Опасные иллюзии (лфр)

На Тенерифе опускалось утро, небо начинало светлеть, и звезды растворялись в густой синеве одна за другой. В такси Агнесса успокоилась, расслабленно откинулась на спинку сиденья и смотрела в окно. В предрассветных сумерках повторяющее все изгибы дороги ограждение казалось лентой, очертания гор проступали темными контурами, океан выглядел обманчиво-спокойным. Затишье, в котором они оказались, напоминало глаз урагана, но сейчас Риган думал о другом. Уварова всеми силами пыталась сбежать из Эванс-Холла и избавиться от него, но не побоялась написать ему сообщение, когда в двух шагах от нее были ошалевшие от силы Мила и Морис, даже не просила приехать. Она узнала о его прошлом, но согласилась отправиться с ним на Мальту — в логово зверя. Невероятная женщина!

Будто прочитав его мысли, Агнесса повернулась.

— Что?

Риган покачал головой.

— У меня глаза слипаются, а когда я смотрю на тебя, их не хочется закрывать.

Вот теперь она покраснела — даже в полумраке салона это было заметно. Он провел пальцами по ее щеке и вдруг отчетливо понял, что они оба слишком близко подошли к опасному краю. К тому самому, с которого легко соскользнуть в пропасть. Нужно было что-то делать, при том срочно.

— Могу я тебя попросить?

— Конечно, — она тут же стала серьезной.

— Не рассказывай про Яна и Милу.

Агнесса нахмурилась, попыталась пригладить волосы — неосознанный жест, она делала так, когда чувствовала себя неуютно.

— Я знаю, что он поступил по-свински, — Риган сжал ее пальцы, — и пойму, если ты откажешься.

— Я не скажу.

— Спасибо.

Агнесса коротко улыбнулась, осторожно отняла руку и отвернулась к окну, а Риган смотрел на дорогу: пестрая многополосная лента, огни фар, огромный указатель над дорогой. Он бросил быстрый на взгляд на Уварову — сейчас она выглядела усталой и одинокой. Что же, огибать углы опасной близости у него всегда получалось отлично.

Глава 11

В которой Риган пытается бороться с зарождающимися чувствами и обстоятельствами.

Мальта, Республика Мальта. Октябрь 2014 г.

Святая святых Дариана. Риган не представлял, что такого в этом микроскопическом острове, что побудило Древнего сделать его своим местом обитания. Может, он не любил сырость — всем известно, что на Мальте дождей на коленях с бубном не выпросишь, или ему просто нравился здешний колорит. И все же Риган склонялся к тому, что с этим райским местом что-то не так. Возможно, в ход пошла подозрительность, которая при всяком упоминании старикашки-с-секретом гейзером била в небо.

Улыбчивые и привлекательные стюардессы сделали все, чтобы скрасить их воздушное путешествие. Шампанское и фрукты, клубника со льдом, салаты и закуски. Риган оценил и еду, и удобное кресло — спать хотелось невероятно. Сразу после пересадки в Барселоне он отключился и проспал все два часа полета. На этом радости закончились: не успели они получить багаж, как невесть откуда вынырнула Клотильда — редкий дар, присущий подручным Дариана.

Она не изменилась и не изменила любви к деловому стилю. Высокая, с пепельными волосами — крайне редкий естественный оттенок, и холодными светлыми глазами, насмешливый взгляд которых предназначался ему, а располагающая улыбка — Агнессе. Кажется, головомойка откладывалась на неопределенный срок.

— Добро пожаловать на Мальту, — прозвучало на удивление мягко.

В отличие от большинства отмороженных подручных Дариана, Клотильда не носила масок снисходительности и высокомерия, поэтому казалась человечнее. Увы, это была всего лишь видимость. Тем, кто веками топтался по земному шарику, страсти большей частью приедались. Некоторым нравилось оставаться людьми, другие давно утратили человечность. Особо приближенные к Дариану — раса внутри расы. Со временем они становились похожими на него и разгадать их было невозможно. Впрочем, Риган и не пытался. Он всегда держался в стороне и тесного знакомства ни с кем из коллег не водил.

Агнесса поздоровалась в ответ, а Риган не удержался — весьма целомудренно, но пылко поцеловал связную в щеку, как брат сестру после долгой разлуки.

— Риган, мое терпение не безгранично, — она отстранилась. — Не думай, что ты такой уникальный и твоя сила откроет тебе все двери. В ближайшее столетие каждый из них, — Клотильда обвела взглядом снующих туда-сюда людей, — будет отмечен тем или иным талантом.

"Хорошенькие новости".

— Дариан изобрел вирус сверхспособностей, который поднимет человечков на новый уровень?

— Переставай смотреть фантастику. Ключ? — на Агнессу та сейчас обращала не больше внимания, чем на проходящих мимо.

— Со мной, — буркнул он и показал ей подвеску.

Она усмехнулась и направилась к выходу, предлагая им следовать за ней, а Агнесса сжала его руку.

В белоснежном "мерседесе" работал кондиционер, хотя вполне хватило бы и Клотильды. Уварова зябко поежилась, Риган набросил ей на плечи пиджак и притянул к себе.

— Приятно, что ты все же решил нанести нам визит, — связная встретилась с ним взглядом в зеркале заднего вида. — Не хотелось бы думать, что для тебя это вынужденные меры.

— Люблю делать женщинам приятно, — хмыкнул он, — ты всего лишь не сказала, что ключик еще выстрелит. В ту пору ты мне много чего не сказала.

Всю дорогу он не мог отделаться от мысли, что знакомый мир исчезает на глазах, как монета лепрекона. Клотильда говорила не о жалкой горстке выживших измененных, не о вылезшей непонятно из какой задницы расе избранных, и не об отдельных личностях с особым геном, которым просто "повезло". Каждый человек на Земле! Такой размах способен выбить почву из-под ног даже у видавших виды.

Водитель вел мягко и слишком медленно. При желании их можно было обогнать на рабочей технике, если хорошо разогнаться. Он никогда не понимал людей, которые шикарные тачки используют, как детский паровозик для катания. Риган уже бывал на Мальте, поэтому сейчас откровенно скучал. Морские виды с одной стороны и каменистые с другой его не вдохновляли. История Острова — всего лишь очередное напоминание о Вечности. Которая больше ему не принадлежала.

В небольшом дворе, украшенном клумбами, их встречала смуглая черноволосая толстушка по имени Джуна. Женщина неопределенного возраста, невысокая и улыбчивая. Ей спокойно можно было дать как тридцать, так и пятьдесят пять: море и здешний климат творят чудеса. Риган вообще считал, что измерять женщину в годах — пошлость.

— Я прихожу раз в два дня, готовлю и убираюсь, — пояснила она, — так что меню будем составлять заранее, и список продуктов, которые нужно купить — тоже.

После виллы Яна одноэтажный домик с выкрашенными в белый цвет стенами и увитый кудрями плюща, смотрелся на редкость уютным. Агнесса осматривала все без воодушевления: уставшая, сонная и измученная. Риган вдруг вспомнил, что так и не поинтересовался, удалось ли ей поспать в самолете. Она улыбалась и кивала, но чаще всего невпопад. Джуна отправилась в магазин, а он проводил Агнессу в комнату и посоветовал выспаться. Очередной виток ее жизни обещал быть гораздо круче, чем предыдущий. Правда, об этом Риган ей не стал говорить.

* * *

Клотильда устроилась в плетеном кресле в гостиной и, дожидаясь его, постукивала пальцами по подлокотникам. Если бы не деловой костюм и цепкий, жесткий взгляд, она бы выглядела на удивление мило. Сейчас же Кло смотрелась как неудачная ледяная вставка на коллаже залитой солнцем гостиной.

— Твоя девочка в растерянности, — заметила она. — Зачем ты ее привез?

— Надо было бросить ее на съедение? — огрызнулся он.

— Кто она?

— Ты еще не погуглила на тему "украденная подвеска", "переполох в Лондоне" и все такое?

— Эванс, — голос стал еще на тон холоднее, — это ты попросил о помощи.

— Почему ты ничего не сказала мне в Женвилье?

— Потому что ты в порыве чувств попытался бы его раскурочить.

Он не сомневался, что Клотильда попытается на нем отыграться за потерю половины древней побрякушки, но сейчас промазала. Как ни странно, больно не было.

— Я бы не смог.

— Верно, — она жестко улыбнулась и протянула руку.

Риган достал подвеску, и металл обжег ладонь. От пальцев к запястью расходилось легкое покалывание, кисть начинала неметь. Он невольно вспомнил ощущения Лорин: "Брр, мерзость!" — и поспешно вручил вещицу Клотильде. Даже в прошлом измененного он никогда не испытывал такого рядом с металлом Дюпона.

"Только рядом с Дарианом".

Ошарашенный этой мыслью, Риган замер, а связная убрала "мерзость" в карман и пристально посмотрела на него.

— Он хочет тебя видеть. Завтра днем.

Завтра? И на том спасибо. Есть время прийти в себя перед встречей с ходячей мумией.

Клотильда будто мысли его читала, потому что нахмурилась, губы ее сжались, превратив и без того узкий рот в тонкую линию.

— Рассказывай, Эванс. Про свою девочку, про тех, кто усложняет тебе жизнь, и все остальное.

Пришлось снова повторять старую историю про Уварову, Милу и ее друзей, про светящиеся линии и неожиданное появление Агнессы. Когда Риган дошел до конца, уже не сомневался, что скоро начнет проговаривать все это во сне наизусть. Клотильда слушала и изредка делала пометки в планшете. Не успел он договорить, как она поднялась и направилась к дверям.

— Эй! Ты ничего не забыла?

Она вопросительно изогнула бровь.

— Ответы. Что за фигня творится? Откуда выползли способности? Откуда взялся второй Город?

— Завтра все узнаешь. Он расскажет все, что сочтет нужным.

"Ну кто бы сомневался!"

Клотильда ушла, а встреча с Древним маячила в отдаленном завтра, поэтому Риган разобрал сумку, принял душ и вышел на улицу. Джуна поливала цветы и деревья, и помахала ему, Риган отсалютовал ей и направился к дороге. Две-три улицы, несколько домов — здесь уже город, да и самой Мальты всего ничего, пешком обойти можно. Тем не менее на ней сосредоточилась история в первозданном виде, а самые разные народы с завидным постоянством пытались присвоить ее себе — как в Древности, так и сравнительно недавно. Что же в ней такого особенного?

Стоя на обочине, Риган смотрел на залитое солнцем море, и на душе было неспокойно. Самовнушение такое самовнушение, но стоило сунуть руку в карман, металл подделки снова полоснул льдом. Он разжал ладонь и тряхнул рукой, чтобы избавиться от неприятного ощущения.

Когда Риган вернулся в дом, Агнесса спала сном младенца, поэтому он отправился к себе и включил ноутбук. Новостные ленты пестрели "добрыми" вестями и шелухой: политика, вооруженные столкновения, вирус Эбола, курсы валют, назревающий экономический кризис. Чтобы не терять времени даром, Риган открыл почту. Он и так надолго отошел от дел. Отчеты от генеральных менеджеров всегда действовали, как отменное снотворное — по крайней мере, зевать над ними он начал сразу. Риган потихоньку сполз вниз по подушкам: решил, что так будет удобнее просматривать документы. И проснулся от того, что Агнесса гладила его по волосам.

Риган открыл глаза и невольно улыбнулся, мягко перехватил ее запястье. Агнесса замерла. Вид у нее стал такой, словно он застукал ее на месте преступления. Изумленный и растерянный, как у ребенка, который таскал сладости без спроса.

— Давно ты здесь, Агнесса?

— Недолго, — руку она так и не убрала, продолжая перебирать его волосы. — Прости, мне не стоило тебя будить. Как ты?

Он впервые назвал ее полным именем, а она смотрела на него слишком откровенно. Так не смотрят на случайных любовников и даже на постоянных, с которыми просто привычно жить под одной крышей. Ему доводилось видеть в глазах женщин всякое: от пылкой влюбленности и искреннего интереса, до равнодушной снисходительности, но только не такое. Если женщина приходит к мужчине, когда он спит, и перебирает его волосы — это уже красный свет.

Ему отчаянно хотелось притянуть Агнессу к себе, долго и упоительно целовать. С той откровенной нежностью, на которую, казалось, он уже не способен. От осознания этого Ригана весьма ощутимо передернуло.

— Пока что еще не понял, — хмыкнул он, усаживаясь на кровати, взъерошил и без того растрепанные волосы, словно стирая следы ее прикосновений.

Ригану определенно не нравилось, что он постоянно думает о том, как она себя чувствует и еще больше — что заморачивается по поводу ее взглядов и внезапных визитов.

Агнесса будто почувствовала его настроение, коротко улыбнулась и сделала вид, что изучает панно. Риган накрыл ее руки ладонью и легко сжал, а она потянулась к нему, и приникла к губам: мягкая, податливая, готовая на все. Он не выдержал — опрокинул ее на кровать, склоняясь над ней, целуя отчаянно и проникновенно. Необъяснимая, нереальная нежность к этой женщине грозила окончательно смести плотину равнодушия и цинизма, разметать возведенные им стены, за которыми кроме призраков прошлого, пепла и тлена не осталось ничего.

Ему хотелось прижиматься к ней, зарываться лицом в волосы, шептать: "Девочка моя", — и растворяться в разделенном на двоих, бесконечном, жарком желании. Желание. Он зацепился за него, как за единственное спасение, потому что в нем не было ничего непривычного. На каждую ласку она отзывалась всем телом: подаваясь к нему, выгибаясь и кусая губы.

Опасная грань недопустимой близости заводила еще больше. Нежность сменилась страстью, прикосновения обжигали. Агнесса зарывалась руками в его волосы, цеплялась за плечи, царапала спину. Ее стоны срывались на крики, и эта запредельная откровенность сводила его с ума. Они не могли насытиться друг другом. На пределе невыносимого наслаждения Риган встретился с ней взглядом. Глаза Агнессы потемнели, она всхлипнула и задрожала, сжимаясь, и его накрыло оргазмом — ярким и будоражащим, когда все тело превращается в оголенный нерв.

Он молча смотрел на нее, отмечая налипшие на шею пряди волос и ямочки на щеках, соблазнительные изгибы, улыбку, которая озарила светом всю комнату.

— Хочешь есть? — Риган провел пальцами по ее припухшим губам.

Вопрос застал Агнессу врасплох, ее глаза расширились от удивления, которое тут же сменилось весельем. Она игриво укусила его за палец и счастливо рассмеялась.

— Очень.

* * *

Ужинали они в небольшом кафе на набережной в Сент-Джулианс, а после гуляли по побережью. Огни города с одной стороны, с другой — переливающаяся гладь морской воды. Песок приятно холодил ступни, все мысли развеялись на ветру.

— Здесь тоже хорошо, — она первой нарушила затянувшееся молчание, взяла Ригана за руку и встретила его взгляд. Сейчас Агнесса выглядела особенно счастливой, словно сияла изнутри. — Я начинаю привыкать к теплу и пляжам.

— К хорошему быстро привыкаешь. Ты когда-нибудь думала о том, чтобы жить где-нибудь, кроме Лондона?

— Нет, — ее голос немного дрогнул, выдавая волнение. — Но я не такая домашняя, как кажется на первый взгляд.

— А я думал, — признался он, — с детства грезил другими городами и странами. Тогда я не представлял, что так намотаюсь по миру, что когда-нибудь дом станет для меня всего лишь иллюзией. Того, что есть куда вернуться.

Могло показаться, что он хочет вернуться в Эванс-Холл и жить как прежде. Вот только поместье, которое он воссоздал на обгоревших развалинах, и люди, которые мелькали на его жизненном пути, тоже были всего-навсего иллюзией. Все, кроме Джонатана и Лорин. Хотя с Конфеткой его связывали отнюдь не целомудренные и даже не дружеские отношения, Риган мог сказать, что никогда не считал ее проходной девицей из своих многочисленных приключений. Оставался еще Ян, но думать о нем сейчас было нелегко.