Капитан Магу-2

— Слушаюсь, господин капитан!

Покачнувшись, унтер развернулся, и, пошатываясь, отправился на доклад командиру роты. Оттуда его под конвоем отведут отбывать наказание в холодный подвал под штабом, служивший полковой гауптвахтой.

Вернувшись со службы, капитан Магу встретив Гражку сделал ей предложение.

— Мне бы постирать. Ну там белье... Я заплачу.

— Хорошо, — тут же согласилась женщина, — давай, я постираю.

Забрав грязное белье, женщина удалилась. Алекс задумчивым взглядом проводил ее объемистый зад. День спустя стопка постиранных и даже отглаженных нижних рубах и кальсон ожидала капитана в его комнате. Отыскав Гражку, офицер протянул ей серебряный полтинник.

— Хватит?

— Спасибо.

Монета стремительно исчезла из пальцев, а следом за ней исчезла и Гражка. Алекс так и не понял, то ли мало дал, то ли намного переплатил.

Утром следующего дня, выходя из дома, Алекс столкнулся в коридоре с Гражиной, как всегда, спешившей куда-то по хозяйству. Он сделал шаг вправо, пытаясь уступить дорогу женщине, но она одновременно сделала шаг в ту же сторону, уступая дорогу офицеру. Капитан постарался исправить неловкую ситуацию и шагнул влево, Гражина зеркально повторила его действие. В следующее мгновение, домотканая рубаха, прикрывавшая пышную женскую грудь, коснулась сукна офицерского мундира. В нос капитана ударил густой запах пряного женского пота.

В своей прежней, столичной жизни Алексу и в голову не могло прийти, связаться с такого рода женщиной. Здесь же, княжон и баронесс не наблюдалось, а значит, придется довольствоваться горничной. Хотя нет, в данном случае, скорее, прачкой. Капитан попытался обхватить женщину в районе могучей талии и притянуть к себе. Гражка обеими руками уперлась в грудь Алекса, стараясь разорвать их объятия. Секунд десять они молча боролись, женщина оказалась сильнее.

Пока офицер соображал, что ему делать дальше — то ли повторить приступ, то ли плюнуть на это дело и отправиться по своим делам, Гражина неожиданно схватила его за руку и потащила вглубь дома. Их короткое путешествие закончилось в маленькой полутемной кладовке. Женщина решительно втащила офицера внутрь, затем выглянула наружу. Убедившись, что их уединение осталось незамеченным для остальных обитателей дома, закрыла дверь.

Свет проникал в каморку через крохотное окошко под самым потолком, пахло чесноком и какими-то травами. Сильно возбужденный Алекс тут же пошел на второй штурм готовой, как ему казалось, пасть крепости, но неожиданно нарвался на не менее энергичный отпор.

— Ты чего? Сама же меня сюда затащила?

В ответ женщина начало что-то быстро выговаривать ему. Сквозь затуманенное сознание пробилось одно знакомое слово и сразу все стало ясным. Торопливо нашарив в кармане увесистый кругляш с портретом ныне царствующего императора, Алекс сунул его в ладонь женщине. Зажав в кулаке монету, Гражка опустилась на пол, затем легла на спину, задирая подол юбки. В узком луче дневного света стало видно, что и в нижней части тела местные крестьянки пренебрегали бельем. Путаясь в ремнях, капитан начал спешно избавляться от портупеи.

Когда все закончилось, женщина быстро привела себя в порядок и исчезла за дверью, оставив Алекса в одиночестве. Не став распутывать многочисленные ремни портупеи, отягощенные кобурой револьвера и саблей, капитан натянул брюки и выбрался из каморки. На душе было пусто. Хотя, кому от этого стало хуже? "И мне приятное облегчение, и ей на хозяйство пригодиться".

На следующий день эта история получила неожиданное продолжение. Гражка подкараулила Алекса на выходе из дома и опять затащила его в уже знакомую каморку. Разглядев, что именно сунул ей в ладонь офицер, она, как честная женщина, решила полностью отработать полученное золото. Задрав подол, Гражка уже привычно завалилась на пол. Проклиная свою слабость, капитан взобрался на нее второй раз.

Следующие два дня жизнь текла привычным чередом, только иногда взгляд Алекса замирал на мощных Гражкиных ягодицах или колышущихся под рубахой сиськах. Чем-то зацепила его эта простая крестьянская баба. На третий день капитан не выдержал. Подкинув и поймав еще один золотой червонец, Алекс отправился на поиски своей платной любовницы. Увы, его желания так и остались неудовлетворенными, как и рост Гражкиного благосостояния.

Едва капитан ступил на крыльцо, до его ушей долетел частый перестук лошадиных копыт. Спустя полминуты во двор влетел всадник из полковой охотничьей команды.

— Господин капитан, вас командир полка к себе вызывает! Срочно!

Мгновенно забыв о своих намерениях, Алекс заторопился в штаб, где командир полка огорошил его известием.

— Приказано выделить роту для пехотного прикрытия артиллерийских позиций.

Двадцать второй пехотный полк по причине своей малочисленности и почти полной утраты боеспособности не предполагался для участия в предстоящем наступлении. Поэтому, вся суета подготовки к нему миновала стоянку полка, отдаленную от Ясена шестью верстами каменистой горной дороги. Но в последний момент, когда все планы были сверстаны, участвующие в наступлении силы расписаны до последней роты, вдруг выяснилось отсутствие пехотного прикрытия для гаубичных батарей, которое должны были обстреливать Лочев.

Кому-то из штабных в голову пришла идея привлечь для этой цели двадцать второй пехотный, уж одну сводную роту со всего полка вполне можно было наскрести. Тут же приказ подмахнули, печать штабную шлепнули и в полк бумагу спустили. Подполковник Чанаев рассудил иначе — зачем спешно формировать сводную роту, когда можно задействовать единственную почти полнокровную роту полка, пятую.

Тут же в штабе капитан Магу был проинструктирован командиром полка.

— Не думаю, что вам придется ходить в атаки, солдат постарайтесь сохранить, на рожон не лезьте.

— Так точно, господин подполковник, только когда османийцы на наш огонь отвечать начнут, все недолеты нам достанутся.

В ответ начальство выдало Алексу очень ценное указание.

— А вы встаньте от артиллерии подальше, да в землю заройтесь поглубже.

Знать бы еще, как обеспечить защиту батарей с этой дальней дистанции, да на какую глубину можно вырыть траншею в местной почве, где порой попадался сплошной камень, от которого кирка высекала искры. Вопросы эти капитан предпочел не озвучивать, дабы не нарваться на очередную начальственную нотацию.

— Слушаюсь, господин подполковник! Непременно зароемся! Разрешите идти?!

— Идите, капитан, — разрешил господин подполковник.

На сей раз сборы были не такими спешными, но сам капитан Магу столкнулся с немалыми трудностями. Раньше можно было свалить все заботы на Фелонова, теперь же пришлось обо всем заниматься лично. Мысль о том, чтобы взять себе другого денщика казалась предательством. Алекс решил, что до тех пор, пока судьба отставного унтера не прояснится окончательно, это место останется вакантным. А по сему, собирать запасные кальсоны пришлось самому.

Марш рота начала еще до рассвета. Начало зимы выдалось сырым и промозглым, солдаты, понурившись, месили сапогами дорожную грязь, в хвосте колонны поскрипывала колесами артельная телега. Капитану Магу было легче, за него с грязью боролась лошадь, но сырость доставала и его.

Версты за две до Ясена пришлось остановиться, пропуская обоз гвардейского полка. Солдаты тут же оживились.

— Гляди, какие у них шапки! А ранцы! Что это за петухи такие раскрашенные?

— Гвардейские гренадеры...

Эти слова капитан произнес чисто механически, не задумываясь. И тут же спохватился — в гвардейском гренадерском полку уже четыре года к ряду делал вид, будто служит его давний приятель и собутыльник Анатоль Червонозерский. А если полк здесь, то и сам Анатоль должен быть где-то неподалеку, если только с ним какая-нибудь болезнь не приключилась. "Медвежья, например", ухмыльнулся Алекс, представив гвардейского щеголя, идущего в атаку по колено в грязи.

Мелькнула мысль, что после дела надо бы отыскать знакомца. А может, и раньше придется случайно свидеться на какой-нибудь дороге...

— Господин капитан, дорога свободна!

Встрепенувшись, капитан Магу приказал продолжить движение. Так, пристроившись в хвост обозу, три четверти часа спустя, рота прибыла в Ясен.

Штаб Палканской армии напоминал растревоженный улей. Около получаса капитан Магу разыскивал выдавшего предписание квартирмейстера, но тот столь стремительно и незаметно перемещался из одного штабного помещения в другое, что перехватить его никак не удавалось. Окончательно убедившись в бесплодности такой тактики, Алекс устроил засаду за дверями оперативного отдела. Правда, некоторое время пришлось ловить на себе удивленно-вопросительные взгляды штабных офицеров, но это неудобство было с лихвой вознаграждено, когда минут пять спустя, нужный квартирмейстер возник на пороге отдела, и был тут же перехвачен капитаном.

— Вот, господин подполковник, прибыл согласно вашему предписанию.

Квартирмейстер взял у Алекса бумагу, пробежал ее взглядом.

— Ах, да..., — припомнил обстоятельства штабной. — Подождите в коридоре, господин капитан.

Ждать пришлось долго. Квартирмейстер еще дважды убегал из оперативного отдела и дважды возвращался обратно. В голову капитана Магу закралась подозрение, что о нем элементарно забыли. Он уже хотел было еще раз напомнить подполковнику о своем существовании, но тут квартирмейстер в третий раз вышел из отдела и направился прямиком к капитану.

— Вот вам новое предписание. Исполняйте.

— Слушаюсь, господин подполковник!

Едва только квартирмейстер отошел, как Алекс внимательно прочитал содержание врученной ему бумаги. А там было написано, что пехотной роте двадцать второго полка надлежит не позднее восемнадцати часов завтрашнего дня прибыть к Лочеву, где она поступит в распоряжение капитана Осигова. Все дальнейшие указания следовало получать от вышеуказанного офицера. Предписание завершалось широким росчерком пера и свеженькой штабной печатью. Алекс сложил бумагу вдвое, убрал ее в полевую сумку и направился к выходу.

Еще на улицах Ясена рота втянулась в бесконечную череду пехотных колонн, артиллерийских батарей и обозов. Со стороны могло показаться, что началось великое переселение некого народа, однообразно одетого в серые шинели. Рота обогнула недоброй памяти форт номер два, над которым висел обвисший в безветренную погоду руоссийский флаг, и вышла на ведущую к Лочеву дорогу. На забитой войсками и обозами дороге, скорость марша составляла едва три версты в час, то и дело приходилось останавливаться. А потому, едва забрезжили вечерние сумерки, как капитан Магу отдал приказ.

— Правое плечо вперед, марш!

Ротная колонна свернула с дороги, и солдаты начали устраиваться на ночлег и готовить ужин. Все равно за оставшееся до темноты время много не пройдешь, а удобных для стоянки мест вдоль дороги не так много. Желающих же их занять было более чем достаточно. За первый день удалось пройти только чуть больше половины нужного расстояния, но были все основания полагать, что к указанному в предписании времени рота успеет.

Ночью подул холодный, пронизывающий ветер, в очередной раз оттепель сменилась похолоданием. Благо, у капитана Магу была шинель хорошего сукна и теплые кожаные перчатки. Солдаты брели, натянув на уши кепи и укрывая ладони в рукавах шинелей. Чем ближе становился вечер, тем чаще капитан Магу поглядывал на часы и подавал команду.

— Шире шаг!

На несколько минут скорость марша увеличивалась, но затем голова ротной колонны упиралась в хвост артиллерийского обоза. Затем энтузиазм пехоты угасал, и расстояние до последней фуры опять начинало увеличиваться. Уже стемнело, когда обоз свернул куда-то вправо, и пятая рота продолжила марш в одиночестве. Пока капитан Магу пытался разобраться в их местоположении, солдаты продолжали идти вперед до той поры, пока не наткнулась на чей-то пост.

— Куда прешь?! Там уже османийцы!

Пост оказался гвардейским и Алекс, не слезая с лошади, с огромным удовольствием обматерил за непочтение командовавшего им унтера. Даже усталость и холод куда-то отступили, и только после этого капитан попытался выяснить, где расположились нужные ему артиллеристы. Унтер оказался хитрой бестией — прикинулся дурачком и хлопал глазами, а сам втихаря вызвал подкрепление. На помощь гвардейцам прибыл заносчивый капитан. Свысока глянув на Алекса, гвардеец пренебрежительно бросил.

— С кем имею честь?

— Капитан Магу. Командир пятой роты двадцать второго пехотного полка.

А затем, видя, что фамилия его никакого впечатления не произвела, не удержался и добавил.

— Флигель-адъютант его величества.

На некоторое время гвардеец впал в ступор, пытаясь уместить в своей гвардейской голове такое несоответствие. Алекс в очередной раз проклял свой длинный язык и пустился в объяснения. Минут через пять мысли гвардейца вернулись в соответствие с окружающей обстановкой, и он вспомнил, что так и не представился.

— Капитан Вышеострожский, гвардейский гренадерский полк.

А вот должность свою он "скромно" не указал, хотя и так понятно было — субалтерн одной из рот, сам ротный командир здесь вряд ли появился бы. Зато гвардеец стал намного любезнее, и указал нужное направление.

— Вам нужно вернуться шагов на семьсот назад и повернуть налево. Там были артиллерийские позиции и что-то вроде их штаба, думаю, и нужный вам капитан тоже где-то там.

— А почему костры не горят? — высказал свое удивление Алекс. — Мы едва мимо не проскочили!

— Так ведь запрещено костры жечь, — пояснил гвардеец, — не хочет наше начальство османийцев раньше времени пугать. Весьма предусмотрительно с его стороны, только очень холодно.

— Ничего, — успокоил его капитан Магу, — завтра здесь всем будет жарко.

— Надеюсь, что мы завтра только согреемся, а не сгорим, — попытался сострить Вышеострожский, но не слишком удачно.

— А капитан Червонозерский тоже здесь? — осведомился Алекс. — Товарищ мой по первому пехотному училищу.

— Здесь, где же ему еще быть! Милости прошу к нашему биваку.

— Премного благодарен за приглашение, но сегодня не получится. Надо еще роту разместить и о прибытии доложить. А вот завтра непременно буду.

С гвардейцем они распрощались почти приятелями. Капитан Магу развернул роту и повел ее обратно к артиллерийским позициям. Капитан Осигов отыскался довольно быстро. В большой палатке при свете двух керосиновых ламп, пробивавшемся сквозь клубы табачного дыма, полтора десятка артиллерийских офицеров пытались о чем-то договорится друг с другом. Временами доходило до ругани.

— Давайте выйдем наружу, — предложил артиллерист.

Снаружи было ветрено и холодно, зато можно было говорить, никого не перекрикивая.

— Что здесь у вас твориться?

— Сумасшедший дом. Пытаемся согласовать план завтрашних действий. Снарядов у нас маловато, поэтому, сначала будет работать осадная артиллерия, под ее прикрытием вперед выдвинется полевая, а когда огонь противника будет подавлен, вперед пойдет пехота.

— И гвардия? — уточнил Алекс.