Математик

Святая теория относительности, она что, ревнует? Женщины... Она только что трахала меня больше часа, уж не буду строить из себя героя-любовника, это именно Лисана меня соблазнила, никак иначе. И теперь уже считает, что я принадлежу ей, и она может требовать ответа? Ситуация была щекотливой, и я не придумал ничего лучше, чем впиться губами в ее грудь, проведя языком по набухшему бутончику соска. По телу Лисаны пробежала дрожь, раздался тихий стон. Она заводилась буквально с пол-оборота. Я это заметил и решил воспользоваться этой ее слабостью, чтобы уйти от неудобного вопроса, тем более что сам вновь почувствовал возбуждение.

— Нет... Ты должен сказать... Ах... Нет, не останавливайся... Еще никто так со мной...

Спустя еще какое-то время

Все, у меня больше нет сил. Лисана выжала меня полностью, даже юношеская гиперсексуальность имеет свои пределы. Кстати... Только сейчас, с большим опозданием в голову пришла мысль, что о предохранении я как-то не подумал. Впрочем, чему удивляться, логическое мышление вылетело из меня, как пробка из бутылки шампанского, стоило мне почувствовать под ладонью упругую женскую грудь с выпирающим сквозь тонкую ткань напрягшимся соском.

— Слушай, а ты не залетишь? — спросил я Лисану, поглаживая ее обнаженную спину.

— Залетишь? Как это? — промурлыкала Лисана, приоткрыв свои невероятные глазищи, при этом уютно устроившись головой на моей груди и щекоча ее перышками.

— Ну, в смысле, ты не забеременеешь?

— Да ты что? — повернулась ко мне девчонка, закинув на меня свою прелестную ножку. — Это невозможно! Я — карила, ты — хуманс. У нас не может быть совместных детей. Хотя... — Лисана печально вздохнула, потершись щекой о мою грудь. — От тебя я бы хотела детей. Мальчика и девочку. Ты такой ласковый... Наши мужчины так, как ты, никогда не делали. Где ты такому научился? Я испытала наслаждение раз двадцать!

По-моему, я опять покраснел. Как ей объяснить, что такое интернет и миллионы фильмов, будто специально снятых для таких девственников-ботанов, как я? А там и не такому научишься, хоть и, кх-м... в теории.

— Просто ты самая красивая девушка, что я видел в своей жизни, — совершенно правдиво ответил я Лисане.

Судя по всему, отношение к сексу в этом мире куда проще, чем на Земле, где существует множество условностей и табу. Но, как ни странно, даже несмотря на это, в постельных утехах люди продвинулись дальше местных жителей, даже я, ни разу не герой-любовник, смог удивить карилу. И похоже, здесь невозможно появление потомков от смешанных браков. Нескрещиваемые виды. Судя по тому, что я видел, никаких полуэльфов или полувампиров здесь не было. Во всяком случае, в школе я таких не видел.

— Правда? — тихо спросила Лисана, глядя на меня своими невероятными фиолетовыми глазищами, и у меня защемило сердце. Что же это за мир такой поганый, если даже такая девчонка не видит элементарной ласки?

— Конечно правда, — искренне ответил я, потянувшись к девушке и поцеловав ее в распухшие губы. — Ты просто чудо.

— Спасибо, — шмыгнула носом Лисана, и я увидел в ее глазах слезы.

Черт, сейчас разревется. Надо срочно переводить тему, а то опыта в успокаивании плачущих девушек у меня не было абсолютно.

— Ты говорила, что недавно здесь работаешь. И браслетов у тебя нет.

Лисана отвернулась, промокнув глаза краешком измятой простыни.

— Я вольнонаемная. Меня сюда дядя Шарук пристроил. Он главный лекарь школы.

А, это, наверное, тот вальяжный птиц с черными перьями и пенсне, которого я видел в первый раз, перед разговором с первым советником.

— Кстати, а почему так тихо? Неужели нет ни одного пациента?

Это действительно было странно. Тишина в больнице стояла гробовая. И это вызывало подозрения, учитывая методы обучения в Школе Везунчиков.

— Так всех перевели в другой корпус, в тот же день, как тебя сюда принесли. Сейчас мы здесь одни.

— Стоп. В тот же день? Сколько я был без сознания?

— Восемь дней. Дядя Шарук боялся, что ты... Ну...

А, понятно. Главный лекарь школы наверняка был в курсе того, что я пустотник, и думал, что я могу рвануть в любой момент. Поэтому и пациентов из больнички эвакуировали. Разумно. Но вот своей племяшкой дядя Шарук явно не дорожит, послал ее проверить, не очнулась ли ходячая бомба. Или не отбросила ли копыта. М-да...

— Не беспокойся, со мной все в порядке. Да ты и сама это прекрасно проверила, -подмигнул я мгновенно зардевшейся Лисане. — Но вот перекусить я бы все-таки не отказался.

— Ой! — всполошилась Лисана, подскочив на узкой больничной койке, где мы с трудом умещались вдвоем. — Я же прикатила тележку с едой на всякий случай: вдруг ты очнешься. Она в коридоре стоит! Я сейчас!

Лисана вскочила с постели и на носочках продефилировала к двери, обворожительно покачивая стройными бедрами и ни капельки не стесняясь своей наготы. Какая девушка...

Ох, хорошо... Снеди, привезенной Лисаной и состоящей из холодного мяса, сыра и салата из бордовых листьев акариса — местного овоща, напоминавшего по вкусу цветную капусту, хватило нам обоим. Лисана сначала заявила, что ей не положено и все такое, но потом, посмотрев, как я уминаю за обе щеки, все-таки решилась взять кусочек и вскоре уже вовсю таскала еду из моей тарелки. Женщины действительно одинаковы во всех мирах. Девчонка, завернувшись в простыню, сидела на краю койки, весело болтая босыми ногами, а внутри меня впервые за долгое время раскатилось тепло, и забрезжила робкая надежда на какое-то будущее.

— Лис, слушай, а отсюда можно как-нибудь по-тихому слинять? Ну, типа ты пришла, а меня здесь уже нет. А? А то я терпеть не могу всех этих врачебных осмотров. В смысле, доровских, — поправился я, вспомнив, как здесь называют врачей. — Со мной все нормально, чувствую себя прекрасно, а сейчас так и вообще замечательно, — улыбнулся я Лисане. Но ответной улыбки не получил — наоборот, моя милая карила угасла и напряглась.

— Что не так?

— Меня накажут, — тихо сказала девушка, отводя глаза. — Я должна постоянно присматривать за тобой и доложить дяде сразу же, как ты очнешься.

Черт. Видимо, врачебного осмотра не избежать. Да и Лисану я не хотел подставлять никоим образом. Жестко тут у них все поставлено.

— Ладно. Я очень послушный хуманс. И буду выполнять все распоряжения самой красивой карилы на свете.

Я лег на спину, закинув руки за голову. Лисана мгновенно расцвела улыбкой.

— Ты самый странный хуманс, которого я встречала за всю свою жизнь. — Девчонка вскочила с постели и принялась собирать разбросанную вокруг одежду. Одевшись и уже взявшись за ручку тележки, Лисана неожиданно вернулась, присела перед кроватью и заглянула мне в глаза.

— Ты ведь еще придешь? Пожалуйста, скажи, что ты еще придешь!

Она еще сомневается? Да какой парень откажется от такой девчонки?

— Конечно, я приду. Куда же я теперь от тебя денусь.

Лисана счастливо пискнула, чмокнула меня в щеку, после чего встала, одернула курточку, вернув на лицо строгое выражение, и походкой подиумной манекенщицы вышла из палаты. В девчонке актриса пропадает, это точно.

— Присаживайся, парень. — Директор Ланнис явно был не в духе.

Консилиум врачей во главе с дором Шаруком и дором Канжи продлился не так долго, как я опасался. Меня крутили во все стороны, простукивали, прослушивали, заставляли с закрытыми глазами дотронуться пальцем до кончика носа, что удивило меня до крайности. Обследование очень походило на прохождение медицинской комиссии в российском военкомате. И что странно, никто даже не пытался использовать магию. Со слов Рунса, медицина в этом мире была на весьма высоком уровне, и существовали медицинские школы различных направлений, использующие лечебную магию. Дядя Лисаны, тот самый вальяжный птиц с гривой шикарных иссиня-черных перьев на голове и пенсне на длинном носу, только войдя в палату, принюхался и с подозрением посмотрел на меня, на что я ответил честнейшим взглядом, на который только был способен. Вряд ли он поверил, но вопросов задавать не стал, сразу перейдя к осмотру. Лисана тоже была здесь, скромно стоя возле двери и не поднимая глаз. Я также старался лишний раз не смотреть на девушку, но боюсь, что дядя Лисаны все-таки о чем-то догадался — уж больно многозначительным взглядом он окинул потупившуюся Лисану.

Доры перекидывались странными словами — видимо, местном аналогом земной латыни, на которой врачи пишут диагнозы и которой я не понимал: видимо, знание языка, переданное мне Аргисом Нолти, было не всеобъемлющим. А потом в палату зашел посыльный-старшекурсник, сообщивший, что меня хочет видеть директор Ланнис.

Я сел на стул, не ожидая от разговора ничего хорошего. В принципе понятно, зачем меня вызвал директор. Он знал, что произошло в гимнасиуме, и сейчас наверняка станет пытать меня, как же я смог завалить ангела. Если бы еще я сам знал. Знаний о магии и её применении у меня катастрофически не хватало, Рунс меня, конечно, учил, но не магии. Он все-таки военный, а не школьный учитель.

— Есть хочешь? — неожиданно спросил директор.

— Нет, директор Ланнис, я не голоден, благодарю.

— А выпить?

Что? Я не ослышался? Директор Школы Везунчиков предлагает мне выпить?

— Ну, я...

— А я, пожалуй, выпью. — Ланнис подошел к небольшому шкафчику, стоявшему в углу кабинета, открыл дверцу и вытащил объемную, запечатанную красным сургучом бутылку.

— Эльфийская граппа. Бешеные деньги пришлось выложить. Но она того стоит, не отнять. — Директор сковырнул сургуч с горлышка и выбил пробку из бутылки. В воздухе разнесся аромат лесных ягод, не то что та сивуха, что пил майор, от той на лету мухи дохли. — Ну, надумал? Я далеко не каждому предлагаю со мной выпить, парень.

Мне ничего не оставалось, как согласиться. Не думаю, что директор внезапно решил меня отравить. Поэтому я взял протянутый мне стаканчик, налитый до краев эльфийским алкоголем, и, резко выдохнув, залпом выпил. В этом мире не произносят тосты и не чокаются. Нет такой традиции. Здесь просто пьют, причем не закусывая. Майор еще удивился, помню, когда я его спросил, почему он не закусывает свою бормотуху, и ответил, что сочетать можно исключительно вино и женщин, но никак не вино и жратву. И что-то в этой логике есть. Эльфийская граппа легко проскользнула в желудок, взорвавшись там теплой бомбой с цветочным послевкусием. Ничего лучше в жизни не пробовал!

— Что, нравится? — прогудел директор, сразу же набулькав по второй. — Это тебе не та отрава, что Рунс пьет. И не пей залпом. Это нектар богов, а не гномский самогон.

Я последовал совету директора, выпив граппу маленькими глоточками и оценивая аромат эльфийского напитка. Да, эти ребята знают толк в алкогольных напитках. Сразу стало тепло, в голове с непривычки зашумело.

— Ладно, хватит. Эльфийская граппа — опасная штука. Вроде сначала и голова ясная, и мысли в ней появляются гениальные, а потом раз — и ты уже под столом, и лыка не вяжешь. — Директор Ланнис заткнул пробкой бутылку и поставил ее обратно в шкафчик. — Знаю, о чем ты думаешь, парень, — продолжил он, опуская свою неподъемную тушу в заскрипевшее кресло. — Но мне твои тайны не нужны. Более того, они смертельно опасны. Я за тем тебя и вызвал, чтобы сказать, чтобы ты держал язык за зубами. То, что ты сотворил с ангелом, видели многие, и такого не скроешь даже под страхом смертной казни. Хотя... — Тролль невесело усмехнулся, обнажив лопатообразные зубы. — Я уже было подумал, что так и будет, когда в школу прибыл человек из охранного приказа.

Директор на какое-то время замолчал, барабаня толстыми пальцами по подлокотникам кресла.

— Думаю, ты с ним скоро встретишься. И вот ему-то я советую рассказать все без утайки. Охранным приказом управляет первый советник. Ты с ним уже встречался и должен понимать, что это за человек. Да, еще кое-что. — Директор выдвинул ящик стола и вытащил из него лист плотной бумаги, украшенный печатью школы. — Держи.

Лист скользнул по столу и остановился передо мной.

— Что это?

— Приказ о твоем назначении.

Что? Я взял лист и начал вчитываться в документ, исписанный ровным, четким почерком.

— Младший библиотекарь? Я?

— Да, ты. И это вовсе не мое решение, парень. О твоем существовании стало известно Высшему Кругу, и меня поставили перед фактом. Так что теперь ты штатный сотрудник школы, наравне с наставниками. И подчиняешься напрямую только мне и Рунсу.

Ничего себе новости... Сначала демон, теперь вот это...

— Нолти?

— Думаю, да, — не стал отнекиваться директор. — Не скажу, что я в восторге, парень. Никто не любит, когда действуют через его голову. Но с Кругом Высших не поспоришь. Да, еще кое-что...

Что еще? Я уже не знал, чего и ожидать. Ланнис протянул руку через стол и провел ладонью над браслетами. Те, раскрывшись, упали на стол. А вот это неожиданно. Я потер запястья, освободившиеся от уже привычной тяжести, и вопросительно взглянул на директора.

— Ты теперь официально не ученик Школы, и браслеты ни к чему. Они тебе изначально были не нужны, но порядок для всех один, ты должен это понимать. — Ланнис сгреб своей лапищей браслеты и не глядя бросил их в ящик стола. — Теперь дальше. Твоя новая должность приравнивается к должности младшего наставника-сержанта. Поэтому зайдешь к Вуну, получишь новый комплект формы. И еще. Через несколько дней в Школу нагрянет комиссия с проверкой. Десять лет не вспоминали, и тут вдруг очухались. Не нужно быть гением, чтобы понять, с чем это связано. Вернее, с кем. — Тролль вонзил в меня острый взгляд. — Добрый совет, парень. Будь очень осторожен. Иметь дело с людьми-аристократами — это как упасть в яму с ядовитыми змеями. Ты неплохой человек, никто из людских детишек не стал бы рисковать своей жизнью ради девчонки-вампирши, но вот все остальные...

Эли! Я ведь даже не спросил у Лисаны, все ли с ней в порядке. Она же повредила ногу!

— С ней все нормально, — будто прочитав мои мысли, сказал директор. Неужели у меня все на лице написано? Надо бы следить за своими эмоциями. — Все, иди, сержант, тебе еще библиотеку в порядок приводить. Все должно сиять, как в императорском зале приемов. Но теперь у тебя есть помощники, так что командуй. К приезду комиссии все должно быть в идеальном порядке, я проверю. Все, свободен.

Что? Какие еще помощники? Я поднялся на ноги, пока еще мало что понимая. Но директор Ланнис сейчас явно не в том настроении, чтобы давать пояснения. Надеюсь, майор объяснит мне, что тут за ерунда с помощниками. Я вышел из кабинета директора, спустился на первый этаж и направился в сторону библиотеки, ставшей мне домом. Попадавшиеся навстречу группы студентов, ведомые своими сержантами, проходили мимо, и я заметил что-то странное. Если до схватки с ангелом я ловил на себе исключительно ненавидящие, яростные да презрительные взгляды, то теперь их заменило любопытство. Один из идущих мимо старшекурсников, здоровенный горг, подмигнул мне и украдкой показал выставленный большой палец. Видимо, все-таки информация о происшествии в гимнасиуме не осталась тайной и, несмотря на строжайший запрет и расписки о неразглашении, распространилась по всей Школе.