поднялся свирепый ветер, взметнулись тучи песку, полетели камни. Армии
противников пришли в замешательство.
Тао Цянь отвел свое войско в город и держал совет с народом:
— Силы врага велики и противостоять им трудно. Свяжите меня и отправьте в
лагерь Цао Цао. Я приму его гнев на себя и тем спасу жизнь жителям Сюйчжоу.
Вдруг какой-то человек выступил вперед и сказал так:
— Господин мой, вы долгое время были справедливым правителем Сюйчжоу, люди
тронуты вашей милостью. Слов нет, войска Цао Цао многочисленны, но все же
они не смогут разгромить наш город, если вы вместе с народом будете защищать
его. Хоть я и не обладаю талантами, но придумал небольшой план, при помощи
которого можно заставить Цао Цао умереть в таком месте, где невозможно будет
даже похоронить его тело.
Поистине:
Дружбы хотел Тао Цянь, но встретил одну вражду.
Жизнь обрел он там, где думал найти беду.
Кто был этот человек, вы узнаете в следующей главе.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
в которой говорится о том, как Лю Бэй спас Кун Юна в Бэйхае,
и о том,
как Люй Бу разбил Цао Цао в Пуяне
Этот план предложил мудрый Ми Чжу, человек богатый, родом из Сюньсяня. Он
занимался торговлей и ездил в Лоян по делам. Однажды, возвращаясь домой, он
встретил красивую женщину, которая обратилась к нему с просьбой подвезти ее.
Ми Чжу предложил женщине место в повозке, а сам пошел пешком. Затем, уступив
уговорам женщины, он сел в повозку рядом с нею, но держался прямо и ни разу
не взглянул на нее. Так проехали они несколько ли. Женщина, собираясь сойти,
сказала ему на прощанье:
— Я властительница южной звезды Огненной добродетели и получила повеление
Верховного владыки сжечь твой дом. Но я тронута твоим учтивым обхождением и
потому предупреждаю тебя: торопись с возвращением и спасай свое добро — я
приду ночью.
Сказав так, она исчезла.
Ми Чжу всполошился. И действительно, едва он успел вернуться домой и вынести
все ценное, как на кухне вспыхнул пожар, и дом сгорел дотла. Потрясенный
этим событием, Ми Чжу пожертвовал все свое имущество бедным. В ту пору Тао
Цянь пригласил его на службу, назначив на должность бе-цзя.
— Я сам поеду в Бэйхай просить Кун Юна помочь нам, — сказал Ми Чжу,
обращаясь к Тао Цяню. — А кто-нибудь другой пусть отправляется с такой же
просьбой в Цинчжоу к Тянь Цзе. Если они одновременно двинут свои войска, Цао
Цао не устоит.
Тао Цянь послушался его и написал два письма: одно из них он вручил Ми Чжу,
а второе вызвался отвезти Чэнь Дэн, уроженец Гуанлина. Когда посланцы
отбыли, Тао Цянь сам возглавил оборону города и начал готовиться к
нападению.
Бэйхайский Кун Юн был родом из Цюйфу. Внук Конфуция в двадцатом колене, сын
начальника уезда Тайшань Кун Чжоу, он с детства прославился умом. Когда ему
было десять лет, он отправился к хэнаньскому правителю Ли Ину. Привратник не
хотел его пускать, но Кун Юн сказал:
— Я родственник семьи Ли.
И вошел.
— В каком же родстве состояли наши предки? — спросил Ли Ин.
— Ведь в древние времена мой предок Кун-цзы задал вопрос вашему предку
Лао-цзы(*1) об этикете, — сказал Кун Юн, — так разве это не роднит меня с
вами?
Ли Ин был поражен. И когда немного погодя вошел его друг Чэнь Вэй, Ли Ин
сказал ему, указывая на Кун Юна:
— Это удивительный мальчик!
— Если человек умен в детстве, — возразил Чэнь Вэй, — еще не значит, что
он будет умен, когда вырастет.
— Если ваше утверждение правильно, — заметил Кун Юн, — то вы, господин,
в детстве несомненно были умны.
Все засмеялись, а Чэнь Вэй сказал:
— Когда мальчик вырастет, он будет величайшим человеком!
Это событие прославило Кун Юна, он стал чжун-лан-цзяном и получил должность
правителя округа Бэйхай. Он был известен своим хлебосольством. "Я хочу, —
говаривал он, — чтобы гости за столом не переводились и в чашах не иссякало
вино". За шесть лет пребывания в Бэйхае Кун Юн завоевал любовь всего народа.
В тот день он по обыкновению сидел в кругу гостей, когда слуга доложил, что
приехал Ми Чжу. Кун Юн пригласил его войти, и Ми Чжу отдал письмо, в котором
Тао Цянь сообщал о нападении Цао Цао и просил помощи.
— Как же мне не помочь, ведь мы с Тао Цянем старые друзья, да и вы лично
приехали просить об этом! — воскликнул Кун Юн. — Однако Цао Цао со мной
не враждовал, и я думаю сначала предложить ему покончить дело миром, а в
случае отказа я двину свои войска.
— Цао Цао надеется на силу своих армий, и он никоим образом не согласится
заключить мир, — сказал Ми Чжу.
Тогда Кун Юн написал Цао Цао письмо и одновременно приказал своим
военачальникам готовиться к походу. Но как раз во время этого совещания
доложили, что приближаются несметные полчища Желтых во главе с Гуань Хаем.
Кун Юн сильно встревожился и немедленно выступил с войском навстречу
мятежникам. Гуань Хай выехал вперед и заявил:
— Мне известно, что в Бэйхае много провианта. Если вы дадите мне десять
тысяч даней риса, я уведу войска. Если же нет, то разрушу город и не пощажу
ни старых, ни малых.
— Я — подданный императора Хань и защищаю его земли, — закричал Кун Юн.
— Могу ли я выдать провиант разбойникам?
Тогда разгневанный Гуань Хай вступил в единоборство с военачальником Кун
Юна — Цзун Бао и после нескольких схваток сразил его насмерть. Войско Кун
Юна в смятении бежало под защиту городских стен. Гуань Хай, разделив свои
силы на несколько отрядов, окружил город со всех сторон.
Кун Юн был озабочен. Ми Чжу тоже опечалился, не смея больше ни о чем
напоминать ему.
На другой день Кун Юн стал наблюдать за врагом с городской стены и совсем
приуныл, когда увидел, что силы мятежников громадны. Но вдруг он заметил
нечто странное: в строй противника врезался какой-то неизвестный всадник и,
с необыкновенной ловкостью действуя копьем, стал разить врагов направо и
налево. Разбойники бежали. Всадник достиг городской стены и крикнул, чтобы
открыли ворота, но Кун Юн не знал его и не открыл ворота. Сзади наседали
мятежники. Всадник повернулся и сразил еще несколько десятков человек. Тогда
Кун Юн велел открыть ему ворота. Войдя в город, человек этот бросил копье и,
поднявшись на стену, поклонился Кун Юну и обратился к нему с такими словами:
— Я из Хуансяня, и зовут меня Тайши Цы. Вы часто оказывали благодеяния
семье моей матушки, и вчера, когда я вернулся домой из Ляодуна, она сказала
мне: "Наш господин не раз помогал нам. Теперь ему угрожает опасность, и ты
должен помочь ему". И я немедленно примчался к вам.
Кун Юн, глубоко растроганный этим, подарил Тайши Цы одежду, латы и коня с
седлом.
— Я хотел бы получить тысячу отборных воинов, — сказал Тайши Цы. —
Я вышел бы с ними из города и перебил этих разбойников.
— Вы хоть и герой, — возразил Кун Юн, — но все же должны помнить, что
силы их очень велики!
— Я ведь доложил вам, — отвечал Тайши Цы, — что меня прислала сюда моя
матушка, не забывшая ваших благодеяний, и если я не сниму осаду с города и
не помогу вам, мне совестно будет смотреть ей в глаза. Я решил вступить в
смертельный бой.
— Я слышал, что в наше время самый большой герой — Лю Бэй, — сказал Кун
Юн. — Вот если бы нам удалось призвать его на помощь, то осада пала бы сама
собой. Только кого к нему послать?
— Господин мой, готовьте письмо. Я еду! — воскликнул Тайши Цы.
Тайши Цы досыта наелся, облачился в латы, прикрепил к поясу лук со стрелами,
вооружился копьем и с письмом Кун Юна тронулся в путь. Городские ворота
приоткрылись, и сразу же на выехавшего Тайши Цы набросилась целая орава
мятежников во главе с предводителем. Тайши Цы сразил нескольких из врагов,
пытавшихся его окружить, и прорвался вперед. Гуань Хай с сотней всадников
погнался за ним, хорошо понимая, как опасно выпускать человека из
осажденного города. Окруженный со всех сторон, Тайши Цы остановился и стал
осыпать противника стрелами из лука. От каждой выпущенной им стрелы на землю
валился всадник. Враги не посмели преследовать его дальше. Тайши Цы
благополучно добрался до Пинъюаня и явился к Лю Бэю. После приветственных
церемоний Тайши Цы вручил ему послание Кун Юна.
Лю Бэй пожелал узнать, что за человек Тайши Цы.
— Я — Тайши Цы из пограничного города в Дунлае, — отвечал тот. — Хоть
мы с Кун Юном и не одного рода и даже не однофамильцы, но я из дружеских
чувств служу ему и готов делить с ним горе и печали. Ныне Гуань Хай поднял
смуту, Бэйхай окружен, господин мой в смертельной опасности. Зная о вашей
неподкупной справедливости и о том, что вы всегда готовы помочь людям в
несчастье, он приказал мне прорваться из осажденного города и просить у вас
подмоги.
— Разве Кун Юн знает о существовании Лю Бэя? — удивился Лю Бэй, но
согласился помочь Кун Юну. Вскоре он выступил в Бэйхай вместе со своими
братьями во главе трех тысяч отборных воинов.
Гуань Хай, заметив, что к осажденным приближается подкрепление, двинулся
было навстречу, но, разузнав, что сил у Лю Бэя немного, не стал особенно
тревожиться.
Лю Бэй, его названые братья и Тайши Цы выехали вперед и остановились перед
своим строем. Разъяренный Тайши Цы хотел начать схватку, но Гуань Юй
опередил его и бросился на Гуань Хая. Всадники понеслись навстречу друг
другу. В войсках послышались крики: "Разве Гуань Хаю устоять против Гуань
Юя?" Одна схватка следовала за другой, но вот поднялся меч Черного дракона,
и Гуань Хай, сраженный насмерть, рухнул на землю. Тогда Тайши Цы и Чжан Фэй
одновременно врезались в строй противника. Бой завершили воины Лю Бэя.
Кун Юн, наблюдавший за ходом сражения с городской стены, видел, как Тайши
Цы, Гуань Юй и Чжан Фэй, словно тигры, ворвавшиеся в стадо баранов,
расправлялись с мятежниками. Никто не мог им противостоять. Теперь и Кун Юн
бросил в бой свои войска. Зажатый с двух сторон противник потерпел полное
поражение. Воины во множестве сдавались в плен. Остальные рассеялись.
Кун Юн торжественно встретил Лю Бэя. После приветствий был устроен пир в
честь победы. Ми Чжу, пользуясь удобным случаем, рассказал Лю Бэю о том, что
Цао Цао обвиняет Тао Цяня в убийстве его отца и грозится уничтожить Сюйчжоу.
— Тао Цянь — благороднейший человек, — сказал Лю Бэй, — и оскорблен
незаслуженно.
— Цао Цао губит народ, — добавил Кун Юн, — опираясь на сильных, он
попирает слабых. Почему бы вам не отправиться со мной на помощь Тао Цяню?
— Не смею отказываться, — отвечал Лю Бэй. — Только воинов у меня мало, а
я не хочу действовать неосмотрительно.
— Мое желание помочь Тао Цяню вызвано чувством старой дружбы, но в то же
время это мой великий долг, — продолжал Кун Юн. — Разве вы не
руководствуетесь в своих поступках чувством долга?
— Это так! — воскликнул Лю Бэй. — Разрешите мне только прежде поехать к
Гунсунь Цзаню попросить у него подкрепление. Я быстро вернусь.
— Смотрите, сдержите слово, — предупредил Кун Юн.
— Вы плохо знаете меня, — сказал Лю Бэй. — Человек, потерявший доверие,
не может стоять твердо, говорят мудрые люди, и это так же верно, как то, что
все смертны. Соберет Лю Бэй войско или не соберет, он все равно придет к
вам.
Кун Юн согласился и отправил Ми Чжу в Сюйчжоу, чтобы успокоить и обнадежить
Тао Цяня.
Тут выступил Тайши Цы и с поклоном сказал:
— Я успешно выполнил наказ своей матушки, опасность не угрожает вам более.
Теперь я уезжаю к Лю Яо, который призывает меня. Но мы с вами еще увидимся.
Кун Юн хотел подарить ему золото и шелковые ткани, но Тайши Цы отказался от
этих даров и отправился домой, чтобы оттуда уехать в Янчжоу.
Тем временем Лю Бэй прибыл к Гунсунь Цзаню и рассказал ему обо всем.
— Ведь Цао Цао не враждует с вами. Зачем же вам тратить свои силы? —
удивился Гунсунь Цзань.
— Я уже обещал и не могу нарушить своего слова, ибо тогда я потеряю
доверие, — сказал Лю Бэй.
— Хорошо, я дам вам две тысячи воинов, — согласился Гунсунь Цзань.
— Я бы хотел просить у вас разрешения взять с собой Чжао Юня.
Гунсунь Цзань согласился и на это. Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй повели свои
три тысячи воинов вперед, а Чжао Юнь с двухтысячным отрядом последовал за
ними, и все вместе они двинулись в Сюйчжоу.
Когда Ми Чжу вернулся к Тао Цяню, он рассказал ему, что Кун Юн позвал на
помощь еще и Лю Бэя с войском. Вскоре прибыл и Чэнь Дэн с вестью, что
цинчжоуский Тянь Цзе тоже обещает свою помощь.
Но армии Кун Юна и Тянь Цзе, испугавшись несметных сил Цао Цао, не смели
двинуться вперед, и вдалеке, возле гор, разбили лагерь. Цао Цао, узнав о
приближении двух армий, разделил свое войско на два отряда и не осмеливался
напасть на город.
Между тем Лю Бэй пришел к Кун Юну, и тот сказал ему:
— Силы Цао Цао велики, и сам он весьма искусен в военном деле. Нам надо
сначала, чтобы не сделать ложного шага, посмотреть, как будет действовать
Цао Цао.
— Боюсь, что в городе трудно будет держаться без провианта, — ответил Лю
Бэй. — Я предлагаю такой план: Чжао Юня и Гуань Юя я оставлю с вами, а сам
с Чжан Фэем пробьюсь через лагерь Цао Цао в Сюйчжоу и переговорю с Тао
Цянем.
Кун Юн вполне одобрил это решение. Он расположил отряд Тянь Цзе впереди, а
воинов Гуань Юя и Чжао Юня немного позади, так что войска построились
треугольником.
В тот же день Лю Бэй и Чжан Фэй с тысячей конных и пеших воинов ворвались в
расположение войск Цао Цао. Загремели барабаны, и на Лю Бэя и Чжан Фэя,
словно волны прилива, хлынули войска во главе с Юй Цзинем.
— Эй, безумцы, что вы затеяли? — закричал Юй Цзинь.
Чжан Фэй, не отвечая, помчался на него. Всадники схватились. Лю Бэй обнажил
свой обоюдоострый меч и подал сигнал к нападению. Юй Цзинь, потерпев
поражение в этой битве, бежал. Чжан Фэй преследовал врага, убивая всех, кто
попадался на пути, и достиг стен Сюйчжоу. Со стены города увидели знамя с
белыми иероглифами: "Пинъюаньский Лю Бэй" и по приказу Тао Цяня открыли
ворота.
Тао Цянь встретил Лю Бэя и проводил его в окружное управление. После
окончания церемоний в честь Лю Бэя было устроено торжество. Лю Бэй вел себя
с достоинством, речь его была изящна, и Тао Цянь, глубоко радовавшийся
этому, приказал Ми Чжу передать Лю Бэю печать и городскую эмблему Сюйчжоу.
— Что это значит? — удивился Лю Бэй.
— Поднебесную терзает смута, — сказал Тао Цянь. — Права императора
