1. Анастасия. Дело для нежной барышни

— Семейная шутка, — 'успокоила' я его. — С тех пор, как матушка начала приглашать в дом возможных женихов.

— А что? — подозрительно засопел Маркони. — Из князя жених завидный.

— Да я невеста не про него, — понимая, что не покривила душой, заметила я. — Ни статью, ни знатью....

— То-то он столь прытко кинулся тебя защищать, — словно бы невзначай заметил Лой. — Даже кафтана не пожалел.

— Там хоть осталось, что возвращать? — насмешливо спросила я, продолжая рассматривать двух птах, затеявших выяснение отношений.

Занимались они этим самозабвенно, совершенно не обращая внимания на уличного кота, которому наши острословы называли Допросом. Он частенько сидел на крыльце департамента, встречая каждого пронзительным: 'Мяу?', словно интересуясь, с какой целью.

— Эксперты обещали, что будут аккуратны. Князь, все-таки, да еще и дружественной империи.

— Ну, раз обещали, — протянула я, давая понять, что точно знаю цену подобным заверениям.

Этим только дай.... И ведь объяснения всегда одни и те же: не хватало материала для исследований.

Эта фраза всплыла совершенно некстати. Про яд и неизвестный порошок, который его нейтрализовал, я уже почти забыла.

— Так вы придете?

Допрос уже добрался до соседней ветки, но птахи его совершенно не замечали.

— Они дружат, — встал рядом со мной Маркони.

— Кто? — не поняла я.

— Допрос и Фенечка.

Я посмотрела на старшего следователя с недоумением:

— А Фенечка, это кто?

— Фенечка, — терпеливо начал Маркони, — это та, серенькая. В прошлом году, еще птенцом, выпала из гнезда. А тут ворон. Сожрал бы Фенечку, если бы не Допрос. Защищал он ее, пока кто-то из наших не подоспел и не вернул беглянку матери. Потом она подросла, начала таскать ему то червяков, то зернышки.

Он замолчал, как и я, глядя за окно.

— И? — поторопила я.

Вот ведь... тут такие страсти прямо под моими окнами разгораются, а я и не знала.

— Что, и? — повернулся он ко мне. — Заженихалась Фенечка, а Допрос проверяет их на выдержку.

Подтверждений его словам ждать не пришлось. Кот как раз добрался до нужной ветки и, вместо того, чтобы прыгнуть, как и положено хищнику, выгнул спину, встав в позу. Фенечка истерично заверещала, ее ухажер... тут же покинул ветку, скрывшись в неизвестном направлении.

— Да... — глубокомысленно заметил Маркони.

— Да... — с теми же интонациями повторила я.

Допрос смотрел на Фенечку грустно-грустно.... Мол, измельчали нынче мужчины....

— А вот и я, — не дал нам продолжить разговор в том же духе влетевший в кабинет Кармир. Мы с Маркони дружно развернулись, Лой поднялся из-за стола, вместе со следователем-экспертом направившись к нам. — То, что ты просила, — протянул он мне камень для копирования.

Я даже брать в руки не стала:

— Это не тот, — качнула головой, пытаясь самой себе ответить на вопрос: хорошо это или плохо.

— Как не тот? — не понял Кармир.

— Тот был почти полностью разряжен, а этот — полный.

Память кристалла хранит последние десять документов. Недолго, всего час-два, но чтобы сделать несколько копий вполне достаточно.

— Извини, — развела я руками, посмотрев на Маркони, — не получилось.

— А если бы получилось? — жестко, не оставляя мне возможности увильнуть от ответа, спросил старший следователь.

— Когда я зашла в приемную, — не отвела я взгляда, хоть и хотелось, — на столе Шаеса была только подставка для кристалла. Первым в папке с отчетами лежал другой документ.

— Это еще ни о чем... — начал Кармир.

Маркони его перебил:

— С этим все понятно, но....

И опять он не ошибся. Ситуация была не совсем обычной, но объяснимой. Мало ли....

— Есть один вопрос, который я должна задать матушке....

— Господин Маркони, — дверь открылась без стука, — вас просит спуститься к нему господин Соул.

Не увидеть кристалл в руке Кармира, вошедший Шаес не мог....

Глава 11

Дело шло к обеду — самое рабочее время, так что в коридорах следственного отдела было пусто.

Кармир остался у Маркони, им еще предстояло разобраться с планом мероприятий по двум покушениям, а я направилась к себе. У Виля и Сэма, конечно, было чем заняться, но пускать ход расследования совсем уж на самотек я не собиралась.

Настроение, несмотря на заявление князя и возникшие в отношении Шаеса подозрения, было просто великолепным. Кое-какие идеи, пришедшие в голову, будоражили кровь предвкушением.

— А вот и ты! — сбило меня с очередной мысли по кражам ювелиров раздавшее прямо за спиной восклицание.

Отреагировать я не успела, мне закрыли рот ладонью и подтолкнули в сторону дежурки, которая днем всегда пустовала.

Отбиваться я даже не пыталась — не столько реально оценивая свои возможности, сколько понимая несерьезность происходящего, да и амулет на похищение не реагировал, не видя угрозы для жизни или здоровья.

— Надеюсь, это того стоило? — многообещающе протянула я, как только меня отпустили. Предварительно плотно закрыв за нами дверь.

— Я просто хотел с тобой поговорить....

Его задору хотелось верить, но улыбка была только на губах, взгляд Энгина продолжал оставаться серьезным.

— Говори, — милостиво разрешила я, стараясь не думать о том, что могло еще случиться.

— Настя... — сделал он шаг ко мне.

Я невольно отступила, прижавшись к стене.

— Ты меня боишься? — изумленно посмотрел он на меня.

— Не знаю, чего от тебя ожидать, — смягчила я свою реакцию.

— Я не сумел убедить отца, что и сам способен тебя защитить, — помрачнел он. — Извини.

— За что? — удивилась я. Как бы мне ни хотелось утереть нос князю, я прекрасно осознавала, что его позиция значительно весомее. Когда решения принимаются на уровне императоров....

Какой бы ни была причина подобной предосторожности, не поспоришь.

— Вот за это! — уменьшив расстояние между нами до минимально возможного, выдохнул он мне в самое ухо. — Я не отдам тебя ему!

Стоило признать, что я точно ничего не понимала.

А его губы уже обжигали кожу. Беспорядочно касались лба, виска, щек....

— Энгин! — попыталась отстраниться я, догадываясь, насколько может осложнить наши отношения его порыв.

Нет, внимание мужчины не было мне неприятным, но... скачок между просто знакомством и поцелуями казался мне слишком быстрым.

— Нет, Настя, нет! — он чуть сдвинулся назад, давая мне возможность увидеть свои глаза. — Я был уверен, что время у меня есть....

Фразу он не закончил, склонился ко мне....

— Э... нет! — мне все-таки удалось вывернуться и отскочить. — Решил, что все будет так просто?!

Теперь пришла его очередь удивляться, чего я и добивалась:

— Сначала цветы, пирожные, свидания, дуэли, — продолжила я, направив в его сторону указательный палец, — а потом посмотрим, что с тобой делать. К тому же, я все еще невеста Сэма, если ты не забыл, так что нечего портить мне репутацию.

Соображал он, надо признать, быстро. Недоумение сменилось загадочной улыбкой:

— И даже дуэли?

С моей стороны предложить подобное выглядело оплошностью, но ведь не отступать же теперь! Если только слегка скорректировать:

— И даже дуэли, — лукаво улыбнулась я ему, — но только в присутствии императора или его доверенного лица, как требует того изданный им указ. А пока, — я не дала ему вставить ни слова, — нас ждут великие дела!

— Умеешь ты воодушевить, — спустя долгую минуту произнес Энгин. — Ты поужинаешь сегодня со мной?

Я иронично приподняла бровь — подобной прыти я от него не ожидала:

— Матушка пригласила Маркони с женой, — вроде как, сожалея, вздохнула я

— Завтра, — проявил он настойчивость.

— По требованию твоего же отца князь должен забирать меня в департаменте, — на этот раз я развела руками.

— Поужинаем в твоем кабинете, — тут же нашелся он.

— В моем кабинете? — переспросила я, задумавшись над предложением. Идея была... великолепной! Потрепать нервы Северову под вполне благовидным предлогом.... — Ты — умница! — подскочила я к Энгину. Чмокнула в щечку: — Именно так и сделаем.

Отпрыск графа Паррея тут же воспользовался возможностью, прижав меня к себе:

— Сэма и Виля отпустишь пораньше....

— Руки! — грозно прорычала я.

— Извини, — тут же отпустил он меня. Посмотрел виновато: — Цветы, пирожные, свидания, дуэли.... Я все помню, — Энгин отошел в сторону, позволяя мне пройти.

Из дежурки мы вышли, похожие, скорее, на заговорщиков, чем на телохранителя и его подопечную. Не знаю, о чем думал он, хмыкая у меня за спиной, я же представляла, как мы с Энгином станем уничтожать приготовленные Жаркусом пироги, а князь в это время будет сидеть в экипаже перед департаментом и ждать....

Мелко, но как же приятно!

В кабинет Энгин вошел вместе со мной. Демонстративно помахав всем рукой, тут же направился к столику в уголке. Сел на стул, откинулся на спинку и... закрыл глаза.

Сэм, оторвавшийся от своего занятия, как только мы появились, посмотрел на меня вопросительно. Остальных, в лице Николаса и Виля, такое поведение виконта тоже заинтересовало.

— Моя личная охрана, — задрав нос и горделиво шествуя на свое рабочее место, процедила я. — Без него теперь никуда.

— А как же я? — Сэм решил повторить трюк, который прошлым вечером проделал с князем. Смотрел жалобно....

— А ты, — опередил меня Энгин, открыв один глаз, — только в моем присутствии....

Он собирался добавить еще что-то, но я оборвала:

— На этом с шуточками заканчиваем. — Посмотрела на Николаса, тот пристроился рядом с Вилем: — Нас сняли с покушений, так что....

— Приказа вернуться в корпус я не получал, — качнул он головой и тут же вновь склонился над расчетами, которые делал.

— Ну и ладно, — пожала я плечом. Села, вытащила из верхнего ящика обе папки по ювелирам. За последние полтора дня бумажек в нем прибавилось.

Вот толку от них....

Протоколы, протоколы, протоколы.... Уже с нашего осмотра, запоздавшие по запросам предыдущего следователя....

Ничего.... Ничего.... Ничего....

Информации было много, толку — никакого. Если исходить из заключений экспертов, кражи являлись выдумкой, вот только оснований не верить именитым мастерам ювелирного дела у меня не было.

— Энгин, — добравшись до последней бумажки, позвала я, — а как Аннет удалось вскрыть тайник наставницы пансиона? Он же был магически защищен.

Виль и Николас тут же оторвались от своего занятия....

Я знала, что этот вопрос заставит их взбодриться. И не важно, что Сванетти не знал, о какой Аннет шла речь, главным тут было другое — сама загадка и возможность ее разгадать.

— Зеркальная пленка, — не открывая глаз, отозвался Энгин. — В стандартных куполах одной из рабочих основ является непрерывность.

— На зеркале идет искажение, — возразил ему Вильен. Минимальное, но его достаточно, чтобы поднять тревогу.

— Зеркальная пленка, — вздохнув, повторил Энгин. — Аннет не хватает магического образования, что ей совершенно не мешает. Она идет напролом в вопросах, за которые остальные просто не берутся, потому что это невозможно. А уж в том, что касается хитрости и изощренности, равных ей нет. — Он улыбнулся, похоже, собственным мыслям. Поерзал на стуле, устраиваясь удобнее, и только после этого продолжил: — Она создала формулу заклинания, которая заставляет отражать сам воздух, что решает сразу две проблемы. И с непрерывностью, и с плотностью. И всё это на том уровне, который и магией-то не называют.

— Барышня она видная, — оправдал мои надежды Сэм, тут же 'поймав' идею, — ее бы запомнили. На личину рассчитывать бесполезно, в ювелирных лавках против них установлены маячки.

— Жаль, — вздохнул Вильен, — а такая версия была.

В отличие от моего эксперта, который тут же склонился над столом, Николас продолжал смотреть на меня:

— Ты ведь о чем-то не договариваешь? — неожиданно по-доброму улыбнулся он мне, сбив на мгновение дыхание. Такого Сванетти я не знала.

Виль встрепенулся, Сэм — усмехнулся. И даже Энгин открыл глаза, чуть развернувшись в мою сторону.

— Не договариваю, — кивнула я, не видя смысла скрывать очевидное. — Меняю гениальную мысль на сытный обед.

— Угощаю! — первым оказался Самюэль.

— Поддерживаю, — выпрямился на стуле Энгин.

Главное в этом деле — стимул! Матушка всегда так говорила.

— Виль, — укоризненно качнула я головой, — ты же с сиротского дома....

Тот задумчиво прикусил губу, пытаясь понять, что я имела в виду, и... засмеялся, стукнув ладонью по столу:

— Так просто!

— Это только предположение, — остудила я его пыл.

Не подействовало, Вильен был уже совершенно уверен в том, что я — права.

— А нам? — насупился Сэм.

— А вам, — закрыв папки и поднявшись, заявила я, — после обеда. А пока — думайте.

Спорить со мной никто не стал. Это была игра....

Мы все любили в нее играть....

* * *

Жаркус постарался! Рыбный супчик со сливками и зеленью на первое, на второе тоже рыба — филе в золотистом кляре и рассыпчатая крупа, обильно политая чуть островатым, пряным соусом. На сладкое — тонкие, почти прозрачные блинчики с медом и кувшин с моим любимым ягодным киселем. От чая, хоть нам и предлагали, все предпочли отказаться.

Сам хозяин таверны, лично накрывавший наш стол, теперь стоял за стойкой и умильно смотрел на меня. О втором покушении здесь было уже известно.

— Я так больше не могу, — в очередной раз встретившись с Жаркусом взглядом, вздохнула я.

— Это я не могу, — пытаясь дожевать очередной блинчик, прошамкал Вильен. — И есть больше не могу, и не есть — тоже не могу.

Судя по дружному чавканью, остальные были с ним согласны. Кроме нас пятерых за столом сидели еще Маркони и Лой. Этих пригласила лично я, чтобы потом не пришлось повторять пришедшую в голову идею.

— Все, перерыв, — откинулся на спинку стула Сэм. — Ты пыл-то свой умерь, — толкнул он локтем сидевшего рядом Энгина, — а то не сможешь исполнять свои обязанности.

— Мне думать не надо, — хохотнул тот в ответ, но тарелку с двумя оставшимися блинчиками отодвинул. Тут же передумав, вернул ее на место, но пальцы о салфетку вытер, как и Самюэль, взяв паузу. — Так что там с сиротским домом? — сыто проурчал он, намекая, что пора бы вернуться к вопросу, ради которого мы тут собрались.

Остальные оказались с ним солидарны, дружно посмотрев на меня.

— Виль, ты или я? — сделав вид, что совершенно не замечаю направленных на меня взглядов, поинтересовалась я.

Тот качнул головой, на мгновение блаженно закрыв глаза.

Несмотря на неплохое жалованье, монет у Вильена постоянно не хватало. Большую часть он отдавал в императорский банк, копил на свой дом. Комнатка, которую снимал, была небольшой, соседи — шумными. Столовался вместе с остальными постояльцами, что на пользу ему не шло — с нашими-то нагрузками, так что мы с Сэмом старались подкармливать друга, изобретательно находя для этого веские причины. А то бы....

Парень был гордым, но не до самовлюбленности, что меня радовало. И — печалило. Внимание к себе со стороны девушек он принимал за проявление женской жалости