Армия Чародея

— Что это за хрень?!

Гарри мог сотворить ледяное копье, и даже имел представление как сделать одновременно два. Но несколько десятков...

— Это лич, — лаконично констатировал Грюм. — Бери на себя мелочь, Поттер! — Дал приказ аврор, сноровисто возводя новый щит.

Скелеты ринулись в открывшуюся брешь, и Гарри осознал: если не остановить их сейчас, то им наступит конец.

Собрав всю ярость, на которую был способен, Гарри сконцентрировался на ненависти и огне. Ловя момент между атаками лича, Поттер выскочил из-под прикрытия Аластора. Описав в воздухе замысловатую фигуру, он направил палочку на участок пола перед наступающими скелетами. Огромный шар пламени с рёвом понесся в толпу врагов. Площадь радиусом в добрый десяток метров поглотило адское пламя. Живые мертвецы горели словно щепки, превращаясь в труху с веселым потрескиванием. Огонь был достаточно высок, чтобы закрыть их от лича — хотя, возможно, даже он был недостаточной преградой для взора этой твари. У Гарри не получилось придать огню форму стены или чего бы то ни было еще, для этого была необходима практика и концентрация. В придачу к этому огонь оказался в опасной близости от них самих. И что еще хуже, Поттер его не контролировал.

Шар синей энергии неизвестного Поттеру заклинания, прорвавшись через поток огня, с оглушающим треском ударил по щиту Грюма. Ударная волна затопила все вокруг, и Гарри отбросило к стене. Больно приложившись затылком и спиной, Поттер сполз на пол. Палочка покатилась в направлении огня. Из носа хлынула кровь, а взор на секунду померк. Скелеты и лич оказались по ту сторону пламени, потерявшего всякий контроль и распространяющегося во все стороны.

Опираясь спиною о стену и сидя на полу, Поттер закашлялся. Из носа текла кровь. Треснутое стекло очков ухудшало видимость, а полуоглушенное состояние не позволяло услышать треск и рёв приближающегося пламени. Остро ощутив боль в спине и упадок сил, Гарри подумал о том, что его магическое искусство просто ничтожно. Он слишком слаб для...

Очнувшись через мгновение, он почувствовал бодрящую силу заклинания Энервейт, наспех наложенного Грюмом. Подозвав свою палочку при помощи беспалочкового Акцио, Гарри смог подняться на ноги с помощью аврора.

— Нам лучше поторопиться, Поттер, — прохрипел Грюм, — этому огню не задержать его надолго, — у аврора была рассечена бровь и сильно опален правый рукав.

Поттер, шатаясь, вошёл в коридор, по которому некоторое время назад отправился Альбус. Рисунки, богато украшенный золотом барельеф и дорогая когда-то отделка ничуть не привлекали внимания беглецов, если не считать одного изображения, на котором была запечатлена огненная птица — феникс.

— Вот тебе жизненный урок, мальчишка, — раздраженно произнес профессор, — порой противник оказывается сильнее. Нужно уметь это понять, как и уметь вовремя уйти. Запомни это, Гарри Поттер, если не усвоишь, то пойдешь на корм червям, — зло выплюнул он.

Поттер ничего не ответил, преодолевая извилистый коридор. Они бы наверняка спасались бегством, если бы были в состоянии бежать. Положение ухудшалось тем, что противник мог оказаться и с этой стороны. В этой непроглядной темноте с них станется напороться прямо на мертвяков.

— Профессор, — обратился к Аластору Гарри, — как насчет небольшой лекции о личах.

Когтевранец чувствовал, что сейчас был как раз подходящий момент, чтобы восполнить пробел в образовании. Не то чтобы он не слышал о личах, но его знания были обрывочны и скудны.

Повернув в очередной раз, Гарри заметил, что коридор начинает идти вверх. Значит, они поднимаются и скоро настигнут Дамблдора. Это вселяло надежду. Они продвигались недостаточно быстро и в темноте порой были вынуждены цепляться руками за стены, помогая себе идти.

— Если коротко, то лич — это 'неживой' волшебник. Добровольно выбравший такое подобие жизни, — хрипловатым голосом начал рассказ Грюм. — Раньше чародеи считали это путем к бессмертию.

— А разве это не так?

— Не совсем, — деревянная нога аврора значительно замедляла их, но деваться было некуда: Поттер был не в состоянии тащить на себе Грюма или тратить силы на его левитацию. — Лич сохраняет разум и магическую силу, возможно даже преумножая ее. А если просуществует достаточно долго, то к этим плюсам можно добавить и жизненный опыт. Но за все приходиться платить, — криво ухмыльнулся Грюм, — и плата настолько высока, что перевешивает все плюсы бессмертия.

— Отсутствие нормального тела...

— Не только! — Прервал Грюм. — Главный минус в том, что разум лича одержим непреодолимым желанием убийства живых. Лич может пойти на сделку, может порой даже отступить или вести хитроумный заговор, но конечная цель у него всегда одна. Он словно вампир, с той лишь разницей, что кровососу нужна кровь ради 'жизни', а ему нужна смерть ради смерти.

— Хм, — глубокомысленно промычал Поттер, продолжая продвижение по коридору.

— Поэтому в последние века находится мало дураков, желающих такого бессмертия. Да и способ считается утерянным.

— Возможно, в Европе еще остались некроманты, способные сотворить подобное, — предположил Поттер, гадая, когда же кончится этот чертов коридор.

— Может быть, какая-нибудь крыса, забившаяся в щель, и осталась, — легко согласился аврор, — но последнему ковену сломали хребет еще в сорок пятом. Гринденвальд, поговаривали, сам был одним из них. Но это все слухи. А вот факты: в средние века армии нежити под предводительством различных магических орденов сходились на поле боя в схватке за власть на территории всей Европы. У магглов те периоды обычно назывались приходами чумы.

Коридор подходил к концу, впереди забрезжил свет магических светильников. Видимо, Альбус зажигал их на своем пути.

Гарри размышлял над причинами, заставившими опекуна сунуться в это Богом забытое место. Такой риск вряд ли мог оправдать себя.

Войдя в зал, Гарри отметил, что его размеры сопоставимы с залами для алтарей, быть может, немногим больше. В глаза сразу же бросились двенадцать огромных золотых саркофагов, один из которых был вскрыт. Между ними прямо на полу валялись груды золота, столовой утвари и предметов непонятного назначения. Кое-где были видны даже ржавое оружие и такие же негодные доспехи.

— Не смей колдовать, Поттер, — прошипел Грозный Глаз, — идем скорей, и не вздумай приближаться к саркофагам.

Признаться честно, такое количество золота произвело на Гарри впечатление. Но в следующее мгновение его взор упал на что-то смутно знакомое. Золотое украшение с большим рубином в центре. Ошибки быть не может: перед ним была практически идентичная копия амулета, подаренного им Дафне.

— В этих саркофагах ведь наверняка находятся личи, — утвердительно произнес Поттер, не сводя взгляда с амулета.

— Очень может быть, — угрюмо процедил профессор. — Поторапливайся.

— Тогда нужно их уничтожить, — не унимался Гарри.

— Не будь идиотом, Поттер. — устало произнес Грюм. — Во-первых, они наверняка защищены, во-вторых, мы имеем большой шанс разбудить остальных, а в-третьих, нам нужно экономить силы. За нами гонятся, а мы не знаем, что ждет нас впереди, — опыт позволял Грюму принимать решения быстро и четко расставлять приоритеты.

Проходя мимо горы с золотом, на которой лежал амулет, Поттер все же решил приблизиться к ней. Необъяснимое чувство влекло его к украшению.

— Стой, — прорычал старый аврор, — все вокруг нас проклято...

Но он не успел. Гарри Поттер сделал всего один шаг в направлении амулета, когда с душераздирающим треском каменная плита под его ногами лопнула. Короткий вскрик, пропущенный удар сердца и Поттер вместе с грудой проклятого золота полетел вниз, навстречу копьям.

Повисший на краю ловушки Гарри был безмерно благодарен прыткому аврору: несмотря на деревянную ногу и усталость, Грюм сумел метнуться и поймать его за руку. Гарри отделался лишь слегка вспоротым острием копья бедром. С трудом оторвав взгляд от амулета, едва не стоившего ему жизни, Поттер, цепляясь за камни, выполз наверх.

— Ты нужен нам живым, Поттер! — Рявкнул разъярённый Грюм. — Эти побрякушки прокляты и всячески притягивают внимание алчных гоблинов вроде тебя, — ворчал он, направляя палочку на порез Поттера. Тот убрал измазанную в собственной крови руку, чтобы не мешать заклинанию.

— Благодарю вас, профессор, — спокойно произнес Гарри, хоть его сердце и колотилось, отбивая чечетку.

Сзади раздался пока еще еле слышный шум. Время вышло.

— Нужно торопиться, — в который раз повторил Грюм, указывая Поттеру направление.

Выход был освещен такими же магическими светильниками. Туда они и направились. В спешке ни Поттер, ни Грюм не обратили внимания, как на перепачканной кровью правой руке Гарри на мгновение засветился и тут же погас рубин в кольце.

Короткий коридор, ничем не отличающийся от предыдущих, отделял этот зал от следующего. Буквально сразу же, как только они вошли, Поттер заметил опекуна, сидящего на полу, спиной опирающегося на алтарь. Рядом лежал расплавленный золотой кинжал директора. Глаза Альбуса были закрыты, а над алтарем пылал небольшой камень, окруженный прозрачной зеленой сферой. Вокруг алтаря была начерчена пентаграмма радиусом около десяти метров. Уже насыщенная энергией, она светилась спокойным синим светом. Кроме коридора, из которого появились они, в этот зал вели еще два. На стенах не было рисунков, лишь несколько светильников.

Поттер не стал мешкать и рванулся к опекуну. Как только Гарри приблизился, Дамблдор открыл глаза.

— Как вы? — С волнением спросил Гарри.

— Все в порядке, мой мальчик, — тихо пробормотал опекун, — это просто магическое истощение.

Подняв голову вверх, Гарри снова обратил на камень. Он напоминал кусок гранита с красными прожилками, пылающими багровым огнем. И Гарри знал, что это за камень. Теперь все становилось на свои места. Риск жизнью ради вечной жизни.

Шум позади теперь доносился и сюда. Аластор Грюм зашёл в пентаграмму, приготовившись встретить врага.

— Альбус, — резко обратился к директору Грюм, — за нами по стопам следует самый настоящий лич вместе с толпой скелетов. И если ты ничего не сделаешь, боюсь, мы пополним их костлявые ряды!

Глядя на сферу, окружавшую камень, Гарри пришёл к выводу, что директору не удалось преодолеть эту защиту. Поттер помог опекуну встать на ноги. Усталость волнами накатывала на него. Откуда-то из-под потолка раздался крик Фоукса. У Гарри в груди потеплело: перед ними забрезжила надежда унести отсюда ноги живыми.

Тем временем Дамблдор принялся совершать пассы волшебной палочкой. На стенах засветились ранее не заметные руны. Стало ясно, что зал не квадратной, а пирамидальной формы. Они находились в самой верхней точке пирамиды.

— Профессор Дамблдор, нужно попросить Фоукса...

— Фоукс не может нас перенести, — грустно ответил Альбус, — вокруг довольно странное магическое поле. Возможно, если мне удастся его нарушить... — неопределенно закончил он, вынужденный прервать фразу из-за скелетов, начавших штурм их маленького отряда.

Они внезапно хлынули из прохода, гораздо проворней, чем при первом знакомстве. Вдобавок ко всему, некоторые из них были вооружены ржавым оружием.

Поттер занял позицию справа от Дамблдора. Он ловко сплел огненный шар и смог уменьшить количество нападавших еще на пять особей. Судя по звуку взорвавшейся бомбарды, Грозный Глаз был не намерен сдаваться живым, потому что только полный псих либо смертник рискнет применять ее в замкнутом помещении.

Еще одна стена адского пламени Грюма практически закрыла проход, через который проходили скелеты. Поттер начинал уважать старого аврора все больше. Ожидаемо, но от того не менее неприятно, в следующее мгновение огонь потушило то самое заклинание, что они уже видели ранее.

Вопреки ожиданиям, нова волна скелетов на штурм не пошла. Вместо них под прикрытием своего полупрозрачного зеленого щита вышел лич.

— Смертные, — низкий, устрашающе шипящий голос возник в голове Поттера. По лицам остальных было ясно, что лича 'слышат' все, — я хочу поговорить.

Все трое наставили на него свои палочки. Поттер вымотался и был взвинчен, но предельно сосредоточен, ведь противник мог в любой момент атаковать.

Тем временем вокруг них полукругом выстроились уже привычные Гарри силуэты. Толпы таких же скелетов, пришедших из двух других коридоров, ведущих в этот зал, оказались неприятной неожиданностью. Словом, зрелище было не очень. Пути отхода отрезаны, невесело констатировал про себя Гарри. Холод вновь дал о себе знать, видимо, он исходил от лича.

— Говори, — коротко бросил Альбус Дамблдор, не сводя палочки и глаз с врага.

— Вы разбудили меня, стража гробницы, — голос лича вновь зазвучал у них в головах.

— Что тебе нужно, тень одаренного, — обратился уже напрямую к личу Альбус.

— Мне известно, зачем вы потревожили мой сон, — продолжил лич, — но тщетность вашей попытки уже очевидна. Никто из вас не сможет противостоять мне, — голос не выражал никаких эмоций. Но в целом зерно правды в словах лича было. Гарри не знал, сможет ли опекун справиться с ним, но в том, что они с Грюмом долго не протянут под натиском скелетов, он был уверен.

— У меня есть предложение, — глазницы, наполненные синеватым огнем, в упор смотрели на Дамблдора. — Вы, смертные, откроете печати, находящиеся на стенах пирамиды. Они сдерживают меня внутри и не дают покинуть это место. За это я позволю вам уйти... живыми, — помедлив, добавил он.

— Ты предлагаешь мне выпустить армию мертвых? — Риторическим вопросом ответил Альбус. — Ведь наверняка в пирамиде ждут своего часа десятки тысяч солдат. И, возможно, даже не один подобный тебе лич. Ведь, по сути, эта пирамида отнюдь не сокровищница, — с легкой улыбкой произнес Дамблдор, — а ты не ее страж. В первую очередь в пирамиде заперта армия, которую древние властители уже исчезнувшей страны могли использовать по своему усмотрению. Сокровище лишь часть арсенала этих древних магов, оставленная в пирамиде. Ты же... полководец армии мертвых, — подбирая слова, закончил Дамблдор.

Около минуты тянулось тягостное молчание, лич не спешил развивать диалог.

— Вы, смертные, слишком слабы и ваша жизнь лишь ничего не стоящее мгновение, но зачем заканчивать его раньше времени?

Фоукс плавно опустился на плечо Дамблдора. Лич перенаправил свой мрачный взор на бессмертную птицу.

— Для того чтобы попытаться разрушить защиту пирамиды, нужен артефакт, а я не ведаю, где его достать, — Альбус говорил спокойным голосом. Голосом человека, который для себя уже все решил. — Но это все не имеет значения, так как наши жизни не стоят того, чтобы выпускать армию нежити, словно джина из бутылки, — твердо закончил он.

Интересно, опекун действительно собрался сложить здесь наши головы, мысленно размышлял Гарри. Зная старого пеликана, Поттер слабо верил в то, что, не имея других вариантов, кроме как выпустить мертвецов, Дамблдор решит выбрать геройскую смерть. Однако реальность вносила свои коррективы.

— Я могу чувствовать ложь, но ты, по крайней мере, веришь в свои слова, — медленно произносил лич, — в таком случае вы для меня бесполезны, — подвел он итог. В рассудительности ему нельзя было отказать.