Провокатор (общий файл)

Я слушал его, весело похихикивая в некоторых местах. Мы уже давно сидели друг напротив друга, и я любовался вдохновленным лицом Филлипа. Он рассказывал все с таким воодушевлением и восторгом, что просто глаз было не отвести.

— А дальше что? — спросил я, когда он паузу сделал.

— Дальше, — друг взлохматил рукой волосы на голове. — А дальше я проснулся с диким похмельем. Во рту гадко, словно не коньяк пил, а дрянь какую-нибудь. Голова раскалывается, ни одной путной мысли. Вызвал кое-как такси и доехал до квартиры своей городской. В особняке даже показываться не рискнул, а то мать за упыря бы приняла. Таблетку заглотил, залез в ванну и принялся вспоминать, что вчера было. Вспомнил котенка своего, сразу вылез и принялся бумажку искать. Все карманы проверил, так и не нашел. Расстроился сильно, уж очень мне хотелось его своим сделать. Знакомому позвонил, спросил, не забыл ли у него листик тот. Оказалось, забыл. Он мне циферки продиктовал, а я довольный счастливый записал. Привел себя в божеский вид и давай звонить. А мне никто не отвечает, только гудки идут. Ну, думаю, обманул меня мой котенок, написал первые попавшиеся цифры, без смысла. Только хотел трубку расстроено повесить, как мне ответил настороженный голосок: "Слушаю". Я его и обрадовал, мол, "Привет, Жан, это Филлип тебе звонит. Вчера познакомились. Помнишь меня?" Он помолчал немного, а потом сказал, что помнит. Я его и пригласил погулять вечером, поближе познакомиться. А он даже отказываться не стал, согласился сразу. Потом говорил мне, что уснуть всю ночь не мог, все поцелуй наш в памяти прокручивал. Вот собственно и стал я после этого с котенком отношения строить. Подарками его осыпал, он отказывался поначалу, потом стал принимать неохотно. Месяц мы с ним просто гуляли, дальше поцелуев не заходило. Он у меня совсем невинный мальчик был, даже с девочками не гулял, так что я аккуратненько так его соблазнял. А Жан мне с первых дней все время о любви своей рассказывал, о том, что с первого взгляда влюбился, о том, как ему со мной хорошо, что кроме меня ему никто не нужен. Я понял сразу, что глупости все это, просто влечение с его стороны, первый мужчина, вот и несет он всю эту чушь романтическую. А может даже ради денег и согласился со мной роман крутить, ведь родители ему совсем карманных денег не дают. А я даю, и одеваю его, и даже к себе предложил переехать. Он отказался, правда, сказал, что родители тогда узнают, с кем он спит, а ему бы этого не хотелось. Вот тебе и еще одно доказательство, что никакая это не любовь. От всех скрывает наши отношения уже полгода, таится чего-то. Последнюю неделю вообще один раз появился только, глупости какие-то нес, что занят очень будет, что прийти не сможет.

Филлип горько усмехнулся. Если о знакомстве с Жаном он рассказывал радостно, то сейчас говорил с какой-то затаенной тоской. Вот серьезные чувства к чему приводят. Потому и не хочу я любви всерьез, ведь шанс, что она будет взаимная не так уж и велик. Ари вон вообще меня игнорирует. Так, а каким боком Ари относится к моей любви?

— Если он мне изменяет, я его любовника в землю закопаю! — вдруг резко произнес Филлип. — Потому что он только мне принадлежит, никто не смеет даже дотрагиваться до него кроме меня.

— Это называется ревность, Фил, — хмыкнул я.

— Да, я ревную, — вздохнул друг. — А иногда мне кажется, что если только он попросит, чтобы я отпустил его, то я отпущу. Хотя сам беситься буду неимоверно. Но он такой... И чего ему со мной не хватает?

— Да ты же не знаешь, изменяет он тебе или нет, — пожал я плечами. — Может действительно у него дела. Он у тебя учится?

— Только лицей закончил и получил бак. (*Бак — Французский диплом о среднем образовании Bacalaureat Francais дает право выпускникам французских лицеев (школ) поступать в университет без экзаменов.) Теперь решает куда дальше идти. Он рисует хорошо и фотографировать любит, я ему предложил пойти в Ecoles de Cond И в Париже, в специализированную художественную школу. Чтобы поступить туда, необходимо портфолио определенного образца показать и собеседование пройти. Это частная школа, так что я бы без проблем договорился и оплатил его обучение, но он как узнал, что нужно в год платить около десяти тысяч евро, а учиться пять лет, так сразу отказался. Сказал, мы на жизнь на всю семью в год тратим меньше. Я ему объясняю, что сам оплачу, а он в ответ: "Что я родителям скажу? Как я им объясню, кто за меня платит?" Хочет поступать в государственную, там регистрационный взнос где-то триста евро в год. Только туда тяжело поступить, не знаю, на что он надеется.

— Он у тебя самодостаточен, — хмыкнул я.

— Да дурачек он малолетний, — вздохнул Филлип. — Я же для него все готов сделать...

— Ну почему же дурачек, — стал спорить я. — Он не пользуется тобой, так что это наоборот плюс, показывает на то, что он с тобой не из-за денег.

— Я его не понимаю! — жарко воскликнул друг.

— Да я тоже Ари не понимаю, — вздохнул я.

— Ари? — сразу же заинтересовался Филлип. — А это кто?

— Секретарь мой, чтоб его... — буркнул я. — То целует, то отталкивает. Черт его знает, что он хочет.

— А ты чего хочешь? — улыбнулся Фил.

— А я его хочу. Всего, — так же весело ответил я, и мы рассмеялись.

Проснулся неохотно. Сказывалось наше полуночничество. Фил уже встал и шумел в душе. Я тоже кое-как поднялся и поплелся на кухню делать утренний кофе. Друг присоединился ко мне, когда я задумчиво смотрел в чашку, пытаясь собрать мысли в кучку.

— Джей? — удивился он моему выражению лица. — Чего такой хмурый?

— Мне стоило позвонить тебе раньше? — спросил я, поднимая голову.

— Как тебе сказать, — вздохнул он. — Стоило. Как впрочем, и мне. Дурачки мы с тобой, зайчонок. Вроде же как братья, а сами чушь порем, не доверяем.

— Но теперь-то все будет как раньше? — с надеждой спросил я.

— Конечно, Джей. Я думал, ты еще вчера понял. Все как раньше, — усмехнулся Фил и принялся щекотать мне бока.

Я захихикал и стал отбиваться. И, правда, все как раньше. Набесившись вдоволь, мы принялись собираться в офис. Стоит признаться, опаздывали мы безбожно, но нам двоим на это было наплевать.

— Фил, — протянул я, умильно хлопая ресничками. — А ты ведь одолжишь мне что-нибудь из своего гардероба, да? Я ведь не могу пойти на работу в том же, что и вчера.

— Это еще почему? — шутливо поднял он бровь. — Вон люди каждый день в одном и том же ходят. Это называется дресс-код.

— Ну, я же не все, — улыбнулся я своей самой обворожительной улыбкой.

— Эх, плюшик мой, какая ты все-таки обаятельная зараза, — расплылся в ответной улыбке Филлип и показал мне на шкаф. — Как я понимаю всех твоих мальчиков, что вьются вокруг.

— А девочек, значит, не понимаешь? — ухмыльнулся я, доставая из шкафа шелковую серебристую рубашку.

— Да что те девочки, — махнул рукой друг. — Если ты с кем и сойдешься, так только с парнем. С девушками у тебя всегда несерьезно.

Я только фыркнул, признавая его правоту. Потому как с девушками долго общаться не мог, они меня начинали раздражать, как только открывали прелестный ротик.

В офис мы подъехали к обеду. Ари я на месте не застал, что немного понизило мне настроение. Он уехал куда-то за документами, так что показать его Филу я не смог. Да и обсудить повышение зарплаты тоже не удалось. Плюнув на это, я попросил уведомить Ария об этом Элеонору. А сам с Филлипом пошел в конференц-зал, где собирались сегодня акционеры по просьбе моего друга. Предстоит выдержать бурю с увольнением Кински.

Тот сидел мрачный и хмурый. На меня посмотрел волком. Меня немного волновали его слова по поводу тюрьмы, но Филлип уверил меня, что все проблемы решит. Если Кински только вякнет что-нибудь, то будет ему могилка в лесу, и он уже об этом уведомлен. Конечно, я сомневаюсь, что Филлип это говорил всерьез насчет могилки, но жизнь он испортить может порядочно. Вряд ли Кински решится мстить.

Все прошло не так уж и плохо. Акционеры познакомились с Филлипом, уважительно кивая, когда он представлялся. Его семье принадлежали концерны не только во Франции, но и у нас. А сам Филлип в нашем городе владел парочкой крупных фирм. Потом друг вынес предложение об увольнении Кински. Я его поддержал, так что перевес голосов был значительный. Сам Кински молча гипнотизировал свои руки и не спорил. Хорошо хоть он не опустился до угроз и обвинений, только скандалов нам тут не хватало. Он молча подписал заявление об уходе, собрал свои вещи и покинул компанию. Я был приятно удивлен. Конечно, оставался еще открытым вопрос о том, кто станет моим заместителем. Но я сказал, что это не к спеху, мы кого-нибудь подберем в скором времени.

— Давай Мику предложим, — пошутил Филлип, когда все разошлись, и мы вдвоем сидели в конференц-зале. — Будем окружать тебя верными людьми. А кстати, где он? Я ему звонил, он трубку не брал.

— Поехал за город, как он мне сказал, — пожал я плечами. — Скоро вернется. А ты надолго у нас? Обратно в Париж не спешишь?

— Неа, — покачал головой Фил. — Дел никаких у меня там пока нет, а здесь не мешало бы с документами разобраться. Жан игнорирует меня последние дни. Я ему звонил вчера, он даже не соизволил ответить. Так что я тут на недели две точно буду. Успеем со всем разобраться.

Хорошо, — улыбнулся я. — А то я соскучился за этот год невозможно. Нужно наверстать упущенное.

— Кстати! — откликнулся Филлип. — Я слышал в городе какой-то новый клуб открывается. Нечто такое оригинальное и эксклюзивное. Сходим в конце недели посмотрим, а?

— Заметано, — улыбнулся я.

Ари:

Весь день прокрутился на работе, как белка в колесе, почти и не присев ни на минутку. То туда съездить надо, то сюда, там забрать, здесь подписать. Пожалуй, стоит намекнуть Джеймсу, что одного курьера, да и то ленивого, нам мало. Ненавижу делать чужую работу, но иногда понимаешь: "хочешь, что бы все было сделано хорошо — делай сам". Одно радовало, что под конец дня Элька позвонила и сообщила, что зарплату мне повысили. Ну, хоть какой-то положительный момент за последнее время. Правда, один большой минус перекрывал все — на условия Ричарда пришлось согласиться. Он связался со мной в обед и мило поинтересовался насчет моего решения. Скрепя сердце и запихнув все неприличные слова подальше, я принял его предложение.

Вечером люди Ричарда встретили меня у здания офиса и отвезли в клуб, на место моей второй работы. Мистер Анстен сидел в гримерной и наблюдал за процессом превращения девушек и юношей в подобие гейш. Должен сказать, все организованно великолепно, Ричард сумел найти хороших костюмеров и визажистов. Костюмы не выглядели неестественно, грим едва заметен, но искусно наложен, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки. Я был приятно удивлен, однако, мысль о том, что это сейчас и со мной проделают, напрягала. Конечно, кимоно — не юбка с чулками, можно представить, что это... халат, допустим. Правда, мне досталось что-то тонкое, шелковое, расшитое серебром... Эмм...и вместо нижнего белья какие-то тряпочки?! А если распахнется?!

Затем парик надели из длинных черных волос, идеально прямых. Когда подвели к зеркалу, я недоуменно уставился на свое отражение. Откуда у меня появился такой по-женски томный взгляд? А губы, по краю более светлые, манили алой капелькой в своем центре.

Я возмущенно повернулся к креслу, где сидел Ричард, но его там уже не было. Он подошел ко мне слева, взяв пальцами за подбородок и заставив приподнять лицо вверх.

— Тебе очень идет, — внимательно оглядел, — не ожидал такого эффекта. Очень притягательно и экзотично. Если бы не отсутствие груди, принял бы за девушку, не раздумывая... — мужчина нахально распахнул на мне кимоно почти полностью.

Кипя от злости, я размахнулся и попытался стукнуть Ричарда в нос, но он перехватил мою руку за запястье. Сдавив, дождался пока ладонь разожмется и вложил туда сложенный веер.

— Следи за манерами и выдержкой, — укоризненно. — Клиента тоже будешь бить? Ари, это просто игра, не больше. Ты притворяешься, завлекаешь, разводишь на деньги и ничего больше. Покажи мне что-нибудь из твоего арсенала соблазнения, учитывая нынешний образ. Я вижу в тебе прекрасные актерские способности...

Это он мне что... льстит? Ладно, так и быть. Приму это как экзамен по умышленной провокации. Оттачивать навыки необходимо, в конце концов, и доводить до совершенства. Вздохнув глубже и успокоившись, я посмотрел в глаза Ричарда из-под полуопущенных ресниц, потом перевел взгляд на его губы и многообещающе улыбнулся. Затем снова заглянул в глаза мужчины, чуть приподнимая лицо. Мой персональный мучитель на мгновение подался вперед, как для поцелуя, но быстро остановился.

— Очень хорошо,— хмыкнул. — Для парня, — уточнил.— Можешь считать "собеседование" пройденным этапом. За оставшиеся два часа до работы, изучи наше меню и винную карту, обрати внимание на цены. Чем щедрее клиент, тем для нас лучше. Сейчас проведут маленькую экскурсию, покажут, где общий зал и вип-комнаты. Одна из которых, кстати, твоя.

Я кивал ему, внимательно слушая. Если взялся что-то делать, делай хорошо. Я так привык и уже не могу отказаться от этого правила. Но через месяц все кончится, жизнь потечет привычному руслу и я забуду как страшный сон то, что произойдет в этих стенах. По технике аутотренинга у меня всегда были пятерки, весьма полезная вещь, надо признать. Сколько раз он спасал меня, не давая окунуться в депрессивное состояние с головой. Все будет очень хорошо, даже если сейчас плохо. Правда, и мелькает на задворках ехидный вариант этой фразы "улыбайтесь — завтра будет хуже". Нужно найти положительное в отрицательном. Например, когда придется заниматься раскручиванием клиента на деньги, кто сказал, что мне есть ничего нельзя из того, что он закажет? Думаю, это само собой разумеющееся. Один пунктик к мотивации для работы — вкусный ужин мне будет практически всегда обеспечен. Заговаривать зубы, дразнить, но не давать, я тоже умею. Развлечь разговором на разные темы — всегда пожалуйста.

Когда нервничаю, то болтаю много, желая отвлечь собеседника от той темы, которая меня беспокоит. Впрочем, молчать и слушать я тоже люблю. Люди ценят "благодарных слушателей" и не зря. Очень хороший психологический прием. Так что все получится, главное...

Не хочу, что бы Джеймс узнал. Не только как глава крупной компании и мой работодатель, но и как мужчина, с которым у меня может получиться что-то "чистое и светлое". Не хочу, что бы он разочаровывался во мне и посчитал шлюшкой. Ведь ничего такого не случится, я приложу к этому все усилия. Ричард сказал, что мне самому решать — переспать с кем-то или нет. Я выбрал второй вариант и добьюсь именно его исполнения.

Голова приятно кружилась, а по телу разливалась теплота. Я сидел на диванчике и созерцал спящую тушку клиента, лежавшего головой на моих коленях. Часы показывали уже три утра и, похоже, мой первый рабочий день окончен. Низкий столик был заставлен закусками и пустыми емкостями из-под алкогольных напитков, пепельница полна окурков. Да уж, хорошо мы посидели. Этак я и к утру не протрезвею.