Словно услышав эти мысли, Эйтн мельком глянула в мою сторону, но тут же отвернулась. В один миг меня будто ледяной водой окатили.
Вздрогнув от неожиданности и сделав шумный вдох, я уставился ей в спину широко раскрытыми глазами: что это такое было?! Вознамерившись подойти и спросить, я успел сделать лишь несколько шагов, прежде чем крепкая рука наставника опять перехватила меня и потащила в сторону балкона.
— По-моему, тебе уже достаточно, — проговорил он. — Пойдем-ка, проветримся.
Возражений для этого у меня не нашлось, и я покорно поплелся за ним.
Слегка спотыкающейся походкой я вышел на ночной воздух и сразу же почувствовал себя бодрее — легкий прохладный ветерок приятно остудил лицо и освежил мысли.
— Не стоило тебе так увлекаться алкоголем, — заметил мастер, вставая рядом со мной у перил.
Слегка смущенный от того, что меня еще ни разу не видели в состоянии опьянения, я пробормотал:
— Наверное, да. Извините.
— Ну, технически-то это моя вина, — со смешком отозвался Аверре. — Мне не надо было заставлять тебя пить первый бокал. Но только первый. Все остальные уже целиком на твоей совести.
Я попытался улыбнуться сквозь непонятно откуда взявшуюся тошноту.
— Кстати, ты еще неплохо держишься для новичка, — добавил он. — Помню свою первую пьянку — это был настоящий кошмар. Следующим утром я не мог вспомнить и половины из того что произошло, а когда все-таки вспомнил, то готов был провалиться от стыда. — И весело рассмеялся.
Я попытался не отстать, хотя это был немалый подвиг, учитывая состояние, в котором находился мой желудок, грозивший поднять внутренний бунт, и сказал:
— Для такого я еще слишком мало выпил.
Аверре кивнул, громко хихикнув:
— Но исправлять мы это не будем. Оставим данный пункт твоего образования на более подходящее время.
Оба ненадолго замолчали. Дыша как можно глубже, я привалился к перилам. Внизу, укрытый бархатной ночью, смутно угадывался Мероэ. Видимо, фонари здесь не пользовались спросом и лишь в единицах городских окон горел свет.
Я все думал, к чему было столь неожиданное проявление доброты со стороны Аверре? Спонтанные проявления альтруизма были ему так же чужды, как дикарю любовь к цивилизации. Заботой здесь не пахло точно, так что я приготовился слушать продолжение, которое, к слову, не заставило себя ждать.
— Итак, что ты думаешь по поводу всего этого? — сказал он, повернув ко мне голову.
— Я думал, у вас только одна сестра.
Брови наставника хмуро сошлись на переносице.
— Не тот ответ, который я ожидал услышать, — произнес он задумчиво. — Ну, и что с того? Что могло бы ей помешать завести детей?
— Но ваша фамилия...
— Эта причуда целиком и полностью на совести Риссы, — отмахнулся Аверре. — Она развелась еще до появления Эйтн на свет и настояла на том, чтобы девочка получила нашу фамилию.
Я изобразил непонимание:
— А как же ее отец?
Мастер посмотрел на меня как-то странно:
— Я понимаю твое желание казаться особенным, но все-таки, полагал, что тебя заинтересует не это. Еще ни разу я не встречал мужчину, которого общение с Эйтн оставило бы равнодушным. Ты будто ее не заметил и меня это удивляет.
Радуясь полутеням графского балкона, я немного нервно хихикнул, надеясь, что факт моего смущения остался незамеченным.
— Вы зря так считаете, мастер. Ее нельзя не заметить.
Аверре усмехнулся:
— На самом деле, ты первый, кто отзывается о моей племяннице настолько сдержано.
— Просто у меня слов не хватает, — ответил я, и это было чистой правдой. Описать Эйтн оказалось так же сложно, как объяснить на пальцах красоту полярного сияния. — И все же, почему вы мне о ней раньше не сказали?
Аверре ответил сухо и просто:
— Потому что в том не было никакой необходимости.
— Разве? — удивился я. — Она работает на Риомм и руководит организацией, которая хочет "изучать" таких, как мы с вами под микроскопом. И это, по-вашему, не повод? К тому же, она здесь, в Мероэ, и собирается искать то, что сами вы, мастер, спите и видите заполучить. И вас это не беспокоит?
— Кажется, свежий воздух пошел тебе на пользу, — заметил он. — Слишком хорошо соображать стал.
— Она ведь знает, кто вы? — спросил я, хотя ответ был очевиден: достаточно вспомнить Красноволосую Ридж и наш с ней разговор.
— Естественно.
— А вы не боитесь, что это может обернуться проблемами?
Но, как обычно, вместо ответа Аверре лишь загадочно на меня посмотрел.
— Вот ты возьми и попробуй выяснить это, — проговорил он. — Сосредоточившись на Игле, я не могу уделить данному вопросу достаточно внимания, так что целиком и полностью полагаюсь на тебя. Ты прав, появление Эйтн игнорировать нельзя. Не являясь лейром, она все равно может быть весьма предприимчивой и опасной соперницей. Будь осторожен при общении с ней и постарайся воздержаться от любимого занятия и не лезть в ее голову.
По правде говоря, слова наставника я воспринял, как своего рода шутку, причем несмешную, но спорить не захотел.
— Сейчас я хочу, чтобы ты просто понаблюдал за ней. Граф питает к Эйтн заметную слабость, и мы должны знать, насколько сильную, чтобы это не стало роковым обстоятельством. Попытайся составить общую картину их взаимоотношений. Предвидеть угрозу — значит наполовину нейтрализовать ее.
Я представил себе Занди и Эйтн как пару. Получилось неубедительно.
— Кажется, они совсем недавно знакомы. Неужели вы думаете, что между ними что-то есть?
Мастер устремил на меня серьезный взгляд.
— Ты мыслишь немного не в ту сторону, — сказал он. — Где бы она ни появлялась, Эйтн всегда производит особое впечатление на окружающих, будь то мужчины или женщины, неважно. Это преимущество, которым она отлично пользуется при необходимости. Устоять ее природному очарованию практически невозможно, а если учесть, что после пребывания у махди эмоциональное состояние Занди несколько нестабильно, это может вылиться в нечто еще более опасное. Граф важен для меня в качестве союзника, а видеть его у нее на побегушках совсем не хочется. Явившись сюда, она четко дала понять, что собирается побороться за Иглу, а стало быть, будет использовать все имеющиеся в своем распоряжении уловки.
Хоть я так до конца и не понял, с чем мне предстояло столкнуться в лице леди Эйтн, с дальнейшими вопросами на эту тему пришлось повременить. Услышав приближающиеся шаги со стороны залы, мы повернулись на их звук и увидели предмет беседы собственной персоной, неторопливо шедшую к нам.
В причудливой игре теней балкона Эйтн казалась еще прекрасней. На ее фарфоровом личике блуждала загадочная полуулыбка и адресована она была, разумеется, моему наставнику. В то время, как меня здесь как будто не существовало.
— Дядя, — обратилась Эйтн, — я боялась, что ты уже ушел.
В ответ Аверре изобразил искреннее удивление:
— Разве я мог позволить себе исчезнуть, даже не поговорив с тобой? — Он выступил навстречу племяннице и нежно сжал ее в объятьях. — Я очень рад тебя видеть, дорогая.
— Я тоже, дядя.
Поразительно, но присутствуя при этой семейной сцене, я вовсе не ощущал себя лишним. Наоборот, такая идиллия казалась театром одного зрителя. Слишком уж слабо вязался Аверре с образом любящего дядюшки. Представить его в этой роли было так же немыслимо, как вообразить Бавкиду за рукоделием. Да и Эйтн не слишком шла роль послушной племянницы.
— Как дела дома? — спросил мастер, разомкнув объятия и отступив на полшага.
— Все совсем неплохо, если ты об этом, — улыбаясь, ответила она.
— Я так и подумал, — сказал он, — иначе не имел бы счастья видеть тебя сегодня здесь.
Великолепное лицо Эйтн сделалось слегка надменным. Девушка отвернулась, вновь удостоив меня лишь секундным взглядом, и подошла к балюстраде. Даже в том, как она поворачивала голову, было что-то гипнотическое, заставляющее непрерывно смотреть на нее. Не могу объяснить себе причину, но в ее присутствии я чувствовал себя, будто червь на сковороде. Потребовалось три глубоких вдоха, чтобы выровнять сердцебиение. Сюда бы еще бокальчик агариса...
— Дорогая, — сказал Аверре, — позволь представить тебе моего помощника: Сет Эпине. Сет, это моя горячо любимая племянница Эйтн Аверре.
Новый царственный поворот головы заставил меня забыть о том, как дышать. Оценивающий взгляд, изящный кивок.
— Приятно познакомиться.
— Взаимно, — я быстро и, надеюсь, незаметно вытер о брюки вспотевшие ладони, чтобы пожать ее протянутую руку. Кожа на ощупь оказалась такой же нежной, какой была на вид, и теплой, что удивило.
Кажется, рукопожатие затянулось дольше, чем следовало, потому что, снова улыбнувшись, Эйтн сказала:
— Отпустите руку, Сет. Она мне еще понадобится.
Нервно искривив губы, я выпустил ее ладонь, мысленно отругав себя за слабоволие.
— И как давно вы помогаете моему дяде? — Вопрос как будто бы не подразумевал ничего особенного и все же звучал несколько двусмысленно.
Тщательно обдумав его, я произнес:
— Недавно.
— Тогда должна предупредить вас: не верьте всему, что он говорит. — Эйтн лукаво улыбнулась дядюшке, затем пояснила: — Вы не первый ученик, который у него был. Многих молодых людей привлекало мистическое могущество мастера Аверре, однако мало кто из них дожил до сегодняшнего дня.
Вспомнив недавнее происшествие на Яртелле, я готов был признать эти слова справедливыми.
— Ты пытаешься запугать его, дорогая, но уверяю тебя, это напрасно, — с широченной улыбкой сказал Аверре, не дав мне ответить. — Я уже успел убедиться, что подобные вещи действуют на молодого Эпине с совершенно обратным эффектом — они лишь подстегивают его неуемное любопытство.
Тут взгляд леди Аверре сделался колючим.
— Что ж, — проговорила она с непонятной мне враждебностью, — вашей просвещенности, Сет, можно лишь позавидовать. Извините, что приняла вас за новичка.
— За новичка в чем? — прищурился я.
— В том, что вы и вам подобные называете искусством лейров, — голос Эйтн был холоднее полярного ветра.
— Дорогая! — предупреждающим тоном вмешался Аверре. — Не стоит об этом.
Но она лишь усмехнулась.
— Хорошо, не будем. Прикинемся, что это просто совпадение — наша с тобой встреча здесь. Так тебе будет проще держать очередного юнца под контролем?
— Вы очень любезны, — вставил я.
— Хочешь, чтобы я улетела, дядя? — спросила девушка, проигнорировав мои слова.
— Не хочу, но настоятельно советую, — ответил Аверре. — Во имя общего блага.
Она рассмеялась весело и задорно.
— Слова хорошие, жаль, я не особенно учтива и никуда лететь не собираюсь. Во всяком случае, пока первой не отыщу то, зачем прибыла.
— Риссе не следовало отпускать тебя так далеко от дома, — заметил мастер почти с угрозой.
Но даже это Эйтн не задело:
— Я уже давно выросла, дядя.
— Даже большим девочкам часто приходится трудно, причем в местах куда менее опасных, чем Боиджия.
— Не волнуйся, как-нибудь справлюсь.
Повисла неудобная пауза. Еще секунду дядя и племянница мерились взглядами, после чего Эйтн, царственно развернувшись, удалилась.
Проводив ее взглядом, я добрую минуту выдержал в полном молчании, прежде чем задать новый заинтересовавший меня вопрос:
— Что конкретно она имела в виду, говоря о других ваших учениках?
Поглядев на меня исподлобья, Аверре проговорил:
— Я так и знал, что из всего сказанного, ты заинтересуешься именно этим. Лучше не обращай внимания и забудь.
— Уже обратил.
Он тяжело вздохнул:
— Сет, ты начинаешь меня раздражать.
— Подумать только, какая новость! — скрестив на груди руки, я буравил наставника взглядом. — Итак, что это за ученики? Как та, что нашлась в Цитадели? И многих вы отправили наблюдать за Бавкидой?
— Я не думаю, что слово "ученики" здесь уместно, — отозвался мастер, однако опустив ответ на более значимый вопрос. — Даже у тебя больше смысла носить это звание, чем у тех, кого я имел несчастье тренировать. — Он предупреждающе поднял ладонь: — Только не начинай устраивать истерик. Принципы Адис Лейр меня не волновали уже тогда, так что свои поиски последователей и их обучение проводил без каких-либо зазрений совести.
— И что же с ними со всеми стало? — снова повторился я.
— По-моему, ты мог бы и сам об этом догадаться, — странное дело, но обычно невозмутимое лицо Аверре вдруг отразило неприятие, питаемое им к теме, причиняющей боль.
Экая неожиданность, подумал я, хотя и не поверил: состроить скорбную физиономию много ума не надо, тем более такому эксперту, как он.
— Разум каждого из них оказался не готов к нагрузке, которой мне пришлось их подвергнуть. Прежде, чем возвести нового претендента в ранг алита, Адис Лейр долгое время подготавливают его, но даже в этом случае не исключен провал. Ты ведь знаешь, что больше половины отсеивается сразу же, и еще часть — во время обучения.
— Отсеиваются? — переспросил я с мрачной усмешкой. — Они сходят с ума, мастер. Некоторые умирают.
— Не суть, — отмахнулся он. — Факт в том, что моя затея с треском провалилась и настоящим учеником я так и не обзавелся. Пожалуй, это была одна из худших идей, которые у меня когда-либо возникали. Во многих областях науки я — гений, но учитель из меня никудышный.
Признание Аверре едва не вырвало из меня неподобающий смешок, и я подумал: а стоит ли мне и в дальнейшем именовать его своим наставником?
Но были еще вопросы, которые я собирался задать:
— Откуда Эйтн известно о вашей деятельности? — Он был продиктован вовсе не любопытством. На тот момент мне казалось жизненно необходимым знать, насколько крепки семейные узы Аверре, чтобы в один прекрасный момент вдруг не оказаться между молотом и наковальней.
Ответ мастера меня удивил:
— Эйтн — единственное существо во Вселенной, которое я люблю без памяти. Она очень многое значила для меня и до сих пор значит. Но даже родственные чувства не могли бы подвигнуть меня на то, чтобы посвятить ее в суть своих исследований, если ты об этом.
— Но ведь она о них узнала, — заметил я. — Как?
Если мой тон и показался Аверре неуважительным, то виду он не подал.
— Она никогда не была обычным ребенком. Слишком сообразительна, слишком любопытна, настолько, что, пожалуй, переплюнет в этом тебя. Временами я думаю, что сложись обстоятельства иначе, из нее вышел бы первоклассный элийр. Можешь не делать такое лицо, я говорю это вполне серьезно.
Громко фыркнув, я отвернулся к ночному городу, как вдруг меня осенила сумасшедшая догадка. Резко повернув голову назад, я спросил то, о чем Аверре все никак не мог решиться сказать:
— Мастер, вы и ее пытались обучить?!
Он не смутился и не отвел взгляда, а воинственно уставился на меня:
— Мне все равно, что ты об этом думаешь. — Но в глубине глаз виднелся стыд за то, что он на это решился. — Я видел ее потенциал и знал, что обязан его использовать в великих целях, а не так, как планировала моя сестра. Но, как я уже сказал, излишняя самоуверенность привела к трагедии — Эйтн едва не умерла. Чудовищными усилиями мне удалось не допустить этого и скрыть правду от ее матери. И, все-таки, последствия были — девочка изменилась до неузнаваемости. — Аверре отвернулся, облокотившись о балюстраду. — Всякий, увидев ее, удивится, как очаровательна она и мила, но никто и не догадается, что в душе Эйтн похожа на Яртеллу — такая же ледяная и непробиваемая, как сама планета. Она тоже может слышать шепот Теней, но не так, как мы с тобой. С помощью Теней она способна подавить и очаровать любого. Многие считают, что быстрое продвижение по служебной лестнице — результат влияния Риссы на Сенат, но на самом деле, это собственное достижение Эйтн. Свой пост во главе Внешних Исследований она получила сама.
