он выстрелил из плазменной винтовки, и один из врагов упал, лишившись большей части головы.
Оставшаяся пара была настолько поражена неожиданной смертью напарника, что прекратила стрелять, дав возможность ТБМП обрушить на одного из них дождь плазмы, а второго сняла Эрин, выстрелом со стороны дверного проёма. Реджев нерешительно выглянул из своего укрытия, и, обведя взглядом затихшую комнату, в которой витали остатки дыма его гранаты, крикнул “Чистo”, после чего команда немного расслабилась.
Трио перегруппировалось и, дождавшись, пока щиты Арту перезарядятся, устроились напротив единственного выхода из комнаты. Из-за двери донеслись слабые звуки боя. Реджев нахмурился. Оставалось надеяться, что команде босса повезёт больше, чем им.
Эрин шагнула вперёд и установила заряд на дверь, подорвав её с оглушительным рёвом. Пыль быстро осела, и с другой стороны показалась пустая прихожая, заканчивающаяся другой такой же дверью в двадцати метрах впереди, и третей дверью, находящейся между ними. Однако, им не дали осмотреться, так как дверь с другой стороны взорвалась, заставив их укрыться за стеной от осколков.
Оружие было взято наизготовку, но пальцы исчезли с курков, когда по коммуникатору пришло сообщение:
— Команда Два на подходе, — сказал босс. — Давайте достанем этого засранца.
Реджев подошёл к дверному проёму третей двери, Эрин и робот последовали за ним. С другой стороны встала команда босса. Он начал отсчёт пальцами, и, дойдя до нуля, подорвал дверь.
Пара бросилась в комнату и направила винтовки на сидящего спиной к ним человека, смотрящего на голограмму какой-то тусклой звезды, проецируемую на противоположную стену. Человек сделал последнюю затяжку и потушил сигарету о подлокотник кресла.
— Итак, вы меня нашли, — сказал он, не поворачиваясь ним. — Я надеялся избежать вашего внимания, но, похоже, ваши ресурсы превзошли мои навыки.
Несмотря на всё, Реджев почувствовал, что усмехается. Этот засранец был похож на злодея из книг о Бонде.
— Джек Харпер, — сказал он как можно грознее, наведя винтовку на голову ублюдка. — Вы арестованы по обвинению в измене.
Кресло медленно развернулось к агентам, давая им оглядеть человека. Он был красив. Тёмные, аккуратно остриженные волосы были зачёсаны назад. Взгляд его сверкающих глаз буквально проморозил Реджева до костей. Настоящий фанатик.
— Защита человечества стала изменой? — тихо спросил он, голосом, наполненным таким невинным любопытством, что Реджев почти поверил, что он думает, что поступает правильно.
— Вы называете натравливание работорговцев на беззащитных людей защитой человечества? — недоверчиво спросил он, медленно двигаясь в сторону человека.
— Конечно, — сказал Джек, в его голосе слышалась чистая убеждённость. Он медленно встал, держа руки перед собой. — В конце концов, это когда-нибудь случилось бы. Отправив их на Мендуар, мы понесли минимальные потери, при этом показав остальной галактике, что человечество делает со своими обидчиками. Мои действия спасли бессчётное количество жизней.
— Ты и в правду веришь в то, о чём говоришь? — недоверчиво спросил Реджев. Харпер кивнул. — Ты безумен, — сказал он просто, подойдя к нему.
Харпер снисходительно улыбнулся ему.
— Расстояние между безумием и гениальностью измеряется лишь успехом.
Харпер дёрнулся и рухнул, словно марионетка, которой обрезали нити. Реджев сунул дугомёт обратно в кобуру и посмотрел на дверь. Его голос стал самодовольным.
— Ты должна мне десять кредитов, Эрин.
* * *
— Договор между Советом и коалицией заключён, — объявила Тевос. — Теперь мы будем посредниками в заключении мира между Коалицией и Батарианской Гегемонией. Посол, укажите ваши требования.
Посол откашлялся и заговорил твёрдым голосом.
— Батарианская Гегемония требует не менее полутора триллионов кредитов и четыре тонны элерия, — мандибулы Спартуса согнулись. Людям это не понравится.
И действительно, когда Удина заговорил, в его голосе читалась затаённая злоба.
— Нет. Это смехотворно. Вы не увидите ни унции элерия. А из-за этого требования можете забыть и о деньгах.
— Ваши питомцы убили десятки тысяч невинных батарианцев из-за действий одного развратного психа, — удивительно спокойным голосом ответил Джет'Амон. — Вы должны заплатить за свои действия.
Удина посмотрел на посла, а затем несколько секунд молчал, пытаясь упокоиться.
— Вы хотели сказать, десятки тысяч злостных нарушителей законов Цитадели? — Спартус с трудом скрыл наслаждение, которое ему принесло выражение лица посла.
— Большинство убитых были не работорговцами, а рабами, — ответил он сердито.
Удина слега улыбнулся.
— То есть, вы признаёте, что Гегемония игнорирует запрет рабства Советом?
Джет'Амон растерялся на несколько секунд.
— Культурное наследие Гегемонии не имеет отношения к делу, человек! — сказал он наконец. — Ваши люди убили десятки тысяч невинных. Вы не избежите этого. Вы заплатите репарации.
Удина долго глядел на посла, а затем сказал:
— Вы правы. — Спаратус уставился на посла. Он совсем не ожидал этого. — Коалиция Человечества заплатит репарации,— прошла секунда. — Но только в том случае, если Батарианская Гегемония подчинится законам Цитадели.
Спартус уставился на человека, едва сдерживая смешки. Это было просто идеально.
— Ч-что?! — прокричал Джет'Амон.
— Вы сами сказали, посол, — Ответил Удина мягко. — Большинство убитых были рабами. Их бы там не было, и Ваас не решил бы продать моих людей там, если бы Гегемония исполнила свои соглашения с Советом Цитадели и объявила рабство вне закона. Коалиция заплатит 1.2 триллиона кредитов репараций при условии, что Гегемония объявит рабство вне закона и позволит группам X-COM и СБЦ следить за выполнением этого условия.
Лицо посла потемнело. Он открыл было рот, чтобы ответить что-то, но Спаратус сделал это раньше.
— Поддерживаю, — его коллеги повернулись к нему. Несмотря на резкий взгляд Тевос, он продолжил. — Гегемония веками обходила законы Цитадели, посол. Если вы хотите получить нашу поддержку, вам придётся соблюсти наши договорённости, — эмиссар поймал взгляд Спартуса и кивнул.
Несколько секунд рот Джет'Амона безмолвно открывался и закрывался.
— Ч-ч-ч-что?! — наконец он смог заговорить. — Но мы были членами Совета на протяжении ве...
— Не стоит рассчитывать на членство, игнорируя законы каждый раз, когда они не выгодны вам, — прервал его Аролит. — Я за.
Поддержка Саларианца удивила Спартуса, но он был ей рад. Он посмотрел на Тевос с выражением вопроса. Она вздохнула.
— Ладно,— произнесла она так тихо, чтобы её услышали только советники. А затем продолжила громко. — Совет принял решение. Мы поддержим требование Гегемонии только в том случае, если они примут законы Цитадели.
Джет'Амон уставился на Совет.
— Это возмутительно! — закричал он. — У нас было соглашение, Советники!
— Соглашение, которое ваша раса умышленно игнорировала веками, — выплюнул Спаратус. — Не следовало удивляться тому, что мы сделали то же самое.
Посол издал яростный безмолвный крик и ударил кулаком по трибуне.
— Как хотите, — выплюнул он сердито. — Мне же ясно, что Батарианской Гегемонии больше не рады в Совете. Наше посольство закрыто. — У Спаратус потеплело на душе от удовольствия. Наконец-то он перестанет быть молчаливой поддержкой работорговцев. Джет'Амон всеми четырьмя глазами взглянул на человека. — Это ещё не конец, человек! Мы отомстим!
Батарианский посол повернулся и вышел из зала. Спаратус с трудом удержался от того, чтобы не дать праздничный залп на прощание, и повернулся к эмиссару.
— Это было… интересно, Эмиссар, — сказал он. — Мастерски сделано.
Тевос посмотрела на турианца.
— И очень неудачно, — сказала она. — Я вынуждена сказать, что у меня вызывает отвращение способы ведения переговоров людьми, эмиссар.
Удина слегка улыбнулся.
— Я бы обеспокоился, если бы вы это не сделали, Советник. Нам нужно обсудить что-нибудь ещё на данный момент?
— Нет, — сказала она устало. — Я свяжусь с вами позже, когда согласую все детали нашего соглашения.
— Как хотите, — Человек поклонился и вышел.
* * *
— Обвиняемый, встаньте, — твёрдо сказал судья. Джек Харпер стоял прямо, не обращая внимания на вспышки фотокамер и постоянные комментарии от блока СМИ. Он пристально глядел на судью, лицо его выражало царственность, несмотря на обстоятельства. — Джек Харпер, Вы признаны виновным в заговоре с целью измены, заговоре с целью проведения террористического акта, шестнадцати пунктах незаконной торговли оружием, 2872 случаях похищения и 4123 случаях соучастия в убийстве, всё это связано с нападением на Мендуар две недели назад. Вы приговорены к смертной казни через расстрел, приговор будет приведён в исполнение немедленно. У вас есть последние слова?
Харпер тяжело вздохнул.
— Да, ваша честь, — град насмешек посыпался из толпы, несколько кусков мусора были брошены в него. Он придал своему лицу царственный нейтралитет. — Меня запомнят, как монстра. Я и есть монстр. Я лично ответственен за гибель четырёх тысяч невинных людей и за страдания ещё большего количества людей, — он позволил намёку на горе проскользнуть в голосе. — Я пересёк черту. Мне нет прощения ни в этой жизни, ни в следующей, — Зал суда затих, тишину нарушал лишь мерный гул записывающего оборудования СМИ. Он посмотрел на журналистов. — Вы будете говорить обо мне, как о мяснике. Как о кровожадном безумце, — сказал он, как ни в чём не бывало. — Это в вашей природе. Но знайте: всё, что я делал, я делал для лучшей жизни человечества. Народ Мендуара умер, чтобы доказать, что с человечеством шутки плохи, — зал взорвался обсуждениями. Никто не мог взглянуть ему в глаза. — Мы могучи Мы сильны. Мы— Люди! — он почти кричал. Он продолжил спустя мгновение, но уже тише. — Я заплачу за свои грехи, как и все мы. Я с охотой иду к своей смерти. Такой как я, ответственный за такое количество страданий и смерти, не заслуживает жизни, — произнёс он, оглядывая замолкшую толпу. — Вы будете ненавидеть меня. Вы убьёте меня. И вы будете помнить слова, сказанные мной сегодня, — сказал он с нотой завершённости. — Мои действия убили тысячи, но в конечном счёте спасли миллиарды. Жизнь требует Жертв, — он посмотрел на судью. — Я не прошу ни милости, ни снисхождения; на моих руках слишком много крови. Я лишь прошу человечество быть сильнее. Terra Victoria.
Джек Харпер сел. На несколько минут зал суда погрузился в молчание.
Станция
— Угх, — простонал Джон Шепард, массируя быстро разрастающийся на груди синяк, направляясь к своей каюте. — До завтра он точно не исчезнет, — пробормотал он. Чёртов Тсу и его чёртово кунг-фу. Этот спарринг был болезненный.
Он продолжал ворчать про себя, быстро шагая по металлическим коридорам «Леджето», кивая в ответ на приветствия проходящих мимо. Спустя несколько минут он достиг транспортного узла и запрыгнул в ближайший трамвай, идущий в сторону спальных отсеков.
