Мы в город Изумрудный

— А ваш дядя?

— Что дядя?

— Может быть, это он присвоил себе туфельку?

Минут пять Билан напряжённо размышлял, затем неохотно пробормотал:

— За дядю я не отвечаю. Если это он взял себе туфельку, то и вся вина лежит на нём.

— Ага, значит, дядя у вас всё же есть! — обрадовался следователь.

— Нет! — отчаянно выкрикнул Билан. — Впрочем, я не знаю! Я уже ничего не знаю!

Следователь улыбнулся улыбкой саблезубого тигра:

— Что вы делали в старом доме Урфина Джюса? У нас есть подозрения, что вы именно там встречались со своим дядей.

— Я не помню, — выдавил Билан. — Вы меня запутали.

— Это не я вас запутал, это вы сами запутались в своих лживых показаниях, — следователь поднялся во весь свой невеликий рост, подтянул слегка великоватый кафтан и вопросил громовым голосом:

— Кто позволил вам устраивать в Изумрудном городе кровавую пьянку с последующим побоищем? Тоже дядя? Или, может быть, тётя?

Руф Билан рухнул со стула, заломил руки и взмолился:

— Отпустите меня! Отправьте в рудники! На лесоповал! Я буду рыть канавы, я буду работать где угодно, только не мучайте меня больше! Это дядя во всём виноват! Это всё он! Я хочу в тюрьму!

Когда рыдающего беднягу увели дуболомы, следователь отклеил накладную бороду и усы, снял мешковатый кафтан и оказался старым добрым стражем ворот Фарамантом. Тщательно заперев допросную комнату, он отправился во дворец, где встретился с Дином Гиором.

— Как всё прошло? — поинтересовался длиннобородый солдат.

— Великолепно, — засмеялся Фарамант. — В лучшем виде. С помощью этой бумажки мне удалось довести нашего невосприимчивого друга до истерики. Я уверен, что он теперь надолго успокоится. Ты не поверишь, но он со слезами на глазах умолял меня отправить его на рудники.

Дин Гиор расплылся в довольной улыбке:

— Не думаю, что на рудниках обрадуются, если он туда вернётся. Он там всех довёл до белого каления своими жалобами, нытьём и вздорным характером. Его уже не хотят видеть ни на лесоповале, ни на рытье канала, ни в драконариуме, ни на строительстве дорог.

Фарамант, который, собственно, и сообщил солдату все эти сведения, лишь согласно кивал головой. Он хорошо знал привычки своего друга и не собирался портить ему удовольствие. Дин Гиор способен был по нескольку раз в день рассказывать всем окружающим одну и ту же новость, преподнося её как нечто никем доселе не слышанное.

— Тюремщики ещё держатся, но главный охранник мне уже намекнул, что они готовы выгнать его из тюрьмы буквально пинками, — продолжал Дин Гиор. — И что нам тогда делать? Он же непременно захочет вернуться во дворец. А это, друг мой, будет катастрофа похлеще инопланетного нашествия.

— Теперь не будет, — отмахнулся Фарамант. — Наши друзья из внешнего мира постарались на славу и состряпали превосходную чепуховину. Теперь мне стоит только намекнуть Билану на несуществующего дядю, как он опять станет шёлковым и послушным. И всё же, почему на него не подействовала усыпительная вода? Насколько было бы проще, если бы этот человек просто перевоспитался. Одна надежда осталась: может быть, нам в этом поможет мифический дядя?

Родственник генерала

Во дворце шумел праздник. Пир давно закончился, но расходиться никто и не подумал. Гостеприимные горожане устроили танцы, на площади шумела весёлая толпа, в небе то и дело рассыпались разноцветными огнями фейерверки.

Ильсор ушёл из дворца незаметно. Сбежал от непривычного шума. Ему хотелось побыть одному. Хотелось посмотреть на Изумрудный город вблизи. Город был прекрасен. Трудно было поверить, что всю эту неповторимую красоту злобные менвиты собирались уничтожить.

Неожиданно кто-то осторожно потянул его за рукав. Ильсор оглянулся, привычно опустив плечи и придав лицу выражение покорности. Тут же он вспомнил, что теперь притворяться уже нет нужды, и расслабился. Да, нескоро ещё арзаки смогут отвыкнуть от рабских привычек.

Перед ним, угодливо согнувшись в поклоне, стоял толстенький человечек в зелёных одеждах, с рыжими жёсткими волосами, торчавшими во все стороны. Эта буйная шевелюра неприятно напомнила Ильсору генерала Баан-Ну. Однако он приветливо улыбнулся и спросил:

— Что вам угодно, уважаемый?

— Меня зовут Энкин Флед, — ещё раз поклонился толстяк. Вид он имел несколько потрёпанный, да и выражение лица у него было такое, словно он находился не в шумном праздничном городе, а в окружении врагов. — Счастлив познакомиться с отважным предводителем небесных воинов. Я представляю состоятельные круги Изумрудного города и у меня есть к вам деловое предложение. Не могли бы мы побеседовать без посторонних глаз?

Ильсор смутно представлял себе, какие дела можно вести с местными состоятельными жителями, но отказывать толстяку у него не было причин.

— Старт нашего звездолёта состоится примерно через две недели, — сказал он. — Приезжайте в любое время. Я с интересом выслушаю ваши предложения.

Энкин Флед слегка поморщился, видимо, он рассчитывал обговорить свои дела прямо здесь. Но настаивать он не решился, и, поклонившись ещё раз, сказал:

— Непременно приеду. Уверен, вас заинтересуют мои предложения.

Никто из веселящихся вокруг людей на эту короткую беседу внимания не обратил, да и сам Ильсор тоже почти сразу забыл о толстяке.

Вспомнил он о нём через два дня, когда один из арзаков сообщил ему, что постоянно курсирующий между Изумрудным городом и "Диавоной" вертолёт привёз какого-то местного "родственника нашего рыжего генерала". Не сразу Ильсор сообразил, что слова о "родственнике" — не более чем шутка.

Погрузочные работы шли полным ходом, поэтому Ильсор решил поговорить с гостем на свежем воздухе. Энкин Флед поглядывал на металлическую громаду "Диавоны" с неприкрытым страхом и заметно нервничал.

— Итак, — сказал Ильсор. — Я готов выслушать ваши предложения. Хотя, честно говоря, я не представляю, что именно вы могли бы нам предложить. Всё необходимое мы уже получили от вашего правителя и практически бесплатно. А больше нам ничего не надо.

— Когда я говорил о деловых предложениях, я... Я немного лукавил, — признался Энкин Флед. — В городе слишком много чужих ушей.

Ильсор такое заявление удивило, но он умел держать себя в руках.

Энкин Флед вытер платком вспотевший лоб, вздохнул несколько раз, затем, решившись, пояснил:

— Я уже имел честь беседовать с вашим генералом Бананом Ну...

— Генерала зовут Баан-Ну, — поправил Ильсор.

— Вот-вот, с ним, — заторопился гость. — И я... И мне... Как бы это сказать... Дело в том, что мне грозит опасность. Ну, вы понимаете: козни врагов, политические интриги, недоброжелатели... и всё такое.

— Честно говоря, я пока ничего не понимаю, — признался Ильсор. — Если вы кого-то опасаетесь, обратитесь за помощью к вашему правителю. Я уверен, что он вам поможет.

— Поможет?! Мне?! Да он... — Энкин Флед испуганно оглянулся и уже гораздо тише продолжил. — Дело в том, что в своё время я поддерживал Урфина Джюса и исполнял при нём обязанности начальника полиции. И теперь я всерьёз опасаюсь за свою жизнь. Они не оставят меня в покое. Они делают вид, что простили меня, но я-то знаю, что это не так! Я это точно знаю!

— Но зачем вы обратились ко мне? — спросил Ильсор, догадавшийся наконец, что за человек стоит перед ним. — Мы скоро улетаем с Беллиоры навсегда и вряд ли можем вам помочь.

— Так ведь о том же и речь! — вскричал Энкин Флед. — Когда я разговаривал с генералом, он пообещал, что возьмёт меня с собой в вашу далёкую страну. Там меня никто не знает, и там до меня не дотянутся руки моих недоброжелателей.

— Насколько я знаю генерала, а я знаю его очень хорошо, он никогда не страдал излишней добротой, — сказал Ильсор. — И я очень сомневаюсь, что он мог такое вам пообещать.

— Мог! Мог! Он мог! — с жаром подтвердил Энкин Флед. — И вы правы, он сделал это вовсе не бескорыстно! Я должен был... В обмен, я должен было оказать ему очень важную услугу... — тут гость смешался и замолчал.

— То есть он пообещал вам это в обмен на предательство, — продолжил Ильсор. — И у вас хватает совести теперь обратиться с таким предложением ко мне? Удивительно!

— Но что же мне делать? — взвизгнул Энкин Флед. — Моя жизнь в опасности! Меня и так преследуют, а если узнают о том, что я готов был помогать вашим солдатам...

— Может быть, вы не в курсе, но те солдаты, которым вы собирались помогать, спят крепким сном, и проснутся очень не скоро. И генерал Баан-Ну тоже спит вместе с ними.

— Но ведь вы не можете отменить нашу с генералом договорённость! — зачастил Энкин Флед. Он ухватил Ильсора за рукав комбинезона. — Вы обязаны взять меня с собой! Я теперь тоже ваш! Я хочу улететь с вами! Я даже согласен на то, чтобы вы высадили меня где-нибудь по пути. Ведь вы же будете пролетать мимо каких-нибудь городов. У меня есть средства, я смог сохранить часть своего состояния...

Ильсор брезгливо отстранился:

— Вы сами не понимаете, о чём просите. Во-первых, в космосе нет и не может быть никаких городов. А во-вторых, предатели нам не нужны. Они нам противны. Всё, разговор окончен.

Он повернулся и решительно зашагал к "Диавоне". Энкин Флед, словно громом поражённый, остался стоять на месте. Такого завершения разговора он, видимо, никак не ожидал.

У входа в звездолёт Ильсор оглянулся. Рыжий толстяк понуро брёл к вертолёту.

* * *

До старта "Диавоны" оставалось менее трёх дней, когда у Ильсора состоялся ещё один разговор с этим неприятным человеком.

— Ильсор, вы очень заняты сейчас? — заглянул в рубку вернувшийся из города Кау-Рук.

— А в чём дело, полковник?

— Там внизу один местный житель очень хочет с вами поговорить, — Кау-Рук замялся, затем продолжил. — Это, конечно, не моё дело, но неужели вы в самом деле намерены взять на Рамерию одного из местных жителей?

— Кто вам это сказал? — удивился Ильсор. — У меня и в мыслях такого не было!

— Ну, значит, он лжёт, — пожал плечами штурман. — Что, впрочем, неудивительно. Уж больно физиономия у него... неприятная.

— Я, кажется, догадываюсь, о ком идёт речь, — Ильсор встал и одёрнул комбинезон. — Наш генерал пообещал этому несчастному забрать его с собой, и теперь этот предатель боится мести соплеменников. Разумеется, я не собираюсь делать такую глупость.

Энкин Флед стоял у трапа и тщетно пытался придать своей физиономии уверенное выражение. Рядом с ним на земле лежал большой саквояж.

— Счастлив приветствовать отважного предводителя храбрых арзаков! — воскликнул толстяк. Притворяться он, очевидно, умел, но сейчас искренности в его голосе не было ни на грош.

— Не могу ответить тем же, — сухо сказал Ильсор. — Что вам угодно?

Флед придвинулся к арзаку и жарко зашептал, указывая на саквояж:

— У меня есть чем вас заинтересовать, Ильсор. Взгляните сюда, посмотрите, что я вам предлагаю.

Он присел, раскрыл саквояж, торжествующе повёл рукой:

— Видите! Видите, сколько здесь всего! Это оружие. Очень дорогое, очень хорошее. Взгляните, какие украшения. Какая тонкая работа! А здесь драгоценные камни. Сапфиры, рубины, изумруды... Изумрудов больше всего. Я всю жизнь собирал, я работал... Конечно, если это поделить на всех, получится не очень много, но для одного человека это настоящее богатство! Вы можете стать очень богатым арзаком! Самым богатым!

— Зачем вы мне всё это показываете? — брезгливо отстранился Ильсор. — Мне не нужны ваши сомнительные сокровища!

— Возьмите меня с собой! — подскочил Энкин Флед. — Я всё вам отдам! Это всё будет ваше, если вы позволите мне улететь отсюда вместе с вами!

— Никогда, — отчётливо сказал Ильсор, отстраняясь от слишком близко стоящего предателя. — Забирайте свои сокровища и убирайтесь. Вам здесь места нет.

— Я могу предложить в два раза больше! — взвыл Флед.

Но Ильсор уже скрылся в корабле, строго настрого приказав охранникам не пускать толстяка в корабль. Как ему впоследствии доложили, настырный толстяк чуть ли не до полудня приставал к работающим на погрузке арзакам, предлагая им свои сокровища. Разумеется, подкупить никого не удалось.

* * *

Всё было готово к отлёту. До старта оставались считанные часы. Ильсор чувствовал смутное беспокойство.

— Тревожиться не о чем, — уверял его Кау-Рук. — Мы предусмотрели всё.

Площадка перед "Диавоной" уже была свободна, вертолёты и погрузчики стояли в грузовом отсеке, через час можно убирать трап... Ильсор медленно шёл вокруг корабля. Что-то было не так. Ремонт закончен, продовольствие погружено, с друзьями попрощались... Чего же ещё? Понятно, что улетать приходится практически в неизвестность, что на родине нас не будут встречать с цветами, что будущее тревожно и неопределённо... Но сердце не на месте совсем по иной причине. Что-то осталось недоделанным здесь, на Беллиоре, что-то недодумано.

К нему подбежал один из техников. Лицо у него было встревоженное.

— Что случилось, Аугон?

— Какие-то непонятные стуки в двигательном отсеке. Не пришлось бы откладывать старт.

— Не хотелось бы этого делать. Кау-Рук будет недоволен. Придётся все расчёты производить заново.

Ильсор поспешил вслед за техником, но вдруг остановился:

— Аугон, где именно слышны стуки?

— В районе второго ускорителя. Мы уже три раза всё осмотрели. Ничего понять не можем. Там нечему стучать.

— Шагай за мной.

Они обогнули трап, зашли под громаду корабля. В густой тени "Диавоны" было прохладно и тихо.

— Вот он, второй ускоритель, — Ильсор прижался ухом к металлу. Минуту спустя он уловил посторонний звук. Затем ещё один.

— Аугон, у тебя фонарик с собой? — оглянулся он. — Ну-ка, посвети мне. Ага, так я и знал! Полюбуйся!

Высоко над ними, пристроившись на поперечной балке крепления сжался в комок толстый рыжий человечек. Яркий свет фонаря слепил его, и он прикрывал глаза рукой. Рядом с ним к металлическим конструкциям были привязаны внушительные баулы.

— Зачем вы забрались туда, Флед? — крикнул Ильсор, с трудом сдерживая смех. — Неужели вы таким образом рассчитываете долететь до Рамерии?

Бедняга Аугон не мог поверить своим глазам.

— Я останусь здесь! — закричал Энкин Флед. — Не трогайте меня! Если вы не хотите пускать меня в свой корабль, я полечу снаружи! Мне не очень удобно, но я человек терпеливый!

— Вы глупец и неуч! — крикнул Ильсор. — Во-первых, во время старта здесь будет бушевать пламя, и вы сгорите в мгновение ока.

— Я вам не верю!

— Во-вторых, в космическом пространстве совершенно нечем дышать, и царит смертельный холод.

— Я взял с собой тёплую одежду!

Аугон закашлялся и едва не выронил фонарь.

— В-третьих, полёт до Рамерии займёт у нас целых семнадцать лет. Это для вас не слишком долго?

— Я спущусь только в том случае, если вы дадите мне слово, что возьмёте меня с собой! — выкрикнул Энкин Флед. — Вот так! Или я лечу с вами, или погибаю по вашей вине! Это мой ультиматум!

— А он не настолько глуп, как мне сначала показалось, — вполголоса признался Ильсор. — Спускайтесь, немедленно!