Проклятый. Серый путь

Лицо Сахаси старшей стало задумчивым, но через полминуты она, кивнув своим мыслям, ответила — Ладно, можешь её забирать, если у тебя получится снова вернуть её в проект, то можешь ей передать, что она может считаться номером семь. Как я понимаю, её ашикаби станешь ты.

Сказала она с такой интонацией, что сразу стало ясно — это был не вопрос, а утверждение, тем приятней будет её обломать.

— Как она сама решит, если она захочет, я стану её ашикаби, если нет — то навязываться не буду. — Ответил я, впервые за разговор Таками посмотрела на меня заинтересованно, но дальнейшие метаморфозы её лица я наблюдать уже не мог, поскольку ревнивая Казехана вновь впечатала меня в свою грудь.

В очередной раз фыркнув, профессор Таками отправилась осматривать побежденную, отметив что-то у себя в блокноте и бросив через плечо, что мы можем идти. Что я и сделал, взвалив на свое левое плечо Акитсу, а правой приобняв Карасубу под возмущенный возглас третьей, призвал ветер (теперь уже сам, а не с помощью дракона, как делал раньше, мне все больше и больше нравятся последствия слияния) и отправился прямиком в Идзумо, ибо раньше начну — раньше закончу. Спустя пару секунд сбоку от меня пристроилась копия моего вихря, только цвет был значительно светлей, что и не удивительно, у Казеханы обычный ветер, я же свой напитываю энергией изнанки уже просто по привычке.

По прибытии, отчитавшись перед Мией, отправился с Акитсу на руках в свою комнату, под возмущенные восклицания моих секирей.

— Не беспокоить, у меня впереди сложная операция. — На пару секунд обернувшись, бросил я и откинул челку со лба ледяной секирей, позволяя всем рассмотреть знак на её лбу. Все возмущенные крики разом прекратились, и я в полной тишине отправился наверх.

Уложив будущую седьмую на футон и утроившись у его изголовья, снова погрузился в её энергетическую составляющую, попутно максимально ускоряя своё восприятие, а иначе я и за пару дней не управлюсь.

Если я скажу, что всё прошло гладко, я очень сильно совру и польщу себе. Хоть ничего критичного не было, но распутывать энергетические каналы, освобождая пережатые, разъединяя спаянные и отсекая лишние образования, я успел так намучиться и устать, что вывалившись из транса ближе к утру у меня уже не было сил порадоваться хорошо выполненной работой, я банально отключался. Всё же, я проклятый, нам проще ломать, чем строить, даже более того, более девяноста процентов наших и вовсе не способны на подобное, да и я в этом далеко не мастер. Последнее, что я успел заметить, теряя сознание, это подхватывающие меня холодные руки и взволнованное лицо с пепельными волосами напротив меня.

Глава 18 Целительница.

Пробуждение было не из приятных, всё же сказались сутки без отдыха, да ещё и двое суток субъективного времени в состоянии ускорения, хоть в реальности и уложился меньше, чем в одну ночь. Да и сам я, не мастер энергетических оболочек. Это свои я научился выкручивать, как мне вздумается, а вот чужие, разве что для отработки пыток, при которых боль разумом не контролируется. (А то есть у ведьмаков и проклятых такой неприятный приём), так что работа была довольно тяжелой.

Осмотревшись, заметил, что солнце за окном клонилось к закату. Получается, я отсыпался почти день и это как минимум. Но не это привлекло мое внимание, а тот факт, что я почти кожей ощущал напряженную атмосферу, да и лежал я явно не на подушке. Скосив глаза, рассмотрел чьи-то колени, на которых и покоилась моя голова. Медленно поднявшись, осмотрелся. Как выявил осмотр местности, колени на которых я расположился, принадлежали Акитсу, которая сейчас смотрела на меня с равнодушным видом, что никак не вязался с четко просматривающимся волнением за меня. Вокруг нас расположились все мои секирей, завистливо посматривающие на седьмую, но активных действий не предпринимали, видимо, прошлый урок пошел им на пользу. Теперь же все взгляды скрестились на мне, и я явственно почувствовал исходящее от них облегчение. Приятно, однако.

Уже собиравшуюся что-то спросить Казехану прервало громкое урчание моего живота и меня, чуть ли не силком, потащили на кухню. Туда же подтянулись и остальные обитатели Идзумо. Весело переговариваясь за столом, нам представили пополнение в "семье" Минато — Кусано (секирей номер 108). И каждый поведал свою часть истории. Когда дошла очередь до меня (Хомура, зараза, отмазался, "не я это", да ему только новенькие и поверили, хотя только для них он и отнекивался), пришлось рассказать все произошедшие за тот вечер события. Да и под требовательно-ревнивыми взглядами моих секирей, ещё и пояснить, что же я делал с выбывшей, ночью в комнате, (иначе Матсу своими предположениями довела бы всех до очередной разборки). Но вот история окончена и за столом воцарилось молчание.

— И что теперь Рейстлин-кун, окрылишь Акитсу? — В лоб спросила первая, вот уж от кого не ожидал, ну или, по крайней мере, не так открыто. От лица покрасневшего ронина можно прикуривать, Мусуби и вовсе не поняла о чем речь (причем, по-моему, ещё с самого начала моего рассказа), Карасуба, вроде и сама не замечая этого, опустила руку на рукоять катаны. Акитсу лишь выжидательно смотрела на меня. А вот на лицах большинства моих секирей читался немой вопрос "сколько ещё?". Эх, если б я сам знал. Я то и их окрылять не планировал, теперь даже и не знаю, что со всей этой ситуацией делать. Не с собой же их в другой мир тащить после выполнения задания? Но, похоже, я слишком задумался (в очередной раз), а пауза подзатянулась.

— Нет, Мия-сан, как Акитсу-тян решит, так и будет. Я никого принуждать не собираюсь. — Ответил я с легкой и немного грустной улыбкой, все же я и так по глазам ледяной секирей догадываюсь о её выборе. Думаю, не трудно догадаться, что было дальше? У всех моих "пташек" вырвался синхронный грустный вздох, Акитсу после окрыления и вовсе разве что изнутри не сверкала, правда видеть её лицо живым, а не застывшей восковой маской, довольно приятно. Мусуби порадовалась за седьмую и тут же предложила ей сразиться, за что и получила половником от Мии. Вот неугомонная.

После завтрака, я, отказавшись тренироваться, остался на кухне помочь Мие с посудой, несмотря на её протесты. Правда и её возражения были довольно слабыми, да, по мне, может и не скажешь, но на кухне я себя чувствую, чуть ли не уверенней, чем сама хозяйка (вот что холостятский опыт пятисотлетней выдержки делает!). Так что в две руки, приведя кухню в божеский вид и перемыв посуду, мы с Мией разговорились. Основной темой стали, как ни странно, именно различные блюда. Так я узнал, что помимо японской кухни, Мия может приготовить некоторые испанские блюда. На закономерный вопрос "откуда такие умения?", мне ответили, что один из инструкторов МБИ обучил, когда Такехито ещё был жив. После этой фразы мне пришлось расписывать кучу своих кулинарных умений и достоинств, лишь бы отвлечь Мию от грустных мыслей, а то, уйдя в себя, она ненадолго потеряла контроль над своим ядром секирей. Мне-то ничего, а вот если бы здесь был тот же Минато, его бы пришлось спешно откачивать. Но проблема быстро разрешилась, и Мия, слегка смутившись собственной вспышки, с показной заинтересованностью углубилась в кулинарные дебри. Обменявшись парой рецептов и узнав, что Мия, оказывается, мечтает попробовать киотские вагаси (сладости которыми и славится Киото), но из-за невозможности выезда из Нью-Токио не умеет возможности ими насладиться, сделал себе зарубку в памяти, обязательно посетить сей замечательный городок.

Уже уходя с кухни и заметив наблюдающего с бледным лицом за тренировками девочек Минато, почувствовал попытку установить со мной ментальную связь вроде той, с помощью которой Ку-тян связала себя с Сахаси. Вот только приоткрыв ауру, я взвыл от боли, которая оказалась столь сильна, что никакие техники самоконтроля и контроля боли разумом не помогали. Это могло означать только одно — светлая, да ещё довольно мощная. Нет, такой секирей мне точно не надо, уйдя вглубь своей энергетической составляющей, сумел скинуть с себя недостроившийся зов. Который тут же перешел на ближайшего ко мне ашикаби — Минато. Вот он абсолютно ничего не заметил, зато получил приток сил, что можно заметить по появившемуся здоровому румянцу на щеках, вместо прошлой бледности, да и устрашающие синяки под глазами рассосались на глазах. Я же, немного полежав на полу, на который упал во время приступа, обратил внимание на напрягшуюся Мию, высматривающую возможную опасность. Да и застывшие вокруг меня Казехана, окруженная небольшим вихрем, с Карасубой, выхватившей из ножен свою катану и вставшей передо мной в защитную стойку, прикрывая меня с возможных линий атаки, и окруживший меня лед, и стоящая поблизости Акитсу с сосульками в форме ножей, говорит о многом. Про маячившие рядом лица других секирей, я и вовсе молчу, в очередной раз на сердце стало теплей, но думаю, стоит успокоить моих защитниц. Хех, дожили, уже и защитницами обзавелся.

— Ложная тревога. — Прохрипел я. Да, услышь я сейчас свой голос со стороны, не за что бы в свои же слова не поверил. Вот и секирей не поверили. Прокашлявшись и быстренько подлатав голосовые связки, произнес уже нормальным голосом. — Я же говорю, всё нормально, просто ко мне попробовала подключиться ещё одна секирей, и нет у меня ещё не "перевес", как ты сейчас выразилась, Матсу. Нет, в монахи я тоже не собираюсь, Казехана, и вообще это не смешно. Не надо никого резать, Карасуба. Просто энергия малышки не совпала с моей, даже более того, мы оказались антиподами. Нет, Матсу, она не коротко стриженная беловолосая извращенка, хотя сказать наверняка не могу, может, ты и угадала, я ее, знаете ли, не видел. Что? Как выглядит? Ну, это мы у Минато-куна спрашивать будем, связь на него перекинулась, когда я её от себя отцепил.

— Она сделала тебе больно, не прощу. — Послышался тихий голос Акитсу. Вот и что мне на это ответить? Что это всё просто стечение обстоятельств? Или что эта светлая ни в чем не виновата, и она все сделала не со зла? Можно попробовать, глядишь и получится.

На успокоение ледяной секирей, как впрочем, и остального состава, я потратил более получаса. Эх, тяжела жизнь в окружении женщин. К концу этого получаса я уже был согласен на повторную привязку светлой, лишь бы мне больше не пришлось переубеждать особо настырных (Карасуба, Акитсу и Беницубаса с Хайхане), что убивать неизвестную "пташку" не надо. После настал мой звездный час. Я решил по образовавшейся связи, Минато с данной секирей, попробовать выяснить, где находится эта "святоша". Да и что-то мне подсказывает, что помощь малышке в ближайшее время не помешает. Впрочем, вспоминая момент формирования подобной цепочки между дважды ронином и Кусано, у меня перед глазами встал эпизод с нападением Микогами на лабораторию МБИ с целью захвата "зеленой девы". Надеюсь, я всё же ошибаюсь.

Всё же помимо лечения, я ещё и изучить энергетические линии Акитсу успел, поэтому чужеродные составляющие в ауре Сахаси заметил сразу, отсеяв те, что определяются, как уже окрыленные (благо, есть с чем сравнивать), ухватил нужную мне связь. Хоть точное расстояние определить не получилось, но сторону, в которую двигаться и примерное расстояние я все же определить смог.

После короткого совещания решили взять с собой: Мусуби (не оставлять же Минато одного, а то совсем от "дрожи в коленках" раскиснет), Яхан (мне банально лень тащить толпу народа, а передав пятьдесят седьмой координаты можно не только её не тащить, но и она кого-нибудь вполне в силах перенести) и Хатаи (нет, то что у меня в отряде две смугляночки фетишем не является — это просто случайность и рациональное зерно. Ведь, если на выходе мы окажемся в замкнутом пространстве, то удобней клинков ничего не придумаешь, а двурукие в этом плане особенно хороши). Такой командой и отправились.

Вопреки моим опасениям, появились мы не в какой-нибудь подворотне, лаборатории МБИ или ещё в каком либо подозрительном месте, а на набережной. Где знакомый мне на вид парень приставал к довольно молодой, светловолосой, коротко стриженой девушке (однако, Матсу почти угадала, всё же блондинка это не беловолосая), одетой в красное платье и расстегнутую, белую, короткую курточку, длинна которой и до пояса недостаёт. Хм, порывшись в памяти, выудил образ этого паренька. Нет, ну вы посмотрите, какой настырный, прошлый раз я его от Яхан оторвал, а в этот раз он уже к другой лезет, правда на этот раз он на трость опирается, хорошо я его все же в прошлый раз припечатал. Хорошо, но мало, так мозгов у него и не прибавилось. А какой волной гнева понесло от Яхан, похоже, не один я узнал извращенца. Всё ещё продолжая размышлять, киваю Минато в сторону паренька. Минато пылая праведным гневом, сделал неуверенный шаг вперед (вот как у него, получается, смешивать почти противоположные чувства?). Решив помочь ему со спасением его будущей секирей, придаю ему толчком руки небольшое ускорение. Упс, не рассчитал, или это Сахаси, такой хлипкий? Наш доморощенный герой, спотыкаясь и пытаясь удержать равновесие, побежал вперед из-за приданого ускорения, размахивая во все стороны кулаками. Думаю, так и зашибить противника можно было, если бы шуму, дважды провалившийся, создавал поменьше. Насильник отошел в сторону, пропуская мимо себя несущегося Сахаси и вполне бы возможно они бы и разминулись, и тогда бы пришлось вмешаться мне, но наш "маэстро" в последний момент умудрился споткнуться. И так и не погасив силу ускорения, да ещё и инерцию от падения набравший, Сахаси влетел головой прямо в... кхм, причинное место. Даже я, на секунду, скрючился, чисто из мужской солидарности, что уж говорить о самом парне. Минато и, правда, страшен, так со своими противниками даже я не поступал. Убить — убивал, но туда всё же старался не бить, мне мой кодекс чести этого не позволяет.

Ну, зато бой окончен технической победой Сахаси, которому уже помогала подняться спасенная, тут же впиваясь в его губы поцелуем. Во время окрыления опять прошла эта ненавистная волна света, заставившая вздрогнуть Яхан и выставить легкий теневой полог меня. Бедный ронин, чуть не потерял сознание от переизбытка чувств, а вот за Мусуби появилась созданная из яки фигура медведя. Какое интересное проявление ревности, и ведь, что самое забавное — Мусуби даже не замечает своей яки, как впрочем, и не понимает вспыхнувших сейчас в ней чувств, продолжая смотреть на мир наивными глазами. Как же хорошо, что мои секирей более вменяемы.

Дальше отправились домой, решив выслушать историю новенькой уже при всех. Я, как самый крепкий, переносил светлую с её ашикаби и вцепившуюся в другую его руку, Мусуби, Яхан же переносилась вместе с так и не поучаствовавшей в этом подобии на разборку — Хатаи.

Уже дома, развалившись на диванчике в окружении своих секирей, которых я сегодня неслабо попугал, наблюдал за картиной — молчаливая борьба за место рядом с Сахаси. Лучше всех устроилась Ку-тян, которая, воспользовалась своей детской компактностью и легкостью, просто усевшись тому на коленки, а вот три других, можно сказать, устроили молчаливую борьбу. А вот Хомура сидел за три пустых места от Минато, хотя, учитывая, что я и вовсе был на другой стороне стола, то ближе, он был все же к ронину, и слава богу. Наконец, все расселись по местам (у Кахо, либо закончилось терпение, либо включилась благоразумность, но свое место она уступила новенькой, сев на следующий стул) и начали слушать историю Курусе (так представилась спасенная), секирей номер пятьдесят четыре. Её хоть и привезли в город уже давно, но выпустили только сейчас, поскольку до этого её пристально изучали, из-за обладания ей сразу двумя способностями. Курусе может призывать небольшие трезубцы и отправлять во врага (что я помню и по канону) и лечить. Причем, её лечение было составлено на силе света, с которого меня, да и Яхан тоже, пробил нервный тик. Так же стало известно, что в момент создания связи она только вышла из здания МБИ (где её и караулил этот недонасильник) и в отличие от меня у неё негативных последствий установки связи не было. Правда, она все же ощутила момент, когда не закрепившаяся ещё толком нить была мной оборвана, но тут же успокоилась, почувствовав, что связь снова образовалась. Ну а то, что источник был уже другой, она так и не заметила.