Мешковина исчезла. Как и раны на спине мальца. Сам же Най поднялся с колен, демонстрируя миру крупную искру кристально-белого цвета, парящую над его ладонью.
— Пошли, пока местные не набежали.
— А в чём подлянка-то заключается? — уточнил Илл, когда они уже скрылись в слоях Сна — зная тебя, не поверю, что ты провёл операцию без ярко выраженных последствий для этого мира. Это ведь "не весело", верно?
— Ну-у — протянул Най, после чего прикрыл глаза, сосредотачиваясь. И добавил минутой позже, уже стоя перед водоворотом зелёного света — Потом расскажу.
— Жни людей, жни бгов. Сожги пламя, развей ветер, сожри пустоту...
Лязг столкнувшихся клинков.
— Яре-яре. Такая длинная фраза активации. Тебе она не мешает, парень?
Этот насмешливый голос как нельзя лучше соответствовал своему владельцу. Пепельный блондин непрерывно щурился и кривил губы в насмешливой улыбке, своим поведением вызывая желание почистить его лицо как следует.
— И почему мне все мешают — послышался усталый голос его противника — Когда лысый чудик танцует "танец удачи", ему не мешают. Когда отдельные окаменелости читают целые стихи в бою, им не мешают. Когда панк в рваном халате начинает читать бредовые лекции, его спокойно слушают.
Знаешь, лисёныш, может, твоему хозяину и нужны мир, дружба и жвачка. Мне же достаточно просто выспаться. Так что...
Лязг столкнувшихся клинков. Грохот пробиваемых чьим-то телом стен.
— Достал — слышится тот же усталый голос — Собери их всех, Фростморн! А теперь — ...
Лязг стокнувшихся клинков. Но теперь в сторону отлетает кто-то другой.
— Банкай! Веди свои армии, Король-Л...
И лисёныш пал....
Подлянка пятая. Последствия подмены
Волны бились о борт корабля. В этом движении, в этом гипнотическом ритме, в плеске волн, каждый слышал что-то своё. Пение сирен, обещание приключений, пророчества...
Гавань была заполнена кораблями. Да, золотой век Штормграда миновал с вторжением орков, но даже сейчас его эскадры лишь немногим уступали первому флоту мира.
Даларас отвернулся от окна. Как бы его не тянуло море, следует сосредоточиться на делах. Иначе мать снова будет расстроена.
Под балконом, перед троном Её Величества Джайны, склонился в поклоне какой-то орк. Впрочем, имя его легко было угадать. Всё же, позиции Орды слишком слабы, чтобы посылать в посольство кого-то, кроме Грома. Не самому же лидеру государства Свободных, отправляться с посольством?
Где-то рядом крикнула чайка. Даларас дёрнул головой, по-детски ища источник звука.
"Опять этот ворон" — с раздражением подумал он.
Ворон был давней шуткой во дворце. Магическая птица, по слухам, была оборотнем, выдававшим себя за пророка. Сначала шалила в Лордероне, предрекая войну, мор, голод и всеобщее равенство. Затем подбивала орков на миграцию куда-то на далёкий запад. Ну а потом, когда его наконец подняли насмех, мутил воду то в Даларане, то в Штормграде.
Волны бились о борта кораблей. О доски каравелл и галеонов.
К матери Даларас попал только на следующий день. Да, долг правителя тяжелее горы, а смерть его царства легче пера.
Мать, как и всегда, не наложила на себя ещё иллюзию. Раннее утро, завтрак в кругу семьи и четырёх элементалей охраны. Нет смысла скрывать вечные синяки под глазами от сына и самой преданной и бессловесной стражи в городе.
— У меня для тебя поручение — проговорила она.
— Да, мама. — ответил принц, не выразив голосом никакого интереса. И лишь лёгкий кивок королевы показал ему, что всё сделано правильно. Так и надо, потому что на любом приёме, правитель — лишь кукла, которая не показывает, что ей интересно или отвратительно.
— Ты будешь курировать экспедицию в западные моря.
— Нортленд? — с интересом спросил Даларас. И тут же одёрнул себя, что не удержал идеальную маску. Мама будет недовольна.
— Пожалуйста, сохраняй контроль над лицом, Далли. Я ведь уже просила — тут же попеняла ему Джайна, сама отнюдь не державшая маску здесь, в кругу семьи — У тебя осталось слишком мало времени на тренировку своих навыков.
Нет, наша экспедиция на север — просто демонстрация. Это знают все, включая Даларан и Лордерон. Думай, принц.
Даларас не думал. Всё уже было понятно. Ведь стоящие в гавани каравеллы были оснащены для трансокеанского путешествия. А если часть из них пойдёт не на север, а в другом направлении?
Но ведь есть ещё только одна цель для подобного путешествия.
— Мы вторгнемся в колонии Даларана? — спросил принц, откладывая в сторону соловые приборы — Но разве это не вызовет войну?
— Остров туманов не является территорией магов. По крайней мере, пока. Если война останется только колониальной, у нас будет шанс на победу. Именно потому нужны союзники, чтобы напыщенные маги не решились перенести войну на континент.
Даларас не кивнул. Даже лишний раз не моргнул, удерживая маску. Хотелось получить одобрение матери не только за хорошее воображение.
Итак, понятно, зачем нужен союз с Ордой. В войне с Далараном, если таковая случится, флот будет неэффективен. Но союз орков и Штормграда вполне способен обескровить магов достаточно, чтобы армии Лордерона поставили точку в этом противостоянии.
— Чтобы перерезать пути снабжения Даларана, надо будет обогнуть материк. А этого не сделать, пока в руинах дворфов засели духи.
— Верно — согласилась Джайна — именно поэтому орки с их Христофом являются равноправными участниками нашей коалиции.
Христоф... Даларас напряг память, вспоминая этого странного полукровку. Географ носился с идеей кругосветного путешествия, к в котором эскадра должна была обогнуть Мальстрим и прийти к Пандарии с востока. Идея опиралась на теорию о шарообразности мира, и должна была, помимо практической пользы, подтвердить её.
— Это безумие — ответил Даларас — я видел его расчёты, мама. Такой маршрут будет нерентабелен. Полная зачистка юга материка будет лишь чуть менее затратным мероприятием.
— Безумие — смотреть, как звезда Штормграда падает вниз, не делая ничего. Увы, жестокие времена требуют жестоких решений.
К тому же, в эскадре будут лишь три каравеллы. Даже сейчас, когда наш флот — лишь второй, это не так уж много. При их гибели, мы потеряем немного. Если же Христоф прав, то выигрыш от открытия обходного пути будет достаточно велик.
— Неужели нет иного выхода? — спросил, обращаясь к себе, Даларас. И тут же понял — и правда, нет.
— Вижу, ты уже ответил на свой вопрос — констатировала Джайна — Да, это так. Выхода нет.
Мы слишком слабы для того, чтобы быть равноценными партнёрами в альянсе с кем-либо из лидеров. Именно поэтому была разорвана моя помолвка с Артасом, и аннулировано членство в обществе магов. Штормград устал. Но ещё не обессилил настолько, чтобы жертвовать своей гордостью и честью.
Выходом для нас была бы война, но с кем? Даларан неприступен в ближайшие полстолетия, пока высокомерные эльфы не осознали, что их мощь перестала быть абсолютной, а чародейский школы, наши и Артаса, ещё не вышли на требуемый уровень. Да, мы могли бы ввязаться в войну с сомнительным исходом, но великих держав пока три, и именно оставшийся в нейтралитете выиграет войну.
Лордерон? Но их армии огромны и закалены противостоянием с Плетью. Конкиста — сильнейшая партия при дворе Артаса, собственно, его рывок в Нортленд за королевской реликвией, и стал днем рождения нынешней опоры трона. К тому же, у Лордерона есть козырь, которого нет ни у нас, ни у Даларана. Это не талант одного из лучших полководцев своего времени, нет. Это сам король и его Зангетсу. Никто не знает, из какого мира пришёл этот тесак, но Плеть уже не раз пожалела, что дала тогда ещё принцу взять подобное оружие.
И нам остаётся только одно. Сделать то, что десять лет назад провернули маги Даларана. Пробить путь в новые земли, начать свою собственную конкисту, повергая аборигенов и выкачивая их ресурсы.
И, в свете этого, сын мой, я должна предупредить тебя. У нас с Тралом договор.
Даларас почувствовал, как сползает с него маска. Да, долг правителя тяжёл, и, несмотря на всю власть и комфорт, которые дают место короля, будь его воля, он был бы герцогом. Меньше жертв приносить. Но на то, что мать предложит такое, он уже тем более не рассчитывал.
— Да нас распнёт собственная власть, мама.
— Только если не приучить их к мысли, что это — нормально. Именно поэтому, мы начнём с колоний. Чтобы и люди, и орки, привыкли, что они — союзники. Чтобы династический брак наших внуков никого не удивил.
— Это безумие — выдохнул принц Даларас — Я ведь ещё даже не женат.
— А придётся.
Волны плескались о борта кораблей. Они бы многое могли рассказать. О спящих в глубине нагах, о пандаренах, ведущих войну с колонистами Даларана. О сонной старости Западного Континента, Калимдора, что будет растоптана кованными сапогами конкистадоров Штормграда.
Они могли бы рассказать, что это судьба. Что людям суждено прийти на каждый материк. И то, что сорок лет назад один молодой и горячий принц вытащил из ледяного плена совсем другой меч, ничего не изменило.
Они могли бы поведать о тех, кто всё это проделал, о сбежавшем охотнике и страннику по Снам. О том, что, поменяв всего два меча местами, они очень многое изменили во всех мирах. О том, что до вторжения Пылающего Легиона в Сейретей осталось уже немного. О том, что чародеи нарождающейся магической школы Лордерона скоро нащупают способ вторгнутся на территории Легиона. И о том, что возможно, зажатые с двух сторон, союзом духовных лучников со жнецами, и объединёнными армиями людей, именно демоны проиграют.
Волны многое знают, многое могут сказать. Ведь все моря суть одно, и волны знают почти всё о почти всех. Вот только кто хотя бы хотел расспросить Великое Море?
А потому волны просто бьют о борта кораблей, что стоят в гавани Штормграда.
Подлянка шестая. Минимальное некромантическое воздействие.
— Ух-х, хорошо — проговорил Най, глядя на кипящую лавовыми гейзерами равнину по ту сторону иллюминатора.
Илл, высокий синекожий гуманоид и постоянный напарник Ная в мелких проказах с далекоидущими последствиями, покосился в сторону человека.
— Должен признать, твоя идея с подменой Фростморна отодвинула инспекцию моей камеры ещё на пару тысяч лет. Правда, я так и не понял, зачем ты восстановил руки тому человечишке.
— Ну-у — протянул Най, почёсывая нос — ты ведь и сам всё знаешь, верно?
— Да-да — передразнивая напарника, Илл прикрыл глаза — "возможность полгода изучать киборга третьего макропоколения в почти естественных условиях дорого стоит". Помню, слышал. Ты, кстати, так и не объяснил, что это за макропокления киборгов.
— Ну, это авторский термин — почёсывая затылок, начал отвечать Най.
— То есть твой личный бред.
— Возможно. Но, тем не менее, мне так думать проще.
Так как, я излагаю, или нет?
— Да излагай уже.
— Ну, вот, смотри. Моя любимая и подзабытая родина. Внедрили человечку кардиовертер, или ещё какую пакость — и стал он, можно сказать, прототипом киборга. А вот когда в нём будет целая куча связанный в единую систему имплантов, управляемых каким-нибудь центральным чипом, то он окончательно станет киборгом первого поколения.
Но ведь есть такая штука, как тенденция к миниатюризации. И рано или поздно, киборгоделы должны сделать шаг вверх по ступени прогресса и эволюции. Проще говоря, приделать ко всем имплантам приставку "нано". Получится уже нечто весьма совеобразное существо, где техническое от биологического отличить трудновато.
Ну а потом, когда киборги второго поколения станут распространёнными, найдётся умник, который решит перестать платить деньги корпорациям, производящим наномашины для аугментации. Вшьет там себе инструментрон в брюную полость, или ещё что. Вот тебе и поколения "2+". Техобслуживание требуется крайне редко, импланты производятся непосредственно внутри. Знай себе, софт обновляй и проходи ремонт при неполадках.
Ну, а можно пойти ещё дальше. Объединить все наномашины, даже находящиеся в разных организмах, в единую сеть. ИИ, который сам будет писать программы для имплантов, обеспечивать аугментацию новых членов общества, техобслуживание и так далее.
А теперь поменяй наномашины на мидихлорианы, а "управляющий ИИ распределённой вычислительной сети" на Великую Силу. Ничего не напоминает?
— Хочешь стать кем-т большим, чем являешься сейчас?
— Просто хочу попробовать написать фанфик на родную реальность.
— Будет интересно посмотреть — согласился Илл — вот только готов ли ты?
Это было больно. Стоило расслабиться, на пару месяцев отпустить вожжи, и вот уже он, генералисимус, вождь страны, дважды поднятой из руин, стоит на сером плацу, а в небе проецируются картины брошенной им, пусть и невольно, страны.
До крови — лишь бы заглушить боль душевную — он кусал губы и сжимал кулаки, глядя, как соратники один за другим уходят в распыл. Верх во вспыхнувшей партийной грызне взял — о, злая ирония судьбы — колхозник. Никитку, этого недалёкого хохла-клоуна, поставили на царство. Зачем? За что?
Он даже не обиделся на поливание грязью своего имени. "Культ личности", необоснованные репрессии? Ха! Попробовали бы они, эти шакалы, сами встать у руля страны, воевавшей с самой собой десяток лет, провести её через индустриализацию, новую Войну, одновременно выживая в банке с пауками, по недоразумению называемой Партией.
Но как обидно когда то, что ты пестовал, спускают в унитаз. Когда выращенная из золы сгоревших в сорок первом дивизий, возрождённая, она снова хиреет. Когда изо всех углов вылезают кликуши, только и умеющие, что вопить, как Их, Невинных, в Этой Стране Мрака, Унижали.
Хотелось плюнуть, растереть и уйти, раствориться в нихиле. Но что-то его не пускало. Быть может, природа этого места, или простая человеческая ответственность.
Спокойно он наблюдал за спокойным правлением следующего правителя. Не завоеватель и не тиран, он, казалось, вёл страну спокойно, избегая кризисов. И он, наблюдающий за дряхлеющим генералом, старательно гнал от себя мысль, как похож этот "застой" на правление царя-миртворца.
Последующая чехарда мимолётных владык, умирающих через пару лет после того, как садились на трон, прошла мимолётно, не оставляя уже ощущений. Он, мёртвый владыка пока ещё живой страны, вдруг понял. Всё. Алес. Полный.
И когда Меченый и Боренька с прочими совместно распустили страну, это уже было заколачиванием гвоздей в крышку гроба.
— Забавно, не правда ли? — проговорил кто-то — Полсотни лет назад их деды шли на смерть ради спасения страны, а теперь внуки радуются её краху. А ещё через пять лет будут страдать и считать себя ограбленными. Ведь сытая жизнь кончилась! Ах, верните всё обратно! При совке было лучше.
Он повернулся, находя говившего.
Их было вдое. Высокий синекожий нечеловек, вглазых которого жил холодный свет. И щуплый парень лет двадцати, худой и нескладный.
— Я — Най. А это — мой напарник, Илл. И я хочу предложить вас сделку. Скажите, Иосиф, вы не хотите начать вс с начала?
