Ника

Тут Денис проявил интерес, пошли подробности. Ника с женской частью перебралась на кухню, как бы посуду помыть, но и поговорить заодно. Ей специфические термины мало что сообщали и были не интересны.

Лена, посмеиваясь, рассказала:

— На работе — работа, дома — работа, на отдыхе — работа. А потом удивляется, почему называю трудоголиком. Вовсе работа не главное, он вообще, может, от нее устал.

— Мужчины, — как бы подведя итог, сказала бабушка Вера, и все с ней согласились.

Пара минут разговора, затем бабушка Вера спросила:

— Ника, а с чего он решился на переезд?

— Наверно, из-за меня. Он упоминал, что его уже звали обратно, но тогда не хотел ничего менять. А тут после понедельника, когда вернулся с работы, мне аж нехорошо стало. Я вдруг поняла, что не ждала его, не ожила увидеть живым.

Все замолчали, Ника встряхнулась:

— Потом мы немного поговорили, и я сказала, что против столицы ничего не имею, но вот в плане воспитания детей как бы не очень, — она улыбнулась. — Знаете, когда есть конкретика, все решается моментально. Мне привели с полсотни доводов, почему мы будем жить здесь в Москве, когда появятся дети. И как-то так вопрос о переезде уже и не стоит больше, все решено, осталось уладить детали. И тут оказалось, что работа давно стало рутиной, а на новом месте будет интересно. Плюс заверил, что полностью безопасно. Осталось одно единственное препятствие на пути — я.

Все рассмеялись, а Ника продолжила:

— Да, это вам смешно. Но начиналось все с необходимости попросить родных помочь с переводом, а под конец монолога такие мелочи даже не обсуждались, все уже обговорено, только я не в курсе.

Яна фыркнула:

— Да, это святое. Дайте цель, все остальное несущественно. Мировоззрение меняется моментально, подстраиваясь под обстоятельства.

— Именно. Пока никого? — Ника выглянула в коридор и, задумавшись, призналась. — Знаете, у нас возникла немного другая и, как мне кажется, более серьезная проблема. Мы пока молчим, я посоветовалась с Егором Ивановичем, но вдруг вы сможете помочь?

— Заинтриговала, — улыбнулась Лена. — Что за трудности?

— Финансовые.

— Денис же хорошо зарабатывает, — удивилась Лена и посмотрела на бабушку Веру. — Или нет?

— Не в этом дело. У меня кое-что осталось от отца... Вы в курсе, кем он был? — уточнила Ника.

— Да, — согласилась бабушка Вера. — Но, насколько мы поняли, ты немногое получила.

— Это не так. Немногое я получила с заводов и всего такого прочего. Но даже за это мне заплатили наличкой, если можно так сказать о золоте.

— Украшения?

— Слитки. Пара штук.

— Э?!

— Да. Но суть в том, что у меня есть украшения, камни и наличка. Собственно, тут и возник конфликт: у меня обычно лежит немного дома, и, когда гонорары заканчиваются, банковские проценты я не снимаю, а на жизнь уже не хватает, то вытаскиваю купюру — другую, и Денис этого не понял.

— И много хранится дома? — спросила бабушка Вера.

— Около трех миллионов.

Возмущенные, удивленные, насмешливые взгляды, но зависти не было. Это обрадовало.

— Я бы тоже не поняла, — заметила Яна. — И что?

— Вот это и есть проблема. У меня еще немного в банке хранится, про масштабы мы же не говорили — не потому, что скрываю, жалко или что-то еще такое, просто не знаю, как отнесется, да и самой не очень комфортно поднимать эту тему.

— А потратить на благотворительность, например? — предложила Галина.

— А конкретно? Вы сами знаете, если отдать много в одно место — сколько дойдет до цели? Сколько будет украдено по пути? Десятая часть? Меньше? Тратить понемногу и часто — примерно тот же смысл, к тому же не хочу привлекать внимание к этим деньгам. Сейчас почти все думают также, как и вы: мало что досталось. И пусть так будет как можно дольше, так безопаснее.

— Правильно, — согласилась бабушка Вера. — Все будет молчать, верно?

Все остальные немедленно согласились, а Лена вдруг улыбнулась:

— Вот как не повезет некоторым. Молчим, никому постороннему не скажем, а обсудить-то надо, значит, кто-то будет слушать. Что я думаю, что бы я делала, если бы это случилось со мной и все сопутствующее. Повезет же мужу!

Все рассмеялись. Ника в этот момент осознала, они — семья. Действительно семья, а не просто сборище родственников, условно объединенных, но более далеких, чем коллеги по работе. Единое целое, которое будет хранить общую тайну просто потому, что это часть семьи, которую надо скрыть от посторонних глаз. Денис был прав, когда по дороге мимолетно упомянул об этом: чтобы стать частью нужно не дожидаться открытия семейных секретов, а дать новый. Сейчас они приняли Нику с ее достоинствами и недостатками. Все принялись подшучивать на тему денег и неправильного отношения. Потом бабушка Вера подвела итог, дав совет:

— Не храни много дома — не нужно. Оставь все как есть. Сейчас все в банке?

— Да. В Питере.

— Пусть там и будет. А хочешь, чтобы наличные были под рукой — оставь на хранение остальным.

Ника улыбнулась:

— Да, всем по пачке. Хорошая идея. Да и не так много мне требуется. Я за прошлый год буквально пару раз залезала в свои запасы, когда отдыхать ездила. Кстати, мне тут сказали, что отдыхаем мы в пределах России. Все так и есть? Или это личное отношение?

— Ну, по-разному, — отозвалась Лена.

И на Нику обрушился целый поток информации о гостайнах, допусках, разрешениях на выезд и прочем, прочем, прочем. Если нужно, все можно сделать, но обычно не делали, только если получалось совместить работу и отдых, всякие там профильные встречи в теплых краях.

Женская часть населения мужчин поддерживала и наслаждалась просторами родины. Если совсем невмоготу и хочется увидеть иноземных рыбок, то ехали в компании родственниц, не обмеренных всякими запретами. Обычно дамы сильно не наглели и ездили по разу в год, не чаще.

— Но у меня мама!

— Это другое, — отмахнулась бабушка Вера. — Не каждые выходные, но — пожалуйста.

— Понятно.

Посиделки затянулись далеко за полночь и были прерваны мужчинами, заинтересовавшимися, что можно обсуждать по ночам в такой секретности на кухне.

На следующий день после завтрака все разбрелись по своим делам. Ника решила пописать, пока есть возможность, и заодно походить — беговая дорожка ее вполне устраивала. Она, как обычно, включилась в процесс и увлеклась так, что реагировала только на личные обращения.

Поэтому пропустила появление Дениса с возмущенной Катей, жалующейся на несправедливость жизни. Дескать, Ника ест, что хочет, и не полнеет.

— Это ее хорошая генетика, — пояснил Денис. — И она так каждый день пишет. Открывает окно, подвигает очиститель, включает соляные лампы, чтобы дышать свежим, чистым и полезным воздухом, и вперед.

— Да, но... каждый день?

— Когда пишет — да, скорость небольшая, сама видишь, или она просто к ней приноровилась, но час-два она проводит на дорожке. Пять-десять километров каждый день, а порой и больше. Знаешь, как бывало: прихожу домой, говорю, что бегал весь день по городу, пробежал невесть сколько, а смотрю на показания дорожки — пятнадцать километров. И Ника не жалуется на усталость. Она не замечает. Это время, называется — "писала", а ходьба — так... несущественно.

Все вышли на террасу. Катя, обдумав увиденное, спросила:

— А очиститель зачем?

— Это ты у Ники спроси, услышишь целую лекцию о загрязненности окружающего воздуха и необходимость его очистки. А соль в воздухе, ионы серебра и еще что-то полезны для организма.

Денис отмахнулся. Катя усмехнулась:

— Зато понято, что дарить.

— Тоже верно, а мне, похоже, придется покупать очистители на всю квартиру.

— Мы поможем, — обрадовала Катя. — К тому же, если они и правда полезны, себе тоже можно будет купить.

Вечером Ника объясняла всем желающим, а таких было много, пользу приспособлений для очистки воздуха и воды, а также органических средств для уборки дома. Кто-то проникся, а те, кто не оценил как, например, Денис, не вмешивались в разговор.

Потом возникли вопросы и споры, семейство задумалось. Оставшаяся часть вечера прошла именно под обсуждением вопросов здоровья.

Уже укладываясь в постель, Денис не выдержал и фыркнул:

— Ты нашла новых единомышленников.

— Так это замечательно! Осталось завербовать тебя в наши ряды.

— Ну, уж нет...

Воскресенье принесло новые развлечения, такие как готовка для дня рождения, — тут Ника смогла участвовать на равных, опыт работы сказывался. Потом было застолье, тосты, толпа народа. Ника начала знакомиться, пробуя наладить недостающие семейные связи.

День прошел быстро, весело, даже чересчур, и оживленно. Они с Денисом уезжали одними из последних уже в девятом часу, да и то по настоянию Ники.

Дорога домой заняла уйму времени из-за двух больших аварий и, как следствие, пробок. Когда добрались, было уже начало третьего.

— А тебе завтра, в смысле — сегодня, на работу.

— Ничего, не в первой.

— Но больше так не задерживаемся, — решила Ника.

— Точно. Мы жить будем намного ближе, — хмыкнул Денис.

Через неделю Денис, вернувшись домой, как ни в чем не бывало, заявил:

— Ника, отвлекись, пожалуйста, поможешь собраться?

— В смысле?

Ника подняла голову от экрана ноутбука, не переставая при этом обдумывать реакцию героини на предательство подруги, и чтобы понять, что именно хочет от нее Денис, требовалось время.

— Поможешь собрать вещи?

— Хорошо.

Через пару минут, складывая вещи из гардероба, Ника спохватилась:

— Какие вещи? Зачем?

— Все. Мы переезжаем, завтра грузчики будут.

— ЧТО?!

— Завтра грузчики заберут все остальное, — повторил мужчина, — а сегодня нужно разобраться с личными вещами: оружие, очистители и твои миллионы. Похоже, ценного больше у тебя, — с усмешкой закончил он.

— Почему ты ничего раньше не сказал? А как же мое мнение?

— По поводу?

— Переезд.

— Мы же решили перебраться в Москву, помнишь?

— Конечно — помню, но не сегодня же?!

— Нет — завтра.

— ДЕНИС!

— Прелесть, ты чего кричишь?

— А твоя работа? — попробовала сориентироваться Ника.

— В понедельник выхожу на новое место, правда, отпуск будет попозже, но заодно твою маму навестим.

— Так. Стоп. Еще раз и подробно.

— Прелесть, я помню, ты в прошлый раз жаловалась, что не любишь переезды, поэтому позвонил в ту фирму, которая один раз уже помогала переехать сюда. Завтра все организуют. Кстати, я не стал устраивать большие проводы здесь, не против?

— Нет, но...

— Ника, там будет намного проще. Я к чему, платье не убирай, ты в нем пойдешь или в этом?

— Куда? — ошалело спросила Ника, пробуя понять, о чем они говорят.

— В ресторан. Не могу же я просто взять и уйти, так что немного все же отметим.

— А завтра с больной головой — переезд?

— Ничего, грузчиков я не приглашал, они будут трезвыми.

Следующие три дня Ника пребыла в состоянии прострации, начав со сборов самого ценного — а это, если подумать, каждая мелочь в квартире — и закончив обустройством в новой. Пришлось быстро думать, без какой мебели она не может обойтись: "Без всей!" И узнать: "Прелесть, квартира меблированная, ты же не думаешь, что я туда-сюда табуретки вожу?"

Московское жилье было даже лучше, особенно после того, как Ника добавила кое-что из старой, уже привычной мебели, украсила интерьер соляными лампами и повсюду расставила очистители — родня подарила еще парочку.

Непривычная обстановка, родственники, забегающие в гости, прощание с Владом, его не было видно так долго из-за эмиграции: он уезжал во Францию и долго оформлял бумаги.

Ника вроде старалась остаться в стороне, но умудрилась погрузиться в новую жизнь по самые уши. Одно, второе, третье...

Новые связи, непонятно откуда возникающие, знакомство с подчиненными и коллегами Дениса, причем, как обычно, нетипичное: в новостях показали сюжет, как Денис в одиночку задерживает преступника. Обеспокоенной Нике, вломившейся в отдел, все хором объяснили, что это показуха — рядом дежурили ОМОН, СОРБ и какое-то ГРУ. Несколько успокоенная Ника, убедившись, что Денис цел, ушла, а дома погуглила аббревиатуры, а то ни черта не поняла.

Не то чтобы она не поверила, но честное слово Дениса, да еще заверение мужской половиной родни, вместо успокоения вызывало лишь беспокойство. Но тут помогла мама, посоветовав не мешать мальчикам играть в свои игры: "Жив — жив, цел — цел, ну и слава Богу. Сама выбрала, так что привыкай к сопутствующим нюансам".

Затем был первый совместный отдых, принесший не только новые эмоции, но и неожиданно раскрывший характер Дениса с незнакомой стороны: мужчина как-то однажды уточнил, не против ли Ника детей. Ника честно сказала, что она — за, на этом все и закончилось, разговор прекратился — до следующего утра, когда девушка, не найдя своих противозачаточных таблеток, возмутилась. Денис удивился: "Сама же сказала, что готова и согласна на ребенка. Значит, вперёд — создавать новую жизнь".

Эпилог.

Месяц спустя. Норвегия, Осло.

Небольшое кафе в центре города. Тихо, красиво, спокойно, очень по-европейски. Ника смотрела в окно с непонятным, нечитаемым выражением лица, и это настораживало Дениса. Что-то похожее на смесь мрачной решимости и обреченности, хотя с чего бы? На все попытки разговорить ее просто улыбалась. Грустно улыбалась.

Вроде бы неплохая поездка вышла. Денис легко смог найти общий язык с тещей и ее мужем. Приятные люди и подходят друг другу, но что-то не так. Вопросы о свадьбе обсудили. Все согласились, даже Ника довольна. Так в чем проблема?

Вдруг Ника повернулась к Денису и смущенно сказала:

— Знаю, мои тайны уже, наверное, достали, но это последняя.

— Последняя? Прелесть, ты похожа на шкатулку с сотней сюрпризов, — отозвался Денис. — До последней нам еще далеко.

— Теперь точно — все, если захочешь...

— Только не "захочешь — уйдешь", — с легкой угрозой произнес мужчина.

— Ну, не то чтобы так категорично, просто...

Разговор прервал подошедший к их столику седой старик, при виде которого Денис почему-то интуитивно насторожился.

— Можно? — по-русски спросил гость.

— Конечно, — разрешила Ника, хотя Денис собирался сказать прямо противоположное.

Ника снова виновато посмотрела и обрадовала:

— Денис, это — мой отец. Пап, это — Денис, но ты и сам знаешь.

"...", — это все, что пришло Денису в голову в первый момент, потом он, глянув в окно, отметил:

— Ника, ты умеешь удивлять. Как начала в ту новогоднюю ночь, так и продолжаешь. Но именно такой я тебя и люблю, — а потом продолжил. — Здравствуйте, многоуважаемый тесть! Вы удивительно хорошо выглядите для того, кто уже три года как умер.