— Вот так предатель, хотел, что скрыть от остальных. — Достав нож капитан, словно заправский мясник, распорол пищевод у все еще живого корсара и вытянул бриллиант.
— Да он стоит не меньше тысячи динаров! Вот мразь! Ты умрешь через два часа, но перед этим помучаешься. А теперь справьте в него нужду.
Морского разбойника настигла унизительная, жестокая смерть в моче, Калиостро славился жестокостью даже среди пиратов. Адмирал Гинвок пришел в себя, ему связали сзади руки и вздернули на рею. Бума-бум достал сплетенную из проволоки плеть и принялся раскалять ее на огне. В его широко расставленных глазах светилась детская радость. Калиостро встал перед ним:
— Мы захватили большие богатства и нам не нужно брать за тебя выкуп. Так что теперь тебе придется умереть. Предупреждаю, я люблю, когда мои жертвы кричат, в этом случае у тебя есть шанс умереть быстро. Ну а будешь молчать, мы тебя по косточкам разберем. — Капитан вырвал у Бума-бум плеть, и, перехватив взгляд адмирала полный отчаяния и гнева, всадил ее по голой спине. Послышался сдавленный крик.
. ГЛАВА Љ 8
Владимир Ленин и Петр Романов, оказались в лесу, их перемещение сопровождалось жесткой посадкой, в результате которой они едва не сломали ноги.
— Уж ты! Ну и планетка. Вид у деревьев роскошный.
Погода была, осеняя, небо закрыто тучами, моросит дождь, сколько светил можно только гадать. Прохладно и сыро. Впрочем, предприимчивый Ленин, запася плащом, а Петр сам по себе был тепло одет в высоких сапогах на меху.
— Мне обещали теплый климат, а тут Октябрь, а может даже Ноябрь.
— Ни кто ничего не обещал, ты просто много ездил по Европе и отвык от сурового российского климата. Вот когда наступит зима и ударят трескучие морозы, ты запоешь Лазаря.
— Я тоже в Сибири жил, каждый ребенок знает село Шушенское, и что такое мороз ощутил на собственной шкуре.
— А теперь добро пожаловать в на родину.
— Нет, ты посмотри тут совсем флора, деревья большие, почти тропические или даже тропические, гигантские папоротники. Ого, мы словно в древние времена провалились.
— Может ты, еще и про динозавров вспомнишь.
— А тебя таких не было в кунцг-камере?
— Если по всем вселенным побродить можно собрать музей размерами с целую планету.
— Даже больше! — Ленин достал бутылку. — Привык я к сладкой водке вот и взял артефакт с собой.
Петр состроил рожу.
— Будешь много пить, отгниет печенка, тут у нас другие тела, не столь прочные.
— А ты курить, спалишь легкие! Я вот никогда не курил. — Хвастливо произнес Ленин.
— Вот поэтому тебя и приняли в пионеры. — Сострил Петр.
Владимир Ильич потянул из бутылки и тут же выплюнул:
— Фу гадость горькая!
— Значит, при перевоплощении водка часть своих качеств потеряла. — Отметил царь.
— Похоже на то, она вернулась в свое прежнее состояние и пить такую гадость в падлу!
— Так что делать будем!
— Ну не куковать здесь пойдем, разведаем.
Некоторое время они шли молча, под сапогами трещали шишки и ветки. Затем послышался шум.
— Вот это точно моторы, давай прибавил шагу. — Сказал Ильич.
Вслед за характерным звуком, ноздри различили запах бензина, а за поредевшими деревьями замелькали дома.
— Вот мы и вышли к цивилизации. — Обрадовался Ленин.
На входе в город стоял танк. Это большая с тремя дулами машина, выглядела неуклюже. Рядом горел костер, и солдаты жарили шашлык. Они были в пятнистой форме с автоматами на изготовку. Нисколько не смущаясь, два вождя подошли к ним, Петр попросил прикурить. Его уверенный тон царские манеры и необычный произвели впечатление на патруль.
— Вы вероятно актеры! — Спросил человек с погонами старшего лейтенанта.
— В некотором смысле так и есть. Давайте закусим ваш шашлык, наша водка!
— Идет!
Ленин деловито разлил пойло в пластмассовые стаканы. Потом попробовал мяса. Оно было сочным, напоминая свинину, сдобренную с перцем. Потом они с Петром тоже выпили из бездонной бутылки спели пару песен о нелегкой солдатской доле.
— Да сейчас идет война. — Сказал лейтенант. — Возможно, уже завтра нас отправят на фронт.
— И какова причина этого конфликта! — Спросил Ленин.
— Мы не знаем, только известно, что ее начали Мурцепалы. Может вы, люди грамотные объясните?
— Война идет, потому что в этом заинтересованы миллиардеры и олигархи. Они получают баснословные прибыли на торговле оружием, боеприпасами, захвате новых земель и рабов-военнопленных. Простому народу войны не нужны, так как они приносят лишь горе и страдания. Я в свое время бросил вызов тирании; выбросив
лозунг — Мир народам!
— Это хороший лозунг, а то мы воюем уже сто лет! Мой прадед взят в руки штык, тогда еще не было автоматов, и пошел сражаться за свободу и независимость. И чем кончилось — погиб. Потом в ратном пекле пали мой дед и отец. Скоро и мне предстоит испить нелегкую чашу. Впрочем, бывает кое-что паскуднее, чем сражаться с врагом.
— Что именно!
— Идти против своего народа, люди голодают, вот-вот вспыхнет серьезный бунт.
Глаза Ленина заблестели:
— Вот она типичная предреволюционная ситуация! Браво господа вы роете себе яму!
Петр перебил его:
— Если конфликт так долго длиться, надо делать ставку на применение более совершенного оружия. Вот, например, проиграв сражение под Нарвой, я потерял без всякого сожаления все орудия, но пошло на пользу, мы отлили новые еще более совершенные, нанеся врагу решающее поражение.
— Нам уже не одно десятилетие говорят о том, что вот-вот появиться чудо-изобретение, которое повернет ход войны в нашу пользу, но толку никакого. Если что и возникает; например реактивные установки или танки активной броней, то у врага почти синхронно появляется противовес.
— Ученые везде одинаковы.
— Как сказать, вот недавно слух прошел с другой планеты эльфы прилетели, они, правда, хитрые делиться секретами не хотят, но хоть какую-то лепту внесут.
— Лучше бы они вас к миру принудили! — Ленин хлопнул ладонью по коленке. — А так такой высокоразвитой расе не к лицу лишь смотреть и моргать! — Владимир пропел:
Хватит размазывать сопли
На зеркало тупо пялиться!
Крепи у мира на горле
Пролетариата пальцы!
Рация затрещала, командир взял ее в руки и несколько раз ответил, потом повернулся и пробасил:
— Нас вызывают в штаб, готовят к переброске, к сожалению, придется расстаться.
Петр протянул трубку:
— А ну-ка одну затяжку.
Лейтенант потянул, закашлял в горле, запершило.
— Ну, у тебя и крепкий табак!
— Натуральный турецкий из лучших сортов! — Гордо произнес Петр. — Если я вам помогу, то будете и не такое курить.
— Курят, когда нечего есть!
Солдаты попрыгали в танк, на короткое мгновение между тучами возник, просвет и его броня, засверкала в изумрудных лучах светила. Машина была на четырех широких гусеницах, что придавало ей хорошие ходовые качества, а расположенные плиточки гарантировали ему крепкую защиту.
Ленин и Петр шагали по кварталу, было еще светло, и трущобы демонстрировали весь своей блеск. Тротуары были грязные, машины по ним ездили редко, валялось много мусора. В них копошились ужасно оборванные дети, не смотря на холод, они почти все были босиком, а сквозь рваные лохмотья просвечивали худые тела. Шлепая по лужам ребята, тем не менее смеялись, кидались друг в другу пустыми пластмассовыми бутылками. Заметив Ленина и Петра, они подбегали к богатым "сеньорам". Царь хотел, было бросить золотую монетку, но вождь мирового пролетариата его остановил:
— Бесполезно! Вот ты дашь ему монету, а потом ее отберет городская мафия. Кроме того, другие нищие от нас не отстанут.
— И что ты предлагаешь!
— Устроить революцию и помочь голодным ребятам!
— Браво! Это дельное предложение. Только вот помню, был такой Степан Разин, так ему руки и ноги отрубили.
— Ради революции и счастья народа я готов пожертвовать жизнью.
— Только без пафоса, я просмотрел пару фильмом, это только в лживых картинках вы все такие преданные, а на самом деле сунь под нос раскаленный прут и клещи вы живо взвоете.
— А вот и не правда! Тот же Стенька Разин на дыбе не раскололся.
— Ты уверен?
— Конечно вы же у него так и не смогли вырвать, где прячет сокровища.
Петр нахмурился:
— Бывает, что и палачи ошибаются.
Погода стала еще холоднее, мостовая покрылась инеем, а дождик стал смешенным с белой пылью.
— Мокрый снег, что может быть отвратительней. — Произнес Ленин.— Вот на Руси и даже в Сибири климат здоровее. Я зябну в этой сырости. — Владимир Ильич потянулся к бутылке, однако натуральная водка не особенно идет ее лить в себя из горла.
В этот момент к ним подошла девочка на вид лет девяти-десяти. Она была худая, белокурая, в рваном стареньком платьице и тоже босая. Видно даже как посинели от холода ее пальчики, ступая колючему покрытому корочкой льда асфальту. Ленин подумал, как мучительно в такую погоду ходить босиком, и как обжигаются ее нежные исцарапанные пятки.
— Дядя, дайте хлеба, я не ела три дня! — Сказала она. Ее провалившиеся голубые глаза, тонкий ротик говорили сами за себя.
— А где твои родители?
— Папа погиб на фронте, а мать выгнали с работы, и она ослабела от голода. Если не принести ей еды она умрет.
— Так ей нужен врач!
— Врачи приезжают только за деньги, а у нас нет ни цента.
— Вот как! На возьми! — Ленин достал спрятанный в кармане кусок шашлыка. Девочка накинулась на него словно тигренок. Ее белые зубки так и хрустели.
Вождь мирового пролетариата пошарил за поясом, там висела два туго набитых мешочка с золотыми монетами:
— Я бы мог бы тебе подать, но тебя опять обманут и отберут деньги. Для начала нужно обменять, какая у вас официальная валюта?
— Так вы, наверное иностранцы, но ведь на всей планете одна общая монета доллар!
— Ах доллар, видимо создавая эту вселенную горе-боги заложили свое представление об характерах, по этому тут все так напоминает Землю. Ладно, веди нас к банку, обменяем, или не знаешь где он находиться.
— Меня выгнали из школы, так нечем было платить, и я обегала весь город.
— Хорошо поторопись, а квартира небось не топленая?
— Мы живем в подвале, когда там подают горячую воду, то даже жарко. Да и погода была теплее, к нашей планете приблизилась Лукосс, она поглощает энергию светил.
— А это такое!? — Удивился Ленин.
— Звезда холода, она посылает ледяные лучи, поглощающие энергию! — Ответила девочка.
— А ты умная хоть и нищая.
— Тут может быть ловушка дяденьки! — Сказала девушка.
Они оказались в грязной подворотне и им на встречу выбралось несколько ублюдочных типов. Двое, похоже, старые потерявшие человеческий вид бомжи, еще трое и это опаснее с пушками, совсем дегенеративные субъекты. Еще несколько подростков одетых кое-как и мальчишка лет десяти, полуголый чтобы не замерзнуть завернутый в бумагу. Грабители сами выглядели жалко, молодые парни, судя по воспаленным глазам, были конченые наркоманы. Их руки дрожали и могли в любой момент нажать на собачку.
— Давайте сюда все ваше бабло и хабар! — Рявкнул самый рослый тип, помимо крупного похожего на ТТ пистолета, он держал еще и нож.
— А не много ты хочешь! — Прогремел низким голосом Петр.
Ленин лишь улыбнулся и шепнул:
— Петруша расслабься.
Смерть его не пугала, ведь в этом случае он всего на всего возвращался в мир коммунизма и свое мульти-гиперплазменное тело. А в это уже ощущаешь легкий дискомфорт, да и слишком новые не разношенные сапоги натирают ноги. Сам Ильич отнюдь не безоружен, на всякий случай он прихватил два скорострельных револьвера. А вот Петр дурак у него всего два дорогих в камушках пистоля, но это на один выстрел и сабля. Вообще и он не умный, можно было попросить лучемет или гравио-аннигилятор работающий на воде. Так бы показал он всем кузькину мать!
Девочка ринулась вперед и закричала:
— Не трогайте их! Они добрые.
Главарь ударил ребенка по лицу, и несчастное дитя полетело под хохот бандитов вверх тормашками. Ленин выхватил револьверы, благо разбойники отвлеклись и всадил пули в головы, выбирая в первую очередь тех кого, кто держал оружие. Петр также выхватил свои пушки, пальнуло пожалуй громко, но зато эффективно. Отбросив не нужные пистолеты, царь взялся за саблю и рубанул ближайшего "супостата". А силой Бог монарха не обидел, срубленная голова описала дугу. Взрослых перебили, а подростки ринулись бежать, царь на ходу всадил клинок одному из них в спину, разбив хребет. Тот залетел мордой в мусор, немного подергался и затих. Остался только один мальчик. Он тоже кинулся бежать, но споткнулся, запутавшись в бумаге. Видя неумолимых дядей, пацан встал на колени.
— Не убивайте меня! — Заскулил он.
Ленин посмотрел на почти голого ребенка, щеки впали, посиневшие ребра выпирали, мальчик таким же голодным и несчастным как почти все дети этого города.
— Не красиво мужчине становиться на колени! — Сказал Владимир Ильич.
— Его надо высечь, я лично детей не казнил, а сек! — Прохрипел Петр.
— Ладно, его уже жизнь наказала. Родители есть? — Спросил Ленин.
— Нет, умерли от голода, я круглый сирота!
— Что государство не заботиться о таких как ты?
— Нет! Если меня поймают на краже, то просто изобьют и выбросят, а если это несколько раз повториться, то просто шлепнут. Есть еще правда шанс попасть в тюремный приют, но там дети долго не живут, каторжная работа, каждый обязательная порка, еда хлеб из опилок. Нет, не хочу туда.
— Как звать тебя?
— Леон!
— Так вот Леон, мы решили организовать здесь подполье, в первую очередь типографию, надо поднять народ на сопротивление. Будешь работать с нами, распространять листовки. Денег, правда не обещаю — каждая копейка на счету, но с голоду не умрешь.
— Спасибо! — Пролепетал мальчик.
Девочка поднялась, половину ее личика заполнял расплывшийся синяк:
— Я очень плохая стерва.
— Почему? — Удивился Ленин.
— Это я навела вас на засаду, мне обещали заплатить доллар, если я подгоню жирных клиентов.
— Вот как? Подонки!
— Я поначалу хотела предупредить вас, но почувствовала неведомую силу. Мне стало ясно, что вы можете покончить с бандой терроризирующей весь район.
— Она врет! — Рявкнул Петр.— Хочет выгородиться.
— Но мы ведь ее не подозревали, девочка вполне могла бы не говорить. — Ленин погладил ребенка по головке. — Кроме того, у нее умирала мать, ради этого она пошла на преступление.
— Ну ладно, я не такой жестокий каким меня рисуют потомки, простить я думаю можно.
— Будем вместе Петр!
— До конца, я вот тоже не мракобес, кое-что почитал и могу сказать, что коммунистическая форма правления самая эффективная и справедливая!
— Вам нужно быстрее уходить, когда уцелевшие пацаны отойдут от шока, они могут обратиться в полицию. У главаря Вампорама там были подвязки. — Сказал мальчик. — И еще смените одежду, в этой вы слишком бросаетесь в глаза.
— У тебя Леон задатки крупного подпольщика. — Отметил Ленин.
