Уроборос2. Ураррат Сияющей Медузы 1 часть

— Чёрт, Лаллий! Демоны глубокой Бездны! Если бы, сейчас, увидели мужики моего народа, как меня уговаривает красивая женщина положить в постель себе под бок двух очаровашек, которые вовсе не против, 99% из них предали бы меня вечной анафеме. А кое кто, из них, захотел бы вообще сделать мне больно!

— Так в чём же дело? Может твоя мораль не позволяет делить постель сразу с двумя? Выбери одну! Или спи по очереди. Женщин нашего народа вовсе не смущает дележка мужика в постели. У нас если муж силён, то и с тремя женами одновременно кувыркается. Главное что б он не оплошал. Мораль сухопутных людей осуждает нас, хотя сами вытворяют и не такое. Но тихо. А про нас кричат громко! Так у нас, совсем другая мораль. Две-три жены, это нормально. Тебя от этого коробит?

— Ну, это вряд ли! Как мужик мужика, быть окруженным тройной красотой, не только понимаю, но и где-то одобряю, вот только здоровье бы не надорвать.

— Ха! — Лаллий задорно подмигнула — Ну, с этим наши маги неплохо справляются. Опять же, много хранит в глубинах Темная Бездна такого, из чего делают разные, очень замечательные настойки и эликсиры. Но ты так и не ответил. Твоя мораль, твои законы, верование, тебе такого не позволяет?

— М-м, нет, врать не буду, никаких таких препятствий у меня нет.

— Тогда поделись толикой тепла тела твоего, частицей силы и нежности со своими малышками!

— Лаллий, а если будут дети?

— Ну и отлично! Отлично! — она хлопнула в ладоши. — Тянуть тебя в мужья ни кто не собирается. А там сам как захочешь! Но в связи с тем, что ты долгоживущий, ты понимаешь какой ты ценный кадр. Не удивляйся, что завтра, как только Старшие Матери Клана узнают об этом, то к тебе подойдут с определёнными предложениями...

Вот оно, мелькнуло в голове. Вот та невидимая колея, по которой меня ненавязчиво направят обстоятельства и логика событий.

— Лаллий. Услышь меня и, если можешь, передай Старшим Матерям, я не поплыву с вами. А значит не смогу настругать вам детей и бросить на произвол судьбы. Даже зная, что они будут окружены лаской и заботой, это ничего не значит, потому, что меня не будет рядом. Матерям нечего мне предложить Лаллий. Даже за всё золото мира я не брошу своих детей. Но поплыть с вами, как я и сказал, я не смогу. А значит и не стоит заводить разговор о детях. Вот такая моя мораль.

— Но почему ты не можешь плыть с нами? — Лаллий как-то печально посмотрела на меня — Почему, Мо?

— Потому, Лаллий!

Она ещё некоторое время смотрела на меня...

— Понимаю....

Потом решительно сняла с полки резную шкатулку и поставив на стол откинула крышку. В ней находились колбочки, мензурки и пузырёчки разного калибра. Что самое интересное, в основном хоть и изящной работы, но глиняных, и только парочка флакончиков из мутно зелёного стекла.

— Так, не это — она принялась перебирать их по очереди — и это — не это. И не это... А вот то что надо!

— На! — она протянула маленький флакончик Аккит — Одним глотком!

— Ты тоже! — протянула такой же флакончик и Имасс — Одним глотком.

Девчонки, не проронив не слова, молча заглонули в себя содержимое даже не поморщившись. А может микстурка была совсем не горькая?

— Вот теперь — она строго посмотрела мне в глаза — Три по десять дней у них гарантированно детей не будет. И ты должен восполнить это печальное недоразумение всем остальным!

— Хм, я должен? А вроде как это они мои служанки?

— Не сомневайся, отслужат по полной! И хватит дурака полоскать, Мо! Ты, конечно ужасен во гневе, но лучше бы тебе не видеть во гневе меня! — и мило улыбнулась опять явив на щеках очаровательные ямочки....

Я плавно колебал весло туда-сюда и посматривал на девчонок тихо сидевших рядом. Побои и царапины уже полностью пропали. Однако какие прелестные эликсиры. Надо бы рецептик отмутить. Обычные лечебные микстурки заживляют раны довольно быстро, но сами последствия, та же корка от царапин, радужные остатки синяков, припухлость и чесотка в местах ушибов и растяжений, держаться ещё некоторое время. Уж от моей-то алхимии — точно. А тут вон как быстро.

Я уже успел порасспросить парочку сведущих в этом деле алхимиков. Вот они меня и просветили, вкратце. Есть лечебная косметика, так её назовём, которая не только восстанавливает данное природой, но и улучшает. Бородавку свести, зубы выпрямить, волосы чтоб шелковистой волной ниспадали. И даже ноги сделать подлиньще и попрямей. Эффект зависит от силы эликсира, ну и цены соответственно. В основном пользуются женщины, что не удивительно.

Эликсиры жизни, жижки поядрёней. Реально лечат болячки, травмы, различные повреждения. Восстанавливают выносливость, силу, быстро затягивают раны, без следа убирают шрамы, и рассасывают любые кожные повреждения. Опять же всё зависит от класса и цены. Их уже можно использовать в бою.

Самые рьяныё и дорогие — боевые зелья. Эти резко повышают внутренние резервы организма противостоять повреждениям. Зелья мгновенно затягивают раны, сращивают кости, поднимают жизненную силу, выносливость. Возвращают ловкость и скорость, силу. Очень эффективны, но есть у них и свои особенности.. Заросла рана, а то что рубец красный и бугристый — плевать. Ожог коркой неаппетитной покрылся, и пусть, главное, что мышцы восстановились, не болит, и не мешает сражаться. И так во всём. Главное функциональность, а безобразность потом долечишь, эликсирами жизни и косметикой, если доживёшь. Боевые зелья, потому и называют, что имеет смысл "травиться" ими лишь во время боя, да и то по крайней необходимости. Откат у них неслабый, поражающий физическим бессилием и эмоциональной "тупостью". Да ещё много в себя не вольёшь во время боя. Два-три раза. Если, больше, то просто упадёшь расслабленной медузой, если вовсе не помрёшь.

Правда, ещё бывают зелья, ну очень крутые!! Но делают их гранд-мастера алхимии, в час по чайной ложке, и стоят они, десяток фанфыриков как Таву мага-бытовика. И таких можно влить в себя и пять, и шесть! И это во время боя — чит!

Такого, в наличии, что бы просто посмотреть, у алхимиков клана Сияющей Медузы просто нет. Сами не могут изготовить, не только мастерства не хватает, но и формулы рецепта нет, а купить нереально дорого. Хотя, что интересно, некоторые редчайшие ингредиенты для таких зелий Морской народ как раз и добывает...

Вот так дело обстоит у цифр на Океании. Эффективно, быстро, чудесно и магически, но со своими ограничениями, с закосом под "реальность". Это не у меня, грешного, дотянул до переходного времени когда зыбкая грань ночи переходит в рассвет, вот уже и здоров. Полностью! Бонусная территория, однако.

— Господин, — робко обратилась ко мне Аккит — можно вопрос?

Я даже улыбнулся. Ну, не могли долго девочки молчать, неся груз стольких событий произошедших за сегодняшний день.

— Спрашивай....

— А когда мы стали твоими женщинами?

— Не женщинами, а моими людьми.

— А какая разница?

— Моя женщина, это что-то более близкое, интимное, родное. Моя мать, например, дочь, внучка. Это может быть очень близкая подруга, или любовница. Та, кому я могу довериться и повернуться спиной. Это может быть просто хороший человек, кто-то, в чьей судьбе я принимаю участие.... Все остальные женщины, за которых я почувствовал ответственность, имеют чуть-чуть другой статус, но это не значит. что они хуже.

— А мужчины, которые твои люди, у тебя так же?

— Малышка моя, с мужчинами всё совершенно так же, и всё совершенно по другому. — я непроизвольно улыбнулся. — Там где поручкался с хорошим знакомым, хорошую знакомую тянет приобнять. Где хлопнул друга по плечу, подругу хочется хлопнуть совсем по другому месту. Что можно сказать мужчине, не редко, лучше не говорить женщине. И наоборот, то что легко и приято говорить женщине, не дай Ушедшие Боги ляпнуть мужчине. С любой женщиной не являющейся тебе родственницей, при любых делах, при любом разговоре, в большинстве ситуаций, всегда есть некий сексуальный подтекст. Слабый, сильный, маленький, едва заметный, откровенный, на грани фола, или только лишь смутный намёк, но он всегда есть. С вами всегда не просто, а без вас вообще нет никакого смысла. И это правильно! Правильно! Так мы были созданы, две половинки одного целого, которые вечно ищут друг друга.

— Ух ты! Как красиво сказал! — восхитилась Аккит.

— А главное мудро! — поддержала её Имасс.

— Да! Я иногда выдаю красивые мудрости. Водится за мной такое!

— А как это вообще происходит, когда ты чувствуешь, что вот этот человек — твой?

— Трудно сказать... — я пожал плечами. — Это не планка, которую надо перепрыгнуть, или вес, подняв который ты понял, вот оно, свершилось! С одним пересёкся по жизни, пять минут пообщался и понял, он — мой человек. А другой десятилетия может быть рядом, но нет, не мой. Это всё отсюда, — я прикоснулся к сердцу — а оно плохо просчитывается логикой и холодным расчётом.

— Ошибался?

— Не без этого....

— А в какой момент мы стали твоими женщинами? — Имасс непринуждённо игнорировала мои объяснения.

— М-м..., Может в тот момент, когда вы меня окружили? Нет, скорее когда пустили мой нож по рукам, беззастенчиво его мацая шаловливыми пальчиками? А может, когда возжелали, что бы я всех вас называл — малышки? М?

— Да мы твои малышки Мо! — Аккит расправила плечики. — Мы теперь все вместе, ух, прям как кулак. Сегодня так дали...

— Вот в том то и беда, — я сокрушенно вздохнул — расколол, сам того не желая, свободных ныряльщиц на малышек и остальных...

В ответ услышал весёлое хихиканье!

— Вот умора — выдавила из себя Аккит — переживает о том, чего нет....

— Ах, господин наш, как же ты мало, на самом деле, о нас знаешь! Мы свободные ныряльщицы, — отсмеявшись поспешила с объяснениями Имасс — никогда не едины внутри себя. Лаллий же тебе говорила. Не может быть истинных подруг много. Их как правило — мало. И они держаться вместе, это да. Мы работаем тройкой и, как правило, эта тройка наиболее близка друг другу. У кого-то из этой тройки может быть подруга вне её, а может и не быть. Последнее чаще. Вот они-то, то дружат с кем-то, то с кем-то ссорятся, то мирятся. Вступают в союзы против кого-то, а потом из них выходят... Нас, всех, мотает туда-сюда, то с поверхности до дна, то ото дна к поверхности! Весёлая жизнь... На моей памяти, впервые, такая куча баб объединилась под одним названием, одной идеей, быть малышками Мо. И это здорово!

— Мы с Имасс дрались раз пять, — гордо добавила Аккит — а может и шесть! Теперь драться не будем! Теперь мы — Малышки Мо!

— А Лаллий дралась?

— У, ещё как! По молодости, вообще огонь была, говорят. Сейчас, редко. И не дерётся, а порядок наводит среди пираний! Так дать может... Последний муж у неё воин был не из последних. Нахваталась у него всякого! И кулаком, и ногой, и копьём может!

— Однако, какая она....

— Да, Лаллий непростая женщина... Мы тебе говорили.

— Она тебе нравиться?

— Несомненно.

— Тебе нравятся все пятнадцать малышек? — с хитрым прищуром спросила Аккит.

— А почему пятнадцать?

— А сколько? — она серьёзно удивилась. — Я прекрасно помню всех по имённо, кто был в тот день.

— Ну тогда сосредоточься и вспомни кое-кого ещё, кто там был. — с улыбкой поднапряг я её.

— Крабья клешня мен промеж... кгм... — вовремя остановилась Имасс — Атти!

— Точно! Умница!

— Атти! — вскричала Аккит! — Атти! Эта тихушница! Она же не ныряльщица не разу!

Я укоризненно посмотрел на неё...

— Я разве сказал, что только ныряльщицы могут быть моими малышками?

— Нет!

— Вот то-то и оно.

— Вот так сюрприз для наших будет! — протянула Имасс.

— Ещё какой! — согласилась с ней Аккит.

— Что? Расстроитесь и разбежитесь? — мне было интересно наблюдать за гаммой чувств на личиках девчонок.

— Да щас прям! — возмущённо прореагировала Аккит. — Придётся нам с девочками хорошенько подумать, как всё поумней обстряпать.

— Итак, нас шестнадцать! — подытожила Имасс. — Возвращаемся к предыдущему вопросу! Все ли тебе нравятся, господин наш?

— И снова мимо! Вас больше!

— Что! — аж подскочили они хором.

— Ровно на одну! — прищёлкнул я пальцами. И видя полное недоумение пополам с возмущением, поспешил уточнить — Там же, в то же время, из тех же присутствующих.

— Кто это? — повернулась Аккит к Имасс.

— Без понятия!

— Самая красивая малышка.... — подсказал я улыбаясь.

— Лелля!!! — одновременно выкрикнули обе.

— Браво! Маленькая проказница — Лелля. Самая-самая малышка Мо! — я подмигнул улыбающимся подругам — А вам, за такую сообразительность с меня шашлыки и ванна!

— А с нас, вкусняшки, которые собрали твои малышки, и постель! — не осталась в долгу Имасс.

— М-м-м, отличная программа! — Ни сколько не покривил я душой.

— Да, нам тоже нравится! — переглянулись девочки.

Утренний разминочный комплекс — это святое. Уже давно схлынула эйфория тех первых недель, в БВ, когда я снова ощутил себя не головой профессора Доуля, от которой, по недоразумению, друг Сет забыл оттяпать недееспособное тело, а человеком в простом, грубом, так сказать, физическом плане. Бытиё определяет сознание, это верно. Я точно могу это утверждать. Лёжа практически парализованным, всё больше мудрыми мыслями занят был. А при молодом, полном сил теле так и тянет энергично двигаться.

Это я к чему? Это я к тому, что девочки ещё спят, а я уже бодрячком! Хе-хе... А ведь постарался я сегодня ночью весьма и весьма. Без интимных подробностей, ибо негоже настоящему мужчине трепаться о таких вещах, но без ложной скромности могу отметить, что не оплошал, да! Ещё порадовало то, что девочки были не девочки, а вполне себе уже женщины, правда опыта невеликого, зато энтузиазма и желания большого. В общем, всё прошло отлично! И остались мы друг другом более чем довольны. А самое главное, свод пещеры на нас не упал, чего я слегка опасался, и призрачная тень, пахнущая лавандой, с горящими укором глазами в ногах не появилась....

За лёгким завтраком, который, вот так сюрприз, опять я готовил, мы много шутили, смеялись, немного дурачились. Потом плескались в прозрачной воде, брызгались, играли в догонялки. Без ласт, как я и подозревал, мне за стремительными девами Морского народа было не угнаться. В пылу погони мы хватали друг друга за всяческие пикантные места.... Девчонки притворно визжали! Я не визжал, но тоже было хорошо! Они забирались на меня словно на трамплин и ныряли стараясь проделать это как можно более эффектно.... Эх, жить то как здорово....

— Так, мои милые, найдите Лаллий и передайте, что жду её и всех вас, моих малышек, у южной пирамиды.

— Пф! Это не пирамида, а эттехх! — насмешливо возразила Аккит.

— И очень хорошо! Вот возле этой пирамиды я вас и жду часика через три. Будет вам большое предложение.

Мы уже выбрались на верхнюю палубу из причальной комнаты, и я давал последние инструкции девчонкам перед тем как идти на "растерзание" к бро Кхаа.

— Да! А что за предложение? — навострили ушки Аккит и Имасс.

— Там всё узнаете.