Женщина, сурово поглядывая на учеников, не глядя, что-то подбирает вилкой с тарелки. Я тут же щедро поливаю содержимое её тарелки горчицей. О! Прокол! Горчицы на столах нет. Зато у суровой мадам она есть! Теперь на её лицо приятно посмотреть!

И тут я вспоминаю про Рона. Рыжий в своем амплуа, одна ножка во рту, вторая в руке и он, привстав, тянется за третьей. Вот так работает поглотитель пищи! Неужели он не знает, что переедать, да ещё перед сном, очень вредно! Надо его спасать.

Куриные ножки у Рона исчезают, и от него начинают отползать блюда с пищей. Он вскакивает... тянется через стол, но блюда уже отползли на безопасное расстояние. Мелкий народ испуганно смотрит на внезапно ожившую пищу, поэтому не спешит помогать Рону. Несколько попыток рыжего, и пища пропадает со стола. Тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги. Пока я наполнял свою тарелку, первокурсники оживились и уже увлеченно болтали.

Наконец сладкое исчезло с тарелок, и Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли.

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом...

Глаза Дамблдора, из под очков, на мгновение остановились на рыжих головах Уизли.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Хук. И наконец , я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.

Я заметил, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.

— Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!

И весь зал заголосил. Песней это было назвать трудно, но зато было весело.

— А теперь спать. Рысью — марш! — скомандовал директор и всё повалили к выходу из зала. Первокурсники, возглавляемые ещё одним рыжим, который оказался старостой Гриффиндора, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице. Я пристроился за ними. И тут я увидел, что в замке множество развешенных в коридорах живых портретов. Ухмыльнулся, увидев на одном из них Гарри, который уже осваивался в том мире. Хорошо, что он догадался изменить облик, теперь он выглядел как Дадлик. Иначе бы сильно удивил народ. Кто нибудь бы да узнал на портрете Гарри Поттера. Люди на портретах перешептывались между собой и показывали на нас пальцами. Гарри широко улыбался и махал мне рукой.

Неожиданно рыжий остановился. Перед ними в воздухе плавали костыли. Они начали атаковать его. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких сантиметрах, как бы говоря, что он должен уйти.

— Это Пивз, наш полтергейст, — раздраженно буркнул рыжий, обернувшись к нам. А потом повысил голос:

— Пивз, покажись! — ответом ему послужил протяжный и довольно неприличный звук.

— Ты хочешь, чтобы я пошел к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит?

Послышался хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными черными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком, и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны.

— О-о-о-о! — протянул он, злорадно хихикнув. — Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся.

Висевший в воздухе человечек вдруг спикировал на нас, и все дружно пригнули головы.

— Это что за оборзевшая нежить? — возмутился я. Пивз развернулся ко мне и даже открыл свой рот, но замер... уставившись на меня.

— Тебе хочется стать лужей эктоплазмы?

— Нет... нет! Всё! Я ухожу! — зловредный Пивз высунул язык и исчез, уронив свои костыли на голову Невиллу. Слышно было как он, из вредности, стучит чем-то по выставленным в коридоре рыцарским доспехам.

— Вам следует его остерегаться, — предупредил рыжий. — Единственный, кто может контролировать его — это Кровавый Барон, а так Пивз не слушается даже нас, старост. Вот мы и пришли.

Мы стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка.

— Пароль? — строго спросила женщина.

— Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене. Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только неуклюжего Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная Общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами. Рыжий ткнул пальцем в дверь.

— Девочкам сюда! — мы же вошли в другую дверь, поднялись по винтовой лестнице.

Очевидно, комната находилась в одной из башенок. Мы, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были застелены. Наши сумки, сундуки и чемоданы стояли рядом с кроватями.

В спальне пятеро. Симус Фенниган, Дин Томас, Невилл, Рон. И местная звезда — Гарри Поттер! В душ отправился я один. Остальные, пыхтя и попукивая от переедания, тут же забрались в постели.

Вот что я не люблю, это спать в пижаме. Будто одетый спишь... Поэтому я разделся до трусов, и уже собрался забраться под одеяло, как Рон, уже лёжа, решил выразить своё возмущение. Он уже оценил расклад в нашей комнате, и решил, что здесь он самый крутой. Альфа-самец! Тем более, он чистокровка, ну... Невилл вроде тоже, только какой-то он нерешительный. А уж по сравнению со мной... Рон сразу низко оценил моё слабенькое, худое тело. А если учесть то, что Рон был выше меня почти на голову и тяжелее раза в полтора... да ещё и поручение самого директора! Он уже и забыл, что откровенничал предо мной в Хогвард Экспрессе.

— Поттер! Что ты, бля..., какую-то хуйн... наплёл в поезде? Ты эта... выёбыв... прекращай! Я не посмотрю, бля..., что ты там... Ты меня понял, говнюк? Я ведь и в нос могу тебе уеба....! Кровью чихать будешь! Почему ты, бля..., не сказал, что ты долбанный Поттер?

Поставить его сразу на место? Впрочем ... зачем? Изобразим слегка тупого и трусоватого Поттера. Мне ещё не понятно, что ему от меня надо.

— А я разве Поттер? Меня подбросили к маглам без всяких документов... вполне вероятно, что я и не Поттер, а какой-нибудь Иоганн Себастьян Бах! А Поттер, скорее всего, живет в семье каких-нибудь магов. Может даже фамилию сменил. А так... может эти маглы просто придумали, что я Поттер.

— Но к тебе же, сука, приходила МакГонагалл!

— А это кто такая?

— Это та, которая нас встречала. Она наш декан! И ещё замдиректора.

— Не... её я точно не видел. А ко мне приходил Хагрид.

— Пизди...! Хагрид ни ху... не ходит к маглорожденным!

— А ко мне приходил! О! Точно! Это Хагрид что-то напутал! Он же ко мне пьяный пришел.

— У тебя, бл..., шрам на лбу! — Рон торжествующе усмехнулся.

— Вот шрам — это важная улика! Постой... а ты откуда знаешь про шрам?

— Эту хуйн... все знают!

— Ладно... разберемся! Спать давай! Да... кстати, не вздумай храпеть!

— Пошел на ху....

Утром я встал очень рано. Храп Рона был просто не выносим. Я выругался, ну что стоило мне закрыть с вечера голову Рона звукоизолирующим экраном? Вроде пузыря... Я тут же быстренько соорудил его.

Пришлось ждать остальных, сам бы я до большого зала долго добирался. Последним разбудили Рона, да и то пришлось его щипать и толкать. Я не стал снимать с него этот шлем, чтобы не слышать его раздраженный голос. Остальные недоуменно посматривали на рыжего, который беззвучно шевелил губами. Кстати, сам Рон отлично всех слышал. Только в коридоре я снял с него этот шлем.

Рон, хоть и поглядывал на меня сердито, но стремился держаться поближе. Операция — подружись с Поттером в разгаре. Я был занят запоминанием главного маршрута, и выяснением у рыжего старосты расположения входа на кухню. Зачем? Меня интересовали местные домовики.

Завтрак меня слегка разочаровал. Овсянка, одно яйцо на человека, и тосты с повидлом. И неизменный тыквенный сок, который я тут же поменял на своё обычное кофе со сливками. Кстати... от домовиков кофе я так и не дождался, пришлось изобретать его самому. Сосиски исчезли, вместо них кусок моего любимого пирога с мясом и сыром и омлет с овощами. Рон сразу сообразил, что я пью не сок, и ем не сосиски, а что-то другое. Он попытался схватить мою чашку, но она шустро отползла от него.

— Гарри! Ты, бля..., что пил? И что ты ешь?

— Я? Я обычно пью по утрам кофе. И это мой обычный завтрак. — спокойно пояснил я.

— Я тоже хочу! Ты где всё взял?

— На столе стояло! Я же национальный герой! У меня меню другое. — ухмыльнулся я. — Или я не избранный?

Рона заметно перекосило, он уже открыл рот, как тут нам стали раздавать расписание, и рыжий староста сразу потащил нас к нужному классу.

Первым занятием у нас были чары. Радостный Флитвик показывал нам упражнения для тренировки рук при работе с палочкой. Пришлось заниматься выворачиванием кисти руки. А чтобы развлечь нас, в конце занятий он показал нам, как поднять перышко. Заклинание, как он пояснил, самое простое. Движение палочкой и и два слова: Вергардиум Левиоса. Народ с энтузиазмом сразу бросился повторять его. Но только одно перышко взмыло над столом. Довольная Гермиона, с превосходством поглядывая на нас, водила палочкой, заставляя перышко шарахаться из стороны в сторону. Флитвик сразу наградил её и даже захлопал в ладоши.

Немного в стороне от наших столов пристроился Гарри. В руке у него была тоже палочка, только невидимая остальным. Мне пришлось сделать её специально для него, и она была копией моей палочки. И теперь Гарри трудился наравне со всеми. И так же, как у всех, у него ничего не получалось.

Я хихикнул, бросил палочку на стол, и посмотрел на своё перо и перья соседей. Перышки послушно сорвались с места, взлетели и выстроились в ромб. Описали синхронно вираж и мимоходом врезались в перышко Гермионы. Сбитое перо свалилось на стол перед девочкой. Перья описали круг, и улеглись, каждый на своё место. А моё перо подлетело к лицу Гермионы, резко развернулось и хлопнуло её по носу. И сразу вернулось ко мне.

Флитвик даже разинул рот. И не только он один. Одна Гермиона не удивилась, но недовольно заворчала на меня.

— Гарри! Зачем ты сбил моё перо? Прекращай баловаться!

— Поттер! Почему у вас чары без палочки? — Флитвик даже возмутился.

— А что, надо обязательно с палочкой? — усмехнулся я. — Мне без неё как-то проще.

— Какое заклинание вы применили?

— А что, для этого нужно заклинание? Не... никаких заклинаний.

— А поднять что-нибудь потяжелее? — заинтересовался Флитвик.

— А разница? — меланхолично прокомментировал я и невежливо ткнул пальчиком в профессора. Мистер Флитвик медленно всплыл на столом, чуть покачиваясь, и вернулся на своё место. Вот спокойный мужик, даже глазом не повёл!

— Вы удивили меня, Поттер! Это же не Левиоса!

— Я сам удивляюсь... профессор, объясните мне, зачем нужна палочка? И эти дурацкие слова... Вергардиум Левиоса... по моему проще взять да поднять это перышко. Было бы желание!

— Можно и без палочки... и даже без заклинаний. Но для этого нужно быть очень сильным и опытным магом. Ученикам это не по силам! Так что палочку в руки, и тренируйтесь. — я только вздохнул. — Придется для вас проводить дополнительные занятия. Вы неправильно колдуете!

После чар мы с Роном шли по коридору. Он старался постоянно быть рядом.

— Гарри! Как ты, бля..., эту хуйн... делаешь? Я тоже так хочу! Научи!

— Рон! Это несложно... только нужно тренироваться.

— Я же вижу... ты-то легко это делаешь! Покажи, как?

— Достал ты меня, Рон! Ты что, не понял? Просто же! Надо жить среди маглов, чтобы тебе никто ничего не подсказал, и не иметь палочки. Захочешь колдовать, не так ещё раскорячишься! Я же до Хогвартса не знал, что нужна палочка.

— А какую хуйн... ты ещё можешь?

— Много чего, Рон, много!

До кабинета конфигурации мы добрались довольно быстро. Просто нам попался Почти безголовый Ник, он же сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, которого я и припахал в качестве местного гида. На столе преподавателя одиноко сидела кошка и внимательно посматривала на учеников, которые стали шумно рассаживаться за столами. Я мельком глянул на её ауру... какая-то она странная. Да и ладно... пусть сидит. Пауза затягивалась, урок ещё не начался, я немного задумался, и, щелкнув пальцами, вызвал себе чашку горячего кофе. Я спокойно глотнул, и тут увидел, как кошка вытаращила глаза и подпрыгнула вверх. С чего это она? И тут кошка превратилась в МакГонагалл. Круто!

— Поттер! Что это у вас? — неожиданно она подскочила ко мне.

— Обычное кофе! С сахаром! — я пожал плечами.

— Дайте его мне! — она протянула руку.

— Я уже почти всё выпил. Если вы хотите, вот вам другая! — я поставил пустую на стол и снова щелкнул пальцами, вызывая другую чашку. Сунул её в руки профессора.

— Осторожней, кофе горячий! Может вам сливок добавить? — предупредил я женщину. И сам допил кофе. МакГонагалл недоверчиво обнюхала чашку.

— Поттер! Как вы это сделали? — нервно спросила она.

— Что я сделал? — вот тут удивился я. — Захотел выпить чашку кофе и всё! Честно признаюсь, я кофе люблю! А урок же ещё не начался! Если нельзя, то извините, я больше не буду!

Я испарил свою чашку. Я не понимал профессора, что в этом удивительного?

— Поттер! А что вы ещё можете, из ... съедобного? Какой нибудь фрукт...

Я поднял руку. В ладони появилось яблоко, которое я тут же стал, с удовольствием, обгрызать. В глазах МакГонагалл появилась какая-то обреченность. Женщина была явно растерянна. Она снова понюхала кофе... поставила чашку на мой стол и пошла к своему. Я пожал плечами и удалил чашку. Не хочет, не надо!

Профессор вроде пришла в себя и начала урок. Закатила речь про безопасность, потом какую-то теорию, а конце выдала всем спички и потребовала превратить их в иголки. А сама опять подошла ко мне.

— Где ваша палочка, Поттер? — мне пришлось лезть в кошелек и доставать палочку.

— Превращайте, Поттер! — нервно сказала МакГонагалл. Я отвернулся и ехидно усмехнулся. Превращать так превращать! Я пошевелил кончиком палочки, иммитируя работу с ней, спичка зашевелилась и превратилась в огромную, ржавую-прержавую иголку, даже с остатком толстой нити. Профессор зачарованно уставилась на неё. Иголка зашевелилась, и как червяк, поползла по столу.