Интересно, он уже побывал в США, на заводах Форда? Насколько мне известно, именно оттуда он привез немало идей по выпуску машин в Европе. Нужно будет уточнить у Игнатьева и если Ситроен не успел ещё их применить, то и эти знания пустить в ход, тем более он и сам потом придет к этому. Хотя можно и по-другому. Я, услышав фамилию медсестры, подумал о возможности использовать знакомство с девушкой в своих планах. Неосознанно, правда, но имел в виду такой вариант своего внедрения в общество. Это потом уже закрались сомнения, как-то неэтично выглядит, девушка мне стала не безразлична и использование ее в качестве наживки сегодня уже не выглядит прилично. Вот и сомневаюсь нужно ли ее вмешивать в мои дела. Разве только рассказав предварительно и ей про себя. Все зависит от нее, я не могу навязываться, зная, что в это время такие взаимоотношения и предложения были не в ходу, более точно не могу сказать, все-таки я тут пришлый и все знать не могу.
Нет, все это не актуально на данный момент. А вот идея использовать знания по автомобилям не просто так в моей голове засела. Машины были моей страстью, даже, я бы сказал, хобби в прежней жизни. Во всяком случае, я многое знал из истории автомобилестроения, знал и видел, какие страсти по хорошему автомобилю у людей будущего разгорятся. Желание иметь машину, причем обязательно самую навороченную, завладеет умами человечества, и меня, в том числе сия страсть не обошла стороной, так стоит ли удивляться пришедшей на ум идеи использовать свои знания по этой тематике. Да и зачем? Пусть лучше люди машинами увлекаются, чем оружием. Мы с коллективом разрабатывали в своем институте не автоматы, с пистолетами, а радиоэлектронные системы, а они всегда, так или иначе, были связаны с созданием новых, более мощных автомобилей. Короче, тема мне хорошо известная, и предложить сегодня в этой отрасли я могу много чего интересного.
Возможен и другой вариант — попытаться получить кредит под это дело. Причем его надо брать в России, там отдавать вскоре станет некому. Не воспользоваться моментом в нашем случае было бы, по меньшей мере, глупо. Мне никто не даст, даже пытаться не стоит. А вот кому-то из Игнатьевых вполне могут. Под залог пустить ту же недвижимость, я знаю, у них в России она имеется. Все одно вскоре их имущество перейдет в руки новых хозяев. И к кредитозаемщику денег в банке никаких вопросов не будет, залог в наличии. Не смог выплатить проценты — иди и забирай. Кто же виноват, что видит око да зуб неймёт. Идея очень неплохая, на мой взгляд, пусть и отдает немного мошенничеством. Уговаривать их придется, уж больно оба брата щепетильны в сохранении чести, знают, что без денег не обойтись, но и делать их, таким образом, могут побрезговать. Уговаривать явно Павла предстоит. Или мне попытаться использовать нашу схожесть со старшим Игнатьевым...? Можно попробовать, но тут необходимо будет много ньюансов решить предварительно. Мать и другие родственники на подлог не подпишутся. Ну, а как бы я хотел, Игнатьевы же. Голодать будут, но чужого не возьмут. Но вариант не плохой, однозначно надо попытаться, и чем быстрее провернем это дело, тем лучше, больше вероятностей в успехе. Без Павла Алексеевича тут никак не обойтись. Значит, мне предстоит еще одна долгая беседа. В темную с этим полковником не получится, кроме моего рассказа необходимы доказательства, причем стопудовые. А иначе не поверит. Вот расскажу ему также как и Алексею, он выслушает, посмотрит на меня и скажет:
-Брат мой говорил, что вы сударь получили на фронте сотрясение мозга. Я вижу, контузия ещё не прошла, последствия серьезные. Но сказка неплохая, слушать можно, сидя перед камином долгими зимними вечерами. Принять за правду сложно, нужны доказательства.
Примерно так оно и будет. Я знаю братьев лишь по их мемуарам оставленными в назидание потомкам, но и этого достаточно чтобы понять — не верят они в сказки, и фантастику не читали. Задачка..., прямо скажем. Вся надежда на старшего брата, я уже смог найти для него доказательства. Прочитанные их мемуары для меня прямо кладезь сведений, надо лишь вспомнить из написанного Павлом что-то сугубо личное, никому до этого времени неизвестное. Результат я думаю получиться в мою пользу. Если удастся привлечь его к моей задумке, то провернуть заем в России намного проще станет. Но для этого естественно необходимо выехать в Россию. Опять придется уговаривать. Однозначно Павла, у него свободы в передвижении больше. Не привязан делами к одному месту.
Значит так и делаю. Закидываю фактами, убеждаю в моем перевоплощении. Затем коротко рассказываю будущее России, на волне возникшего у него желания изменить судьбу Родины тут же предлагаю участвовать в моих планах, упирая на возможность таким образом повлиять на будущее России, ну и уговариваю на первое дело — создавать первоначальный капитал. Трудновато придется..., но надо, очень надо. Другой возможности выехать в Россию, и взять там кредиты я не получу. Кроме этого он поможет найти и акционеров для будущего предприятия. Подключит своих знакомых, друзей, да и семью привлечь я думаю, следует, маман у них серьезная женщина, и к тому же влиятельная в своем окружении. Глядишь, и деньги появятся, не сразу естественно. Но я особо и не тороплюсь. Время терпит. К тому же сможем вывезти из России всех его родственников, в результате появится возможность сохранить семье хоть какие-то средства. И чем быстрее мы это провернем, тем больше уверенность — не опоздаем.
Только бы не увлечься опять поисками альтернативы, не нужно доводить до абсурда. Метание сказывается на мыслях, а значит и на планах. Хотя..., кому кроме меня до этого дело, ну и пусть, что же мне теперь совсем не думать. Наоборот хорошо, могу мыслить, и память моя не подводит, тоже отлично, есть что вспомнить. Я в это тело попал не с мозгами пацана, опыт прожитых лет кое— чего стоит. Вот черт, сам себя перебил и чуть не потерял нить размышлений. Так, давай-ка вернемся в тему. Итак, о чем это я только что думал? Ах да, о втором Игнатьеве.... Стараюсь понять, как можно его уговорить и привлечь к делу, которое для него пока темный лес, непонятное и даже в какой-то степени виртуальное, и, по сути, ему вряд ли нужное. Зато для моей задумки важное.
Постой-ка, ведь насколько помниться именно в этот период у него возникла необходимость выехать в Россию, вот только причина.... Кажется, координация действий по добыванию информации, в связи с приходом к власти временного правительства? Или еще что-то? Но как вариант, показывающий мое знание будущего, вполне подходит. Остается всего ничего. Привлечь Игнатьева второго к моим планам, убедить в подлинности рассказа о перевоплощении, ну и все остальное, что я уже успел наметить. Обязательно доказать, что это достойный офицера Российского путь, и он как офицер чести просто обязан не оставаться в стороне и помочь нам в попытке удержать мир от бешеной гонки вооружения, а значит и от будущих войн. Самое главное во всей этой неслабой идее чтобы он не послал по матушке в далекие дали, а он может, и при этом даже не станет объяснять, отчего так. Почему-то мне так думается.
Глава 12
Вот как говорят, вспомни хорошего человека, и он тут же появится. Или наоборот? Неважно. Главное я только что думал о брате Алексея Алексеевича, и он тут как тут. По какой-то надобности пришел в его офис. Хотя у нас с графом уже и была договоренность насчет моего разговора при встрече с Павлом, но я все равно поспешил напомнить ему об этом.
И вновь мне на помощь пришла моя похожесть на старшего Игнатьева. Павел с изумлением рассматривал меня, и ошеломленный сходством даже не смог сразу сориентироваться, лишь вопрошающе посмотрел на Алексея.
— Не удивляйся, в жизни бывают и не такие выверты, я и сам был не меньше тебя поражен. Знакомьтесь — мой брат Павел Алексеевич — а это мой двойник, Христофор Евстигнеевич — представил нас граф. Выглядит правда немного моложе, чем я, но все одно, похож. И знаешь, где мы познакомились? В госпитале, при моем посещении в составе благотворительного комитета от французского правительства. Как только увидел его там, то сразу решил: после выписки привлечь в качестве сотрудника в мою канцелярию. Да и просто интересно было познакомиться поближе с уникальным явлением.
Предвидя закономерный вопрос, Игнатьев тут же поспешил добавить: — Не удивляйся и не бери в голову Павел, я с ним разговаривал на тему родственных корней, он к нашим родственникам никакого отношения не имеет. Но ты еще больше удивишься, да и вряд ли поверишь сразу, но этот молодой человек не тот, за кого его принимают здесь.
— Интересно..., я готов выслушать все, что ты мне сможешь рассказать. Очень интригующе выглядит. Я весь — внимание, брат мой. И кто же этот господин?
— Вот он тебе все и расскажет, ты его внимательно выслушай, не перебивая. А уж потом обсудим вместе и решим верить нам всему услышанному или нет.
Не знаю, или я оказался не до конца убедительным, или он был настроен скептически, но в ходе рассказа на его лице периодически мелькали гримассы недоверия. Вероятно, мои предварительные выводы по этому человеку были более чем верны. Явное желание отправить меня в больницу, вот что я увидел в его глазах. Встав с кресла, где он и просидел все два часа, которые мне пришлось потратить на рассказ, он отозвал в сторону своего вошедшего в комнату брата и стал ему что-то говорить. Я прислушался, разговор не обрадовал. Цель не достигнута, он мне не верил:
— Алексей ты уверен, что это не шарлатан?
— Поверил, правда не сразу, убедительно рассказывает, многое подтверждает фактами, известными только мне, придумать все просто невозможно. Особенно если вспомнить — перед нами всего лишь крестьянин, малограмотный и не знакомый не только с историей России, но и с подноготной нашей семьи. А он это преподносит, как будто знает, и прошлое, и будущее, и невольно создается впечатление — действительно прожил жизнь где-то там, совсем не в нашем времени, а возможно и в другом мире. Конечно, трудно даже представить что-то подобное, а поверить в его рассказ вообще за пределами разума, и принять за достоверность все, что он предсказывает..., как-то умом сразу не воспринимается.
— Ты не находишь, что он кое-кого напоминает?
— Не понимаю о ком ты? Меня лишь, да и то только внешне.
— Он мне напомнил Гришку Распутина, нашего общего знакомого по встречам в салоне матушки.
— Согласен. Что-то в них обоих есть общее. — Алексей повысил голос и мне уже не приходилось напрягать слух. — Может из-за пророчеств. У Распутина они не конкретные, расплывчатые были, но схожи по своему мрачному прогнозу о будущем России. Надо отдать должное, прав кое в чем оказался провидец.
— Вот-вот, а вспомни, как негативно влияли на окружение матушки — княгини его предсказания, я уже не говорю о царской семье. Желание вылечить с его помощью Алексея, наследника престола, заставляло царицу смотреть на него как на ангела. Мы и сами тогда под впечатлением находились большим, и лишь потом стали понимать — этот ублюдок толкает страну под иго Германии. Одно то, что царь именно по его предложению удалил Николая Николаевича от командования и отослал на турецкий фронт, уже только этим заслужил смерть, которую ему и устроили верные сыны России. Взяв на себя управление войсками, Николай, царь всея Руси, тем самым обрек империю на поражение в войне. Это же понятно, ибо из него командующий совсем никакой. Только и спасало наши армии, что начальником штаба был сведущий человек. К сожалению, верно ты подметил, кое в чем оказался прав этот вещун. Свою смерть связывал с гибелью династии Романовых, так и получилось, царь отрекся от престола.
— Действительно, в этом оказался полностью прав. — Согласился с выводами брата Алексей.
Мне были интересны их разговоры и даже немного успокоили последующие слова Павла:
— Сейчас вот, слушая твоего двойника, я невольно вспомнил Распутина. Надеюсь, ты не станешь ему смотреть в рот и делать что-то недостойное офицера, графа, дипломата, наконец. У тебя всегда хорошо получалось анализировать услышанное и делать правильные выводы.
— Стоп, стоп. Не надо вешать ярлыки сгоряча. Давай разбираться вместе. Распутин это всего лишь Распутин, он неплохой естественный психолог сумевший использовать в своих целях окружение царицы. Вполне возможен вариант вербовки провидца разведкой Германии. Уж больно явным было преклонение перед кайзером, может, именно поэтому царица обратила на него внимание. Никто не знает точно, где тут правда, а где вымысел. Он мертв, свидетели заинтересованы молчать. Надежда есть, что следствие по царскому делу что-то выявит, но и то вряд ли станут поднимать подобные вопросы перед общественностью. Обвинять царя в измене это, знаешь ли, будет верхом цинизма. Некомпетентность и слабоволие, вот и все. Именно так и говорит наш новый предсказатель и в этом я с ним полностью согласен. Он считает, что царь сделал ошибку, отрекшись от трона, отдав тем самым Россию на растерзание ее врагов, не стоило верховному главнокомандующему отдавать взятые на себя полномочия. Но тот пошел на это, у него не хватило силы духа противостоять волеизъявлению народа. Хотя какой народ, всего лишь кучка людей, которым не нужна великая империя, власть нужна, желание порулить страной. И что мы видим? Всякий вставший у кормила власти пытается повернуть обстоятельства в свою сторону, считая, что именно его путь будет востребован народом. Империя катится в пропасть, ее конец неминуем. Ну и как тут не поверить в предсказания нашего оракула. И ты правильно сказал, я умею отличить правду от вранья, и в данном случае не поверить Христофору будет неверным решением. Я все-таки склонен принять его сторону, советую и тебе сделать этот шаг.
Тут Игнатьев старший кивнул в мою сторону и, увлекая за рукав своего брата ко мне, уже для всех высказал очевидную мысль:
— Давайте еще раз более подробно обсудим все, что нам предсказывает пришелец. Глядишь, и тебе Павел ничего не останется, как поверить всему, что он нам тут вещает.
* * *
Очень трудный вечер для меня выдался, я понимал — доказать лишь на словах все произошедшее со мной, задача не из легких. Успех при рассказе Алексею, еще не говорил, что и с братом все пройдет гладко, я это предвидел. Но и другого пути у меня пока не было. Поэтому я поторопился хоть чуть-чуть ошеломить и удивить своим знанием личной жизни собеседника, рассказав пусть и небольшую, но никому пока неизвестную, кроме Павла, историю, произошедшую буквально недавно и наверняка хорошо ему запомнившуюся, раз он потом описал ее в мемуарах. Мне невольно вспомнился метод цыганки гадалки, которая, чтобы привлечь внимание очередного лоха первым делом ошарашивает знанием нескольких незначительных фактов из его жизни, извлекая их у самой жертвы в ходе предварительного разговора. Я не собирался уподобляться цыганке, но метод использовал почти тот же. Не помню точно, когда читал его мемуары, но хорошо смог вспомнить несколько случаев из его жизни. Чем и поспешил воспользоваться:
— Павел Алексеевич, вы совсем недавно, а точнее осенью шестнадцатого года были вынуждены выехать в Россию. Как вы предполагали, вас посчитали не справившимся со своей задачей и поэтому решили отозвать. Было такое? Или я что-то путаю?
