Легенды Ассиора. Война

Следующий выстрел требюшетов и на холм упали десятки металлических сфер, с иссеченной, по принципу противопехотной рубашки на гранате, поверхностью. Сферы были наполнены простой водой. Законы термодинамики здесь действовали, Федор проверил. Он в одно мгновение разогрел воду внутри сфер, до состояния пара.

Впечатление было такое, что холм подвергся минометному обстрелу, в принципе так оно и было. По полному отсутствию магического ответа, Федор понял, что на холме не осталось ничего живого. Это было последнее, что он помнил об этой фазе боя, силы иссякли, и он потерял сознание.

* * *

Тем временем, конный клин вломился в фалангу, круша на своем пути все, что можно и нельзя. Но, с падением скорости атакующие потеряли инерцию. Это не сильно огорчило рыцарей, одетых в сплошные кованые латы, присущие скорее для рыцарских турниров XVв. земной истории, чем для реального боя. И это была вершина военной науки и кузнечного дела этого мира. Все происходящее говорило о том, что по серьезному не воевали господа рыцари лет сто, а то и больше.

Фаланга прогнулась, под напором тяжелого бронированного клина, и потекла в стороны, закрываясь щитами и стараясь не подставляться под удар тяжелого рыцарского меча.

Потеряв только несколько человек, при прорыве строя фаланги, рыцари наткнулись на непроходимый для конницы ров, перед сложенными из мешков с песком стенами военного лагеря. Со стен по стройным, закованным в железо рядам братьев, ударили арбалеты. Несколько рыцарей упали, а остальные решили разрушить строй и теперь собирались устроить резню, бой закованного в латы всадника с легкой пехотой, и ринулись догонять отступающих. Все случилось, так как рассчитывал Федор, бой распался на отдельные схватки, в дело вступил сюрприз номер три.

Задние ряды фаланги, были вооружены алебардами, имеющими крюки и специальные зацепы, а также косами, обломанными у основания и жестко прикрепленными к древку, острым концом вверх. Этакие нагинаты, как их называли в средневековой Японии. Помимо этого, каждый пехотинец имел длинный кривой нож, для подрезания ног коням. Бывшие крестьяне, из которых были составлены задние ряды, прекрасно понимали и знали, как пользоваться таким оружием, знали лучше всех. Первый же приблизившийся к ним рыцарь, был сброшен на землю, не смотря на давку, которая сопровождает такого рода сражения. Далее, у него вырвали меч, и оставили лежать, сам встать лихой боец уже не мог. Рыцарей Арея заметивших это, и кинувшихся на помощь брату, ждала та же участь. Рыцарский клин, все больше и больше увязал в давке боя, неся все более ощутимые потери.

Бой превратился в ревущую, размахивающую железом, и испачканную кровью толпу. Пора было наводить порядок, но стоящий на дозорной вышке Опора, не имел опыта и подготовки для командования такой массой людей.

Но время подошло, и по плану, разработанного до битвы, осталось отдать последний приказ, и Коваль его отдал.

С двух сторон, на втянувшийся в бой рыцарский клин, должны были ударить тролькарские полуконы.

К этому моменту магическая битва уже кончилась, полной победой двенадцатиградцев, но в происходящем теперь, магия была бессильна. Участвующие в битве маги, вышли из транса, оставленные на их охрану дочки Сунильды, переминались с ноги на ногу, желая ринуться в бой.

Первым очнулся Ворон, он хотел, что-то сказать, но, увидав лежащее рядом бесчувственное тело, решил изменить диспозицию. Он строго посмотрел, на Нею и Сунильду, которые стояли рядом, еще плохо понимая окружающее, затем перевел взгляд на потерявшего сознание Федора. И коротко рявкнул, на едва пришедших в себя женщин:

 Ну, быстрее, мать вашу, я его подержу!

Все четыре женщины, имеющие магические способности, сначала недоуменно посмотрели на него, а затем ринулись к Федору. Нея и одна из сестер положили кисти рук Федора себе на головы. А Сунильда, ухватив бесчувственное тело князя под мышки, приподняла его, и начала что-то глухо бормотать. Воздух вокруг них сгустился, образовав подобие полупрозрачного кокона, затем кокон лопнул, и Федор открыл глаза.

* * *

 Что там происходит? — это было первое, что спросил Федор.

 Сам посмотри княже, теперь все в руках богов.

Федор вновь забрался на башню. Представшая перед ним картина была ужасна. Ястреги и не думали объединяться в грозный прямоугольник кона, как предполагалось изначально.

Сейры, о которых все забыли, решили изменить ход боя в свою пользу и атаковали вновь. Их атака, действительно могла быть сокрушительной, и резко изменить ход сражения. Но, на вылетевшую, шоблу безпредельщиков, как про себя назвал их Федор, с двух сторон ударили ястрежские чудища. Зная о приказе Федора по поводу пленных сейров, они старались не убить, а напугать. По этому, демонстративно разорвав на куски несколько первых, они приняли самое верное для загонщиков построение, цепь.

Заорали боевые рога, и пехота двенадцатиградской армии прикрываясь щитами, стала не спеша отступать к краям поля, на которых уже стояли ощетинившиеся сталью прямоугольники засадного полка тяжелой пехоты вольных шлемов. Битва заканчивалась победоносно, и в очередной раз принимала форму резни.

Несущаяся прямо на лагерь масса сейров, не могла остановиться, подгоняемая сзади тролькарами. А над полем летали гарпии и с помощью зажатых в лапах веревок, на двух гарпий одна веревка, сбрасывали с седел, закованных в сталь и размахивающих бесполезными мечами рыцарей. Бегущие первыми сейры уже видали свою смерть, понимая, что вперед дороги нет, там только рыцари Арея ров и стена. Но остановиться уже не могли, подгоняемые ужасом задние, просто растопчут.

Федор изменил зрение, магической битвы уже не было, но волны эмоций, кровь и смерть, внесли хаос в колебание магических сил. Они разлетелись от долины, и только поток воздуха, который просто не может уйти далеко, еще колебался, метрах в двадцати над полем. Но именно он и был нужен. Притянув его к себе, Федор создал воздушную мембрану, используя заклинание, припасенное им, еще, когда он сидел в стеонской башне, и сказал:

 Это говорит Федор Готлинг, двенадцатиградцы, занять оборону. Сейры стойте, братья рыцари Арея, прекратите сопротивление. Вы проиграли!

И вновь над полем повисла тишина. Тишина, нарушаемая только хлопаньем крыльев зависших над полем гарпий.

Глава 9

Но горькими будут победы их.

Проигравший платит за все

 Ну что, господа рыцари, повоевали? — спросил Федор, входя в свой шатер, где в коленопреклоненном состоянии стояли первые лица ордена. Третьего Магистра Ордена Арея Ежея Локса, не нашли ни среди живых, ни среди мертвых, но его еще искали.

— Встаньте с колен, вы воины, а не политики, и не ваша вина, что вас забыли предупредить, против кого вы выступили. Или предупредили? — спросил он, грозно сведя брови к переносице.

Над лагерем стоял дым, и тот же отвратительный смрад сжигаемых трупов. Наступил второй день после побоища, и тролькары выгнали пленных на уборку поля. Усиленные вольными шлемами интендантские команды проводили разборку имущества лагерей обоих побежденных армий. А Федора после боя уложили спать, словно малое дитя. И теперь, проспав около шестнадцати часов к ряду, он решил поговорить с пленными.

До него с ними побеседовал, Дан Соль и, основываясь на полученной от него информации, Федор и избрал тактику общения.

 Нам сказали, что ты не настоящий, — ответил один из присутствующих.

 Я сказал встать, — начал злиться Федор, — я не разговариваю с рабами и трусами, а вы воины, посему извольте стоять. После этих слов встали все, даже те, кто был ранен. Федор приказал принести им стулья, и разрешил сесть, а остальных оставил стоять.

Беседу он продолжил, поднявшись на возвышение, на котором стояло привезенное, помимо прочего, двенадцатиградским войском, княжье кресло.

 Сколько народу мы тут положили, а для чего? — гневно вопрошал он со своего насеста.

 Вы рыцари Арея, пришли биться со мной, на моей земле. Ваш святой покровитель не был завоевателем! Он был защитником! И что я вижу, — братьев рыцарей, пытающихся защитить Двенадцатиградие, от правителя, призванного двенадцатиградцами, для их защиты от религиозных фанатиков?

 Добро бы я уже был во главе Двенадцатиградия, так нет, я и прийти не успел. Или вы вместе с этими, с которыми даже боги не знают что делать? Вы на их плечи посмотрите, это у вас там волей богов, весь ваш род прописан. А у них ничего, пустое место.

Стоящие перед ним рыцари и бароны, вдруг начали повинно опускать головы, а вдохновленный таким результатом Федор, продолжил давить.

 Мало того, вы еще и предателями стали! Ведь я не только двенадцатиградский князь, я еще и барон Шон Терг. Стало быть, вы выступили против своего брата, вольного барона? И что, скажите на милость мне теперь с вами делать?

 Тебе решать княже, — раздался из толпы тот же голос.

 Значит так, оружие у вас отобрали, сколько вас всего осталось?

 Четыреста пятьдесят два, — ответил, стоявший в палатке, Дан Соль.

 Вот пусть выберут себе другого магистра. Если Ежея Локса нет здесь, и нет там, — при этом он кивнул на поле, на котором сжигали трупы, — значит, этот трус сбежал, бросив свое войско. Через три дня я поговорю с новым магистром. Все.

* * *

Теперь предстоял тяжелый разговор с Вороном и всеми остальными, по вопросу как быть? Четыре сотни пленных рыцарей, это вам не фунт изюма. Тут думать надо!

А лагерь праздновал победу, всюду сидели и лежали крепко подвыпившие двенадцатиградские вои. Покачиваясь, проходили вольные шлемы. Этих лежащих не было, упасть от вина, а не от раны в бою, — для вольного шлема большего позора нет. По лагерю сновали маркитанты и интенданты скупая у солдат добычу, или перенося имущество из лагерей. На все это грустно взирали, стоящие то тут, то там, рыцари Арея, закутанные в белые форменные плащи.

Рыцарям, было дано разрешение, свободно перемещаться по лагерю, при условии, что они дадут слово чести, побегов не совершать. Федор счел это достаточным, не смотря на возражения большинства членов его команды. Более того, им было разрешено носить личное оружие, но вынимать мечи из ножен было запрещено, под страхом смертной казни. По этому, они только грустно взирали на творящийся разгром и грабеж.

Сейчас после разговора с их представителями, Федор желал выслушать всех своих друзей. Что делать с этими пленными, он просто, не знал.

В княжьем шатре, уже были закончены приготовления к пиру и, узкий круг приглашенных, сидел за столом, дожидаясь старшего. Федор вошел в шатер, и сел на свое место, во главе стола. Все повернули головы нему, и выжидательно уставились на молчащего владыку. Что действительно радовало, так это неукоснительное соблюдение традиции, — без команды не начинать.

 Ну, вот что, гости дорогие, — начал Федор, — поможете князю думу тяжелую решить, а то не налью?

По улыбкам присутствующих он понял, что шутка понравилась, и продолжил.

 Что с этой толпой рыцарей делать, ведь обожрут за раз, бедного князя? Им же подавай соления да копчения, да вина заморские. Хорошо одни, а если со свитой?

 Да перевешать к той самой матери, чтобы впредь, неповадно было, — подал голос Неугода, который праздновал уже давно. И даже на княжий пир, пришел слегка теплый.

 Это тебе хорошо, — ответил Ворон, — ты еще лет тридцать поживешь, если не сопьешься, и все, а нам с князем видеть их детей и внуков.

 Нет, казнить нельзя, — отрезала Сунильда.

 Тогда отпустить за выкуп, — полез в спор Неугода.

 Это можно, — степенно согласилась Нея, — да клятву магическую взять, что меча на грады не поднимут.

 Они-то не поднимут, а вот их дети да внуки придут. И уже не просто придут, а как положено с копейными дружинами да пехотой, вот тогда поплачем, — заговорил кто-то из двенадцатиградцев.

Гости зашумели, предолгая решения, одно экзотичнее другого, словно соревнуясь друг с другом в жестокости. Основное решение было простым, — казнь, все вертелась вокруг вопроса какая. Федор, не ожидавший от сподвижников такой жестокости, поначалу прямо опешил. Затем он поднял руку, и когда все утихли, заговорил сам:

 Вот, объясните мне, бояре да дворяне, почему, рыцари Арея приперлись на войну, без сопровождения оруженосцев, копейных дружин и пехоты и вообще, они что, на прогулку ехали?

 Да они тебя, за настоящего, и не считали, — отозвался начальник разведки. — Очередная свора мужиков и все. Вот и пошли, в железе да на скаку, все страшнее и проще, ну а вместо пехоты магиков взяли, чтобы шуму побольше. А как поняли в чем дело, так и сдались, на милость победителя. Авось не убьет.

В голове у Федора начало созревать решение, для его окончательного появления, было необходимо смочить горло.

 Ладушки бояре, приступим, — сказал он и, зажав руке свою чашу, встал и сказал:

 За победу!

* * *

Поздним утром следующего дня, перед Федором сидел вновь избранный магистр ордена Арея, Драк Корн. В той же комнате, за столом, сидел Ворон, изображающий летописца, присутствующего при принятии столь серьезного решения. Разговор не шел о дальнейшем существовании такой организации, как орден Арея. Беседа шла о том, чтобы принять решение, приемлемое для всех....

 Вы не имеете конкретной цели, — вещал Федор, — именно это причина, по которой вы лезете в политику, и пытаетесь вести захватнические войны. С вас нечего спросить, да и, честно говоря, не кому. Магистр, под вашим началом находится почти тысяча рыцарей. Плюс малые дружины каждого. Кстати, почему вы явились сюда без дружин и пехотной поддержки, прихватив только оруженосцев?

 Мы собственно шли не на войну, — опустил очи долу, новоиспеченный магистр, — нам сообщили об очередном лжеготлинге, да еще объявившем себя последним. Обычно в подобных случаях собирается большая толпа крестьян, разбегающихся от одного вида рыцарского клина. Кроме того, сейры обещали оказать поддержку.

 Ну, и как, оказали? То-то, какая на бандитов надежда, хотя.... Ох, лукавите уважаемый, мне кажется, что не все, что вы говорите, правда. Например, почему именно Двенадцатиградие, что мало других мест, где можно было встретить мое войско? И почему в союзе с сейрами? Вы что, разбойники с большой дороги?

Магистр молчал, уперев взгляд в пол, а Федор продолжал политинформацию.

 А я вам отвечу, не как Двенадцатиграддский князь, — а как барон Шон Терг. Вы пришли захватить торговые города, какое уж тут благородство. Именно по этому, вы пришли с половинным войском. Среди вас хватает умных людей, которые понимают, что если бы у вас это получилось, то гражданской войны не миновать. Это на руку только одной силе, в этом мире, — тьме. Вдумайтесь, — вы представители самого великого из светлых орденов Соромеи, пешки тьмы!

Теперь представьте, что все вышло, как вышло, а я взял и всех вас перевешал. Опять война, лица те же, и предполагаемый результат, тот же. Что прикажете с вами делать?