Нас попытались сбить за пару секунд до посадки. Без всяких предупреждений, попыток договориться, или угроз. — Танк завис над удобной полянкой, примерно в тысяче метров от корабля, и тут по нему вдарили каким-то серьезным излучением. Этот удар он выдержал, но то, что началось потом, оказалось слишком, даже для него.

Кстати, тактику которую выбрали Чужие, мы постоянно отрабатывали на тренажерах. Это в принципе, стало уже как бы аксиомой при атаке объекта, с неизвестными защитными характеристиками.

Бить надо всем, что есть под рукой. В процессе "битья", выясняя, какие именно виды колотушек, объект воспринимает наиболее болезненно.

Для нас, наиболее болезненными оказались небольшие хаотично маневрирующие, одновременно ставя помехи и выкидывая ложные цели, самонаводящиеся ракеты. Которые, благодаря такой изощренности проходили любую защиту, и подойдя вплотную к цели, "выстреливали" в упор очень коротким, но очень мощным лазерным импульсом. Его мощи, не выдерживала даже броня Танка.

К счастью, видимо у Чужих подобное оружие тоже считалось достаточно мощным, и использовали они его в последнюю очередь. Сначала нас пытались прикончить узким лучом излучения, меняющегося в довольно широком диапазоне. На что наш танк, презрительно прореагировал лишь сигналом тревоги и "выскальзывающим маневром" из зоны облучения, поскольку от подобного оружия мог защитить даже обычный скафандр.

Затем танк обстреляли разными видами баллистических снарядов, начиненных разными типами взрывчатки. Большую часть из которых, он сжег еще на подлете, а те что все-таки взорвались в относительной близости от танка, его даже не поцарапали, хотя и устроили хорошую встряску нашим внутренностям.

Когда чужие вдарили по танку лазерами, причем довольно мощными, вот тут уже этому чуду земной техники, пришлось продемонстрировать все, на что он был способен. Держался танк очень неплохо, и тогда Чужие применили эти ракеты...

К счастью, к этому времени, нас с Сидором в танке уже не было. Как только прозвучал первый сигнал тревоги, нас, согласно заранее составленному плану, сразу выбросило из десантного отсека. К тому моменту, когда вход пошли баллистические снаряды, мы уже стояли на земле, и танк наконец смог ввязаться в перестрелку с кораблем Чужих. Правда продолжалась она очень недолго... Этот бой вообще продолжался гораздо меньше времени, чем мне понадобилось бы, чтобы рассказать о нем, даже в самых общих чертах. С первой секунды боя и до взрыва танка, прошло не более пары минут. Хотя мы верили, или скорее надеялись на неуязвимость нашей техники.

...Взрыв реактора Танка был страшен. Хотя он и произошел в нескольких километрах от точки где мы находились — взрывная волна приподняла нас с Сидором, словно бумажные фантики, и пронесла наверное еще на километр.

Тогда мне еще не было страшно. Наоборот — нервный мандраж, который начался у меня еще на КУФе, внезапно пропал и вместо него пришло привычное ледяное спокойствие жесткого спарринга. После первых же сигналов об атаке, и потом, когда эта атака приняла куда более зрелищную форму, я еще пытался что-то анализировать и даже отдавать какие-то приказы. Хотя программа боя, была уже несколько часов как составлена и введена в ИИ всех участвующих в операции тактических единиц.

И выбранный ИИ сценарий, был максимально прост. В случае атаки, наш Танк, вышвыривает нас с Сидором, и отвлекая на себя внимание противника, вступает с ним в схватку, уводя в сторону вражеский огонь. Тем же самым должна была заниматься большая часть, находящихся на земле универсалов. Лишь парочке из них, мы оставили режим разведки...

Пока все эти героические аппараты воюют с Чужими, второй танк подхватывает нас, и увозит в материнское лоно родного тридцать шестого Флота... Эвакуация должна была занять от одной до четырех с половиной минут...

Нас подвело то, что никто не смог предположить с какой скоростью Чужие расправятся с нашим войском. По нашему-то сценарию, первый Танк должен был отвлекать на себя внимание как минимум девять минут, а затем, получив сигнал с орбиты, вернуться к Флоту. А оставшиеся на планете универсалы — постепенно выходя из боя, "раствориться" в могучих лесах планеты, вернувшись к режиму наблюдения. Самый пессимистичный сценарий, подразумевал потерю половины универсалов.

Чужие уничтожили все мое войско примерно за четыре минуты!

...В конце произвольного полета, мы так существенно приложились об поверхность планеты, что Сидор даже потерял сознание, несмотря на скафандр высшей защиты...

К счастью именно в этот момент нас нашел второй танк, подлетев буквально вплотную. Все что мне оставалось, это забросить тело Сидора в открывшийся десантный отсек. Затем я приготовился прыгнуть туда сам, но тут где-то сбоку раздался очередной взрыв, и меня отбросило в сторону. Я еще успел вскочить и попробовать повторить попытку, благо танк последовал за мной. Но тут взрывы пошли с такой частотой, что я перестал что-либо соображать. Последнее что я запомнил — это горящий лес и падающие на меня, объятые огнем, кроны деревьев.

Вариантов было два — либо танк "потеряв" меня, вышел на орбиту, (а такой вариант был прописан в сценарии боевых действий), либо его тоже успели уничтожить.

Но я склонен был думать, что сработал все-таки первый вариант, ибо никаких существенных разрушений, которые могли бы появиться после взрыва второго танка, вроде бы не замечалось.

Так что я решил поверить, что с Сидором все в порядке, а следовательно — мне надо подумать о собственной шкуре.

Увы, но положение мое, едва ли можно было назвать непростым. Скафандр мертв, а следовательно, найти меня по его сигналу, невозможно. И что гораздо хуже — попытки такого поиска, могут привести лишь к новым потерям. А то что поиски будут, я не сомневался. Даже мысли, что Груня может меня бросить, мне в голову не приходило. Единственное, чего я опасался, так это что она потеряет голову, и натворит глупостей.

А впрочем, у нас с ней одна школа. И потому — какой бы взбалмошной и эксцентричной она не казалась в обычной жизни — когда доходит до дела, старший капитан Ли становится настоящим профессионалом, и делает именно то, что необходимо.

Впрочем — вернемся ко мне. — Торчать тут, в сфере досягаемости оружия Чужих, не имело ни малейшего смысла. Но и просто бежать сломя голову, куда глаза глядят, бессмысленно.

Надо было подать сигнал. Универсалы! Два универсала, которым мы оставили функции разведчиков. Возможно они остались целыми. Правда, без скафандра, я становлюсь для них абсолютно чужим дядей, но стрелять по мне они все равно не станут, поскольку в режиме разведки реагируют только на непосредственную опасность. Зато если мне удастся попасть в их поле зрения, сигнал об этом пойдет на Флот...

Вот только где их найти? И продолжают ли они функционировать?

Я лег обратно на землю, и за счет ритмичного дыхания, впал в легкий транс. Находясь в подобном состоянии, просмотрел малейшие детали последних секунд нормальной работы своего мозга, пытаясь вспомнить те подробности, на которые не обратил внимания тогда. Больше всего меня интересовали метки оперативного дисплея, на который в моем шлеме выводились как данные по состоянию всех боевых единиц, так и по их местоположению.

Результат был разочаровывающий — судя по всему, Чужие успели обнаружить и уничтожить всех универсалов, даже разведчиков...

Вот тут, признаться, мне впервые стало по-настоящему страшно! Ведь в данный момент, я был единственный человек на всю планету. Причем слово "единственный", тут было уместно, как никогда в жизни. Со мной не было даже самой элементарной техники. Я не мог протестировать на пригодность местный воздух, воду или растения и уровень радиации, который после всех этих взрывов, должно быть зашкаливал. Чего уж тут говорить о средствах перемещения, или связи?

Да и из одежды на мне был лишь легкий комбинезон, надеваемый под скафандр, чьей основной функцией было дать возможность пользователю дойти до скафандра и одеть его, не бросая вызов общественной нравственности. В качестве же средства выживания, этот комбинезон представлялся мне весьма сомнительным приобретением.

Еще, в вещевом клапане скафандра, я отыскал слегка обуглившийся блок брусков ПДВ, чип-карту, и полусгоревший "подарочный" Устав ВС, напечатанный на архаичном пластике. (Собирался преподнеси его представителям Прессы, дабы они лучше смогли проникнуться важностью организации, в которой я работаю. Теперь хрен кому подарю такую реликвию — разве что музею какому-нибудь. Уж больно красиво и символично смотрится — Устав ВС, обожженный в пламени первого конфликта с Чужими!!!).

Впрочем, до этого еще дожить надо, а пока все это, не слишком-то полезная амуниция для войны с Чужими, или автономного выживания. Разве что угостить Врага ПДВ, дабы выработать у него стойкое отвращение ко всему связанному с Человечеством.

Все остальное полезное оборудование, начиная от командного планшета и заканчивая боевым бластером, превратилось в пепел или оплавленную пластмассу.

Я вырезал вещевой клапан, проделал в нем пару дырочек, пропустил в них отрезанную от внутренней обшивки скафандра ленту. У меня получилось что-то вроде сумки, в которую я сложил все свое имущество, включая полуобгоревший Устав, и перекинул сумку через плечо.

Собственно, больше тут делать было нечего.

А вот что, собственно говоря, надо было делать? — это был вопрос..., ответ на который давал Устав ВС.

И ответ этот, если убрать всю канцелярщину и высокий стиль, сводился к одному — Спасать шкуру.

Но легко сказать, да трудно сделать.

Даже если не обращать внимание на базирующихся на планете явно не дружественных пришельцы — то не стоило забывать о том, что и сама планета является абсолютно дикой, и почти не исследованной.

Хорошо, что хоть климат в этом районе, вполне подходит для выживания человека, одетого более чем легко. Даже сейчас, ночью, температура воздуха была никак не меньше тридцати градусов. Правда днем она перевалит за шестьдесят, но я это перетерплю. А если вдруг похолодает, в подобном лесу, найдется немалое количество дров. Правда, в подобном лесу наверняка найдутся и хищники, которые, возможно, не откажут себе в удовольствии попробовать столь редкостный деликатес, как Главнокомандующий ВСЧО. А вот я, ответить им подобной же любезностью, вряд ли осмелюсь. Я тут даже местную воду пить не стану, поскольку неизвестно что в этой воде понамешено и какие организмы в ней плавают... Спастись после атаки Чужих, и подохнуть, отравившись местными ягодками и прочими цветочками...

Да и "цветочки с ягодками", тут, были не так и просты. Я вдруг вспомнил небольшой фильм, заснятый одним из универсалов. В нем какое-то местное животное, размером примерно с оленя, билось и жалобно орало опутанное колючими ветками кустарника. Причем было видно, что ветки эти продолжают опутывать животное, а шипы все глубже и глубже входят в его плоть. Мне почему-то не хотелось разделить подобную участь!

И вдруг мне стало страшно. Очень страшно.

Никогда в жизни я не ощущал себя настолько беспомощным.

Человеческая Общность, Космические корабли, кабины Перехода, Связь, мощное Оружие, все это осталось где-то ТАМ. А ТУТ, у меня не было ничего, даже скафандра. Я был маленьким голым червячком, противостоящим целой Планете. Я рассуждал о том, что в случае чего, смогу обогреться около костра — но мне даже нечем было его разжечь! Даже с помощью всей совершенной Человеческой Техники, я ничего не смог сделать с кораблем Чужих. А теперь, я остался с ними один на один, и с голыми руками.

Мне стало действительно очень страшно!

Так страшно, как неверное не было страшно никогда в жизни. Если до этого момента, все происходящее, я воспринимал как некую игру, как пусть опасное, но захватывающее приключение... То сейчас я вдруг понял, что это все по-настоящему. И стреляют по мне настоящими зарядами, из настоящего боевого оружия. И в случае если подстрелят, то не запихнут в реаниматор, делая все возможное для спасения моей жизни, как это бывало, когда на тренировках я напарывался на нож соперника. Нет — если меня обнаружат и подстрелят, то в лучшем случае, просто добьют. А может и подвергнут каким-нибудь пыткам ради информации, что хранится в моей голове. Так что шансов просто сгинуть на этой планете, так и не дождавшись никакой помощи, у меня гораздо больше, чем увидеть завтрашний рассвет...

Моя ладонь поневоле опустилась на рукоятку виброножа. Только теперь я понял, что тот факт, что он все еще находился при мне — был настоящим чудом. Он не сгорел в пламене взрывов, не улетел, вырванный из захватов ударами о камни и деревья и даже не обесточился, как все остальные мои приборы. Он остался со мной, и это было чудом! Правда, у этого чуда, было вполне простое объяснение — "керамит". Но все же, это было чудо.

Впрочем, штурмовать вражеский корабль с бластером наперевес, я все равно не собирался. Ровно как и использовать свой нож, чтобы перепиливать опору вражеского корабля, или накарябать на его дюзах неприличное слово. Да и героически отмахиваться ножом от Чужих дорого продавая свою жизнь, чтобы погибнуть, "погребенным под трупами Врагов", — мне как-то на фиг не сдалось.

Да ну его в жопу, этот героизм! Я собирался драпать отсюда, и делать это как можно быстрее.

И я драпанул. Сначала бежал по пепелищу, затем углубился в лес. И чесал по этому лесу, пока не споткнулся о какую-то корягу, и не растянулся во весь рост на местном мху, который сразу как-то подозрительно зашевелился подо мной! Мне это шевеление, почему-то не понравилось, и я попытался вскочить. Как бы не так — коряга уже плотно обмотала ногу, а ее ближайшие соседки тоже начали проявлять ко мне нехороший интерес.

Судя по всему, вибронож спас мою жизнь второй раз за последние пару часов, когда я одним легким движением перерубил корягу.

...После того, как я доказал местной фауне превосходство человека над иными формами жизни, на меня вдруг навалилась жуткая усталость. Да и как ей не навалиться, если за последние пару часов, я пробежал не меньше семнадцати километров?

Мне едва хватило сил, чтобы выбраться на какие-то огромные булыжники, вылезавшие из-под земли. (Правда сначала я пару раз воткнул в них вибронож, дабы убедиться что это действительно камни. Поскольку в ответ они не попытались убежать или съесть меня, я позволил себе поверить их внешнему виду).

После того как я растянулся на камнях, страх немного начал отпускать, а мозги включаться. — То что я убежал черт знает куда, — это пожалуй даже хорошо. Болтаться вблизи опасных пришельцев было неразумно. Все что я мог делать там, это прятаться. А следовательно ни о каких знаках или попытках привлечь внимание, ТАМ, даже думать было нечего. А вот тут, посредине леса, я вполне мог попытаться сделать что-нибудь.

Например знак, который заметят даже с орбиты. А еще лучше, сделать несколько повторяющихся знаков, на которые ИИ Флота, обязательно обратит внимание.

Не долго думая, подошел к ближайшему дереву, чем-то напоминающему пальму только раза в три выше, и примерившись, срубил его одним ударом виброножа. Я только вздрогнул, когда оно рухнуло, напугав меня неожиданным грохотом. — Работать лесорубом, мне еще не приходилось.