— А как иначе, исчадие Тьмы? — Одариан тоже подался вперед. — Хоть так я могу выразить сочувствие этому несчастному идиоту, который решил связаться с тобой.
— И как велико ваше сочувствие? — с насмешкой спросила я.
— Так велико, что за душевное здравие горгула я готов напоить весь трактир, — с не меньшей насмешкой ответил вампир.
— Да будет так, — кивнула я. — Хозяин! Раздайте всем посетителям вашего самого лучшего пойла. Лорд Одариан угощает всех за душевное здоровье самого лучшего из горгулов, Анидара Горра орсан Хошшара.
Мой телохранитель смерил меня ледяным взглядом и швырнул кашель троллю.
— На всю сумму, — сказал он, глядя на меня.
— Слава Пресветлой, теперь я спокойна за своего мужа, — издевательски улыбнулась я.
— Мои расходы придется возместить горгулу, — отозвался Одариан, наливая себе очередной стакан.
— С чего это? — деланно удивилась я.
— С того, что его женушка транжира, — осклабился вампирюга. — Напомни записать потраченную сегодня сумму, когда вернемся в гостиницу.
— А вы еще и скряга, — удовлетворенно усмехнулась я. — Хам, грубиян, лишенный всяких приличий тип, теперь еще и скряга.
— Благодарю, — он с достоинством поклонился, — у моей личности много граней.
— Да, вы, дорогой мой, прямо бриллиант, — ехидно хохотнула я.
— Чистейшей воды, — произнес он. — За бриллианты.
— Или за их пыль, — фыркнула я, поднимая вместе с ним стакан.
— Под маленькими безжалостными ножками ядовитой заразы, — закончил тост упырь.
И мы дружно выпили, не сводя друг с друга злых взглядов. Трактир радостно шумел, заглатывая дармовую выпивку и славя почему-то не лучшего горгула, а его кровавость. Вампир насмешливо усмехнулся и отсалютовал посетителям трактира стаканом.
— Как видишь, за горгула они пить не хотят, — обернулся ко мне мой телохранитель.
— Тем лучше, значит, за этот праздник ему платить не придется. — Осклабилась я.
На меня скептически посмотрели, и трактир огласил ироничный голос Одариана.
— За жениха моей спутницы!
— За жениха! — загалдели нетрезвые посетители трактира. — И его невесту! Пусть боги будут к ним добры, а их дом наполнится топотом детских ножек!
— Целуйтесь! — раздался неожиданный крик, и трактир подхватил его. — Целуйтесь! Целуйтесь!
— Кто? — опешила я.
— Я с ней?! — со священным ужасом вопросил вампир. — Хозяин, им больше не наливать.
— Чего это, ваша кровавость? — раздались обиженные крики. — Кошель еще полон.
— Тогда пейте, за что говорят, отсебятины не надо, — велел вампирюга. — За горгула!
— За горгула? За горгула! — завопили посетители, и нас оставили в покое.
Вампир вернул мне свой насмешливой взор, и я скрипнула зубами. Затем демонстративно поставила перед ним свой пустой стакан, и Элион тут же наполнил его. Мой внутренний голос настоятельно требовал, чтобы я прекратила эти игры, потому что хмель уже давал о себе знать, но я отмахнулась от внутреннего зануды и упрямо посмотрела на вампира.
— Как видишь, я все исправил, так что твой женишок мне уже задолжал, — все никак не успокаивался мой телохранитель.
И вот тут местное вино окончательно поглотило мой разум. Я встала из-за стола и, покачиваясь, направилась на выход.
— Ты куда? — окрикнул меня Элион.
— Мне надоели ваши ревнивые выпады, — отмахнулась я и вышла за дверь. — Тьма, какая я пьяная, — пробурчала я себе под нос, припадая к стене и закрывая глаза.
Но тут же их открыла, потому что вселенная решила устроить предательский круговорот. Вдруг дверь вылетела с положенного ей места с оглушительным грохотом, и на улицу выскочил вампир. Он огляделся горящим, словно раскаленные угли, взором, втянул носом воздух и резко обернулся.
— Что значит — ревнивые выпады, человечина? — прорычал он. — На что ты намекаешь? Что я ревную? Я? Ревную? Тебя?! К горгулу?!!
— Катитесь к Тьме, — проворчала я, отталкиваясь от стены в намерении гордо удалиться... если получится. Земля просто зверски качалась под ногами.
Элион поймал меня, не сразу, надо признать, с первого раза он промахнулся, выругался и дернул мое неустойчивое тельце к себе.
— Так, значит, я ревную? — повторил он свой вопрос. — Ты хоть иногда думаешь, что несешь?
Гонора в тоне убавлялось с каждым словом, и закончил вампир, скорей, устало, чем с прежней яростью.
— Из чего тролли делают эту дрянь? — задал упырь следующий вопрос, но сразу же насупился и попробовал вернуть себе прежний заносчивый тон. — Так ты говоришь, что я ревную?
— Похоже на то, — кивнула я, обнимая его, чтобы обрести хоть какую-то опору.
Было такое ощущение, что местное вино в смеси со свежим воздухом становилось еще пьяней. Мне становилось все хуже, никакой легкости и веселья.
— Это ты решила, потому что я успел наговорить тебе всю ту чушь, когда ты только пришла? — хмуро спросил Одариан, поднимая мою голову кверху. — К архам, Лиора, ты пьяна, как... как... Короче, ты пьяная.
— Можно подумать, вы трезвый, — ответила я и зевнула.
Вампир ничего не ответил, отчего-то не сводя с моего лица взгляда. Затем сделал шаг, вынуждая меня отступить. Еще и еще, пока я не уперлась спиной в стену трактира, от которой так тщательно отходила. Сразу стало обидно. Я так старалась, а он! Теперь придется начинать все заново. Но начать мне ничего не дали. Лицо вампира вдруг заслонило собой мир, и рубиновые огоньки в глубине вновь темно-вишневых, практически черных в темноте глазах, приковали к себе мой зачарованный взор.
— Ты ведь очень пьяна? — спросил Элион, и я кивнула. — Хорошо. Надеюсь, утром ты ничего не вспомнишь об этом.
— Я постараюсь, — кивнула я, подаваясь к нему навстречу.
И наши губы встретились. Кто-то тихо застонал, отдаваясь во власть головокружительного поцелуя. И тут же ответом ему прилетел мужской стон и неясный шепот, который невозможно было понять. Вампир говорил на языке своего народа, а я зачарованно слушала его, не открывая глаз. А потом его губы накрыли мои.
— Значит, ревнуете? — спросила я, когда Элион оторвался от меня.
— Он меня раздражает, — нехотя ответил мой телохранитель.
Я расплылась в довольной пьяной улыбке, которую вновь накрыли прохладные губы Одариана. И вот тут...
— Тьма, Лиора! — воскликнул вампир, отскакивая в сторону, но меня не выпустил.
Теперь он стоял сзади и терпеливо ждал, когда меня перестанет выворачивать.
— Пожалейте меня-а-а, — застонала я, как только удалось восстановить дыхание.
— К архам, опять?! — воскликнул вампир.
— Мне пло-о-охо, — ныла я.
— Чудовище! — выдохнул Элион, подхватил меня на руки и направился нетвердой походкой в сторону гостиницы. — Кровопийца.
— Зато я вам нравлюсь, — вздохнула я, устраивая на его плече голову.
— Кто тебе сказал такую глупость? Тебе все приснилось, — усмехнулся вампирюга, и я не стала спорить.
То, что произошло у трактира уже начало казаться пьяным бредом. Разве мог он с такой нежностью шептать непонятные мне слова? Не-ет, это все вино.
* * *
Улицы Рангра были уже совсем пусты. Одинокий вампир брел, время от времени оступаясь, шепотом ругаясь и периодически бросая взгляды на свою ношу, мирно посапывающую у него на плече. Он улыбнулся, снова споткнулся и прошипел очередное ругательство. Девушка недовольно заворочалась. Вампир остановился, давая ей снова заснуть, и продолжил путь.
Неожиданно ему послышался шорох. Элион Одариан остановился и обернулся, но никого не заметил. Мотнув головой, он сделал еще несколько шагов, но опять остановился и прислушался уже более внимательно. Кто-то крался позади. То ли преследуя его, то ли просто не желая обгонять.
Вампир взглянул на девушку, оценивая свои возможности в нынешнем состоянии, и прибавил шаг, уже не упуская из виду звук тихих шагов позади. Он спешно обдумывал, кто может идти по следу? Рыжий? Не его стиль. Слишком попахивает обычным разбоем. Тут же вспомнился тролль-привратник из гостиницы, с которым он сцепился еще засветло. И чем больше Одариан размышлял, тем больше склонялся к мысли о тролле.
Криво усмехнувшись, вампир свернул в ту сторону, где видел небольшой городской парк. Шаги не отставали, но и не обгоняли, и Элион укоренился в мысли о преследовании. Он постарался разогнать хмель из головы, но троллье пойло держало крепко.
— Чтоб их Тьма пожрала, — тихо зашипел Пьющий кровь.
Идти быстро не получалось, он то и дело оступался. Но до парка он все-таки добрался и поспешил к скамейке. Затем осторожно уложил на нее девушку, скинул камзол и накрыл сверху.
— Поспи пока тут, — шепнул Элион и развернулся на каблуках, отыскивая взглядом того, кто крался сзади.
Никто не показывался, и вампир присел на краешек скамейки, где спала девушка. Слух ему говорил, что преследователь близко, но отчего-то медлил. Элион втянул в себя воздух и удовлетворенно хмыкнул — тролль. Чувства, столь привычные, сейчас были притуплены алкоголем. И все же он перехватил огромную лапищу, готовую обхватить его сзади за шею.
— Урод красноглазый, — зарычал тролль, падая на спину и хватаясь за сломанную руку.
— Тихо, разбудишь, — зашипел на него вампир, нависая сверху.
И это оказалось ошибкой. Нападение вновь было сзади. Вампир покатился по траве, отправленный в небольшой полет вторым троллем. Он сел, затряс головой, пытаясь разогнать туман, и разглядел шесть громоздких фигур. Вперед выступил уволенный привратник.
— Ну, что, кровосос, поговорим? — осклабился он.
— А-а, зеленая рожа, — хмыкнул вампир, — я тебя просчитал еще на улице. Привел подружек для поддержки?
— Хамит, — недобро произнес тот, что ударил Одариана.
— Зубоскалит, — усмехнулся третий тролль.
— Выдрать зубы, чтобы скалить было нечего, — обиженно ревел четвертый, которому вампир сломал руку.
— Запросто, — хрустнул пальцами пятый.
— Так чего стоим? — полюбопытствовал шестой.
— Только не все сразу, девочки, — хохотнул вампир, поднимаясь на ноги. — Я предпочитаю дуэты.
Разозленные тролли двинулись к нему. Переход в боевую форму дался вампиру с большим трудом, чем всегда. И вместо моментальной трансформации, Одариан успел обратиться только наполовину. Потому отбиваться пришлось уже в процессе. И все-таки он вырвался из-за захвата одного из троллей, разорвал плечо другому и шагнул в подпространство.
— Не выйдет, упырина, — заревел один из нападавших, успев ухватить его.
Правда, торжествовал недолго. Одариан впился клыками ему в горло, выдирая кусок плоти.
— Тварь, — захрипел тролль, оседая на землю и пытаясь зажать ручищей рану.
Вампир хмыкнул, обернулся, и лицо его перекосилось от бешенства. Бывший привратник склонился над спящей девушкой, почесал затылок и широко осклабился.
— А вот и процентик, упыреныш. Девкой твоей возьму, — сообщил он, откидывая камзол Одариана.
— Лапы прочь, — яростно зашипел вампир, срываясь с места.
— Нянечка, камин разожги, холодно, — сонно произнесла девушка и перевернулась на другой бок.
— Я тебе камин так разожгу, задымишься, — похабно хохотнул бывший привратник.
Вампир метнулся к нему, но попал в капкан четырех лап. Очередной удар сбил его с ног. Элион злобно скалился, пытаясь отбиться, но очередной удар и красный туман начал заволакивать сознание вампира. Он успел увидеть, как зеленоватые лапищи ухватили его подопечную, и тот, кто проиграл до этого всего раз, потерял сознание.
— Ой, как не хорошо, — укоризненно произнес мужской голос. — Шестеро на одного. А девушек вообще трогать нельзя, особенно спящих. Они, когда невыспавшиеся, сущие ведьмы.
— Алаис-с-с, — из темноты показался призрачный слангер, покрытый мертвенно-голубоватым сиянием, — кому ты-с-с говориш-шь. Это ж-ш тролль-с-с.
— Тупой тролль, я бы даже добавил, — в темноте замерцали золотом драконьи глаза.
— Вы кто? — спросил ошарашенный бывшей привратник.
— Совесть твоя, лопоухий, — хмыкнул черноволосый мужчина, забирая из лап тролля девушку, каким-то чудом продолжавшую спать.
— А ну, отдай, — оскорбился тролль. — Кровосос мне должен.
Дракон и черноволосый мужчина переглянулись и расхохотались. Бывший привратник смотрел на них исподлобья, не удержался и бросился на черноволосого. Тот легко скользнул в сторону, заломил троллю, бугрящуюся мышцами, лапу и погрозил пальцем.
— Не шали, зайчик. Папа Алаис может и разозлиться.
— Сожрать что ли? — лениво потянулся дракон.
— Я от тебя эту фразу больше пятисот лет слышу, а ведь еще никого не сожрал, — вновь покачал головой черноволосый.
— Не веришь? — завелся с пол-оборота красноволосый дракон. — Ну, смотри. Я не жру, да я так жру, что тебе завидно станет.
— Шэр, — окрикнул его мужчина.
— Отвали, Бриннэйн, — отмахнулся Огненный дракон. — Сейчас только кости захрустят.
Он покрылся дымкой, и через мгновение в парке стоял громадный красный дракон.
— Шэр, я тебе верю! — крикнул черноволосый.
— Нет, я тебе докаж-шу, — зашипел обиженный неверием приятеля Шэр и потопал в сторону остальных троллей, которых уже вовсю запугивал призрачный змей.
— Чудик! — крикнул Алаис Бриннэйн, снова погрозил бывшему привратнику и побежал за драконом.
— Ш-шэр, с-сдурел-с? — змей поднялся на хвосте, закрывая собой побледневших троллей.
— Уйди, гад полз-сучий, — рыкнул на слангера дракон, открыл пасть и...
Исчез в портале из чистого Света, спешно открытого черноволосым.
— Алаис, скотина! — заревел обиженный дракон, и портал закрылся.
— А ну, брысь отсюда, — рявкнул Бриннэйн.
Тролли часто закивали и убрались из парка, утаскивая раненных.
— Даж-ше повес-селиться не дал-с-с, — обиделся слангер.
— Цыц, Чудовище, — Бриннэйн отмахнулся от змея и склонился над вампиром. — Все-таки он дурень. И чего сопротивляется? Еще и напился. — Он укоризненно покачал головой. — Ладно, зато спеси поубавиться. Каждый опыт хорош. — Мужчина влил в вампира немного Света. — Открывай глазки, спящий красавец.
Вампир тихо застонал, выдал новое ругательство и порывисто вскочил, схватив Алаиса за грудки. Но занесенная для удара рука разжалась, и он скривился.
— Вы.
— Мы, твои честь, совесть и чувство прекрасного. Как понимаешь, последнее, конечно, я. — Хохотнул черноволосый. — Чудик, кем будешь?
— Ты уже з-сабрал с-самое лучшее-с-с, — ответил слангер.
— Лиора!
Все трое обернулись. Ни Лиоры, ни бывшего привратника в парке уже не было.
— Вот это наглость, — восхитился Бриннэйн.
Вампир сорвался с места, уже не обращая внимания на своих собеседников. Воплощенный призрак и мужчина переглянулись.
— Его подопечная, пусть и спасает, — махнул рукой черноволосый. — Мы ему и так помогли. Тем более, алкоголь я из его крови убрал. Справится.
— Хана троллю-с-с, — усмехнулся Чудик.
— А мы тут совершенно не причем, — пропел Алаис Бриннэйн, и они исчезли в световом портале.
Вампир легко взял след и теперь бесшумной тенью скользил по ночной улице. Он вернул себе обычную личину. Притупленные алкоголем чувства теперь вновь работали без сбоя. Элион был зол до такой степени, что уже заранее ощущал привкус тролльей крови на языке.
