— Тогда повтори. Как раз мой приятель подошёл. Как ты? — скаут повернулся ко мне. Я вяло помахал рукой. — Ничего. Ты потерпи, скоро мы пойдём, — снова скрип стекла и протяжный хриплый вой. — Не слышу!
— Сука ты, — процедил старик. — Ладно. Мы вели охоту на Юнгера. Приказ поступил от руководства Эстафета Карго — это наши боссы, мы выполняем для них грязную работу.
— Мексы, — пояснил для меня Эрвин. — А чем ещё они занимаются?.. Нет, это не к тебе вопрос был, ты молчи. Маки, догадайся с трёх раз, чем ещё занимается Эстафета Карго?
— Наркотики? — язык и губы не слушались.
— В точку! — кивнул довольный напарник. — Целый хренов картель. Итак, что дальше?
— А дальше появились вы и всё испортили! — старик глядел исподлобья, переводя взгляд то на меня, то на Эрвина. — Твой приятель сорвал покушение в трущобах, и на нас начали охоту какие-то уроды. Перестреляли кучу бойцов.
— Что за уроды? — уточнил Эрвин.
— Я же говорил, что не знаю! А-А-А!..
— Нет, ты говорил что-то другое, — терпеливо возразил скаут.
— Какие-то неубиваемые уёбки! Как спецназ! Отпусти!
— Вот видишь, — улыбнулся напарник. — Можешь, когда хочешь. И что же потом?
— Потом Юнгера всё-таки кто-то достал, и эти совсем взбесились.. За несколько дней организация просто перестала существовать. Мы искали твоего дружка, думали, он знает, кто эти ребята. Прятались по всему городу, надеялись, хоть тут нас никто не найдёт… Ну а сейчас пришли вы и доделали дело.
— Спасибо, — Эрвин накрыл своей ладонью сжатый кулак старика в неожиданно тёплом и дружеском жесте. — Я ценю это.
— Что именно?.. — босс насторожился.
— Признание наших заслуг. Кстати, во второй раз с Юнгером… Это тоже мой приятель.
По разгромленной комнате прокатился хриплый смех:
— Он? Не верю. Даже несмотря на всё это, — лидер «костюмов» обвёл взглядом помещение.
— Но почему?.. — Эрвин кивнул на меня. — Это сделал он. Этими самыми дрожащими руками. С пары сотен метров прямо в шею этого кретина — ба-ам!..
Босс скривился:
— Да брось! Там был профессионал. Снайпер. Мы наводили справки, этот старый пидор не… А-А-А!
— Ты говоришь очень обидные вещи, — зацокал языком Эрвин. — Да и в конце концов зачем нам врать? Ты всё равно скоро сдохнешь.
— Вот и мне интересно: ты меня сейчас грохнешь и всё равно вешаешь лапшу на уши, — с вызовом ответил главный «костюм». — Зачем?
Скаут закатил глаза.
— Никакой лапши. Хочешь верь, хочешь — не верь, мне всё равно. За нами никто не стоит. Юнгера кокнул именно этот старый пидор.
— Эй! — нахмурился я.
— И знаешь, что мне нравится больше всего? — Эрвин приблизился к искажённому от боли лицу босса. — Мы могли не стрелять в него во второй раз. Серьёзно. Просто у моего друга не всё в порядке с головой, и убийство Юнгера было для него, своего рода, компенсацией. Способом почувствовать себя хоть немного лучше. У вас были люди, организация, планы, за вами стояла могущественная корпорация… И всё это время вы зависели от нищего старого пердуна, у которого не все дома. Понимаешь?.. Всё погибло из-за желания его левой пятки. У него не было никаких мотивов убивать Юнгера — ни личных, ни шкурных. Даже политика не замешана. Мы же не какие-нибудь чокнутые активисты. Ты понимаешь, а? — напарник жутко усмехнулся. — Понимаешь, насколько ничтожна причина, по которой ты лишился всего? Насколько тонка ниточка, на которой висело ваше благополучие?.. Вижу, что понимаешь, — по холёной роже стекали капли пота. — А ведь такая ниточка есть у всего. И я очень рад, — скаут крепко прижал ладонь завопившего от боли босса к своим губам и громко чмокнул, — что в последние секунды своей жизни ты увидел всю хаотичную бессмысленность этого мира. Заглянул в глаза бездне и осознал, что она всё это время наблюдала за тобой. Такое не каждому дано.
Окровавленная ладонь, превращённая в чёрное месиво из стекла и плоти, бессильно упала на пол, и старик подтянул её к себе, баюкая, словно маленького ребёнка.
— Маки, пушку!
Я засуетился, вытащил из-за пояса револьвер и протянул Эрвину.
Он прицелился в босса, сделав поправку на кривизну ствола, и засмеялся:
— Представляешь, тебя убьют из вот этого куска говна! Смешная будет история!
Ручная гаубица покойного Нгуту сочно гавкнула. Половица разлетелась в щепки. Босс дёрнулся и прорычал какое-то ругательство.
А скаут продолжил хохотать.
— Даже не с первого раза! Маки, ну что за отстойный у тебя ствол!..
Я отвёл взгляд от безумных глаз предводителя «костюмов» — на сегодня это было уже чересчур.
Хлопок, пара брызг на правом предплечье, тошнотворный «шмяк».
— Пошли, Маки, — напарник сунул мне в руки дымящийся револьвер. — Мы закончили здесь.
Обратный путь прошёл в полной тишине. Я не стал спускаться по заваленной телами лестнице, этого ещё не хватало, лучше просто спрыгнуть в дыру от «стенобоя».
Пересёк пустой танцпол, где в полной тишине продолжали мигать, сверкать и сиять разноцветные лучи, вышел на улицу, вдохнул плотный от жары и запаха карри воздух и залез обратно в машину.
Эрвин бросил Пигги в кузов, уселся на водительское сиденье и завёл двигатель.
— Сейчас отоспимся, а завтра продолжим. Найдём Эстафету и…
— Нет, — решительно помотал я головой. — Никакого завтра.
— В смысле?..
— Я… Я не могу. Просто не… — к горлу подкатил ком. «Только не это, — пытался я мысленно встряхнуть себя. — Не срывайся сейчас! Нельзя!» Но слабейшая часть, которой я в последнее время потакал, пожала плечами, сказала: «Почему нет?» — и я взорвался.
— Эрвин, я не могу! Это пиздец! Пиздец! Посмотри на мои руки! Они дрожат! Там было столько!.. Столько!.. И я!.. Всех!..
— Э-эй, — скаут осторожно потряс меня за плечо. — Ты хотел отдых — вот, пожалуйста. Будет тебе отдых. Потерпи немного и не веди себя как тёлка.
— Знаешь, что?! Пошёл ты нахуй! Да, Эрвин! Всё! Делай, что хочешь! Это какой-то ад! Я больше никого не убью и твоих приказов слушать тоже не буду!
— Ладно, я понял, — напарник пожал плечами. — Маленькой целочке нужно проплакаться и закатить скандал. Бывает.
— Сам ты целочка! — огрызнулся я и открыл дверь. — Я сваливаю!..
— И куда ты пойдёшь?
— Найду!.. Боже, какой же ты мудак! Сам спалил мой дом и ещё смеешь задавать такие вопросы?
— Не за что, — скаут улыбнулся, но окаменевшее лицо и сверкавшие глаза выдали, что он разъярён. Впрочем, не он один был в ярости.
— В смысле, блядь, не за что?!
— Просто «не за что», — развёл руками Эрвин. — Ты же только что сказал: «Огромное спасибо, дружище, за то, что ты не бросил меня в беде, хотя мог — и для того было достаточно причин. Спасибо, что пришёл вовремя, спас мою дряблую жопу от наёмных убийц, вычислил, кто их подослал, нянчился со мной, мотивировал и охранял, чтобы ничего не случилось, пока я строил из себя ослика Иа и вообще вёл себя, то как редкостный хуй, то как капризная принцесса». Поэтому «не за что». Можешь идти.
Пять секунд назад я был готов удавить Эрвина голыми руками, а теперь чувствовал себя самым большим козлом во вселенной.
— Но ведь… — проблеял я, — ты их сам привёл в мой дом.
— Да, но тебя и так нашли. К сожалению, твои блестящие навыки конспирации работают только с идиотами из полиции.
Долгая и тяжёлая пауза.
Я захлопнул дверь.
— Прости.
Эрвин помотал головой и глубоко вздохнул.
— Знаешь, почему я до сих пор не женился?..
— Хм?..
— Вот именно из-за таких сцен, — напарник ткнул в меня пальцем. — Ну что, дорогая, поедем домой? Сгораю от нетерпения увидеть, что же ты мне сегодня приготовила.
16.
— Полковник!
— Он очнулся?
— Да, активация завершена. Мы оставим вас на какое-то время, но будем следить за показаниями.
Темнота, ровный гул, негромкое пищание каких-то приборов.
— Маки?
«Award modular BIOS v8.443, An Energy Star Ally.
BrainC wetware layer VER 1.4
Пропустить диагностику? y/n
Проверка параметров жизнедеятельности.
Статус центрального процессора: в норме.
Активность органической коры головного мозга: 79%
Оксигенация: 85%,
Глюкоза: в норме.
Статус личностного модуля: загружен на 53… 69… 98… 100%
Запущена калибровка.
Входящий звуковой поток.
МАКИ
Блок логической обработки, триггер 5.
Обработка… Слово.
Значение: Имя.
Определение параметров... Владелец, объект.
Поиск владельца... найдена 1 запись.
User=я. User=Маки. Маки=я. Системное прерывание 175, вызов_имени»
— Маки! Ты слышишь меня?
«Инициация отклика».
— Я… — челюсть, язык и голосовые связки ощущались как что-то отдельное и чужеродное. Приходилось учитывать абсолютно каждое напряжение и расслабление мышц. Дирижировать одновременно десятками процессов было сложнее, чем играть одной рукой на трёх роялях. — Я с… С…
Перед глазами в полной темноте повис синий крутящийся кружок загрузки и надпись «Самообучение».
— Я с… — некоторые процессы автоматизировались и ушли в подсознание. Стало ощутимо легче. — Я слы… шу.
— Ну привет, приятель.
Процессор инициировал поиск соответствия между голосами в моей памяти и голосом неизвестного человека. Перед глазами мелькали, сменяя друг друга, визуализированные частоты, которые накладывались одна на одну.
«Майк. Полковник. Показать полное досье?»
— Майк?.. Э-то. Т. Ы? — интонации оказались отдельной болью. На формирование вопросительной пришлось потратить столько ресурсов, что мозги чуть не закипели.
— Да, это я, — непонятный звук. Как будто очень глубокий вдох и выдох. «Вздох». Он называется «Вздох». «Признак негативного эмоционального переживания. Хотите знать больше?»
Память возвращалась медленно, урывками, словно в мозгу кто-то зажигал маяки, рассеивающие тьму.
— Уточне… ние. Что слу… чилось? Что со мной?
— Ты умер, — снова какая-то манипуляция с воздухом. «Усмешка — признак положительного эмоционального переживания. В зависимости от эмоциональной окраски различают пять видов…» — Вот, что случилось.
Я в очередной раз сверился с показаниями жизнедеятельности и увидел противоречие.
— Ошибка. Нет. Я жив.
— О, я бы на твоём месте не спешил с выводами. По крайней мере, пока не завершится трибунал.
Воспоминания возвращались всё быстрей и быстрей, как лавина, захватывающая с собой всё больше снега. Факты биографии, эмоции, связи, навыки, знания…
— Уточнение. Трибунал? Я в тюрьме?
— Нет. Нет, ты не в тюрьме, — «ты» было странно выделено интонацией. Я вновь сверился с базой, но не сумел однозначно идентифицировать это явление. Попытка раскусить его с помощью логики также не увенчалась успехом.
— Несоответствие. Я совершил преступление. Далее должен был последовать трибунал и приговор.
— Ты ничего не совершал. Верней, совершал, но не ты. Не тот ты, который ты сейчас… Боже, что я несу?..
Данные никак не желали поддаваться анализу. Это оказывало некое возбуждающее действие. «Раздражение, — любезно сообщила база. — Негативное эмоциональное переживание».
— Уточнение. В смысле не я?
— Эти операторы, которые ты используешь... Уточнение! Несоответствие! — передразнил он. — Забавно. Не ты — в смысле… Не знаю, как сказать. Короче, на тебя упал вертолёт. После этого от прежнего Маки ван дер Янга осталось где-то полведра биоматериала и относительно целая благодаря шлему голова. К счастью или к сожалению — тут уж я не знаю — в спасательную команду включили парней из Блю Ай Фармасьютикалс. Учёных. Они подобрали все ваши останки, быстренько констатировали смерть, заморозили трупы и привезли сюда. Никто и глазом моргнуть не успел.
Понятнее не стало. Попытки вникнуть в слова Майка неизбежно оканчивались логическими ошибками и взаимоисключающими пунктами, которые никак не могли сложиться в единое целое. Можно было получить непротиворечивую картину, только если принять, что некоторые факты, изложенные Майком имели свойства «ирония», «ложь» или «ошибка». Но какие именно?
— Несоответствие. Уточнение. То есть, формально я мёртв? Поэтому меня не судят?
— Почему же формально?.. — вздох. — Это очень сложный момент, Маки. Они обещали восстановить всех вас, лопотали что-то про нейронные связи, синапсы, клонированную органику и прочую биологию… Словом, оживить. Такими же, какими вы были раньше. Волшебники херовы. Так что ты, наверное, жив. Твоя голова, хоть и напичкана железками, но всё ещё твоя, мозг по большей части тоже. Новое тело выглядит как настоящее, разве что слишком гладенькое. Если б оно не плавало в отдельном чане, я бы не заметил подвоха.
— Несоо… — я поймал себя на мысли, что можно обойтись без использования операторов в речи, и в тот же момент в голове словно раздался щелчок выключателя. То ли какой-то модуль стал активен, то ли завершилась калибровка, то ли программа наконец встала, как надо, но я полностью осознал себя как личность. По ощущениям — как будто спросонья выпил большую чашку крепкого кофе. — Стоп. Новое тело? Майк? Что за?.. Погоди! То есть, ты хочешь сказать… — неприятно, но первыми эмоциями, испытанными в новом обличье, стали ужас, шок и смятение.
«Проверка параметров.
Верхние и нижние конечности отсутствуют.
Дыхательная система не найдена.
Сердечно-сосудистая система не найдена.
Пищеварительная система не найдена…»
— Голова?.. Только голова?!
— Ага, — поддакнул полковник.
— А эти… проверки! Память… Значки! Что это? Почему я вижу их? И почему не вижу ничего другого?! Я хочу видеть! — паника ворвалась в сознание и едва не разворотила его. Я чувствовал, что задыхаюсь, но в то же время осознавал, что этого никак не могло быть, так как насыщение кислородом явно не зависело от несуществующих лёгких.
— Спокойно, дружище, спокойно, — Майк неловко попытался хоть как-то помочь. — Всё нормально.
— Да? Нормально?! Тогда почему я ничего не вижу, кроме этих чёртовых букв? И в смысле моё тело в чане?! Как это может быть?
— А вот так, — я живо вообразил, как полковник пожимает плечами. — Понимай, как хочешь.
— И оно отдельно от головы? — спросил я, заранее сжимаясь в предвкушении ответа.
— Ага.
— Господи боже… Господи боже… — запричитал я, борясь с ужасом, который вцепился мне в глотку и медленно сжимал пальцы. — Там что, железяки, да? Оно железное? Я робот?..
— Да никакой ты не робот! Это… просто тело. Кожа, мышцы. Всё выглядит натурально, железяки не торчат. Ну, разве что разъёмы на шее. Взгляду не за что зацепиться. Кроме экстремально маленького члена, — полковник внезапно заржал.
— Заткнись! — я перешёл на истеричный визг. — Это что, я теперь не человек?!
