— В атаку! — прохрипел Какудзу подлетевшим бойцам сопровождения. — Отвлеките его!
Он начал складывать печати разделения тела, поняв, что легкой победы здесь не будет.
14:00. К юго-востоку от Ворот Конохи.
Кисаме наблюдал со стороны, как Дейдара и Конан бомбят шиноби, и поднимал руку, трогая рукоятку Самехады. Предстояла хорошая, добрая драка, и что самое приятное, она сочеталась с основной задачей, сбором всех биджу. Рядом с ним висели в воздухе три десятка уцелевших из сотни сопровождения, но Кисаме даже не смотрел в их сторону. Он и сам способен сразить джинчурики, без чужой помощи! Раз уж Пэйн считает, что они нужны, то пусть будут, а погибнут, так и ладно, не жалко.
Гораздо больше Кисаме занимало другое — предательство Итачи и то, что верхушку Акацуки, вышедшую из драки и висящую в стороне, игнорировали шиноби и на земле, и в воздухе. Какая-то техника риннегана? Или Пэйн заранее предоставил старичку-Цучикаге какое-то достоверное объяснение?
Кисаме ощерился в улыбке, отдавая должную дань мастерству Пэйна. Даже сейчас, после бомбежки, никто не спешил кидаться на Акацуки, шиноби явно решили, что все случилось по ошибке, что Дейдара увлекся и хотел атаковать шиноби Листа. Глупцы, как и большинство шиноби!
Он проводил взглядом летящего на восток Сасори и еще раз тронул рукой рукоятку Самехады.
— Опять Хидан возится со своим ритуалом, ке-ке-ке, — изрек Кисаме, так как меч все еще ощущал чакру Ооноки.
— Какудзу-сама? — подлетел один из бойцов сопровождения. — Приказы?
— В атаку! — взревел Кисаме, после удара Пэйна. — Цель — джинчурики Йонби!
— Хай!
Устремляясь вслед трем десяткам, Кисаме еще раз осклабился. Задержат старика, джинчурики Йонби, на пару секунд, и то хорошо, а потом, после удара Самехадой в голову биджу, будет уже все равно. В мече будет столько чакры, что победа станет лишь вопросом времени.
— Надеюсь, это будет хорошая драка, — сообщил Мечник Тумана.
Опередив на несколько секунд, Какудзу нанес удар по Хану, и этого хватило Роши, чтобы сориентироваться.
— Стихия Кислоты: Разъедающее дыхание! — изо рта его вырвался плотный туман с каплями.
Бойцы трех десятков заорали, влетая в кислотное облако, моментально разъедающее их одежду, оружие, крылья. Но дрессировка, иначе никак не назовешь, под руководством Сасори, давала о себе знать, и бойцы самоубийственно рвались вперед, меча кунаи и слабенькие техники.
Слабенькие, по меркам Кисаме, разумеется.
— Фонтан Лавы! — Роши отпрыгнул, поднес руку ко рту, выдувая фонтан раскаленной магмы.
— Великая Волна! — Кисаме на лету применил свою излюбленную технику.
Волна воды из чакры, вздымаясь выше двадцати метров, подобно девятому валу устремилась к Роши, нависая над джинчурики, грозя смыть и захлестнуть его с головой. Кисаме, помня слова Пэйна о скорости, балансируя на гребне волны, сложил еще восемь печатей, запуская следующую технику, тоже одну из любимейших.
— Стая голодных Акул!!
Десятки, если не сотни тупорылых акульих морд высунулись из волны, разевая острозубые пасти.
— Каварими! Барьер Лавы! — Роши разорвал дистанцию техникой замены и изрыгнул волну Лавы.
Быстро застывая, и выдавая клубы обжигающего акул пара при столкновении с водой Кисаме, Лава надежно отразила атаку Акацуки. Застывшие лавовые гребни громоздились посреди серой равнины, как хребты загадочных доисторических животных.
— Вулкан! — ударил Роши, разверзая землю под Кисаме, ударяя фонтаном Лавы.
— Ке-ке-ке, мне начинает нравиться! — сообщил Мечник Тумана, скользя на спине акулы прочь.
Небольшое облако воды катилось по земле, серому месиву, не меняя формы, удерживаемое волей Кисаме. Самехада в его руке топорщила шипы и шипела беззубым ртом, облизывалась, чуя вокруг моря вкуснейшей чакры. Роши, сложив печати, ударил наперерез Кисаме огромнейшей струей огня.
— Дыхание Дракона!
Но Кисаме лишь закрылся мечом, который жадно зачавкал, вытягивая чакру из техники. Скользя на гребне волны, Кисаме стремительно сближался с Роши, улыбаясь и показывая треугольные зубы. Джинчурики Йонби, ощущая, что теряет инициативу и не успевает реагировать, кинул быстрый взгляд через плечо, как бы пытаясь оценить, может ли кто-то из союзных шиноби прийти на помощь?
Увы, за спиной его клубилось огромное облако, на том месте, где стояли Райкаге и Хокаге, доносился рев и топот, выкрики техник, и рев Хачиби, сопровождаемый шипением Ниби. Лиловый барьер над половиной Конохи еще мерцал, и краем глаза Роши заметил огромную бумажную фигуру в стороне. Шиноби, отброшенные на километр, те, кто выжил после удара Пэйна, еще только вставали, только приходили в себя.
— Шуншин! — Роши ушел в сторону, пытаясь разорвать дистанцию и выиграть время.
— Скоростная Акула! — но Кисаме уже заходил наперерез.
В небе тоже творилось что-то неладное, и на секунду Роши подумал, что Акацуки в сговоре с Листом. Из облака пыли выскочила семиглавая собака, пробуксовывая лапами, засыпая Кисаме и Роши землей, и ринулась обратно, яростно гавкая и рыча.
— Тьфу, — сплюнул Кисаме, — дурацкие животные!
Роши сосредоточился и замер, переходя в Истинную форму, воспользовавшись секундным отвлечением Кисаме.
— Дурацкие? — прогрохотала огромная Обезьяна, Истинная форма Четыреххвостого, по имени Сон Гоку. — Я тебе покажу удар дурацкого животного!
— Вот это другое дело, ке-ке-ке! — с наслаждением в голосе ответил Кисаме. — Вот такая драка мне по нраву!
14:00. В небе над западной окраиной Конохи.
Сасори парил над Конохой, удерживая нитями чакры отряд из тридцати шиноби — марионеток вокруг себя. Большая часть совместной армии Трех деревень, атаковавшая через пролом на месте ворот, уцелела под атакой Дейдары, и Сасори мысленно кривился в радостной ухмылке от такого доказательства бесполезности взрывов. Плохо, конечно, что шиноби так быстро переняли тактику Коноху — чуть, что прятаться под мощными барьерами, но Пэйну это не помеха.
И сейчас у Сасори есть шанс доказать превосходство своего Искусства, мастерства кукольника, вечного, неизменного и прекрасного в своей простоте. Шиноби Суны не слишком торопились в атаку, оставались за спинами шиноби Ивы, и не торопились забегать в Ворота. Воспользовались проломами, сделанными Йонби и Гоби, и попытались выбить шиноби Листа из кварталов с горячими источниками на востоке Конохи.
Сасори подвигал челюстью Хируко, проверяя, не набился ли туда песок и земля от взрывов, не испортилась ли кукла. Пускай Казекаге сам облегчил задачу по его убийству, атакуя в стороне от основного войска, но все же с ним куча шиноби Песка, и значит надо сделать все быстро и эффективно.
Тогда никому не придется ждать Сасори, и это было очень важно, потому что Сасори не любил, когда его ждут, и еще больше не любил, когда ему самому приходилось ждать, как в последние десять минут, когда Пэйн приказал отлететь от Конохи, после пролома стен и Ворот.
Сасори не слишком верил, что каждый из Акацуки выполнит свою задачу безупречно, Дейдара вон уже не справился, но это не означало, что он, бывший шиноби Песка, должен хоть в чем-то ошибиться. Делай сам все безупречно и требуй того же от других, даже от марионеток, в этом был один из смыслов жизни Сасори.
Он сложил печать рассеивания.
Джонин Юра вздрогнул и безумными глазами посмотрел в спину стоящего чуть поодаль Шестого Казекаге.
14:00. Квартал горячих источников, западная окраина Конохи.
Шиноби Суны успели укрыться под стеной, выставить барьеры Песка, но все же это было не то.
Пускай они находились не в эпицентре взрыва, но бомба Дейдары была велика и ударная волна прошлась по зданиям, стенам и шиноби. Взрыв-печати Конан тоже ударили в основном по центру, но даже остатков бумажного потока хватило на причинение неприятностей шиноби Суны. Снесенные дома, вырванные с корнем деревья, завалы и развалины, разрушенная стена вокруг Конохи, пускай и разлетевшаяся наружу под воздействием ударной волны.
Техника Пэйна сюда не дошла, и поэтому здесь были развалины, а не серая равнина.
Сасори летел и видел, как суетятся и бегают шиноби Суны, достают своих, пытаются лечить и что-то командуют, перестраиваются, поглядывая на лиловую стену, проплывающую слева от Сасори. Коноха не спешила снимать барьер, и это было на руку Акацуки. Также Сасори отметил, что не все шиноби Листа успели укрыться под барьером, и теперь там и сям вспыхивали стычки, прямо посреди развалин и трупов, по колено в грязи, там, где пруды и источники разлились и выплеснулись.
— Привет, бабуля Чиё! — Сасори приземлился прямо перед Казекаге, бесцеремонно и нагло.
Шестой Казекаге отдавал распоряжения, рассылая шиноби и воодушевляя их, и Сасори сразу уловил это. Безэмоциональность марионеток всегда импонировала ему, и поэтому Сасори хорошо подмечал чужие эмоции, ибо они его бесили и раздражали. Необходимо было выиграть несколько секунд для подготовки атаки, и Сасори решил использовать для этого Чиё, благо выпустить марионетку, имитирующую его тело, из чрева Хируко, было секундным делом.
— Сасори! — прохрипела Чиё, ощущая сильнейшее головокружение. — Так ты все-таки был в Акацуки!
— Я даже сохранил имя, бабуля, — ответил Сасори, расставляя марионеток для атаки, готовя свитки. — Кажется, ты не рада видеть любимого внука?
— Сасори — Красный Скорпион? — уточнил Фису, держа руку за спиной. — Что тебе нужно?
— О, сущие пустяки, — кукла-Сасори, молодой паренек с красной шевелюрой, развела руками.
Марионетки уже практически встали на места, и Сасори решил нанести еще один информационный удар, чтобы облегчить себе задачу не только убийства Казекаге, но и отхода. Не так просто будет взлететь, если враги навалятся разом, особенно, если их возглавит бабуля Чиё.
— Видите ли, давным-давно, когда я был молод и хотел узнать пределы своей силы, я убил Третьего Казекаге и сделал из него марионетку с Джитоном, но затем шиноби Конохи сломали мою любимую куклу.
Сасори начал складывать печати, одновременно говоря и наблюдая за ошеломленными лицами Казекаге, Чиё и шиноби Песка вокруг. Их можно было понять, в момент исчезновения Сандайме Казекаге, самому Сасори было пятнадцать лет, а Третий считался сильнейшим Каге в истории Суны.
— Поэтому я решил обзавестись новой! — почти выкрикнул Сасори, закончив складывать печати.
— Стихия Шторма: Буря!
— Стихия Лавы: Выплеск!
— Стихия Кислоты: Туман!
Три десятка шиноби с кеккей-генкай, пускай и частичным, подчиненные воле Сасори, практически безмозглые и оттого вдвойне бесстрашные, ринулись в атаку, заливая шиноби Суны техниками. Даже в ослабленном виде, техники улучшенного генома — это не то, отчего вот так вдруг сможет защититься среднестатистический шиноби, опыта просто не хватит. Сам Сасори уже вызвал трех кукол, которые, в дополнение к Хируко, бомбардировали Казекаге потоком отравленных сенбонов.
— Техника марионетки! — Чиё успела выбросить нити чакры, зацепить обломки камней, прикрыть ими себя и Казекаге от первого удара.
— Щит песка! — Шимэо Фису закрылся от потока.
Сасори досадливо цокнул. Если бы не бабуля Чиё, Казекаге пропустил бы два-три сенбона, и моментально потерял бы сознание, отравленный сильнейшим ядом. Сасори завел руку за спину, доставая оттуда шланг и активируя технику в марионетке.
— Не сопротивляйся, бабуля, умри легко, — улыбнулась кукла молодого паренька. — Огнемет!!!
Струя огня ударила из шланга, оплавляя и остекляя щит из песка.
Юра выхватил кунай и ударил в спину Казекаге.
14:00. В небе над Конохой.
Когда снизу грянул взрыв, Гаара вначале даже обрадовался, так как шиноби Неба и остальных ударило волной воздуха, раскидало и разметало, прервало атаки. Затем он увидел, что Отшельники перед взрывом успели переместиться вниз, поставить барьер и закрыть большую часть Конохи, и тоже обрадовался. И только потом он осознал, что раз Отшельники там, внизу, то здесь, наверху, у врага сразу появилось преимущество.
Он придержал песком отлетающую в сторону Фуу, сложил руки на груди.
— Уфф, что-то мне нехорошо, братец, — тяжело дыша, с паузами пожаловалась Фуу. — В этот раз тяжелее сражаться!
Перед глазами Гаары промелькнули сцены из сегодняшнего боя, как шиноби Неба с десяток раз чуть не захватили Чоумея. Раскиданные воздушные силы Конохи уже слетались обратно, группировались вокруг АНБУ, и Гаара с горечью отметил, что защитников Конохи стало изрядно меньше. Конечно, и врагов стало меньше, но вон они, тоже слетаются и группируются вокруг окровавленного Цучикаге, который — Гаара тяжело вздохнул — хорошо подготовился к этому бою.
— Держись, Фуу, — попытался подбодрить ее Гаара, — видишь, шиноби Неба тоже устали!
И это было правдой, не говоря уже о том, что шиноби Неба потеряли не менее половины шиноби в этой невиданной воздушной свалке, самом массовом воздушном сражении за всю историю Элементных стран. Но основная ударная сила: Цучикаге с отрядом "Бакуда" и шиноби Неба, все еще оставались на лету, и в отсутствие Отшельников преимущество было за врагами. Гаара ощутил, что мысли его крутятся и повторяют друг друга, и осознал, насколько устал сам от этой почти бесконечной драки, в которой ни одна из сторон не могла взять вверх. Конечно, если бы Отшельники и АНБУ не отвлекались для ударов по земле, то может верх и был бы за Конохой, но была бы тогда Коноха?
— Вы как? — подлетел Какаши.
Глядя на него и Фуу, Гаара осознал, что и сам выглядит не лучше. Усталость, тяжелое дыхание, раны, пускай и небольшие, и желание выйти из битвы, сделать перерыв, и понимание, что тогда некому будет сражаться. Потери среди АНБУ вроде бы были меньше, но сейчас Гаара был уже не в силах пересчитывать, просто оценил навскидку и все.
— Сейчас, немного отдышусь, — ответила Фуу, — и пока что буду сражаться в этом виде.
— У меня еще есть песок, — ответил Гаара коротко.
— Акацуки? — уточнила Фуу.
— Да, — дыхание Какаши быстро выравнивалось, усталость, казалось, отступает. — Враг — Акацуки, но штаб так и не уточнил, что делать с остальными.
Он сделал движение головой в сторону врагов. Шиноби Неба, немного в стороне, выстраивали какую-то сложную фигуру, вызывая смутные опасения у Какаши. Если Акацуки и шиноби Неба заодно, то Чоумей вполне может быть их целью. А Цучикаге, нанявший Акацуки, не торопился атаковать "предателей". Может, Ооноки решил одним ударом разгромить три Деревни, и союзников, и врагов, а потом добить Акацуки?
