Не буди ведьму_Первая книга цикла

— Мне было плохо! Я никого не видела! — почти соврала я, ведь частично это правда: вампира я не видела, а только ощущала по аромату и слышала, и в тот момент мне действительно было так отвратительно, что жить не хотелось. Саня как-то подозрительно на меня посмотрел. Потом встал и заявил:

— Идем ко мне!

Мы с подругой переглянулись, но воспользовались своеобразным приглашением в гости. Как только за нами захлопнулась дверь его квартиры, а Сашка схватился за нож... Поздновато мы с Риммой задумались, не слинять ли нам по добру по здорову?

— В комнату! — указал на гостиную он.

— А что ты собрался сделать? — прежде чем пройти заинтересовались мы, искренне надеясь, что ответом будет не "фарш для котлет из одной глупой ведьмы и аппетитной оборотнихи"!

— Сейчас узнаете! — загадочно произнес он с интонацией серийного убийцы, отбив у нас желание находиться в его обществе. Но по старой дружбе мы послушались его и прошли в комнату. Правда, присесть так и не решились. А Сашка тем временем достал какую-то старую книженцию, полистал ее, потом снова сгонял на кухню за небольшой пиалой и мелом. Отодвинул ковер, явив на свет здоровенную круглую пентаграмму. Как выяснилось, охранную. Скривился, перешел ближе к балкону и там, на свободной площади, принялся чертить новые символы, бормоча себе что-то под нос. Мы молча наблюдали, дожидаясь, когда он обратит на нас внимание.

— В круг! — приказал маг. — Образуем треугольник!

С большим сомнением, а стоит ли это делать, Римма ступил в пустое колечко. Я встала рядом. Сашка замкнул картинку, снова что-то затараторил скороговоркой и полоснул себя по руке. Кровь полилась прямо в пиалу, которую протянули вместе с ножом Римме.

— Я этого делать не буду! — отказалась подруга.

— Доверься мне! — посмотрел на нее глазами несчастного вымокшего уличного котенка парень, и Римма, не отводя взгляда, провела лезвием по ладони, скривилась от боли, сцеживая кровь. От запаха мне стало дурно, но Саня настоял, чтобы и я себя поранила.

— Чокнутые! — выругалась я, добавляя свою кровь в общую тару.

Александр хорошенько смешал багровые жидкости и окунул в них палец. Потом встал передо мной, нацелившись поставить на моем лбу отметину.

Повтори: "Духи, все живые, неживые! Все стихии света, тьмы, выслушайте мой обет! Я, Дина Вербная, клянусь в верности своему ведьминому кругу. Клянусь душой своей бессмертной, кровью жгучей, что не предам, не солгу, не причиню вреда, сохраню тайны тех, кто вошел в мой круг!"

Я повторила следом за ним, а пока говорила, друг нарисовал кровью у меня на лбу какой-то знак. Моя речь стихла. И слово в слово ее повторила Римма. Сашка и ей символ нарисовал. А затем попросил меня нанести точно такую же картинку, как у подруги ему на лоб. Я про себя хихикнула, мол, он же не увидит, что я ему намалюю — а вдруг неприличное! Но, будто прочитав мои мысли, маг насупился, и я не решилась портить момент. Быстро начертила положенное и опустила руки. Сашка прикрыл глаза и заговорил на латыни. Я слушала эту абракадабру и приходила в ужас, потому что комнату населили призванные "живые" и "неживые" гости. Разнообразие, далеко не всегда приятных физиономий, реально пугало. Никто из пришельцев не мог сунуться в наш круг — и это несказанно радовало! Хотя они пробовали. Римма, тоже впечатленная, ухватила меня за руку. Когда колдовство закончилось, Сашка смолк, мы обе почувствовали волну тепла, прокатившуюся от пола к ногам и поднявшуюся к голове. Призраки пропали, а символ на лбу мага засветился и вдруг впитался, исчезнув. С лица Риммы знак тоже сошел.

— А теперь ответь мне, — заговорил Саша, вперившись в меня кровожадным взглядом, — Кто убил Маргариту?

Я молчала, а правда рвалась из меня наружу, даже рот ладошкой пришлось закрыть.

— Ты не сможешь мне солгать! — он был вполне удовлетворен своей работой. — Ни мне, ни Римме! Потому что теперь все мы трое связаны крепко и навсегда. Мы трое открыли собственный ведьмин круг. А это значит, что отныне мы — единое целое. Мы не подымем руку друг на друга, не солжем, не предадим. Итак, я повторю свой вопрос...

— Не надо! — взмолилась я, злясь на него все сильнее. — Что даст тебе мой ответ? Ты ничего не изменишь. Поверь! Я пробовала. Но не вышло. Саш, — ноги от усталости подкашивались, и я просто уселась на пол. — Ты сам не хуже меня знаешь, что я долго не протяну. Так зачем доставать меня еще и вопросами, на которые я не смогу ответить? Или любовь к Маргарите настолько сильна, что ты хочешь узнать, кто ее убил и отомстить?

Римма нервно сглотнула и, обиженно надув губы, уселась рядом со мной.

— И правда, отстал бы ты от нее! — предложила подруга. — Главное ведь, что сами живы остались. Здоровы, целы...

— Почему ты уверена, что тебе недолго осталось? — так и быть сменил тему Сашка и тоже уселся на пол.

— Чувствую, — вздохнула я. — К тому же, не зря же меня который раз пытаются убить... Это значит, что Смерть уже совсем близко.

На целую минуту повисла мучительная тишина. Все понимали, что я говорю чистую правду, и никто не мог придумать, как избежать горестного будущего. Разве только смириться? Наверное, так я и поступлю!

— Есть идея! — оживился маг, позабыв об учиненном допросе. — Встречаемся завтра на остановке 32-го!

— Что ты придумал?

— Завтра узнаешь! — улыбнулся он. — Попробую развеять твои депрессивные мысли!

Глава 21. Ищи свой путь

Говоря о надежде на лучшее, в глазах друга блестели грустные искорки отчаяния. Уж ему то, как никому другому, было прекрасно известно, что шансов нет.

Несмотря на плачевное состояние души и мое нежелание идти у Сашки на поводу, я все-таки стояла на остановке после смены, в ожидании маршрутки. Римма пританцовывала рядом, злясь на отсутствие пунктуальности у нашего драгоценного мага. Он опоздал на десять минут. Примчался весь взмокший (видимо, торопился), с каким-то свертком в руках. Мы, не успев даже толком поздороваться, прыгнули в первый "Богдан" и поехали на окраину города. Там Александр провел нам небольшой экскурс.

— Здесь когда-то жил один мой хороший знакомый, — говорил друг, смело вышагивая по дорожке, усыпанной мелким щебнем. Мы брели за ним следом, боясь подвернуть ноги. Нас окружали маленькие, а иногда даже очень впечатляющие домики (такие двух-трех этажные с красивыми заборами и жутко злыми собаками за ними) частного сектора. Ориентация в данной местности у нас с Римкой отключилась. Мы очень надеялись, что магу не придет в голову случайно забыть двух девушек здесь.

— Зачем мы сюда притащились? — злилась я, потому что уже второй раз повисла на плече подруги, когда мои ноги внезапно решили разъехаться в разные стороны.

— Мы приехали к одной прорицательнице на сеанс. Точнее она не совсем прорицательница. Так... — пожал плечами парень. — Экстрасенс.

— Шарлатанка! — вздохнула Римма.

— Не правда! Она проверенная бабуля! — возмутился друг, силясь припомнить номер дома. — Она мне с несколькими призраками помогла однажды.

— Ну, среди нас призраков точно нет! — промычала подруга. — Так на кой нам к ней?

Но друг оставил этот по сути глупейший вопрос без ответа. Я лично поняла, зачем мы шли к экстрасенсу. Я — причина.

Итак, мы отыскали необходимый дом, прошли во двор, а там... Оказалось столько народа, что впору было разворачиваться и ехать обратно. Здесь сидели на лавочке древние бабушки с какими-то баночками в руках, женщины со своими мужьями-алкашами, всерьез больные, наверное, раковые, которым совершенно не хотелось ложиться на операцию...

— Знатная тетя! — оценила приплыв клиентов экстрасенса Римма, присаживаясь на скамейку под стенкой сарая.

— Придется подождать! — согласился Сашка, достал из пакована бутылечек и всучил его мне. И вот сижу я, как полная дура, с этим бутылем и тихо офигеваю.

— Не поняла! С меня здесь что? 5 литров анализов возьмут? На кой мне тара?

Рядом захихикали молодые женщины, а бабушки цикнули в надежде пристыдить шумную молодежь. Саня просто заржал. Даже пополам сложился — наверное, представил процесс наполнения бутыля.

— Нет! — замотал головой он. — Не чуди! Ты просто пойдешь и наберешь водички сюда вон из того колодца. Она считает твою энергию с воды и все расскажет о тебе.

Я задумалась.

— А если я не хочу? чтобы мне обо мне рассказывали?

— Ты зря нервничаешь! Успокойся! — улыбнулся маг.

И тут двери дома распахнулись. Воцарилась гробовая тишина. Когда я посмотрела на стоящую на пороге фигуру, поняла? почему все молчат! От видения аж дух перехватывало! Скрученный нос, сухие руки-веточки, три седых пера вместо волос, горб вместо спины — вот она? знаменитая экстрасенша! Наверное, помимо обычного сеанса в список входит и излечение от заикания — так сказать побочного действия после знакомства.

Я икнула. Жуткие глаза старухи, чем-то напоминающие светлы очи одного киношного персонажа, Риддика, остановились на мне. Отчего я непроизвольно предприняла попытку спрятаться за пятилитровой банкой. Тщетно! Стекло только увеличило эффект от пустых глаз бабки. А она сплюнула себе под ноги, аки шантропа подъездная, и поманила меня пальчиком. Мне не то что дышать — жить расхотелось! Тут еще и Сашка в бок толкнул. Сам-то на улице останется, во дворе, среди людей! Меня по что на гибель отправляет? Старой карге на съедение.

— Не бойся, не съем! — просипела старуха, будто мысли читала. Хотя у меня, наверное, все сокровенное на лбу написано было. Правда, бабка еще и дополнила мои страхи: — Не чем... больше...

И продемонстрировала вставную челюсть — то есть, абсолютно никого не смущаясь, сплюнула ее на ладонь, показала мне и прилепила обратно на десна. Я медленно-медленно оторвала свою попу от лавочки и на ватных ногах поползла к крыльцу.

— А водички? — жалобно пропела я козлиным голоском, надеясь слинять во время похода до колодца.

— Я тебе и там налью! — кивнула в сторону коридора старуха. С порога она не сдвинулась — ждала, пока я войду. Я крепко обняла бутыль, как единственное спасение, круг для утопающего... Короче, сильно расстроилась, когда, воспользовавшись моим замешательством (точнее испугом от хлопка увесистой двери), она вырвала из рук фактически единственный связывающий меня с тем, живым, миром предмет. Старуха, припадая на одну ногу, поковыляла вглубь комнат. Я шла за ней и оглядывалась, ведь без бутыля чувствовала себя, как голая. И чем дальше продвигалась, тем больше во мне зарождалось любопытство. Представьте себе только дом экстрасенса, смахивающего на живой труп. Декор по последнему слову моды: подвесной потолок, энергосберегающие лампы самых разных и порой экстравагантных форм, дорогущая кожаная мебель, белоснежный ковер в зале и телевизор на всю стену. Но самое главное — приемная! Тут фантазию можно не напрягать: белая комната, чем-то напоминающая кабинет врача. Стол, компьютер, кушетка, пара стульев. Шкафчик с бутылечками, травами, таблетками. Дальше пошла атрибутика религиозная: икона, ладанка и т.д. Больше всего меня удивила огромная старинная печь, украшенная петушками и чертями. От нее-то я и не могла глаз отвесть. Мне казалось, что эти красно-черные рогатые человечки следят за мной. Вот спрашивается, как может уживаться в одном помещении лик божий и печь с демонами, а? Где логика?

— Сядь! — приказала старуха.

Я послушно рухнула на кушетку у двери — подальше от бабули. Во мне в последнее время растет какая-то подозрительная нелюбовь к старшему поколению! К чему бы это?

Старуха уселась в шикарное кожаное кресло, как директор какой-то суперкрутой компании, и уставилась на меня, будто сканируя.

— Хреновые у тебя дела! — начала она разговор, не переставая сверлить меня взглядом. — Порвет тебя к чертям собачьим твое наследство! Вижу, что не просила, и что запечатать тебя пытались... И умирала ты. Правда, на рассвете ожила. Бог дал тебе второй шанс.

— Зачем? Просто так ведь ничего не дают, — мне стало очень интересно, за что небеса подарили такую "благодать".

— А мне откуда знать? — откинулась в кресле старуха и внимательно посмотрела на суровый лик Спасителя. — Это только ему ведомо. Хочет, значит, чего-то от тебя. И чего-то очень дорогого. Потому что взамен дал не погремушку двухгривенную! И времени у тебя, чтобы выяснить, в чем миссия твоя, совсем мало — второй раз ты умрешь скоро. Шестьдесят шесть дней. — Сощурилась, рассматривая меня, и прошипела уже не так уверенно. — Может, через шестьдесят семь или восемь... Тут все от тебя зависит!

Мне стало так дурно! Будто смерть уже стояла по правую руку от меня и ее холодные костлявые пальцы покоились на моем плече.

Жуткое ведение отогнал стук, словно в двери. Доносился он из прикрытой крышкой старинной печи. Бабка воздела глаза к потолку, потом перевела взгляд на печь.

— Да входи уже! Тут все свои! — буркнула она, заслонка отлетела и мягко приземлилась на пол. Из печи пахнуло жаром и серным смрадом. Затем из приличного такого "окошка" показались копыта, хвост, а потом и весь черт. Уже знакомый, между прочим!

— Ягулишна! Я тут это... — начал было рогатый, бросил на меня взгляд и ухмыльнулся, резко развернувшись всем телом к гостье в моем лице. — О! Какие ведьмы к нам пожаловали! Кстати, хорошо, что ты здесь! Передай своему дружку, что мы все сделали! Уж благодарствуем за такое веселье! Так что "привет" ему от всей нашей компании!

У меня медленно и с хрустом отваливалась челюсть... Во-первых, до меня только сейчас дошло...

— Ягулишна? Яга, в смысле? О! Так вы — Яга?! Офигеть! Живая сказка! С ума сойти! А Сашка знает?

— Неа! — замотала головой бабка, а черт взгромоздился на край стола. — И ты не говори!

— А если спросит?! Я ж благодаря последнему его фокусу врать не могу!

— Ну, тогда скажешь, — спокойно ответила старуха Яга, она же популярный в наши дни экстрасенс.

— А можно вопрос? — не смогла сдержаться я. Бабка кивнула, а черт хихикнул. — Сказки знают все. Но мне вот интересно, а откуда вы появились. Вы же были гораздо раньше того, как всякие любители народного устного творчества начали собирать былины!

Бабуля насупилась, поставила локти на стол, опустила на ладони сухой, острый подбородок и собралась надолго уйти в себя. Но черт ее выдернул из мыслительного процесса, намереваясь рассказать о бабке все под чистую, без ее на то дозволения.

— А мужику одному поверила, да не учла, что этот чаровник не совсем нормальный... — причмокнул губами и добавил: — Да и не совсем человек. Короче, он на этом посту до нее стоял. Поселил в своей хате, чтоб за хозяйством присматривала, а потом смылся. Прикинь, как она первых гостей встречала... Трупов всяких, порванных диким зверем, загубленных собственными родными. Ее чуть Кондратий не хватил. Точнее хватил, да только не Кондратием его звали! А потом ниче, втянулась. Привыкла. Даже зарабатывать стала! Теперь ни в чем не нуждается...

— Ага! — фыркнула Яга. — Но выйти дальше этого чертового двора не могу! Води всяких, то к Нему, — она кивнула на икону в углу, — то к вам спроваживай! А ни благодарности, ни "спасибо" не дождешься! "Карга!", "Костяная нога!" — только и слышишь.