Средневековая история

Вирманин сделал шаг вперед, отвесил придворный поклон и произнес:

— Графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон!

И в комнату вплыла вчерашняя толстуха. В более богато расшитом и чистом платье. Покачивались в ушах дорогие серьги, сверкал изумрудами браслет... никто бы не усомнился, что это — графиня. Одна осанка чего стоила.

Дарий зажмурился, надеясь, что это — кошмар. Но отвратительное видение в розовом улыбнулось гадючьей улыбкой.

— Добрый день. Я вижу перед собой мэра города Альтвер?

Барон Авермаль встал из-за стола и отвесил вежливый поклон.

— Барон Торий Авермаль. К вашим услугам, госпожа.

— Я рада нашему знакомству, барон. Жаль, что оно произошло по весьма печальному поводу, — пропело видение.

Взгляд зеленых глаз, брошенный на Дария, был определенно издевательским. Но взгляды — недоказуемы. И неуловимы.

— Печальному поводу? Госпожа, прошу вас присесть, я сейчас прикажу подать вина — и мы обсудим, что произошло...

Барон слегка взволновался.

С одной стороны графиня. Женщина.

С другой стороны — графа Иртон он знал. Джес Иртон был далеко не последним человеком при дворе. И то, что там не видели его жену, еще ничего не значило. Может быть, она домоседка?

В любом случае, неприятностей Джес Иртон мог ему устроить столько, что и на телеге не увезешь. Король его любит, ценит, прислушивается...

Лучше уж не конфликтовать с его супругой.

Туша насколько могла изящно опустилась в кресло, придвинутое вирманином. Попутно Лейф слегка задел креслом Дария — несильно, но парня аж скрючило — попал в нужную точку.

Лилиан холодно улыбнулась.

— Достопочтенный Торий, скажите пожалуйста, по какому обвинению вчера задержали моих людей?

— Ваших людей, графиня!?

Торий даже хлопнул глазами.

В подвале сидели только вирмане. Но ведь...

Графиня улыбнулась еще холоднее.

— Людей из моей вирманской дружины. У вас сейчас находятся пятеро моих вирман. И я хотела бы знать, в чем их обвиняют.

* * *

Трехэтажный каменный домик, на входе два стражника, и вроде даже загажено чуть поменьше. Выглядит очень солидно. Черепичная крыша (явно дорого!!! Она пока еще нигде черепицу толком не видела, кстати, взять на заметку...) увенчана флюгером. И флагами. Подробнее не разглядеть. Что-то синее, золотое, алое...

Флаг Ативерны?

Или цвета местного барона?

Разберемся....

Внутри домик тоже производил впечатление. Вестибюль оказался довольно просторным. И первыми в глаза бросались две лестницы. В подвал — и на второй этаж. Каменные, красивые... в вестибюле стояли скамейки, сидели и прохаживались какие-то люди, сбоку была видна приоткрытая дверь — за ней явно находились несколько стражников. Караулка? Стояло несколько прилавков, и на них были разложены товары. Какая-то цветная ткань, кажется, еще вино — потом надо бы приглядеться и прицениться.

Люди так и делали.

Лестницу в подвал тоже охраняли.

Лиля огляделась. Посмотрела на Лейфа:

— Графиня Иртон что — должна ждать в прихожей!? Как какая-то просительница!?

— Ни в коем разе, госпожа. Разрешите вас сопроводить?

Лилиан холодно кивнула.

— Будьте любезны.

Лейф ухмыльнулся. А потом со всей дури грохнул древком топора об пол и рявкнул так, что стены дрогнули.

— Расступись!!! Графиня Лилиан Иртон к мэру города!!!

Эх, хорошие легкие у парня!

— Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон, — шепнула Лиля.

Да-да, именно так! Чай графиня, а не хвост кошачий! Сама удивился, когда узнала от верной Марты. Хотя женщина себя воспринимала именно как Лилю. Как-то оно было созвучнее с прошлым именем...

Люди послушно расступались, открывая проход к лестнице на второй этаж. Лиля чертыхнулась и направилась к ней.

Зар-раза!!!

Грязи — по колено!!!

У себя дома она все это оттерла. А здесь перила — как в подъезде без домофона, ступеньки старые, слегка скошенные — на каблуках она бы точно отсюда навернулась. Да так, что костей не соберут.

Средневековые тапочки держали.

Да и Лейф сзади подстраховывал.

Лиля мужественно преодолела лестницу и огляделась. Опять — зал. Вообще ощущение, что этаж просто поделен надвое. Висит какой-то герб, здесь же флаги, камин, громадные окна — ЗАСТЕКЛЕННЫЕ!!!

Хотя и не большим стеклом. Маленькие стеклышки сложены в тяжелые рамы. Но для местных, видимо, и это — подвиг. Лиля ностальгически вспомнила свой змеевик.

Ничего. Был бы песок да оборудование...

Стены выкрашены в красный цвет. Интересно, зачем? И уже по красному цвету расписаны орнаментами. Красиво, но непривычно.

— Госпожа? — прогудел над ухом голос вирманина.

Лиля решительно пересекла зал. Дверь даже на вид выглядела тяжелой. Сама она ее в лучшем случае робко приоткроет. А здесь так нельзя. Первое впечатление — это все.

И вообще! Она — графиня! И ей многое позволено.

— Лейф?

Вирманин кивнул — и со всей дури так пнул дверь, что женщина едва не зажмурилась. Грохот пошел — как от слона в посудной лавке.

Но не зажмурилась. Наоборот — вгляделась в открывшуюся картину.

Вот как сегодня выглядят кабинеты чиновников.

Несколько столов, заваленных бумагами. Но одном из столов свалена то ли добыча, то ли процент — какие-то тряпки, тарелки, подсвечники... черт их всех разберет!

За столом сидит мужчина. Перед столом стоит вчерашний сопляк. Ах, вот где ты прорезался, гад?! Ну, если вирмане твоих рук дело — берегись. Я добрая, но наехать придется. Точно.

Или сначала попробовать вежливо?

Наверное, второе. Тем более все затихли и смотрят на нее. Лиля бы представилась сама, но Лейф времени не терял:

— Графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон.

Прозвучало это еще душевнее, чем внизу. Лиля заплыла в кабинет и улыбнулась.

— Добрый день. Я вижу перед собой мэра города Альтвер?

Очнулись. Встали, разулыбались, как родной, представились, мужчина выполз из-за стола и принялся кланяться. Попутно оценив и одежду, и тяжелый браслет, и кольцо, и серьги...

Лиля тоже оценила. Мужик лет пятидесяти — то есть реально ему 35-40, в таких условиях стареют раньше. Не слишком высок, ей примерно до уха, подлысоват, чуть полноват — типичный чиновник. Но глаза цепкие и умные. А костюмчик — это она уже поняла — сшит из шелка темных тонов. И стоит тоже достаточно дорого. На пальце перстень с баронской короной. Но не изумруд, конечно. Синее — сапфир? Должен быть сапфир.*

* В Ативерне были приняты перстни, указывающие на достоинство их обладателя. У аристократов и членов их семей. Баронам полагался перстень с сапфиром, графам — с изумрудом, герцогам — с рубином. В камне вырезалась корона определенной формы (баронская, графская, герцогская) и заливалась золотом. Король выше этого обычая. Любого самозванца ждал котел с кипящим маслом. Брачные браслеты тоже дарились с камнями, соответствующими титулу. Прим. авт.

Нет, это определенно не гусь. Это птица поумнее. Даже странно, что в таком захолустье. Или просто — подальше от начальства?

Несколько минут было потрачено на расшаркивания и изложение проблемы — и Лиля мысленно потерла руки.

Враг будет разбит, победа будет за нами. Тип явно растерян. Вот чего-то краснеет, бледнеет...

Ан нет. Недооценила...

— Дарий, распорядись насчет вина и сладостей для дам.

Лиля благосклонно кивнула. Не говорить же про диету? Не поймут...

Сопляк вымелся из кабинета, а барон уставился на Лилю умными внимательными глазами.

— Ваше сиятельство, вы утверждаете, что это — ваши люди?

— Это и есть мои люди, достопочтенный Торий, — Лиля смотрела холодно и жестко. — И то, что они — вирмане, ничего не меняет. Я умею ценить преданность.

— Я и не сомневался в преданности ваших людей, госпожа...

— Так в чем их обвиняют?

Барон улыбнулся.

— Это была простая ошибка...

Скрипнула дверь. Служанка внесла поднос, на котором стоял серебряный кувшин, такие же серебряные чарочки, а на большом блюде горой громоздились засахаренные фрукты.

Все это было с поклоном сгружено на стол. И барон лично принялся ухаживать за гостьей. Налил вина. Предложил засахаренную сливу...

Лиля сделала вид, что пьет, сливу взяла, чтобы было, что вертеть в пальцах... еще есть это не хватало. Худеть надо! Пальцы тут же сделались липкими и это придало здоровой злости.

— Неужели? И чья вина в этой ошибке?

Глаза женщины были ледяными. Но барона это сильно не тронуло.

— Госпожа графиня, стража ошиблась...

— Да неужели? — голос Лили был полон иронии. — Вот просто так десяток стражников пошел на причал, ждать вирман, сидели в засаде с луками и арбалетами... и им никто не отдавал приказа?

Барон пожал плечами.

— Я могу приказать разобраться...

— а я тоже могу, — кубок жестко стукнул о стол. — Достопочтенный Торий, я могу сказать мужу о том, как обошлись с его людьми. С людьми, которые должны обеспечивать мою безопасность. Полагаю, после этого расследование будет вестись более тщательно?

Торий скривился, как от холодной воды, попавшей на больной зуб.

Что-то тут определенно нечисто. Надо дожимать.

— И почему вы были так недовольны своим сыном с утра пораньше? Может быть, потому что им была вчера весьма недовольна я?

И чутьем поняла — попала!!!

— Ваше сиятельство?

— Вчера ваш сын грубо оскорбил жену командира моей личной дружины. Мне пришлось вмешаться в конфликт. И это — не успела я приехать в город. Сегодня же мои люди оказались под стражей.

Лиля смотрела четко в глаза барону. Давила взглядом. Плевать, что она женщина! Мы и тигров укрощаем! Здесь и сейчас имеет значение только сила воли. А уж ее у настоящего медика — объешься! И мужчина, хоть и не смутился, но каким-то чутьем женщина уловила — дрогнул на миг.

Дрогнул!

— Госпожа графиня...

— Не надо, достопочтенный Торий. Я все понимаю. Это — ваш сын. Я бы своего тоже защищала.

В глазах барона появилось что-то, похожее на облегчение. Ненадолго.

— Вы же понимаете, что просто так я это оставить не могу,... мой муж должен узнать о случившемся...

— Госпожа графиня, ну зачем ему знать о таких мелочах?

— Мелочах?

— Но ведь все живы, все целы, никто не пострадал...

— но в моего человека стреляли. Моих людей арестовали без малейшего на то основания!

— Но возможно, мы можем... компенсировать им ущерб?

Лилиан чуть улыбнулась. Это уже походило на торг.

— Полагаю, моего супруга это вполне бы устроило. Действительно, зачем враждовать благородным людям? Мы же не холопы какие, всегда можем найти общий язык...

— Я с вами совершенно согласен, ваше сиятельство! Вы ведь первый раз в этом городе? Может быть, я могу вам чем-то помочь?

В переводе на местный язык — чего ты хочешь в компенсацию и чтобы не настучать на меня мужу? Замнем дело втихую?

Это Лиле было понятно.

А чего хотеть-то? Это как с новым русским, который золотую рыбку вытащил. Думал, думал, а потом разродился. Три бутылки пива — и засохни.

А тут желаний слишком много.

Лиля даже на миг растерялась. Что первым-то попросить? И как при этом себя не выдать? И Лейф, чутьем матерого хищника уловил это. Еще пара секунд — и барон тоже уловит, надо было срочно спасать ситуацию...

За спиной кашлянул Лейф, привлекая к себе внимание.

— Госпожа Лилиан, позвольте вам напомнить...

— Да?

Не о чем ей было напоминать. Но раз уж Лейф...

— Ваши люди до сих пор в тюрьме...

Барон все понял без намека.

— я распоряжусь, чтобы их выпустили. И разберусь с виноватыми.

— а мы подождем вас здесь — Лиля улыбнулась. — У вас потрясающие фрукты.

Ага. Крошатся они просто замечательно. Так и тянет вытереть руки о платье, останавливает только цена на ткань.

Стоило двери закрыться за бароном — как Лейф повернулся к Лиле.

— В чем дело? Почему вы растерялись? Неужели ничего с него содрать?

* * *

Достопочтенный Торий Авермаль вышел из кабинета вроде бы степенно. Но в душе все кипело.

Вот ведь гадина!

Все она поняла, все...

И насчет сыночка... послала же Мальдоная... нет, выпороть его всенепременно надо! Чтобы год на задницу не сел!

Искомое счастье обнаружилось тут же — стоял у окна и что-то шептал на ухо служанке. Это отцовского настроения не улучшило... послал Альдонай чадушко, нет бы головой думать — а он с головки начал!

Торий недолго думая, взял отпрыска за ухо.

— Домой, угребище! Приду — у нас будет очень серьезный разговор, понял?!

Дарий даже испугался. Таким он отца давно не видел.

— Отец...

— Домой! И жди меня там! Пошел!!!

Дарий счел за лучшее подчиниться.

Целее будет.

Хотя насчет последнего он не угадал. Этим же вечером отец приказал конюхам выдрать его розгами так, что парню еще четыре дня штаны было надевать тяжко.

* * *

В это же время, в столице Ативерны, Тиварии...

— Привет. Проходи. Выпьешь?

Джес Иртон дружелюбно смотрел на кузена.

— Плесни. Белое, красное?

— Красное.

— тогда немного. Ну что — послезавтра выезжаем?

— Не хочется?

— А тебе бы хотелось? Жениться?

— а я уже. Сам знаешь...

— Не прибрал еще Альдонай?

— Не знаю. От Этора письма нет. Ну да ладно, я дочку отправил туда, так что начальник охраны мне отпишется обязательно.

— Но пока еще письмо до Уэльстера дойдет...

— И пусть. Вот уж о ком я горевать не буду — так это о своей супруге. Ну да ты ее сам видел.

Рик кивнул. Видел. Один раз. На свадьбе.

И до сих пор готов был благословлять отца, что ему предоставили выбор. Поедет, посмотрит на Анну Уэльстерскую. Потом на Лидию Ивернейскую... и за выбор никто в обиде не будет.

— а как у тебя с той куколкой?

— Аделью?

— Вот как? Уже Адель?

— Рик ты не смейся — но она хорошая женщина. Ее ребенком выдали за старого козла, потом, когда он умер, она все равно горевала...

— и приехала в столицу развеяться?

— Заметь — у нее нет любовников, живет она очень скромно...

— Разве что принята при дворе... зацепила?

— Кажется, есть немного.

— А ты ее?

— Слишком уж она... благонравная. Добродетельная.

— Так это и лучше. Скромницы — они потом в постели — огонь. У вас еще до кровати не дошло?

— Даже не целовались...

— Хм-м... Джес, ты смотри — осторожнее. А то сделаешь ей ребенка при живой жене-то...

— Буду осторожнее. Знаешь, Адель мне действительно нравится... она добрая, умная, не то, что моя корова...

* * *

Порт Альтвер.

Упомянутая корова зло посмотрела на Лейфа.

— Растерялась. Тебе легко говорить. А мне надо позарез закупить на ярмарке скот, доставить его в поместье, найти здесь кузнеца — хорошего! Ювелира. Стеклодувов. Посмотреть ткани, кое-что продать, ты хоть знаешь, сколько всего надо сделать?! Растеряешься тут...

Вирманин не рассердился на тыканье и агрессивный ответ. Скорее понял. И заговорил уже не как слуга с госпожой, не как вирманин с графиней из Ативерны. Заговорил так, как говорил бы со своей, с вирманкой, которая первый раз осталась на хозяйстве и растерялась... Бывает...