Отражение Мира: Шестой Престол

— Волчица привязана к леднику? И что, до появления здесь хид'ара, она была единственным разумным существом на всю округу? — чуть ошарашенно спросила Фаэйра.

— Ну не совсем... племена ледяных великанов очень давно топчут снег. Но их разумность относительна. Что поделать, эти существа не склонны к философским беседам! И да, Улир'Эйхар действительно привязана к леднику, так же, как он, в некотором роде — к ней... Вот мы пришли. — он указал рукой на крупное воздушное строение у стены второго яруса. — Пока мы предоставим вам комнаты в этой гостинице. Завтра с утра будьте готовы продолжить путь, хотя встреча должна произойти неподалеку. Ал'Крояр, вам будет достаточно просто взойти на вершину ледника, и волчица узнает о вашем присутствии. Да если будут еще вопросы, обращайтесь ко мне, я буду здесь же рядом. А то ведь некоторые солдаты могут проявить излишнее рвение... И, пожалуй, ужин вам стоит заказывать через меня. — чуть растерянно добавил маг.

— Повара тоже могут проявить излишнее рвение? — с ухмылкой спросил я.

— Именно. Рана, нанесенная нашими родственниками, слишком велика и не спешит заживать.

Дальше эльф споро отвел нас в апартаменты — никак иначе назвать эти шесть комнат было нельзя... Первое, что меня поразило, сразу как я переступил через порог — это огромные стеклянные окна, покрытые искусственными морозными узорами. Казалось, будто крыша над головой держится лишь на тонких подпорках. И это притом, что снаружи стены выглядели совершенно глухими. А общее убранство помещений было выполнено все в тех же кремовых и холодных тонах, с изобилием разнообразных легких орнаментов и всяческих завитушек. Весьма расслабляющая и спокойная обстановка, надо заметить. Сразу как наш гид испарился, Фаэйра намылилась инспектировать ближайшую кровать, я же спокойно побросал вещи и приземлился в первое подвернувшееся плетеное кресло-качалку и стал дожидаться пищи.

1344г. Сезон Заката. 24 день Месяца Листвы.

Алдориа'Хроа'Вэг. Граница вечных льдов.

Утро добрым не бывает. По меньшей мере полчаса пересчитывания ступенек под ногами — вот доказательство. А рядом внаглую тешится моим недовольством этот ледышка-огневик. Ну, тем, кто служит в крепости, должно быть привычно бегать по бесконечным лестницам. Эх, и поддержать то меня морально некому... У Фаэйры с утра вдруг случилось плохое настроение на пару с таким же самочувствием. Поначалу я даже было испугался, что это последствия вчерашнего маленького пира, благо состоял он из экзотических блюд чуть более чем полностью. Но жена быстро развеяла мои опасения. Виной всему было разбушевавшееся в утробе чадо. Хотя и трех недель ведь еще не прошло... Но у драконы, кажется, просто феноменальная чувствительность. И еще один странный момент — она уже сейчас с уверенностью утверждает, что родится мальчик. Ну что ж, придется вскорости этому несчастному миру терпеть на своей земле еще одну жуткую сволочь навроде меня!

В общем, топаю сейчас почти что в одиночестве. Фаэйра отдыхает в гостинице, Хашарра дрыхнет в стойлах, и только воспоминания о недавнем ужине и последующем завтраке поддерживают во мне хоть какое-то настроение. Особых комментариев, кстати, местное мясо заслуживает. Сложно даже просто описать это... оно горячее и ледяное одновременно! Кажется, дичь, обитающая во льдах, сильно отличается от привычных животных. Их тела навечно пропитаны морозом. Но помимо непривычного вкуса эта еда отличалась еще кое-чем. Она была фонили толикой чистой магии! Причем как будто изначально, а не в процессе готовки. И некий дополнительный заряд бодрости эта энергия в себе несла. Жаль только, бесконечно смаковать приятные воспоминания невозможно. Сколько там до конца лестницы? Много.

— Юрванэль, а не проясните один вопрос? Меня еще вчера заинтересовало, когда вы представились... Название вашего дома. Оно что, осталось со старых времен?

— Да, Полыхающий Корень много старше самих хид'ара. И это единственный дом, ушедший почти в полном составе. Даже несмотря на то, что у нас до сих пор гораздо больше одаренных стихией огня, чем тех, кто склоняется ко льду. — с некой гордостью в голосе поведал мне маг.

— А не расскажите о других домах?

— Что ж, слушайте. Совмещу с краткой историей моего народа и начну, пожалуй, с погибшего дома Черного снега... Он образовался из первых эльфов, практиковавших магию льда. Но неофициально, звездорожденный князь отказался признавать дом. Ведь подобное необходимо было заслужить. Так что формально все те эльфы лишь стали простолюдинами. Только вот слишком много появлялось тех, кто хотел заниматься льдом. Хотя последующие адепты новой магии, наученные горьким опытом первопроходцев, не решались уйти из своих домов.

Так на грань раскола были поставлены 'Светлая Ветвь' и 'Алый Парус'. Главам не нравились перемены, а молодежь стремилась к ним... А потом грянул гром. Князь из страха заклеймил лед темным искусством. Некоторые просто роптали, мой дом в полный голос выразил несогласие, Ветвь и Парус распались окончательно. Причем упертых и там и там оказалось гораздо меньше... и почти все они из рядов высшей знати. Так о себе заявили дома Инеевой Ветви и Лазурного Паруса. Последние даже ухитрились завладеть большей частью кораблей своего старого дома, а ведь тот контролировал почти половину от всего флота Эль'Дэтэры. Естественно, эти новые дома тут же нарекли бандитскими, чуть было не вспыхнула война... Но какая-то умная голова бросила клич: ' А ну их всех, пускай думают что хотят, у нас есть корабли, и ничто не мешает найти новую родину!' Князь же в тот момент совершил единственный здравый поступок — позволил уйти всем, кто того желал. Исход растянулся почти на десятилетие. Четыре дома и десятки тысяч простолюдинов нашли здесь свою землю. Чуть позже один воин-кузнец, Райтэль Онэл, создал свой первый сталгэримовый меч. Так зародился еще один дом, Морозный Клинок. А потом война все же началась... И кончилась она слишком быстро. Основатели школы льда приняли на себя всю тяжесть удара, Остальные решили, что только на леднике можно оставаться в относительном спокойствии. Ведь и здесь было полно опасных животных, а великанов мы даже по сей день не истребили.

— Спасибо за интересную историю. Но почему вы не упомянули дом Хрустальной Рощи?

Занятно, мой вопрос вызвал у мага легкий ступор и призрак недовольства, скользнувшего по лицу. Интересно, к чему бы это?

— Да, не упомянул. Хотелось бы знать, откуда вам известно о самом факте его существования? — с какой-то злой ухмылкой спросил эльф.

— Один хид'ара как-то заявил, что он представитель именно этого дома.

— А имя у этого идио... господина есть? — продолжал допытываться Юрванэль.

— Прошу прощения, не получается вспомнить. — нагло соврал я.

— Жаль. Ну что ж, раз вам известно, что этот дом существует, тогда добавлю только то, что он самый молодой из всех и появился около четырех веков назад. И заслуги его основателя поистине велики, не будь его, и кто знает, существовал бы наш народ ныне. Это все, что я могу рассказать.

— Ясно, государственная тайна. Значит, не буду больше лезть к вам с расспросами.

Хотя надо признаться, что их время и так прошло. До вершины ледника оставалось всего ничего — пара десятков ступеней. И как только миновали последние из них, окружающее тепло почти мгновенно сменилось сильнейшим холодом...

— Зря вы отказались взять шубу. — посмеиваясь, прокомментировал маг, создавший вокруг себя огненный кокон. Ничего, сейчас удивится. Хотя...

Странно. Проигнорировав первый порыв, я не стал спешить с повторением действия Юрванэля. Прислушиваясь к себе, заметил, что, несмотря на общий дискомфорт от низкой температуры, никаких болезненных ощущений нет... А ведь колотун вокруг страшный. Чуть повременив со своим коконом, решил, наконец, как следует осмотреться. Сейчас мы стояли у начала широкой дороги, проложенной между многометровых сугробов. Под ногами был лед, исцарапанный огромным множеством линий, благодаря чему обувь по нему не скользила. По обочинам возвышались тонкие столбы с магическими фонарями, работающими, похоже, круглые сутки. А в воздухе, прямо над головой кружил вечный хоровод тысяч снежинок, через который совершенно не проникал взгляд.

Мда, а ведь холод, верно, и впрямь можно терпеть. Но не нужно. В тот же миг вокруг моего тела замерцал кокон красного пламени, и температура подскочила до комнатной. А челюсть Юрванэля наоборот — двинулась вниз.

— Что это? — ошарашенно спросил он.

— Огонь. — с умным видом ответил я.

Больше вопросов не последовало. В частности, еще и потому, что марево впереди внезапно развеялось, а в небе появилась стремительно растущая точка. И уже через пару мгновений на землю величественно опустилась огромная снежная волчица. И да, ее крылья действительно состояли из тончащих пластинок льда, словно зависших в воздухе... Однако долго любоваться этим чудом не вышло, Улир'Эйхар быстро сложила свои широкие крылья за спиной, и в тот же миг они рассыпались на мельчайшие льдинки.

— Юрванэль, тебе не стоит прислушиваться. — прозвучал идущий отовсюду голос вьюги. А вот пасть волчица не открывала. Видимо, говорить она умеет только так, при помощи того, что ее окружает.

Маг же в ответ лишь немного склонил голову и быстро зашагал обратно к лестнице. А вокруг закружилась метель, отрезая овальное пространство чуть прозрачной стеной.

— Так нам никто не помешает. — прокомментировала ледокрылая. — И привет тебе, юный элементаль! У тебя и верно знакомый запах...

Вот так сразу что-то ответить на это заявление я не сумел. И какое вообще имею отношение к помощникам, которых вызывают умелые маги?

— Не понимаешь? А... еще и оскорбился. Не равняй настоящих элементалей с низшими духами первостихий! Это недалеким смертным позволительна такая ошибка. — со смешинкой в голосе пояснила волчица.

— Ясно. Тогда что я за элементаль? И причем тут запах?

— Эй, ты забыл о банальной вежливости! Мое имя тебе известно, а твое мне — нет. Начни с этого, а уже потом удовлетворяй свое любопытство. — улыбнувшись клыками, заявила моя собеседница.

— Ал'Крояр Сер'Ворг.

— Отлично. Как меня называют хид'ара, ты и так знаешь. Но можешь именовать просто Уланаэр. Так вернее, эльфы на деле лишь исковеркали настоящее имя под свой язык.

— И что же оно означает?

— А ничего! Это просто набор звуков, приглянувшийся моему отцу. И только. Но я на него не в обиде. — вновь улыбнувшись, ответила волчица. — Хм, что до вопросов... родич... Имя Недреун тебе ничего не говорит? Или, например... Клаи?

— Нет... и почему род...

— Потому что твой запах — почти тот же, что у него! Он мой отец. Похоже, что и твой. Но вот матери у нас с тобой разные. — перебила меня Уланаэр.

— Стоп! Мои родители — люди. Это мне известно отлично!

— Не эльфы, а люди? Хотя разницы нет. То, в чьей утробе тебя выносили... значения почти не имеет. Кроме определенных, весьма серьезных недостатков. Ты элементаль, благодаря Недреуну, первому бабнику во вселенной. Ты частью демон благодаря Клаи — той, из-за которой отец стал самым неугомонным искателем во вселенной. Интересно, он нашел свой путь к Терре Изначальной? Или до сих пор натыкается лишь на ее отражения?

— Искатель чего? — спросил я первое, что пришло в голову.

— Приключений на части своего изменчивого тела, разумеется! Я, кстати, пошла по его стопам. Предпочла постоянству неизвестность... И вот до чего дошла. Уже целую вечность прикована к порожденному моей же силой леднику. Надо было слушать старшего брата... Хотя он тоже плохо кончил. — пробормотала погрустневшая волчица.

Слишком много шокирующей информации сразу. Плохо, голова распухнет.

— И что же он тебе советовал?

— Стать богиней, взять под опеку народ и остепениться, спокойно жить! Он поступил именно так. Кузнец! Интересовался только трудом и гора...

— Тантир?! Его так звали? — не веря собственной догадке, перебил ее я.

— Верно. Умениями он пошел в отца, но не характером. И именно по неосмотрительности Тантира я застряла здесь! Ввязалась в схватку ради спасения этого домоседа. Только куда нам было тягаться с Длайуном и пышущим силой Соларном?

— И что они с тобой сделали? Почему тогда не добили?

— То же самое, что и почти со всеми богами Дэтэры. Эти двое объединяли возможности и пользовались неожиданными самоубийственными приемами, но отточенными в совершенстве! Результат — силы всех элементалей и божественные энергии обращались против своих владык — они начинали жить собственной жизнью. А это смерть. Меня же спасло полное отсутствие амбиций богини. Я выжила... почти. Моя сила породила вечный ледник. Покину его — умру окончательно. Весь окружающий нас лед фактически и есть я. Теперь он дает мне силы, а не наоборот.

— А где был Недреун, когда вам была нужна его помощь?

— Искал твою мать... наверное. Или ее останки. У отца никогда не было ни капли ответственности, чтобы интересоваться судьбой плеяды собственных потомков.

Тут я немного задумался... в голове довольно быстро сложилась стройная теория, имеющая право на жизнь.

— Не думаю, что он ее нашел. Когда на Земле начали проявляться мои куцые возможности — это чуть не убило меня. А уж обладатели настоящей силы выжить в том мире вряд ли способны. Земля отрицает даже простейшую магию. И... кажется, я понимаю, почему ее никто не может найти. Любое вмешательство извне поражает очередное отражение. Мир же при этом остается таким, каким был. Скорее всего, все обстоит именно так.

— Ты называешь Терру 'Землей'? Хотя какая разница. Это не должно меня волновать. Ал'Крояр, у тебя еще есть вопросы? — спросила волчица немного растянутым голосом.

— Конечно. Можешь объяснить, в чем именно состоит моя сила как элементаля? Понимаю, что она связана с металлами, но как?

— Нет, здесь я тебе почти не помощница. Разве что... Твои возможности неполноценны. Это влияние изначальной ярости, а также, скорее всего — твоих смертных родителей. Не знаю даже, сможешь ли ты добиться большего, чем псевдо-стальное тело. Наша сила постигается не наукой, а чувствами и ощущениями. Хотя это и твоей ярости касается.

— Понятно. Значит, я безумно слаб, и как развиваться дальше — понятия не имею. Даже яростью пользуюсь чаще с помощью заклинаний, нежели напрямую.

— Ну... тебе вполне по силам убить меня. — произнесла Уланаэр, отходя чуть поодаль, к самой границе окружающего нас вихря. — И, если твое любопытство удовлетворено, тебе придется убить меня!

— Стой! — выкрикнул я, прежде чем она изготовилась к прыжку. — Объясни хоть зачем?

— Я так хочу. Мне надоела эта ненастоящая жизнь, но умереть могу лишь в борьбе, ведь такова моя природа! Я не стану драться с теми, кто слабее меня. А ты здесь первый за долгое время, кто может дать, наконец, долгожданную свободу! Хватит разговоров, сражайся, мой единокровный брат! — выкрикнула волчица.

И сейчас, наконец, действительно прыгнула.

С немалым трудом я отскочил вправо, избежав удара могучих лап... но только для того, чтобы в ту же секунду получить по спине мгновенно материализовавшимся крылом. Хорошо хоть, плашмя пришлось, а ведь кромка там лишь чуть толще бумажного листа. Зато меня швырнуло далеко за спину ледокрылой, что дало немного столь необходимого времени. И только оказавшись вновь на ногах, я был готов ко многому.