За руку со смертью

— Всё зависит лишь от вашего желания.

— Верно. Кстати... — Капля иронии, но она всё же есть. — Как мне звать вас, милая моя невеста?

— Ясения. Меня зовут Ясения. — Учтивый кивок и вопрос в глазах.

— Эстебан. Для тебя, Яся, просто Эстебан... — Мимолетная улыбка и тут же вопрос. — Чему ты улыбаешься?

— Одного из моих знакомых звали Эстебан. Но мне он разрешал звать себя Эсти.

Просто мальчику было всего восемь лет и она преподавала ему чтение и письменность. Юный джентльмен очень любил, когда она читала ему стихи и всегда угощал её леденцами...

Интересно и с чего бы герцога так перекосило?

— Боюсь, в нашем случае это будет неуместно.

Ну да, как же... ты же герцог.

— Да, я понимаю. — Безмятежная улыбка, словно она уже начала вживаться в роль невесты и тут же вопрос по делу. — Ты покажешь мне дом и мои комнаты? И что насчет одежды и прочих мелочей? Пока мы не женаты, мне рассчитывать только на свои средства? А работа? Будет четкое расписание или на моё усмотрение? И кстати, сколько я буду получать и кем официально числиться?

— Меня радует и в то же время настораживает твой крайне деловой подход... Что ж, раз мы пришли к согласию по основному вопросу. Давай обсудим и остальные.

Остальные вопросы весьма неординарная пара обсуждала достаточно долго, так что им ещё несколько раз приносили горячий чай, а под конец переговоров герцог предложил прерваться на обед.

— Я не ем.

— Совсем?

— Можно жидкий суп... — Небольшая задумчивость и уже более уверенный кивок. — Да, можно суп.

— Прекрасно. — Палец на кнопку и распоряжение на кухню. — Нанни, обед на двоих в зимней гостиной.

— В зимней? — Удивленно приподняв бровь, Ясения чуть наклонила голову, прося ответа.

— Да, там в это время нет солнца.

Хм, как... мило. Он уже учитывает её состояние или это забота о себе?

— Почему ты не любишь рассвет?

— На самом деле, в отличие от тебя, я спокойно переношу солнце. С этим временем суток связаны не самые лучшие воспоминания прошлого и я стараюсь избегать их. — Чуть прищурившись, словно ожидая встречного вопроса или недоумения, но так и не дождавшись, герцог продолжил сам. — Со временем, когда мы узнаем друг друга ближе и возможно начнем доверять друг другу чуть больше, я расскажу тебе свою страшную историю...

Язвительная ухмылка, ставшая неожиданностью, и снова его лицо нейтрально и сосредоточено.

— О твоем прошлом я тоже хотел бы узнать, желательно от тебя самой.

— Поверь, там нет ничего интересного. Или боишься за свою репутацию?

— Я? — Искреннее удивление, а затем тихий, словно неверящий смех. — Яся, я боюсь за ТВОЮ репутацию. Поверь, МОЮ испортить невозможно. Ну, разве что заговором против Императора. Но боюсь, тут и без меня желающие нашлись. К тому же я уже давно дал клятву верности нынешнему Императору и он на этот счет абсолютно спокоен. Тебе кстати тоже придется. В отличие от остальных, он будет знать, кем ты являешься.

— В отличи от остальных?

— Конечно. Или ты хочешь ВСЕМ рассказать, что ты Проклятая?

— Отчего же... — Задумчиво протянув, женщина решила раскрыть этот вопрос окончательно, раз уж он произнесся вслух. — Это тайна?

— Это ТВОЯ тайна. Если ты решишь, что она не стоит того, чтобы её скрывать — твоё право, но если тебя интересует моё мнение, то не советую. Ты знаешь и я знаю, что ты не монстр. Но как считаешь, что думают о Проклятых остальные?

— Что ж, ты прав. — Согласно склонив голову и признавая его правоту (любому мужчине приятно, когда женщина признает его правоту), тут же указала правой рукой на левый пустой рукав. — Но тогда нам стоит повременить с выходом в свет хотя бы несколько недель, пока не вырастет новая рука. К сожалению, быстрее не получится.

— Получится. Я уверен. — Многозначительно блеснув неожиданно потемневшими синими глазами, мужчина в первый раз встал со своего места и приблизившись, склонился над своей невестой, почему-то внимательно разглядывая открытый участок шеи. — Стоит кое-что попробовать, но я практически уверен, что могу тебе помочь. Естественно не сам. Как ты наверное слышала, в моём ведомстве достаточно необычных подчиненных...

— Ваша Светлость, обед накрыт. — Коротко стукнув и лишь обозначив своё присутствие тем, что оповестила их прямо с порога, служанка поторопилась уйти, стоило лишь герцогу кивнуть в ответ.

— Идем, сделаем небольшой перерыв и заодно начну показывать тебе дом, а ты расскажешь мне, что из еды ты ещё можешь есть.

— Как скажешь... — задумчивая заминка и неуверенное, — дорогой?

— Да. Но только не Эсти, я тебя прошу.

— Почему?

— Так меня звала бабушка и первая жена. Бабушка умерла, а жена оказалась неверной.

— Извини.

— Не страшно. Она тоже умерла. — Косо усмехнувшись и с усилием притушив блеск недовольства от воспоминаний, которые невольно встали перед глазами, герцог уверенно протянул руку своей невесте. Первой женщине за последние несколько сотен лет, с которой провел наедине несколько часов. Что ж, начало было неплохим. Каким будет продолжение? — Прошу, пройдем на обед.

Обед был выше всяческих похвал, это Ясения оценила. Безукоризненная обстановка небольшой гостиной с обеденным столом персон на десять и двумя окнами, выходящими на север, причем с плотно зашторенными темными портьерами. Сама комната, выполненная в жемчужно серых, местами стальных тонах, была на удивление уютна, нежели холодна. Мягкая подсветка настенных бра создавала интимный полумрак, а бесшумные слуги позволяли вести непринужденную светскую беседу, не отвлекаясь на посторонних.

Так, неторопливо дегустируя суп герцогской поварихи и чувствуя, что быть мертвой не до конца — это всё-таки приятно, Ясения один за другим рассказывала Эстебану эпизоды из своей прошлой жизни. Об отце, о детстве, проведенном в лесу и в гарнизоне, о книгах...

О своем увлечении оружием Проклятая рассказывать не торопилась, как и о своем мастерском им владении. Он знает, наверняка знает о её "выступлении" на совещании Теневых Гильдий, но пока эта тема не актуальна и первая она о ней не заикнется. Он был прав, когда говорил о доверии. Пока им даже не пахнет. Она до сих пор уверена, что он озвучил далеко не все причины, побудившие его предложить ей этот брак по расчету.

— Передай своей поварихе мою благодарность, она изумительная женщина.

— Мой повар мужчина. — Едва уловимо усмехнувшись, когда она удивленно приподняла брови, герцог, тем не менее, кивнул. — Но я ему передам. Поверь, он редко имеет возможность порадовать гостей своими кулинарными изысками, точнее гости у нас — редкость.

— Боюсь, и я не стану большой ценительницей... Бульоны и чаи — единственное, что мне доставляет хоть какое-то удовольствие.

— Не переживай, Кларк знает как минимум двадцать рецептов одних бульонов, о супах я вообще не говорю.

— О... что ж, буду рада оценить его мастерство снова. — Промокнув губы салфеткой, попутно отмечая, каким внимательным и оценивающим взглядом он отметил каждое её движение, мысленно усмехнулась. Её этикет безукоризнен. Она ведь преподавала юным леди и джентльменам не только чтение и письмо... — А теперь, может, отправимся наверх? Мне уже не терпится оценить свои покои.

— Буду надеяться, что и они придутся тебе по вкусу. Дорогая...

Глава 14

А вот и её покои. Третий, целиком хозяйский этаж, состоящий из комнат герцога и её. Теперь её. Большая гостиная, спальня, будуар, гардеробная и огромная ванная. Естественно спальни были соединены дверью, дабы супруг не плутал лишние метры по этажу при желании посетить свою супругу.

— Нравится или что-то пожелаешь переделать?

— О, нет. — Отметив, что несмотря на видимое неиспользование покоев длительное время, всё идеально чистое и свежее, призадумалась. Это когда же он решил, что она станет его женой? Вряд ли покои поддерживались в таком состоянии изначально... или у него было на примете несколько кандидатур? — Мне всё нравится.

Действительно, эта сдержанная, но изысканная роскошь не могла не нравиться — приглушенные бордовые и золотые тона в основной массе сливочного фона. Натуральная темно-коричневая кожа и дорогое красное дерево, покрытое глянцевым лаком. Вкусно и изящно...

Подойдя к окну спальни и чуть отодвинув портьеру, чтобы определиться со стороной света, отметила, что её окна выходят на северо-восток и задний двор, а это значит, что солнце в комнаты сможет попасть лишь с раннего утра. Прекрасно.

— Твой гардероб мы начнем оформлять уже вечером, будь готова к приходу портних и белошвеек. В этом я надеюсь на тебя, но учитывай необходимость как минимум пяти повседневных платьев, для начала трех вечерних, ну и одежды для работы. В остальном на твоё усмотрение.

— А рука?

— А с рукой мы начнем разбираться прямо сейчас... — Махнув рукой, чтобы Яся подошла к нему, а затем и вовсе устроилась на изящной софе красного дерева, обитой бордовой тканью с золотой стежкой, присел рядом и снова начал внимательно рассматривать открытый участок шеи. — Могу я попросить тебя немного спустить платье? Хотелось бы конечно осмотреть тебя всю, но... — немного ироничный взгляд и продолжение с усмешкой, — до свадьбы настаивать не буду.

— А после? — Вернув усмешку, с интересом ждала ответа. Он совсем ничего не боится?

— А после мы будем думать...

О чём? Ты озадачиваешь своими намёками, Эсти... неприятно озадачиваешь.

— Если бы ты дал мне халат, я бы смогла показать интересующие тебя участки.

— Без проблем. — Тут же уйдя через общую дверь в свою спальню и вернувшись буквально через несколько минут с халатом в руках, мужчина указал рукой на дверь гардеробной. — Можешь переодеться там.

Однако. Пугает твой напор, "дорогой"... захотелось — воплотил? Интересно, ты не в силах сделать хоть что-то?

Послушно переодевшись в халат будущего мужа в пока пустой гардеробной, своими размерами вызвавшей чисто женскую зависть, оставила там же и сумку, с которой не расставалась всё это время. Тут же перед зеркалом оценила свой немного фривольный вид со спущенным по плечам халатом и чуть прикрыв глаза, приоткрыла и облизнула губы. Разврат. Разврат в чистом виде. И почему ей это кажется забавным? Особенно забавно контрастирует с мужским халатом белая кружевная перчатка на целой правой руке.

Интересно, он оценит или его абсолютно не тревожит женское полуобнаженное тело?

— Я переоделась. — Придерживая ворот халата, чтобы он не спускался ниже дозволенного и не являл его взгляду кружево нижнего белья, Ясения мелкими шажками приблизилась к сидящему на софе мужчине. Полы длинного халата мешали идти нормально и приходилось семенить.

— О... — Широкой улыбкой и довольным кивком оценив легкую эротику в исполнении невесты, герцог снова предложил ей сесть, тут же задержав взгляд на женственных плечах и изящной шее, что стали ближе. — А в этом что-то есть. Почему ты в перчатках?

— Чтобы случайно не нанести вред живым. Мое прикосновение убивает.

— Любое?

— Да.

— Дай руку.

Нахмурившись, потому что заподозрила его в суицидальных наклонностях, Ясения отрицательно качнула головой.

— Нет.

— Дай, я знаю, что говорю.

— Я тоже знаю. Поверь, даже легкое касание вредит коже, даже несмотря на моё нежелание. Желание же убивает в несколько секунд.

— Яся, я не просто так живу седьмую сотню лет. Я бессмертен, и именно в этом моё проклятье. Дай руку.

— Разве это проклятье? — Не торопясь выполнять практически приказ, Ясения лишь больше нахмурилась. — Ты ведь жив.

— Жив. И буду жить даже тогда, когда умрут все близкие мне люди. Меня убивали больше десятка раз. Почти убивали. Но даже отравленный кинжал в сердце не мешал мне ожить и восстановиться. Это особенность клеток тела. Взамен они выделяют некоторое отрицательное поле, негативно влияющее на окружающих и приводящее их в ужас. А теперь перестань упрямиться и дай, наконец, руку.

В некоторой заторможенности отпустив края халата и протянув руку, тут же легонько поморщилась, когда своенравное одеяние попыталось соскользнуть вниз. Но мысленный приказ теням и они услужливо заменяют ей левую руку, став туманным сгустком и подтянув края халата на место.

— А это ещё что? — Аккуратно снимая перчатку, но в то же время внимательно рассматривая своенравную тень, Эстебан удивленно приподнял бровь.

— Это тени. Иногда они выполняют мои просьбы. Но не все просьбы и не все тени. Всё зависит от места, где они обитают и времени суток. По твоим словам, теперь это мои покои и они с радостью признали во мне хозяйку.

— Тени?

— Тени.

— Хм, значит, тени... Ладно, разберемся. Итак, по твоим словам ты выпиваешь жизнь из клеток, верно?

— Верно. Я превращаю в тлен всё живое. Ну и неживое, если приложить усилие. — С сомнением наблюдая, как он берет её обнаженные пальцы и кладет их в свою ладонь, тут же недовольно сморщила носик, когда кожа ладони начала интенсивно стареть и сереть. — Да, всё именно так и происходит. Зачем ты это делаешь? Разве тебе не больно?

— Немного. У меня заниженный болевой порог. — Тут же обхватив неповрежденной рукой её запястье и приподняв так, чтобы видеть кончики пальцев, приблизил их к глазам. — Как интересно... своеобразное минусовое поле... хорошо, я понял принцип.

— Твоя рука...

— С ней уже всё в порядке. — Тут же показав ладонь, которая буквально на глазах восстановилась и снова стала гладкой и розовой, легко пожал плечами. — Это один из факторов бессмертия. Срок восстановления зависит от величины повреждения, но регенерация очень сильна. Сильнее даже, чем у демонов.

— А за счет чего?

— Естественно не за счет воздуха. Внутренние ресурсы тела. Но мы только что пообедали и этого достаточно. — Уверенный кивок и снова все внимание плечам и месту, где раньше была левая рука. — Позволь осмотреть место среза...

Позволила. При этом пришлось ещё ниже спустить ворот и обнажить почти всю левую половину тела, так что сразу стали видны и лямки и белоснежное кружево белья... да, она купила себе красивое белье. В кои-то веки смогла себе это позволить...

И герцог его оценил, она заметила. Ох, уж эти мужчины. Хорошо, ей за свою "честь" нет смысла переживать — одного поцелуя будет более, чем достаточно, чтобы предотвратить любые поползновения.

— Всё, спасибо. — Внимательно осмотрев плечо и лично поправив халат на женских плечиках, вернув им некоторое подобие приличий, герцог задумчиво прикрыл глаза, словно что-то припоминая, а открыв их обратно, неожиданно усмехнулся. — Как ты относишься к крови?

— То есть?

— Для восстановления тебе необходима живая энергия. Для экстренного восстановления — концентрированная энергия. Самая концентрированная энергия — это эликсиры на крови. Так как ты относишься к крови?

— Пить?

— Да.

— Спокойно. Без обостренной жажды или неприятия. Скорее равнодушно.

— Прекрасно. Тогда погоди ещё немного... — На этот раз он отсутствовал немного дольше, минут двадцать точно, словно уходил не просто в свою комнату, а куда-то намного дальше.