| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Пока все играли в 'Страну советов', Булька подсуетилась и принесла Тане из автобуса обрезиненную мобильную рацию и гарнитуру, которую тут же одела на неё, сняв с Тани пробковый шлем.
А Дюля принесла коврик из пенки.
— На голом железе нам, бабам, однако, сидеть не след. Вот, — сказала внушительно.
Сгрудились вокруг Бисянки практически все, кроме дежурных, которые мыли посуду. Таня стояла, переглядываясь поочередно со всей толпой, потом сказала.
— Я что, на войну ушла, так меня провожать? Я всего лишь на пост, с которого подъезд к нам далеко виден. Там, наверху, даже кресло есть, неужто никто кроме меня его не заметил? Однако...
— Ладно, Тань, хоть ты и во всём права, но не создавай толпу, — я подхватил легкую Бисянку на руки и забросил на крышу контейнера вместе с винтовкой. Потом передал ей коврик и рацию, — В случае чего, ты не голосом надрывайся, а просто маякни тангетой три раза. Поняла?
Бисянка, наклоняясь с крыши, кивнула. Глаза зеленые, глубокие, серьёзные. А сама красивая — умереть не встать. Особенно с этим тропическим пробковым шлемом.
— Ну, и ладушки, — подмигнул я ей.
Потом обернулся к остальной толпе.
— А вам делать совсем нечего? Сейчас быстро работу найду, — пригрозил.
Девчата стали разочаровано расходиться. Скучно им тут. Да и шаблон цивилизованной жизни активно присутствует: раз выбрались на природу, то это или пикник, или шашлык, или то и другое вместе. Развлечение, одним словом. А у нас тут не развлекаловка, а отдых перед тяжелым переходом.
Дежурные за это время опять заварили кофе со сгущенным молоком и приступили к раздаче чистых кружек.
Приказав отнести маленький термос Бисянке, сел у костра на поваленный чурбачок и закурил.
Хороший кофе, хорошая сигарета, прекрасная компания красивых женщин. Что ещё надо для счастья? Рюмку выдержанного коньяка и чтобы враги на хвосте не висели.
Но помедитировать всласть мне не дали.
— Жора, что у нас дальше по программе, — спросила Альфия. Сегодня она на редкость серьёзна. Без обычного для неё ёрничанья.
— Дальше... — я затянулся, долго выпуская дым, чтобы понятнее сформулировать то, что я им хотел сказать.
— Про "дальше", могу сказать только то, что ролевая игра в "Гарем" кончилась.
— Ооооо... — засияла глазами Булька, — А какая теперь у нас будет ролевая игра?
Она явно настроилась на дальнейшие сексуальные игры, а их разнообразие её только тешило. Пришлось обламывать.
— Теперь будем играть в ролевую игру "А зори здесь тихие"##.
## Культовый кинофильм 1970-х годов ХХ века. Режиссер — Станислав Ростоцкий.
День одиннадцатый.
Новая земля. Плоскогорье между территорией Ордена и Южной дорогой. Лагерь Чамберса.
22 год, 32 число 5 месяца, четверг. 3:00
Эту ночь почти не спал, и не, потому, что с бабой кувыркался, а потому, пока девки 'давили массу', с волнением тщательно сканировал эфир на всех диапазонах, пытаясь подловить возможных преследователей на переговорах. Но, видать, не судьба. Ничего кроме эфирного треска не расслышал. Иногда музыка попадалась — с Нью-Рино трансляция, хороший такой джаз, диксиленд новоорлеанский##. Но слушать его было не досуг.
## Диксиленд (от англ. Dixieland, букв. 'страна Дикси' разговорное обозначение Юга США) — название ранних американских джазовых коллективов, состоявших из исполнителей-белых.
От Баз мы оторвались уже достаточно далеко, а между собой нашим возможным преследователям и надобности, может быть, нет эфиром пользоваться. В одной куче все спят. Один я, как последний задрот тут с аппаратурой трахаюсь.
Паранойя, скажете? Может быть, может быть, хотя отсутствие паранойи ещё не означает, что вас не преследуют.
К трём часам ночи я всё же сломался. Растолкал Розу и приказал заняться тем же самым уже ей, разделив дежурство с другими обученными девчатами до утра.
— Учтите, жизнь наша от этого зависит напрямую. Вся надежда только на вас, — напутствовал её напоследок, прежде чем лечь и отрубиться.
Похоже, Роза обиделась, когда поняла, зачем её разбудили. Тем более, что в эту ночь была её очередь дежурства по гарему.
Новая земля. Плоскогорье между территорией Ордена и Южной дорогой
22 год, 32 число 5 месяца, четверг. 10:12
Из лагеря Чамберса (если выживем, то обязательно надо узнать, что за крендель такой и чем знаменит, а то в Порто-Франко есть даже бульвар его имени), выехали очень рано, практически до рассвета. Как только смог дорогу различить, так и вперёд. Не на пикнике всё же прохлаждаемся, а, считай, в прифронтовой полосе от врага отрываемся.
Чайку быстро заваренного на паяльной лампе попили (чай местный, кстати, дрянь ещё та), по батончику гематогена съели, глаза протёрли, за угол на очко сходили — и в путь. Пожрать и на ходу можно.
Хороший хамон## мы ещё на европейской базе припасли. Настоящий, испанский, из-за ленточки. Целых две ноги. Дорогой, мля! Кости от него я приказал Ингеборге не выкидывать — в спокойное время на гороховый супчик пойдут за милое дело. И настрогали его заранее, с вечера, знатно. Солёные огурцы от Саркиса ещё остались, и сыр. Хлебушка тоже пока в избытке. Остальное — баловство в нашей ситуации. Разве, что кофемашина за спиной жужжит, практически не останавливаясь.
## Хамо́н (исп. jamón — окорок) — испанский национальный деликатес, сыровяленый свиной окорок.
Мне тоже несколько раз по полкружечки приносили. С порошковыми сливками из завалявшейся в автобусе со школьных времён упаковки. Ещё со Старой Земли.
Спасибо Олегу за хорошую новую держалку под чашку около рулевой колонки слева. Удобная.
Гнал всех утром, ещё до рассвета, можно сказать пинками, ибо чую, что просто так без приключений на наши задницы не получиться. Всегда находится на хитрую пупочную гайку свой золотой ключик. Сидением уже чую, что отрыв у нас от возможных преследователей если и есть, то это ненадолго. Максимум нас вчера ждали в засаде на дороге к Порто-Франко и то только до вечера. А потом и последний дурак смог бы определить направление нашего бегства. Этих направлений тут и по пальцам считать не надо.
Поэтому текущий момент требует либо затихариться в какой-нибудь глухой нычке на самом плоскогорье и переждать в ней суровую годину сидя ровно на попе пару-тройку суток пока бандитам не надоест по пампасам шариться, и они не уберутся обратно. Запасы у них тоже не бесконечные. Как и топливо. Либо наоборот, как можно быстрее сматываться с этого плоскогорья на Южную дорогу и гнать со всей возможной скоростью в Нью-Портсмут. Там мы уже будем в недосягаемости от этих бандитских мест.
И лучше всего уже в Портсмуте пристраиваться нам к хорошему конвою. Потому, как между городами хорошая банда нас зажмёт и разделает под орех с гарантией. Сам я им сто лет не задался, а вот девчата красотки для них желанный приз. И очень востребованный товар, судя по тому, сколько места в Порто-Франко бордели занимают. Поймают нас — не завидую я девочкам.
Да и самому помирать не охота ни разу.
Поэтому в резерве есть третий вариант — засада. Найти хорошее место и валить всех напрочь, без разговоров. Но это на крайний случай оставим.
Дорога стала не сказать, что плохая — просто никакая. До лагеря Чамберса ещё хоть кое-как была накатанная, а дальше вся заросла уже приличного размера кустами. А в некоторых местах и мелколесьем. Вельд сменился бушем и леса тут на плоскогорье хоть и есть, но хилые и такое ощущение, как прореженные кем-то, хотя следов человеческой деятельности совсем не видно.
Леса — это громко сказано. Так, рощи, точнее — колки##. Спрятаться если и получиться то, как слону в помидорах, потому что у того глаза красные.
## Колки или околки — небольшие рощи в степи.
А деревья, видно, чем-то активно плодоносят после дождливого сезона, но останавливаться и проверять эту мутату нет никакого желания. Да и возможности.
Вперёд, только вперёд!!!
Лишний раз мысленно сказал Олегу спасибо за новый бампер с кенгурятником. Действительно кусты под себя он подминал легко, да и мелкие деревца сносил без затруднений, а тросы хорошо отводили ветки от лобового стекла, хотя и понацепляли они на себя немало сучков.
Местами видно под колёсами то, что это когда-то было дорогой. Просёлком, если совсем уж откровенно. Но направление корректирует.
Кручу баранку, и постоянно сверяюсь.
То с картой.
То с бурскими кроками.
То с ориентирами, ими же описанными.
Пока получается.
— Роза, — не оборачиваясь, кричу сквозь гул покрышек.
— Что, милый, — тоже надрывается, хотя ей легче: её рот ближе к моим ушам.
— Сканер на полную мощность.
— А я что делаю? — голос обиженный.
— Не знаю, не вижу спиной, что ты делаешь, а команду исполняй. Что в эфире?
— Пока ничего.
— За сколько километров ручаешься?
— Трудно сказать. Десять, примерно. От силы — двадцать. Больше наша антенна не возьмет. Пересечёнка вокруг, что хочешь?
— Такая здоровая дура? — это я про антенну намекнул, но Роза поняла, о чём я думаю и обижаться не стала.
— Жора, а ты тут видел что-либо подобное Останкинской телебашни? Или хотя бы Шаболовской? Говорят, что в Нью-Рино только такая есть. Так я это Нью-Рино постоянно ловлю.
— И что передают? — спросил, вспомнив ночной диксиленд.
— Пока передают только котировки ставок на бои без правил, что на завтра назначены. Больше ничего интересного. Реклама больше. Только она какая-то примитивная тут. Казино, ночной клуб, магазин, диски с порно и так по кругу.
— Ладно, бди.
— Бдю, милый, бдю. А ты за дорогой смотри, не опрокинь нас в овраг.
Новая земля. Плоскогорье между территорией Ордена и Южной дорогой.
22 год, 32 число 5 месяца, четверг. 13:12
Когда мне до смерти надоело бороться с баранкой на этой "старой дороге", решил, что небольшой привал нам всем не помешает. Все же семь часов уже за рулём. А я ни разу не профессиональный дальнобойщик.
Все устали, и мы, и автобус. Автобус больше, так как подвеска его рассчитана на бездорожье, а не на такие, с позволения сказать, дороги. Мангышлак с Устюртом отдыхают.
И когда я уже собрался сделать такое приятное для всех объявление, Роза похлопала меня по плечу и огорошила.
— Есть активность в эфире.
Я сбросил скорость и оглянулся.
— Много их?
— Не пойму, но не меньше пары источников, — ответила Шицгал, — Может, три.
— Где они?
— Сзади, скорее всего, — голос уже был неуверенный.
— Далеко? — потребовал уточнений, не отрывая взгляда от дороги.
— Трудно сказать. Если по-прямой, то километров десять — двенадцать.
— Ясненько... — я замолк, прокатывая в голове возможные варианты, потом выдал решение. — Будем искать, где спрятаться.
По крокам буров, сверив их с картой аэрофотосъемки (заранее распечатанной из ноутбука ещё у Ноя), и с картой в самом ноутбуке, уверенно увёл автобус со Старой дороги влево, надеясь выскочить с неё на "бурское направление" раньше преследователей, кем бы они ни были. И, уже там, сбросить "хвост".
Новая земля. Плоскогорье между территорией Ордена и Южной дорогой.
22 год, 32 число 5 месяца, четверг. 15:12
Не получилось. После того, как я свернул налево со Старой дороги в "направление", нарисованное бурами, то километров через десять по моему плечу опять захлопала розина ладошка.
— Они приближаются.
— Куда приближаются, к перекрёстку? — потребовал уточнений у нашей радиоэлектронной разведки.
— Нет, к нам приближаются, — ответила Роза, — Похоже, что они свернули за нами. Они тут недавно активно переговаривались. Потом кто-то кому-то приказал поворачивать.
— На каком языке они говорили?
— Хрен понять. И на идиш слова были, и на украинском и на английском, и ещё на паре языков мне неизвестных. Но слово "поворачивай налево" было сказано по-русски, как матершина, — Роза захихикала.
Тут я грязно выругался. А что вы бы сказали на моем месте?
— Что делать будем, Жора, — озабочено спросила Роза, оборвав смешки.
— Снимать штаны и бегать.
— Я серьезно, — обиделась она.
— Я тем более, — пробурчал я, — Воевать будем, только вот место для генерального сражения найду, как Кутузов. Там и засадим им по самые помидоры. А пока отступаем, как Барклай##.
## Князь Михаи́л Богда́нович Баркла́й-де-То́лли — военный министр России и командующий акрвой врмией в 1812 году. (подробнее — см. Глоссарий)
Новая земля. Плоскогорье между территорией Ордена и Южной дорогой.
22 год, 32 число 5 месяца, четверг. 16:48
Место, которое мы внимательно разглядывали, было очень неплохое. Да что там неплохое — гениальная позиция для нашей диспозиции.
После того, как с помощью лебедки и чьей-то матери, по бурской подсказке, мы преодолели на боковом направлении особо крутой подъём, и, под дикий визг девок, не менее крутой спуск, автобус, на скорости форсировав мелкий ручей с каменистым дном, остановился в неглубокой подковообразной низине. Небольшой такой. Метров сто пятьдесят на двести двадцать где-то размером. Но оно и к лучшему. Нет у меня на большую позицию войск. Отделение всего, усиленное двумя снайперами.
Окруженная с трёх сторон непроезжими холмами, а сзади крутым спуском за ручьём, на который так просто задом на машине не заскочишь, низина эта была идеальной для расстрела врага из-за укрытий. А вперед из неё была только одна узкая "дорога", которую можно было с легкостью крепко оседлать пулемётным заслоном.
— То, что доктор прописал, — пробормотал под нос, — Я тебя вижу, ты меня нет.
Я не особый стратег и тактик. Я и на службе-то ничему такому особо не учился. Радиоразведка, всё же не спецназ ни разу. И даже не пехота. Просто книжки люблю читать. В том числе и про войну. Да и деда ещё живым застал в сознательном возрасте. А он у меня воевал в самых крутых войсках второй мировой войны — в саперах-штурмовиках. Спецназ по прорыву укреплений врага с последующей их зачисткой. Причем предварительно они ещё и мины с предполья снимали и в атаке, как жаловались, охреневали впереди штрафников.
Дед ротой, затем и огнемётным батальоном командовал в 12-й отдельной Краснознаменной орденов Суворова, Кутузова и Красной Звезды штурмовой инженерно-саперной бригаде Резерва Верховного Главнокомандования. Той самой, что форсировала Сиваш, штурмом брала Мелитополь, Джанкой, Сапун-гору, Кишинев, Будапешт и Вену. В стальных кирасах. С огнеметами, автоматами, снайперскими винтовками и даже с фаустпатронами, которые в промышленных количествах появились в бригаде в 1944 году.
Кстати, в том же году рядовой Ватман таким фаустпатроном насмерть забил в рукопашной одиннадцать фрицев, а чем даже написали в 'Красной Звезде'##. Дед этот эпизод очень любил вспоминать, приговаривая, что фаустпатрон — страшное оружие в еврейских руках!
## 'Красная звезда'. Главная армейская газета в СССР.
И ещё дед мне рассказывал, как в январе сорок пятого они отбивались от озверелых эсесовцев, которым приспичило прорываться из осажденного Будапешта именно через его батальон и штаб бригады. И этот термин — "огневой мешок", я — тогда ещё восторженный пацанёнок, запомнил накрепко. Уж больно всё было организовано с одной стороны слишком просто, а с другой очень хитро.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
