Подробности сейчас были не важны, в общем-то.
— А что с... С демоном?
Вопрос на миллион, и у Шестого не было однозначного ответа.
— Он... Жив, насколько это слово применимо. И он здесь, в Конохе.
Хината осторожно положила мальчика в кроватку, затем сделала шаг назад.
— Он... Он способен говорить?
Курохай чуть наклонил голову:
— Кто? Кьюби?
— Да. Я хочу с ним поговорить.
— Зачем?
Куноити сбилась, кажется, сама удивилась своей просьбе.
— Это... Это все, что осталось от... И я...
Шестой чуть кивнул:
— Думаю, это возможно.
— Д-да... Спасибо...
Они вдвоем вышли из палаты, и Курохай тут же усадил Хинату в кресло. К ним подошла Ханаби.
— Сестренка?
— Х-ханаби? — куноити, кажется, удивилась.
Она повела головой, но было понятно, что сестру она не видит.
— Как ты? — Ханаби бросила вопросительный взгляд на Шестого, но интересовавший ее вопрос озвучивать не стала, взяв сестру за руку. — Понимаю, что плохо, но...
Хината опустила голову:
— Я... д-да...
— Поговорите пока, а я все организую.
Курохай отошел, вызвав безликих и раздавая какие-то приказы. Но сестры не разговаривали, Ханаби просто встала ближе, чтобы приобнять Хинату, потому что считала это лучшим способом передать свою заботу и беспокойство. Хината плакать не могла, а вот по щекам ее сестры пробежали влажные полосы:
— Прости, сестренка. Я пыталась, но... Не смогла. У меня не получилось...
У Шестого все было готово, но он не торопил сестер. Рядом объявился Джису, носящий форму безликого но не обременяющий себя маской. Зачем? Он все равно был почти преступником, и скрывать свою личность не видел смысла. Агентом внедрения ему не быть, обзаводиться семьей в Конохе он не собирался. У него с Курохаем вообще были своеобразные договоренности на счет будущего.
— Господин, — поклонился Джису с улыбкой. — Хм... Надеюсь, я не нарушаю общей трагичной атмосферы своим присутствием?
— Что-то срочное? — спросил Шестой.
Парень хмыкнул:
— Ну... Да. И нет. План операции разработан, ждет вашего утверждения. Можно и утром утвердить, но раз есть возможность...
— Утверждаю, — прервал его Курохай. — Пусть начинают подготовку.
— Слушаюсь, — кивнул Джису, отходя в сторону.
Но не ушел, со скрытым любопытством наблюдая за происходящим. Приказы он доставить всегда успеет, пара минут ничего не изменят. К нему подошла Миина, уставшая сидеть в комнате ожидания.
— Ты все еще здесь? Ибики тебя рано или поздно прихватит.
Парень отмахнулся:
— Не за что. И не нарушаю закон.
Девушка улыбнулась:
— Ты просто пока не попадался. А Ибики настойчив и терпелив.
Джису отрицательно покачал головой:
— После нападения мне не до того, как и всем. Вот когда в Листе снова появится квартал красных фонарей...
Миина покачала головой, но без осуждения:
— Но почему ты здесь? В Конохе? Ты же собирался свалить куда подальше.
Парень не стал отрицать:
— Собирался. Старая Коноха с двумя маразматиками у власти меня не вдохновляла. Но сейчас... Я здесь из-за Шестого, вот и все. А ты? Почему стоишь здесь, а не утешаешь девочку?
Куноити пожала плечами:
— Я знаю о ней все, но мы почти не знакомы. Да и вряд ли я смогу продемонстрировать хотя бы сочувствие.
— Ты можешь солгать, — напомнил Джису.
— Могу, — согласилась Миина. — Но не хочу.
Своим ответом она вызвала ухмылку парня:
— Стареешь? Неужели эмоции берут верх? Если то, что я о тебе знаю, правда, то...
— Не вижу рациональной необходимости. Такой ответ тебя устроит?
Джису поднял руки, признавая капитуляцию.
Курохай вернулся вместе с Тсунаде, пригласив ее с собой в качестве ирьенина. Сенджу была не слишком довольна идеей спуститься в гости к биджу, но спорить не стала. В конечном итоге она сама еще туда не спускалась. Имела такую возможность, но не решалась ей воспользоваться.
Ханаби оторвалась от сестры и встала за ее спиной, явно намереваясь сопровождать. Хината повернула голову в сторону ожидавшего Курохая.
— Мы можем идти.
Провести человека, несколько ограниченного в свободном передвижении, через цепочку подземных переходов, на нижние уровни сооружений, было не сказать, что просто. Как минимум — это требовало времени. Два члена клана Хьюга, состоящие в АНБУ, помогали с транспортировкой, спускали по лестницам и тому подобное. Посты охраны только вытягивались по стойке перед двумя Хокаге.
— Мы подготовили экспедицию, — решила заговорить Сенджу. — Они отправятся завтра.
Они ждали, пока Хинату спустят по длинной лестнице. Маршрута ближе не было, так что приходилось ждать.
— Хорошо, — коротко отозвался Шестой.
— Это место расположено очень далеко, да и, по сути, на вражеской территории. Ты уверен, что их там не найдут?
— Случайно не найдут, это место никому не интересно. Найти вход в подземное укрытие сложно, даже если знать, что искать. Если будут выполнять инструкции, и не будут мелькать в городе, то угроза минимальна.
— Неподходящее ты время нашел для экспедиций, — выдохнула Тсунаде.
Курохай качнул головой:
— Самое подходящее. Пройдет немало времени, пока они соберут данные. Возможно, война успеет закончиться. И у Конохи будет возможность спокойно обрабатывать информацию в мирное время, или послать увеличенную экспедицию, уже не скрываясь, если потребуется.
Пятая, подумав, кивнула:
— Если подходить с такой позиции — то да. Сейчас самое подходящее время.
Хинату спустили вниз они пошли дальше, но Хината обратила на себя внимание:
— Хокаге-сама.
Оба Хокаге обернулись на куноити.
— Эм... — Хината сбилась с мысли. — Нет, ничего. Этот вопрос подождет.
Когда они вошли в комплекс Крыла, к ним присоединились еще два безликих, и получалась внушительная группа. Два Хокаге, четыре Хьюга и четыре безликих.
Наконец, они оказались на месте. Кураму держали все там же, только сняв все оковы. Синоби, которые пришли в этот огромный зал впервые, замешкались, ошеломленно оглядываясь. А вот Хината не оглядывалась. Она с некоторым усилием поднялась и пошла прямо к биджу.
Девятихвостый поднялся с пола. Ему приволокли кое-какую старую мебель, но он предпочитал пол и позу для медитации. Не стал отказываться от одежды, но ограничился штанами и курткой на голое тело. Теперь было видно, что на его теле больше нет печати. Он иногда ел, в компании Ханаби. Еда сама по себе была биджу не нужна в принципе, но теперь он мог чувствовать ее вкус. Несколько аналитиков осторожно собирали информацию о поведении Курамы, внимательно перечитывали отчеты Ханаби, и составляли представление о характере и поведении демона. Но пока информации было слишком мало, просто потому, что Курама не покидал своих просторных апартаментов и по сути ничего не делал. Опираться в составлении психологического портрета аналитикам было просто не на что.
И вот сейчас демон стоял и ожидал, пока куноити, возлюбленная его джинчурики, приблизится к нему. Тсунаде посматривала на Курохая, пытаясь побороть желание напомнить ему о том, что демон, по определению, опасен. Останавливала ее, в общем-то, способность Курохая очень быстро оказаться между Курамой и Хинатой, останавливая любую возможную агрессию со стороны первого. Однако он не был всесилен. Но агрессии не последовало.
Хината остановилась в десятке метров от демона. Курохай мог видеть проявления одолевающих ее чувств, изменения в сердцебиении, дыхании, видеть сокращения мышц. Но он всего лишь видел эти проявления, об одолевающих ее чувствах он не мог сказать ничего, только предполагать.
— Хината, — первым заговорил демон. Помедлив, он добавил. — Я сожалею.
Куноити подошла еще ближе, остановившись все в паре шагов.
— Он думал о тебе. Все его последние мысли были о тебе. О вас.
Она сделала два последних шага и уткнулась в плечо демона, тихо выдохнув.
— От тебя пахнет Наруто.
На этом моменте Курохай перестал внимательно наблюдать за ними и переключился на другие вопросы, пока было время:
— Подготовьте комнату для отдыха. Доставим химе обратно в госпиталь после того, как она отдохнет.
— Проще сразу перевести и ее, и ребенка в квартал клана, — предложила Тсунаде. — незачем больше ее держать в госпитале.
— В любом случае остаток ночи она проведет здесь, — Курохай дал отмашку безликим, и те помчались выполнять задание.
Шестой обернулся к демону и куноити.
— Что-то не так с ее чакросистемой. Угрозы здоровью прямо сейчас нет, но это последствия действия сенчакры. Повреждения чакросистемы глаз, плюс есть повреждения источника.
Пятая нахмурилась:
— С каких пор ты стал еще и ирьенином?
Курохай отрицательно качнул головой:
— Не я, мой призыв. И не ирьенином. Наличие потоков сенчакры в глазах и источнике иначе, чем травмой я назвать не могу.
Он был прав. Наличие природной чакры в чистом виде в теле синоби, никакого отношения к сеннинам не имеющего, это не что иное, как аномалия. И с почти абсолютной вероятностью — отрицательная, негативная.
— Пойдем, поговорим. С обоими, — предложил Курохай.
Предложение касалось не всех, да, в общем-то, среди сопровождающих желающих приближаться к Девятихвостому и не было. Так что вместе с Шестым вперед шагнули Тсунаде и Ханаби. Хината уже сидела на одном из кресел, а Курама рассказывал. Рассказывал о тренировках Наруто, тех, в которых он научился прислушиваться к демону. Как она начали взаимодействовать, понимать друг друга. Когда Хокаге были уже близко, Курама сложил печать, которой пользовался Наруто, призывая клонов. Но вместо обычного клона возник небольшой треххвостый огненный лис, подошедший к химе и положивший голову ей на колени.
Курама обернулся на новых гостей. Его желтые зрачки окрасились ярким алым пламенем, а черты заострились, выдавая свою демоническую суть.
— Хокаге, — прорычал он. — Ты обещал вернуться для разговора. Но сам приходить не стал, посылая других вместо себя.
— И не ошибся. Нам не обязательно быть друзьями. Но мы не враги, Курама.
Демон сделал шаг к нему, выдав давление жажды крови. Настоящее.
— И что теперь? Предложишь снова стать послушным зверем в клетке?
Ханаби чуть поморщилась, поежившись. Ки Биджу была горячей, обжигающей, яростной. Неприятной. Но, похоже, Курама сейчас просто не контролировал этот выброс, оставаясь тем, кем и является. Биджу. На руках начала появляться демоническая шерсть, а вокруг тела медленно сгущался алый ореол покрова.
— У нас нет подходящего кандидата, — ответил Курохай, не ставший отрицать, что такой вариант рассматривался.
— Теперь есть, — оскалился Курама. — Сын Наруто отлично подойдет, и тебе это известно!
Хината чуть вздрогнула, Тсунаде молча хмурилась, пока оставляя разговор Шестому.
— Ты не давал мне повода, Курама. Ты мне нужен, как союзник. Не столько твоя сила, сколько правда о том, кем ты являешься. И кем были остальные. Я здесь не для того, чтобы подчинять тебя. Я здесь для того, чтобы понять, что хочет сделать Пейн, собрав вашу силу воедино.
Демон нахмурился, отвернувшись в сторону:
— Он не посмеет.
— Он уже начал. Получится у него или нет — я не хочу проверять, — добавил Курохай.
Давление исчезло, покров развеялся. Курама закрыл глаза, пытаясь вернуть контроль над мыслями и эмоциями. Тихо признался голосом, вновь ставшим... спокойным:
— Я уже и забыл, каково это...
В разговор решила вступить Тсунаде:
— Как ты? То, что с тобой произошло, неординарно. Будет глупостью пропустить какую-нибудь мелочь, которая вызовет... Не знаю...
— Деградацию личности, — подсказал Курама, переведя на нее взгляд. — Я знаю, что это такое.
Курохай кивнул:
— Ты был Сенджином. Одним из сильнейших представителей своего клана, практически уничтоженного сейчас.
Он хмыкнул:
— Практически?
— Кое-кто остался, — ответил Шестой.
Курама чуть качнул головой:
— Не думаю, что они много помнят о том, кем мы были.
Он развернулся, прошелся немного, остановился, стоя спиной к синоби.
— Ты хочешь знать, кто мы, Хокаге? Я скажу. Мы... Предатели. Преступники. Наша глупость и халатность стала причиной катастрофы, — он сжал кулаки. — Наше честолюбие погубило наших близких. Это наша вина. Все беды этого мира, человек, это наша вина. Это мы привели твой род в то состояние, в котором он находится сейчас. Потому что именно мы уничтожили ваш дом.
Он сделал глубокий тяжелый вздох.
— Все началось с меня и Сон Гоку. Два слишком любопытных идиота. Среди людей не зря ходят истории о любопытстве лис и обезьян. Это мы нашли способ перемещаться между мирами, как мы тогда думали. Очень плохой способ, как мы потом убедились. Мы переместились, и сочли, что нашли другой мир. Ваш мир. На самом деле... На самом деле ни в какой другой мы бы попасть и не смогли, но... Мы считали, что наши миры, это как изнанка. Изнанка друг друга. Самовлюбленные идиоты! Мы перемещались сами, затем научили перемещаться других. Нам это казалось хорошей идеей. Любопытной, — выброс злобы. — Мы были глупцами!
Развернувшись к синоби, Курама прошелся по ним взглядом.
— В мире людей не было чакры. Никакой. Вы хорошо жили и без нее. Большой, красивый мир. Жаль, не могу показать его вам, безумие стерло те воспоминания. У меня есть лишь обрывки. Но... Я знаю, что это был красивый мир. А ваш род был благородным народом. Развитым, мирным. Пока не пришли мы. Ведь вы тоже были любопытны, вам так же было интересно познавать новое. И некоторые из вас отправились вместе с нами, изучать наш мир. Все было хорошо, первое время. Пока не появилось это.
Он поднял руку, которая тут же вспыхнула покровом.
— То, что позже назовут чакрой, это часть энергии, которой не было в наших мирах. Ни в нашем, ни в вашем. Она пришла из порталов. А за чакрой пришло и существо, обитавшее между мирами. Это существо намного позже возьмет себе имя Рикудо.
Курама опустил руку вниз, покров исчез.
— Изначальная энергия была... Нестабильной. Она даровала тем, кто научился ее использовать, огромную мощь. Но в то же время сводила с ума, оскверняла, меняла в своей сути. Превращала в то, чем я являюсь сейчас. Лишь единицы могли удержать эту мощь, и не стать ее рабами. Рикудо пытался предупредить нас, но мы... Мы были глупцами. В очередной раз переместившись в ваш мир, мы... Мы тоже попали под ее влияние. Нас было пятеро. Я, Сон Гоку, Шукаку, Мататаби... И Кагуя. Мы не справились с этой силой, и она начала менять нас. Уже тогда мы должны были... Должны были остановиться! Должны были понять! Мы обязаны были! Но не справились...
Он опустил взгляд к полу, и снова вздохнул, перед тем, как продолжить:
— Когда Рикудо остановил нас, ваш родной мир уже полыхал. Уже тогда мы сделали непоправимое. Но, чувствуя вину, мы хотели спасти ваш народ. Мы... мы вернулись в свой мир, чтобы... Мы хотели спасти вас, дать укрытие в своем мире, а потом...
Он сел на пол, все так же не поднимая глаз.
