Девушка она стеснительная. Неразговорчивая. Всех с уважительными суффиксами зовёт. Плевок-сан, это да, это очень звучит. Но не угомоняется.
Ладно, веселью время, потехе час.
Меня там ждут Гиганты,
Меня ждёт моя боль,
Она хочет стать Платиной,
Противиться? Кто я такой?
Моя очередь идти на внешний рубеж, и резать, резать, резать! Резать и Крошить!
Сентябрь-ноябрь. Две тысячи десятый год. ПМ. Отступление.
Ураган. Он не качал деревьев. Деревья в этом лесу уже забыли, как это. Но он был. Глаз бури в центре спирали переламывающий вечное и бессмысленное скитание Чистильщиков, нёс крупицу созидания.
Чистильщики чувствовали бушующую бурю, многих она влекла, она несла смысл, смысл Хаоса, но он был.
Буря несла разнообразие и это тоже влекло Чистильщиков к ней, как мотыльков на яркий свет.
Но тех, кто умнее, осторожнее, хочет жить, пусть и в такой форме она пугала, до дрожи, до визга. Они старались умчаться от неё загодя.
Не многим это удавалось. Призрачная Буря, если ты ей внял, то уже поздно. Бежать нужно было за пробегающими мимо зверями, спасающимися, как от пала.
Если же ты попал в неё, то останешься жив. Тебя перемолет, перекрутит, переломает кости, но выпустит дышащим. Если бы не гиены следующие за Ураганом...
Это был грандиозный тест на Удачу неудачников.
Но если ты был смел. Одинок и тебя достала эта серая пустыня в каменном лесу, то эта буря несла тебе радость не только боем.
Надвигающиеся Призраки кричали и улюлюкали, оскорбляли всех встречных противников, которые волной текли перед ними и таяли, таяли, таяли сломанными телами. Это была возможность! Возможность поговорить. От неизбежности, от куража висельника, у Чистильщиков выдавливался вечный страх погибнуть.
Если не поговорить сейчас, то когда?
Так они вливались в бурю несущую имя Тэк Ал Ара, заражались общим безумием, получали подзатыльники за убитых противников и набегали, набегали, кружились в спиральном кольце, заходя то вперёд, то прикрывая тыл, то становясь флангом, а порой попадая с ранами в ядро, око бури, которое прикрывало шестнадцать старших Великанов.
Это странное спокойствие когда знаешь, что вокруг бушует ветер ломающий чую-то дважды непутёвую жизнь, оно настолько поражает и давит, ведь это ты один из его порывов, тебе надо туда... Но раны...
Раны так просто не проходят даже у мёртвых. Даже у тех, кто призван поглощать духовную грязь этого мира, нести функцию равновесия, развиваться, приспосабливаться и расти, чтобы однажды пасть от меча.
Или быть пассивным, стать кормом, частью того, кто однажды падёт.
Чистильщики должны нести определённый порядок, который решил нарушить крохотный примат...
И способный на это. Потому, что проложенный, не единственный путь... Ведь этот лес помнил, как ветер качал его кроны, как птицы вили гнёзда на ветках, как белки стаскивали в дупла припасы, и Чистильщики были Иными.
Ноябрь. Две тысячи десятый год. ПМ. Тэк.
А захватившая меня идея всё откладывалась и откладывалась. Следующую тысячу километров мы прошли за пятьдесят три дня охватывая своим "тайфуном" триста километров. То есть мы двигались словно ураган калеча десятки тысяч пустых и поглощая Гигантов без доминанты личности.
Последний рывок, финишная прямая, семьсот километров... Как бы.
— Хвост, тебе там рядом, должен же чувствовать, как у меня мышцы окаменели от накатывающих предчувствий? — хвост раздражённо и напряжённо выражал беспокойство.
— Вот и я о том же. — что будет, когда мы осядем на одном месте?
Ведь мы обидели сто-о-о-льких, многие из них были вполне себе сильными, но не очень коммуникабельными душами, но естественно мстительными и злопамятными.
Думаю собрать в единый кулак или в несколько огромных волн у кого-нибудь из них хватит духу и силы воли. И устоим ли мы под таким напором? Точнее, как долго?
Поэтому семьсот километров это наш внешний радиус, ещё сто пятьдесят "нейтральная полоса".
— Клан, всех встречных пустых теснить за рубеж, с гигантами история прежняя. Новоприбывшие! Вы теперь не одни, вы уже часть нас, вы не слуги, вы семья. Так покажите мне, ваше отношение к своей семье, и как вы её защитите!!! — с волной воодушевления закончил я напутствие.
— Ал Ар, как мы будем контролировать круг в полторы тысячи километров всего четырьмя сотнями душ? — Араон всегда предусмотрителен. Замом я его назначать не стал, но советник он адекватный.
— Ты же слышал приказ? Пока мы их будем теснить вычислим среди них полезных. Да животные, но шум поднять могут если что. Руки уже получили вводные от Плеч.
— Ясно, но зачем нам этот клок земли?
— Араон, ты и дальше собираешься шляться по этому мёртвому лесу? Да, это весело толпой, но скучно в перспективе. Мы создадим тут базу и наши враги сами будут приходить сюда. Разберёмся в барьерных навыках и прочих ловушках и устроим тут локальную зону Уничтожения и только тогда вновь разгоним наш ураган и продолжим движение став опытнее и сильнее. А другие будут гадать, что же мы здесь спрятали... Это будет эпичная хохма.
— . . . — многозначительно промолчал жук.
— Чего? Я ещё и отчитываться должен? Обезопасим зону, разберёмся в разнообразных способностях, может кого из учёных отыщем в наших рядах. Переведём дух, поставим мину за спиной, и с усвоенным опытом двинемся дальше, так же минируя наш след для преследователей, делая ловушки всё коварнее. Посмотрим на результат и на основе полученных данных поставим Клановую Резиденцию, думаю к тому времени нас будет уже пара тысяч и выкурить нас с нашей территории будет очень и очень... просто, всего лишь уничтожить всю ту землю на глубину в сотню метров.
— Прости Глава, я не мог заглянуть в твой план так далеко.
— Скучно, Жук, весь каеф обломал. Плети теперь нити в наказание. Двадцать тонн нужно, толщина в шесть микрон, прочность... постарайтесь, чтобы когти Юкихико царапало. Помощники, бери всех кто способен плести такие нити. Всё, проваливай, обломщик.
Предстояло очень много работы. Муторной и не совсем заметной, а значит неблагодарной, но делать надо, надо делать!
Глава 10
Если долго мучиться... будешь долго мучиться.
Ноябрь. Две тысячи десятый год. ПМ. Тэк.
Всех Гигантов вместе с Рёбрами мы отправили в центр территории прикрывать наших мастеров и особо пацифичных пустых. Что они блестяще и сделали всего за шесть дней.
Какие они шустрые, когда не надо на каждом шагу морды всем подряд бить.
И что, что любому обычному пустому на преодоление этого расстояния в таких условиях понадобилось бы всего два дня? А Великому у вовсе часов десять.
Пугает даже представление о том, что тогда может Высший.
После зачистки местности под нашей рукой остались или были пригнаны шесть тысяч особей не блещущих ни умом, ни силой воли, однако не слабаков, как для простого животного Пустого.
Великих у нас к этому времени стало уже двенадцать, если меня не считать, я ещё не закончил перестроение клеток, усвоение энергии и осознание изменений в энергетическом каркасе.
Самой опасной из них была Матушка Ия, с тремя принятыми ею на воспитание девушками Миной, Ойей и Климой. Они же были ядром общности и гасителями конфликтов в Клане. Можно уверенно заявить, что эта Великая является Сердцем Калана.
Способности? Она может слушать песок и приказывать ему на расстоянии до километра. В наших боях она почти не участвовала, кроме тех моментов, когда кого-то из наших убивали рядом с ней, тогда от всех чужих пустых на протяжении десяти километров не оставалось выживших, за что она отхватывает по заднице от меня.
Клима, Мина, Ойя до смерти были подростками, теперь вытянулись, приняли свою женскую суть, стали Великими... Но шарма Элестии не получили.
Склочные гарпии, были, до того, как за них взялась Ия. Пятнадцать дней она с ними возиться, объясняет, что-то по женской части и девочки стали птичками. То есть маски у них птичьи, с крыльями облом.
Хорошо накладывают морок, то есть иллюзии, таких слабаков, пусть и Великих, в Сфере Пустоты все любят, особенно употреблять внутрь. Повезло им с нами.
Ия Шея Клана. Без зазрения называю её Милая.
Следующим по опасности был Шон Кимберлит, волевой и очень психически устойчивый тип. Рассудителен и рубит во всяких построениях. Именно его стараниями мы двигались не по прямой, а закручивая спираль вдоль азимута движения. Быстро просчитывает лучшее применение пустого основываясь на его облике, проводит с ними тренировки по раскрытию потенциала их способностей, вместе с Джодаком на пару.
Он Столб Клана, или позвоночник, но звучит не очень, так что... Работает в паре с Матушкой. Если они решат отжать у меня Клан, то только в их случае я буду спокоен.
Ближник контактник. Поджарый человек с большой дырой в груди, не крупный, меньше меня, но его когти на чешуйчатых, чёрных руках, как лезвия кимберлита. Очень опасен. Может пускать по своим когтям тончайшую нить Ксие, что режет плоть Пустых, как плазма.
Мои Плечи тоже те ещё монстры. Элестрия, бьёт лучами разрушающей духовную материю энергией фиолетового цвета. Что это за частицы, что за энергия, на чём основана мы понять не смогли. Сама рассудительна, но логикой воина, всё что не нужно в ближайшем бою не важно, не важным не следует засорять голову. Для неё вполне естественен принцип "Лишней информации".
У Юкихико самые длинные когти. И она кажется на Джодака запала, хотя по ней сложно сказать, да ещё маски эти.
Джодак, мастер ближней-дальней дистанции. Весь его облик кричит о скорости. Его защита сплошная эластичная кость зализана, не имеет лишних выступов. Оружие его нарастающие на спине бумеранги. Их он метает на три сотни метров, но и в ближнем бою ими рубиться, как пират, только куски и отлетают. Шон думает, что Джодак может пускать по своим бумерангам Серо только сильно ослабленное. Сам Джодак это подтвердить пока не смог.
Остальные Великие получили звание: Кости Клана.
Рёбра клана. Четыре телохранителя Ии, они же десятники Рук защиты наших Мастеров:
Хаха Баньши, осознал себя уже Гигантом и имя получил от нас. Его смех мог остановить сердце, парализовать, заставить смеяться. В общем контролёр. И иммунитет к его способности получить не просто.
Тияз Соль. Тоже из гигантов, но её имя ей не нравилось и попросила нас перекрестить её. Ну мы с Шоном и Ией покумекали и тоже дали ей имя от способности. Шон имя придумал. Слёзы Соли. Но так звучало не очень, переработали на старосветский. Как оказалось в Пустых есть соль. И Тияз может её вытягивать, вместе с влагой, которая быстро испаряется и её жертвы остаются мумиями покрытыми соленной шугой. Так же из кристаллов соли может вытворять что угодно. А имя своё получила за то, что применяя свою способность её глаза слезятся.
Асомо Серпы. Управляет ветром, возможно воздухом. Но точно может управлять его плотностью и задавать вектор движения. Прозвище Серпы получил за любимый вид применения своих навыков. Как и Шон имеет практически человеческий облик. Негр. Обычно за любой кипишь кроме покоя. Является неиссякаемым источником мелких разрушений.
Мерлин Герфалькон. Наша воздушная разведка и последний из четырёх Рёбер. Если не считать крылья и длинный хвост, руки покрытые чёрной чешуёй и заканчивающиеся острейшими когтями на пальцах, а вместо ног лапы грифона, то он тоже на человека похож. Маска на человеческом лице в виде клюва птицы, кажется кречета.
И Кости Клана оказались ребятками безынициативными, куда пошлют, то и сделают. Статус не позволяет оставлять их рядовыми членами, но и их характер не позволяет ничего более. Короче говоря — порученцы. Бахамут, Иелмари, Сейфер.
Сейфер имя выбрал себе сам. Специализируется на защите. Ещё будучи Гигантом умел лучом вытягивать товарищей из боя. На короткой ноге с Лизлет. Внешне имеет тело парня лет двадцати с зелёной кожей, блондин. Маска с острыми зубами закрывает лицо плотно. Костяной покров похож на лёгкие доспехи.
Бахамут... тоже себе имя сам выбрал. Самые страшные Серо его мания. Кроме этого ничем не интересуется и если бы не матушка Ия то легко бы ото всех отстранился. Зверь он зверь и есть, и имя в стиль. Высокий, три метра, весь чёрный мощный, мускулистый, когти на верхних и нижних лапах как кинжалы. Морда демона, рога пол метра и витые и прямые четыре пары. Хвост с кисточкой. Милашка короче.
Иелмари. Нюхач, сенсор, был бы жуть как полезен не будь так отчаянно ленив. Оживает в ближнем бою не отпуская от себя свою жертву. Помесь шершня и человека. Стоит, ходит на двух нижних лапках. Имеет ещё две пары рук помимо основных, но они маленькие, рудиментарные. Крыльев нет. От чего он жутко ревнует к Мерлину.
Я постучал, по тоненькой керамической табличке, служащей страницей записей, хвостовиком кисти.
— Вот, Хвостик, видишь. Хотя, чем? И у нас ещё тридцать шесть на очереди. И двадцать восемь гигантов разной мощи которые прекратили рост. Нужен способ удерживать их в нормальном состоянии.
— А мастеров всего шестнадцать. Остальные статисты только настроение создают. Ай, ладно, что-то да будет, а меня по моему уже заждались.
— Ал Ар, тебе будет интересно это узнать. — Кимберлит терпеливо ждал, пока я закончу писать, но своим ожиданием, так и давил, так и намекал, чтоб я поторапливался.
Шон не часто отрывает меня от размышлений, так что, это что-то интересное.
Сорок два часа, восемьдесят минут.
Двадцать седьмой день.
Ноябрь. Две тысячи десятый год. ПМ. Тэк.
Передо мной стоял Арранкар. Так он назвал себя сам. Говорит, что обязан этому облику некоему господину Айзену. Но того победили синигами, разбили Эспаду и разрушили дворец Лас Ночес. Вот он и свалил подобру, поздорову не дожидаясь пока на ослабленных арранкар нападёт ещё кто.
— Сойшориюши... кун? Или тебе на суффиксы плевать?
— Можно без суффиксов, господин Ал Ар.
— Так говоришь весь сыр бор был в Восходящем Солнце? И синигами, они же Проводники Душ живут там в Обществе Душ. Скитаешься ты уже долго, но примерно пол года? И пришёл ты с той стороны? — Сойшориюши кивнул. — Народ, помните год назад от туда Пустые стаями валили?
— Действительно. — вспомнила Ия. Шон просто кивнул.
— И ты значит был простым Пустым, до того как Айзен тебя обработал Хогёкой.
— Вы не правильно произнесли, но да.
— Зашибись. — арранкар вздрогнул не понимая моего воодушевления и зачем ему зашибать себя. — Значит, говоришь другие арранкары были сильнее, кто-то и вовсе из Высших, вы их Вастер Лордами зовёте? Круто. Расскажи все с самого начала, но больше внимания удели тому с чего началось вторжение к вам. Я так понял какой-то Куросаки Ичиго пришёл за другом и всё разнёс.
Сойшориюши повторил рассказ добавил деталей. Ему восемь раз за пятнадцать часов приносили воду. Она кстати очень-очень редкая у нас на столе, потому что производить её может всего один пустой. Двенадцать часов он рассказывал то что знал, видел ли, слышал после, сопоставил из того что додумал. Ещё три уточнял детали.
