— Клифф, ты в порядке? Давай, я помогу...
Она была совсем рядом. И, судя по тому, как хорошо ее было слышно — без шарфа на лице. Клиффорд потряс головой и несколько раз с силой моргнул, смахивая ручьем текущие слезы. Виднее не стало, а вот голова закружилась.
— Клифф?..
— Держи его,— невнятно буркнули слева.— И выводи отсюда, этого я сама как-нибудь... Да шевелись ты, бочки сейчас взлетят!.. Капитан Рид! Кто-нибудь! Помогите!
Кассандра, оставив хрипящего кадета на попечение Орнеллы, метнулась под бок шатающемуся товарищу. Подставила ему плечо, обхватила рукой за пояс и потащила к воротам, то и дело оглядываясь назад. Клифф был тяжелый, его болтало из стороны в сторону как пьяного, но он хотя бы шел сам, а тот, второй... О, слава богам! Капитан Рид!
Отчаянные призывы Орнеллы всё же услышали. Мимо Кассандры в черный туман скользнули несколько человек в мундирах — один в синем, двое в коричневых, а ее саму вместе с Клиффордом подхватили с обеих сторон и буквально вынесли на мостовую. Несколько мгновений спустя к ним присоединилась кадет эль Тэйтана. Того, об кого в дыму споткнулся Вэдсуорт, унесли в сторону лазарета. 'Надеюсь, живого',— подумала Кассандра, все еще цепляясь за Клиффа. Глаза у нее тоже слезились, а в горле першило.
Орнелла, тяжело переводя дыхание, огляделась: проулок за поворотом, ведущим к складским помещениям, был весь забит народом. Кадеты толклись на мостовой, надсадно кашляя и высматривая своих, многие сидели прямо на камне, откинувшись спинами на стены домов, между учениками сновали кураторы, считая подопечных по головам. Синие и голубые офицерские мундиры почернели от сажи. Еще несколько человек выволокли из настежь распахнутых ворот, за которыми клубился дым. В сторону лазарета на руках пронесли безвольно обвисшее тело, и Орнелла отвела взгляд.
— Ты как, Кэсс?— спросила она, поворачиваясь к подруге.
— Ничего... Помоги мне с Клиффом, он на ногах не стоит.
Вдвоем они усадили молодого человека на землю и прислонили к стене. Кассандра стянула с его лица спекшийся от жара шарф.
— Клифф,— позвала она.— Клифф, ты меня слышишь?
— Слышу,— просипел он, шаря вокруг слепым взглядом. Глаза его были мутные, красные, и из них непрерывно текли слезы.— Только не вижу... Ничего не вижу... С тобой всё хорошо?..
— Да,— она сжала ладонями его руку.— И с тобой тоже будет. Я сейчас позову кого-нибудь, тебе надо в лазарет. Орнелла, посиди тут, ладно?
Та кивнула. И проводив взглядом спину подруги, опустилась рядом с Вэдсуортом. Выглядел он плохо, одна радость — хоть не хрипел, как тот, второй... Орнелла, устало закрыв глаза, откинулась затылком на стену.
И вздрогнув всем телом, больно ударилась локтем о камень, когда со стороны складских помещений раздался оглушительный хлопок — это взорвались оставшиеся в амбаре бочки с маслом. Гулкое эхо пронеслось по притихшим улицам. А следом, откуда-то со стороны драконьих ангаров, донесся пронзительный взрёв боевого рога — одинокий, короткий, вдруг захлебнувшийся собственной трелью. Переполненный людьми проулок на мгновение замер.
— Тревога?..— прошептала Орнелла. Плечо Вэдсуорта, упиравшееся в ее собственное, словно окаменело.
— Нет,— отрывисто уронил он.— Рожок... Кого-то из караульных, возле ангаров...
Мертвая тишина вокруг всколыхнулась топотом ног, отрывистыми выкриками и лязгом стали. Сидящие на земле кадеты, из тех, кто уже успел прийти в себя, повскакивали на ноги. Орнелла, испуганно озираясь по сторонам, вцепилась в локоть Клиффорда. Что происходит? С чего все вдруг так всполошились?
— Опять где-то горит?— вырвалось у нее.— Боги! Да сколько же можно?!
— Нет,— повторил кадет Вэдсуорт, и что-то в его голосе заставило герцогиню еще сильнее сжать пальцы.— Никогда не видел такого дыма... И пристройки загорелись с краев, одновременно... Это не пожар. Это поджог! Чтобы весь Даккарай сбежался сюда, пока...
Кадет эль Тэйтана похолодела. Поджог? Да разве такое возможно — здесь, в лучшей военной школе Геона? Кому, во имя богов, такое могло прийти в голову и, главное, зачем?!
Словно в ответ на этот вопрос ночь откликнулась исступленным ревом сотни драконьих глоток. Орнелла побледнела. 'Чтобы весь Даккарай сбежался сюда, пока...' Пока что?
— Драконы,— прошелестела она, широко раскрывая глаза.— Наши драконы! Боги-хранители, Клифф!
Глава Х
Горы, неприступной стеной окружавшие Даккарайскую пустошь, казались совсем черными. Такими же, как небо — ночь нынче была безлунная. 'Быть дождю,— подумал Энрике, задрав голову кверху.— Эвон как заволокло. И почему именно сегодня?' Он, поморщившись, перебросил копье из левой руки в правую и поднял воротник плаща. Осень! Как она ни хороша в этом году, но конец октября есть конец октября, да еще ночью в горах... Кадет Д'Освальдо окинул взглядом тонущий во мраке хребет Орлана. К рассвету похолодает сильнее. А смена, что придет через час, часовых не обрадует — вместо теплых спальных мешков в походном шатре их ждет новый пост. И что мастеру Тайрину вдруг пришла за фантазия поставить весь лагерь в клинки?..
Энрике зевнул и переступил с ноги на ногу. Он любил ночные вылеты, даже зимние, когда дрожать на посту приходилось куда как сильнее: его манил простор горных высей, не скованных крепостными стенами, и пьянило чувство собственной причастности к боевому братству — пусть это был не реальный поход, а всего лишь его учебная имитация, но всё же! Здесь было иначе, чем в школе, и он уже был не кадет, но воин, пусть пока не имевший за плечами ни одного сражения. Никаких лекториев, никакой зубрежки, только бескрайнее небо над головой, древко копья в руке и драконья спина под седлом — это была настоящая жизнь. Иной Энрике для себя не мыслил. Конечно, учебный вылет с ночевкой лагерем не совсем то, о чем, бывало, долгими зимними вечерами им с братьями рассказывал отец, однако Энрике нравилось представлять себе, что всё это по-настоящему. Что от него зависит чья-то жизнь. Что где-то там, во тьме, выжидая, затаился враг...
Поднявшийся ветер сухо зашуршал стеблями вилоры, принеся на своих крыльях запах костра. Кадет Д'Освальдо чихнул в рукав — то ли пыльца, то ли пепел забились в нос — и обернулся в сторону лагеря. Там горели бивачные костры, но вокруг них почти никого не было, основной состав импровизированного ударного корпуса был рассредоточен по гребню. На соседнем, в полумиле от их лагеря, мерцали такие же костры — интересно, 'противнику' тоже не судьба сегодня хоть на час прикорнуть?.. Вспомнив разочарованное лицо Рональда де Ласси, не попавшего в число счастливчиков на нынешний вылет, Энрике хмыкнул. Хоть на одну короткую ночь вырваться из Даккарая мечтал каждый его кадет, однако весь курс никогда не уводили, делили надвое, и те, кто оставался, завидовали уходящим черной завистью. Но сегодня, пожалуй, де Ласси и Вэдсуорту, наоборот, свезло, подумал кадет Д'Освальдо. И снова зевнул. Где там уже смена? Может, с подветренной стороны гребня будет чуть потеплее?
— Интересно,— вполголоса пробормотал Энрике,— хоть пару галет да глоток-другой кофе нам перепадет? Одно дело — спать. Но до утра в ночь таращиться на пустое брюхо?..
— Ничего,— отозвался из темноты голос второго дозорного.— Небось не впервой. Хотя от кофе я бы сейчас не отказался! Зуб на зуб не попадает.
— Так а я о чем...
Кадет Д'Освальдо, кутаясь в плащ, передернул плечами. И застыл, навострив уши: позади послышались шаги и негромкие голоса. Сменные часовые, ну наконец-то! Энрике обернулся и вновь нетерпеливо переступил с одной ноги на другую. Он был голоден, уже не чувствовал ног, и ему до смерти хотелось кофе.
Впрочем, не только ему одному. Недовольства, вызванного внезапным распоряжением главы совета мастеров, что всегда сопровождал кадетов и временных их командиров из числа младшего офицерского состава на учебные вылеты, в голос никто не высказывал, однако внезапная смена плана ни у кого не вызвала энтузиазма. Сезар Тайрин это знал. Но чутье — то самое, что сберегло его жизнь и жизни многих других наездников на прошлой войне, не позволило ему поступить иначе. 'Что-то грядет',— думал он, стоя на самом краю узкого каменного выступа, что венчал собой гребень хребта Орлана. Там, далеко внизу, призрачно вспыхивали крошечные искры огней на дозорных вышках школы. Тихо было вокруг. Спала Золотая Чаша, ветер волнами гулял по ковру вилоры, сухо шелестел по стылому камню скал, монотонно гудел в расщелинах камней — всё было мирно, всё было как всегда. Лишь где-то в глубине души шевелилось знакомое беспокойство. Сезар не знал, откуда оно берется, но одно помнил твердо: чутье не обманешь.
— Мастер Тайрин,— голос одного из младших офицеров спугнул тревогу. Сезар обернулся.— Караулы сменили. Второй лагерь ждет указаний. Прикажете инициировать атаку?
— Нет,— помедлив, отозвался глава совета мастеров, вновь обращая взор к спящей пустоши.— Держите готовность в обе стороны. Дозорных сменять каждые два часа, проверка караулов раз в час и... Погасите костры.
— Но мастер Тайрин!..
— Выполнять,— коротко приказал Сезар, щурясь от ветра. Офицер, не сочтя себя вправе спорить, склонил голову и отошел.
Стены ангаров трещали, роняя на землю багровые искры. Стремительные языки пламени ползли вверх по каменной кладке словно живые, ревели в стойлах обезумевшие от жара и смрада драконы. Звери бились о стены, грызли стальные прутья решеток, силясь вырваться на свободу, но раз за разом терпели поражение. Так же, как люди по ту сторону. Кадеты и офицеры, в перепачканных сажей одинаково черных мундирах, плясали вокруг ангаров, заливая стены водой из ведер и пытаясь добраться до заложенных тяжелыми засовами ворот — но всё было тщетно. Пламя не затухало, лишь только больше чадило, а те, кому удалось прорваться к воротам, не успели их даже коснуться — вздрогнув вдруг всем телом, словно ужаленные, они один за другим осели на землю. Бросившиеся им на помощь следом поймали по арбалетному болту, и только чудом и тех, и других удалось выволочь с притоптанных пятачков у ангаров, укрыв в тени. 'Не соваться!' — прозвучала команда, и на нее эхом откликнулись точно такие же, летя от одного ангара к другому. Капитаны дали приказ отступить. К воротам было не подобраться, их косили на подходе, и упорствовать не было смысла, только зря положишь людей. Невидимые в ночи и в густом душном мареве стрелки вершили свое черное дело. А огонь поднимался все выше и выше, изрыгая клубы едкого дыма — от воды было только хуже, она прибивала пламя, почти не гася, а дым, удушливый, ядовитый, нестерпимо жег глаза и выворачивал легкие наизнанку в приступе кашля. Он бил по цели куда сильнее арбалетных болтов, и скрыться от него было некуда. Защитников Даккарая, измотанных, полуслепых и хрипящих, становилось меньше с каждой минутой. И с каждой минутой шансы на то, что драконов все же удастся спасти, таяли всё быстрее. Ангары были сложены из камня, а крыши их крыты железом, но балки и перекрытия были деревянными, не говоря уж о том, что черный дым проникал в любую щель...
Капитан Рид, во главе длинной цепи первокурсников, лица которых, как у нее самой, были обмотаны шарфами, почувствовала за спиной движение воздуха и быстро обернулась. Возникшая из черноты позади невысокая жилистая фигура вскинула руку в обожженной перчатке — знакомым резким движением. Тускло блеснул под слоем сажи серебряный лавровый лист на рукаве. Капитан Хилл, куратор третьего курса, сделал шаг вперед, и его плечо на миг коснулось плеча капитана Рид.
— Продолжайте сбивать,— услышала она.— Пламя не должно добраться до крыш. Драконы выдержат еще с четверть часа. Только не подпускайте кадетов близко к ангарам! Целят по ним.
— А вы?..
— На перехват. Эти твари сидят по периметру и, похоже, их не больше полусотни. Не снимем, так отвлечем, оружейные уже открыли... Береги детей, Миллисент. И себя тоже. Второй курс вас прикроет.
— Но...
Ее короткий протестующий возглас ушел в пустоту. Капитан Рид сжала зубы. Вокруг под отчаянный вой драконов полыхали ангары, позади грохотали бесполезными ведрами с водой первокурсники — еще совсем зеленые, насмерть перепуганные, давящиеся кашлем, а где-то там, впереди, за черной завесой, притаилась смерть. Диверсия!.. Как только эти выродки пробрались сюда, минуя стены?! 'И хватит ли нас даже на эти полсотни?— подумалось ей.— Они посеяли панику, вывели из строя едва ли не половину всего состава — да еще этот проклятый дым!..' Взгляд Миллисент Рид скользнул по затянутому багрово-черной дымкой пятачку, и слезящиеся глаза медленно сощурились. Там, в дыму, скользили чьи-то неясные тени. Одна, две, пять... 'Без драконов нам не выстоять,— поняла она,— а запасные входы в ангары слишком узки даже для разведчиков. Разве что выпустить зверей из стойл?' Она выругалась про себя: если их выпустить, они передавят друг друга в проходах до того, как вышибут ворота изнутри. Отбить бы хоть первый ангар! Четверть часа, всего лишь пятнадцать минут — третий курс может не успеть.
Миллисент, смаргивая слезы, вскинула голову к небу. Хребет Орлана в двадцати минутах лёта. Пятьдесят наездников-выпускников и Сезар... Он один стоит сотни.
— Марстон!— обернувшись назад, позвала капитан.— Освальдо! Ко мне!
Цепь первокурсников дрогнула, теряя звенья, и названные кадеты приблизились к своему куратору.
— Время на исходе,— глядя на них, сказала капитан Рид.— Нельзя больше ждать. Даже если удастся вызволить драконов, они вряд ли смогут сражаться, да и нас потрепали знатно. Нужны свежие силы.
— Мастер Тайрин?..— выдохнул Джесси. Он всегда был способным парнем. Капитан коротко кивнула:
— Да, Джесайя. Нужно подать сигнал. Дозорных на главной вышке, похоже, уже можно списать со счетов. Кто из вас двоих бывал на каменном страже?
Кадеты одновременно обернулись назад, в сторону купола главного здания.
— Я нет,— сказала Кайя.
— Я был,— сказал Джесси.
Капитан Рид кивнула.
— Там, на загривке дракона, сразу под восьмым шейным гребнем, спрятанная ячейка,— быстро сказала она.— Подожгите сигнальный огонь. Чего бы вам это ни стоило.
— Есть, капитан!— нестройным хором откликнулись они и исчезли во тьме. Кто-то из ближних кадетов, застыв с ведром в руках, вскинул голову.
— 'Даже если'?..— услышала Миллисент.— Капитан Рид! Наши драконы... они...
— Люди важнее,— бросила госпожа офицер, отворачиваясь.— Не размыкать цепь! Шевелитесь! Огонь не должен добраться до крыши!
Кассандра стояла последней в цепи, позади Орнеллы, но хриплый голос капитана Рид все-таки достиг ее ушей. 'Люди важнее' сказала капитан. И то, как она это сказала, заставило кадета Д'Элтар покрыться холодной испариной. Значит, драконов уже не спасти? Значит, они обречены — все, и Яр тоже?.. Перед мысленным взором Кассандры на миг возникла умильная морда разведчика, тянущаяся передними зубами к ее косе, и руки, сжимающие дужку очередного наполненного ведра, задрожали. Вода пролилась на землю. Кайю и Джесси отправили за подмогой, но пока они доберутся до главного корпуса, пока поднимутся наверх, пока подадут сигнал... Звери задохнутся в стойлах. Или сгорят заживо, если спасатели не уследят за огнем. Что толку от этой воды?! Кассандра в отчаянии закусила губу, вертя головой по сторонам. Клубы дыма, мутные желтые пятна огня, колышущиеся тени — слева, справа, то исчезающие во тьме, то вновь появляющиеся. Свои или чужие? Орнелла сказала, что Клифф назвал тот, первый пожар, поджогом. И капитан Хилл, прежде чем раствориться в ночи, помянул каких-то 'тварей'. И слово 'диверсанты' Кассандра тоже слышала, еще когда бежала вместе со всеми к драконьим ангарам. Враг был не у ворот, как любили ввернуть историографы из учебников. Он был уже здесь, внутри. Прямо сейчас. Невидимый во тьме, смертельно опасный, плюющийся из темноты арбалетными болтами... Поймав себя на этой мысли, кадет Д'Элтар наморщила брови. 'Плевался' враг очень точно. И это в условиях почти полного отсутствия видимости? Ведь дистанция с той стороны явно побольше будет!
