Sword art online 11 том

— Ага... я понимаю, — послышавшийся голос походил на шёпот, но в нём чувствовался отзвук непоколебимой уверенности. — Я уже решил. Чтобы вернуться в Рулид вместе с Алисой, я буду вынужден пойти против Церкви аксиом. Если возникнет такая необходимость, я выну из ножен меч и приму бой, сколько угодно раз. ...Если тот Рыцарь был Алисой, то я узнаю причину её потери памяти и найду способ вернуть её в прежнее состояние. Для меня это важнее всего остального.

Закончив свою речь и подняв лицо, Юдзио взглянул прямо на меня ярко сияющими глазами, на его лице показалась слабая улыбка.

— Ты сказал такое, когда мы веселились в лесу, ведь так, Кирито? Что «есть такие вещи, которые должны быть сделаны, даже если их запрещает закон». Я думаю, что, наконец, понял значение этих слов.

— ...Ясно, — я проглотил глубокие любопытные эмоции, что заполнили мою грудь вместе с прохладным воздухом. Кивнув, я слегка хлопнул своего партнёра по левому плечу и ступил вперёд. — Я действительно признаю твою решительность. ...Но как только покинем это место, давай избежим ненужных стычек. Я не думаю, что у нас есть шанс в потасовке с Алисой или другими Рыцарями Всецелого.

— Такие робкие слова да от тебя, Кирито.

Ответив ухмыляющемуся Юдзио, что те парни являются сильнейшими в этом мире, я направился к прутьям решётки, что отделяла клетку от прохода. Прежде всего стоит вызвать «окно» толстого и тяжёлого железного прута, диаметр которого был где-то три цен. Класс объекта был двадцать. Жизнь составляла почти десять тысяч.

Юдзио, стоящий сбоку от меня, заглянул в окошко и коротко вздохнул.

— Хмм... не так плохо, как с цепями, но потребуется много времени, чтобы расшатать их голыми руками. Что нам делать, хочешь на пару таранить их?

— Если мы сделаем что-то подобное, наши Жизни будут уменьшаться вместе с Жизнью решётки. У меня появилась идея, просто сиди в стороне и смотри, — жестом я велел Юдзио отступить и принялся разматывать цепь, намотанную на мою правую руку. Я сказал это так, словно такой план созрел у меня изначально, однако эта мысль пришла мне в голову только тогда, когда я наматывал цепь на руку. Солтерина-сэмпай, под опекой которой я был целый год, точно таким способом наматывала своё оружие. Оружие, символизирующее стиль Селюрут, белый кожаный кнут.

Глядя на то, как я медленно тряхнул метровой цепью, сжимаемой в правой руке, Юдзио тревожно зашептал:

— Ки-Кирито, ты что ли собираешься сломать решётку этим? Если ты неудачно ударишь и попадёшь по себе, ты ведь получишь серьёзный урон...

— Всё нормально, Рина-сэмпай как следует натаскала меня по части кнутов. Её ведь даже называли «Ходячим тактическим руководством»... Слушай, выламывание решётки, очевидно, поднимет страшный шум, так что несись к лестнице сломя голову. Обязательно избегай драки, если рядом окажется тюремщик.

— ...Надо же. Как следует, говоришь...

Пропустив странный ответ Юдзио мимо ушей, я принялся размахивать цепью всё быстрее и быстрее. Её длина не совсем соответствовала длине кнута, однако мощь объекта с классом 38 это компенсировала.

Атакуй, сконцентрировавшись не на руке, что сжимает кнут, а на весе кончика.

Припоминая слова Рины-сэмпай, я направил цепь назад от себя, и за миг до того, как она полностью выпрямилась, я проделал полный взмах, дополнив его криком:

— Сэй!

Конец цепи, обрушившийся вперёд подобно тёмно-серой змее, ударил прямо в место пересечения толстых железных прутьев, разбросав во тьме вокруг сверкающие искры.

Бам! В сопровождении громкого звука прутья слетели со своих мест выше и ниже удара и неистово врезались в решётку клетки напротив, после чего уже попадали на пол. Если бы в той клетке находились заключённые, они бы подумали, что это божественная кара Солуса или типа того.

В воздух поднялись плотные клубы пыли, затрудняя дыхание, и я вылетел из клетки в проход. Неважно как, тюремщик с котлом на голове непременно вскачет на ноги, услышав такой жуткий шум. Наверняка этот парень слабее Рыцаря Всецелого, но я предпочёл бы избежать драки, пока у меня в качестве оружия обрубок цепи, имитирующий кнут.

Я напрягся всем телом и принялся всматриваться в дальний конец прохода, но даже спустя множество секунд там никого не появилось. Мимолётно обменявшись взглядом с Юдзио, который выходил их камеры, я быстро прошептал:

— Там может быть засада. Приготовься.

— Понял.

Обменявшись кивками, мы побежали по проходу, стараясь не топать сильно, хотя было немного поздно для этого.

Согласно информации, которую я постарался вбить в свою голову, когда нас арестовали, подземная темница Церкви аксиом была построена с восемью проходами, которые расходились подобно спицам колеса, и у каждого прохода имелось по четыре клетки с каждой стороны. Раз в каждой клетке могли содержаться двое, то общая вместимость составит 8х8х2, сто двадцать восемь человек, но я не верил, что эта темница хоть раз была забита до отказа с самого момента постройки.

В месте, где все проходы сходились, располагалась небольшая комнатка охранника, рядом с тем местом, что соответствовало бы центру колеса, с винтовой лестницей, уходящей на поверхность. Это будет превосходное развитие сценария, если мы сможем увернуться от атак тюремщика и улизнуть через лестницу. С такими мыслями я пронёсся по проходу, остановился перед комнатой тюремщика и оценил в ней обстановку.

Небольшие лампы, висевшие на стенах в цилиндрической караульной комнате, слабо освещали окружающее пространство. Не было признаков движения, но я не мог отделаться от мысли, что тюремщик рыскает где-то в незаметном от выхода уголке с каким-нибудь ужасным оружием наизготове.

— Слушай, Кирито...

— Шшш...

— Кирито, блин.

Пока я выглядывал из-за угла, Юдзио потыкал мне в левое плечо, и я неохотно развернулся к нему.

— Что такое?

— Слушай, этот звук... разве это не храп?

— ...Чего?

Когда я как следует прислушался, как мне посоветовали, я приметил что-то похожее на храп, хотя очень размытый; постоянный, знакомый низкий звук повторялся через равные промежутки времени.

— …, — я снова взглянул в лицо Юдзио, потом слегка тряхнул головой и вышел из-за угла.

По ту сторону окончания прохода (разумеется, в незаметном углу не было ни одного кемпера) находилось умеренно широкое округлое пространство с каменным столпом диаметром где-то пять метров в центре. Внутренняя часть этого столпа была пустая, это была комната тюремщика, откуда и доносился храп.

Сбоку столпа располагалась чёрная железная дверь с маленьким обзорным окошком в верхней части. Юдзио и я приглушили шаги, направившись к двери, и заглянули внутрь, почти прилипнув к окну.

Не было большой разницы между грубой кроватью, установленной прямо в центре округлой комнатки, и кроватями в клетках, и тюремщик дрых на ней так, что казалось, будто его массивное бочкоподобное тело способно её раздавить. Металлическая маска, напоминающая некий котёл, всё ещё была на нём и вибрировала в такт тяжёлому похрапыванию.

Это была та ситуация, когда нам следовало бы взять и убежать, но я стал размышлять над этим обстоятельством. Будучи единственным надсмотрщиком в этой тюрьме, где заключённые бывают так редко, он продолжает так жить в течение многих лет... нет, даже не так, в течение многих десятилетий. В конце концов, в этом мире даже аристократ получает свой «Священный долг» от кого-то, отвечающего за его место проживания, в возрасте десяти лет, не имея возможности ни выбрать занятие по душе, ни изменить его в середине жизни.

Просыпаясь со слабым звоном вещающего время колокола в этом месте, куда не доходит солнечный свет, он обходит пустые клетки темницы, после чего продолжает спать в соответствии с очередным сигналом колокола. Изо дня в день он обязан повторять одни и те же действия, поскольку в этом заключается его работа. Настолько много раз, что он даже не шелохнулся в своём сне, когда мы наделали столько шума.

Огромное количество ключей различных размеров висело на стене в комнате тюремщика. Я был уверен, что там есть и ключ от цепей, которые болтались на наших запястьях, но за неимением настроения сражаться с потревоженным охранником ради этой цели я отошёл от двери и пробормотал:

— ...Пошли.

— ...Ага... Точно.

Похоже, и Юдзио о чём-то задумался. Мы плавно оторвались от окошка и ступили на винтовую лестницу, окаймлявшую караульную комнату, и без устали потопали вверх, ни разу не оглянувшись.

Глава 2

Винтовая лестница казалась довольно длинной, когда мы спускались по ней в прошлый раз, но теперь прошло всего несколько минут перед тем, как мы почувствовали выход наружу, проворно несясь по лестнице вверх. Гнилостный смрад постепенно исчез из воздуха, а сырые и влажные стены вместе с каменным полом под нашими ногами незаметно сменились сверкающим мрамором.

Вскоре мы увидели слабый свет впереди, и когда он принял форму прямоугольного выхода, я и Юдзио отбросили сомнения и бросились вперёд, проскакивая через две ступени. В тот миг, когда мы наконец-то оказались на поверхности, мы с жадностью втянули в себя свежий воздух, будто утоляя сильную жажду.

— ...Фух...

Когда наше дыхание пришло в норму, мы ещё раз окинули взглядом обстановку. Чёрное небо сумрачно освещало землю тусклым звёздным светом, будучи безоблачным.

Церковь аксиом, управляющая всем огромным Миром людей, располагалась в ограниченной квадратной зоне в самом центре Центории. Если судить по виду сверху, который я смог лицезреть, будучи привязанным к лапе летящего дракона, главные ворота в этом заграждении были на восточной стороне (видимо, потому что Солус восходит на востоке), с широкой уходящей вдаль дорогой, ведущей к самой Церкви.

А Церковью на самом деле была величавая белая башня, «Центральный собор». В поперечнике она представляла собой тот же квадрат, вертикальные стены были гладко отполированы до зеркального состояния, а верхняя часть башни постоянно была скрыта дымкой, и потому никогда не была видна.

Я был твёрдо уверен, что в верхней части собора есть некто, управляющий всем этим миром, равно как и системная консоль для взаимосвязи с внешним миром, другими словами, с RATH. Если бы я смог добраться до этого места, то смог бы вырваться в реальный мир после лично пережитых двух лет и двух месяцев в этом мире.

Прогоняя столь сильные эмоции, я медленно развернулся и всмотрелся в тёмный проход, ведущий в подземную тюрьму, откуда мы только что вышли. Прямоугольная дыра без двери словно пасть распахнулась в сторону белых стен. Переведя взгляд на хорошо отполированную поверхность мрамора, я сперва посмотрел налево, потом направо, и наконец вверх, но плотный саван ночной мглы окутывал всё пространство, и я не мог разглядеть ничего вдалеке.

Нет, даже если бы не мгла, я не смог бы увидеть вершину этой стены. Всё-таки лоснящийся мрамор был внешней стеной нашей конечной точки назначения, Центрального собора.

Видимо ведомый теми же мыслями Юдзио вышел вперёд вместе со мной, мы подняли левые руки и коснулись белой стены. Потерев её рукой влево-вправо, мы убедились в её абсолютной твёрдости, отдающей холодом.

— ...Слишком поздно говорить такое, когда мы зашли так далеко, но... Я не могу так просто поверить в это. Мы касаемся этого собора. Какими бы ни были благородными аристократы... нет, даже императоры империй не имеют права касаться стен этой башни, а могут только смотреть на них издалека.

— И это при том, что мы стали не Рыцарями Всецелого, а беглыми преступниками

Юдзио издал слабый натянутый смешок в ответ на моё пессимистичное замечание, но потом быстро ответил с суровым лицом.

— Но если посмотреть на это теперь, это могло оказаться правильным выбором. Всё-таки, если бы мы стали Рыцарями Всецелого, как Алиса, мы могли быть...

— Есть вероятность, что нашу память стали бы контролировать, да? Несомненно, это так... но если все Рыцари Всецелого проходят через это, то кем они вообще себя считают? — когда я пробормотал это, Юдзио убрал руку от белой стены и склонил голову вбок. Я хлопнул опущенной левой рукой себе по талии и попытался объяснить свой неясный вопрос. — Как бы сказать, ну, если память всех Рыцарей запечатана... кто мои родители; где я родился; они ведь должны знать подобные вещи? В конце концов, это фундаментальная основа человеческой сущности. Вот почему я думаю, что это чересчур сложно сфабриковать подобные воспоминания.

— Ясно... Рыцари могут спокойно улететь в любое место в Мире людей на своём драконе. Даже если их настоящая память о том, где они на самом деле родились, будет запечатана, они могут с лёгкостью проверить её правдивость, посетив своё «родное место»..., — внезапно Юдзио резко втянул в грудь воздух и уставился в моём направлении с широко раскрытыми глазами, отчего я в замешательстве проморгал множество раз. Обменявшись взглядами со своим застывшим партнёром в течение нескольких секунд, я догадался о причине его странной реакции.

— Ясно... ты думаешь, что мы сможем найти в этой башне способ восстановить и мою память?

— А-ага... нет, я..., — лицо Юдзио сильно искривилось, и он низко опустил его; я сделал шаг к нему и сильно ухватился левой рукой за его льняные волосы.

— Ты как всегда думаешь только о неприятном. Я же уже сказал, разве нет? Вернётся моя память или нет, я буду сопровождать тебя до самого конца нашего путешествия.

Услышав это, Юдзио приподнял слегка побагровевшее лицо и сказал: «Хватит относиться ко мне как к ребёнку» интонацией, подобной ребёнку. Но даже не попытавшись освободиться от моей левой руки, он продолжил мягким голосом:

— ...Не то чтобы я сомневался в этом. Ведь ты уже итак говорил это множество раз, Кирито. Но... когда я думаю о том, что наше путешествие приближается к своему завершению, я...

Услышав этот сдавленный шёпот, я почувствовал сильное чувство, вырывающееся из груди, и я поднял лицо Юдзио своей левой рукой, что ещё была на его голове.

Величие Центрального собора, что возвышался за нашими спинами, действительно заслуживал право считаться ядром этого мира. Будет совсем непросто добраться до его вершины, даже если на пути не повстречается никаких препятствий, но с другой стороны, это всё, что осталось преодолеть. Сколько бы там ни было тысяч лестничных пролётов, наше путешествие закончится, как только мы преодолеем их все, на год раньше запланированного.

Однако на этом мы совершенно точно не распрощаемся навсегда. Я на некоторое время выйду в реальный мир, но я определённо вернуть сюда. Чтобы встретиться с Юдзио, Риной-сэмпай, Рони, Тейзой и множеством других людей.

— Если это скоро закончится, мы вполне можем закончить наше путешествие на счаст... нет, на хорошей ноте. Ты возвратишь память Алисе и вернёшься вместе с ней в Рулид. Но ведь у тебя не останется другого выбора, кроме как выбрать для себя новый Священный долг? Лучше начать думать об этом прямо сейчас, ведь следующий наш выбор скорее всего будет последним в жизни.