Кейл рефлекторно взял ее. Затем, раздраженный, он передал ее Стилличу. — Что это?
— Наше последнее оружие. Нанотехнологическая модификация "умной чумы" — аппаратная, а не программная. Выпущенная, она разрушит надежные сети, которые вы достаточно предусмотрительно установили — ваши оптоволоконные линии связи и все остальное. Обязательно доставляется после посадки.
Стиллич осторожно положил это на пол. — Ваше последнее оружие, кроме "Кулака".
— За исключением его, да.
— Зачем ты принес его сюда? — спросил адмирал. — Вы победили. Вам не нужно наносить больше урона.
Флад подошел к краю логического бассейна. — Чтобы положить конец этому.
Теперь императрица заговорила, не поднимая глаз. — Ты — Флад.
Он поклонился. — Императрица...
— Шира подойдет.
— Да. Тебя зовут Шира. Как было всегда, не так ли? Я здесь, чтобы обсудить условия.
Стиллич напряженно сказал: — Будь краток, фермер. У нас не так много времени.
— С краткостью я справлюсь. Ваша императрица должна отречься от престола. Этот логический бассейн должен быть закрыт — здесь, сейчас, немедленно, на моих глазах. И мы начинаем создание конституционного собрания. Новые отношения между свободными мирами всего человечества.
— Как цивилизованно, — сказал Кейл. — Конституционный съезд или глобальное уничтожение.
— Адмирал, — огрызнулся Стиллич. — У нас нет времени. Флад — зачем логический бассейн? Это в центре всего, не так ли?
Флад повернулся лицом к Шире. — Наши философы вывели это, центральную истину всего, что она делает. Я сам был наблюдателем, шпионом при вашем дворе, хотя никогда раньше не видел вашего лица, мэм.
— Как мало вы понимаете, — сказала Шира.
— О, думаю, я достаточно хорошо понимаю. — Флад повернулся лицом к флотским. — Вы уже знаете ее историю. Она беженка из будущего — из времени, которое, даже спустя тысячу лет, настолько отдалено, что остается будущим. И она возвращается домой долгим путем, год за годом, удар сердца за ударом сердца. Но это не то будущее, к которому она стремится, не так ли, Шира? Ты вообще не хочешь быть в этой вселенной...
— Ничего из этого не реально, — сказала Шира хриплым голосом. — Все это преходяще. Мы просто вынуждены терпеть движение нашего сознания по одной из многих цепочек квантовых функций, последовательности потенциальных возможностей, которые будут свернуты, отброшены Конечным Наблюдателем во времениподобной бесконечности...
Стиллич пытался сдержать свое нетерпение. — Это просто анахроничная философия. Я не понимаю, что такого она здесь делает, что беспокоит тебя, Флад.
— Она тоскует по своему Абсолютному Наблюдателю. И она думала, что сможет найти своего квантового мессию в математике...
Логический бассейн, по его словам, представляет собой метаматематическую вселенную. Хотя он и не бесконечен, он включает в себя больше математического понимания, гораздо больше, чем до сих пор было исследовано человечеством — и в принципе, где-то внутри метаматематического разветвления бассейна может существовать любой возможный алгоритм.
Шира тихо сказала: — Вся наша наука основана на поиске простых правил, лежащих в основе сложных явлений. Можно показать, что простые алгоритмы порождают сложности, от турбулентного течения в стакане воды до спиральной структуры самой Галактики.
— Вы понимаете идею, — сказал Флад. — Там много бессмыслицы, но также и много сокровищ, которые нужно откопать. Это как если бы у вас был резервуар, полный всевозможных сочетаний слов на земном языке. По большей части это мусор. Но внутри находятся лучшие плоды человеческого научного познания — даже те, которые еще не открыты. Но Шира всегда была более амбициозной, не так ли, императрица?
Шира сказала: — Человеческое сознание также является продуктом простых алгоритмов с особенно сложными результатами. И точно так же любой мыслимый разум — человеческий, постчеловеческий или инопланетный — должен быть там, чтобы его можно было обнаружить, в бассейне, в метаматематическом стазисе.
Флад поморщился. — "Друзья Вигнера" были готовы уничтожить Юпитер, чтобы отправить сообщение Высшему Наблюдателю. Теперь эта сумасшедшая верит, что сможет найти Наблюдателя в резервуаре со светом.
— Проявите уважение к императрице, — резко сказал Стиллич.
— Но независимо от того, достигнет она своей цели или нет, она подвергает человечество опасности обрушения гораздо больших угроз. Ибо некоторые из находящихся там разумов не удовлетворены статусом, ожиданием, когда их обнаружат. Взгляните на это. — Он вызвал свой собственный виртуал. — Мы отслеживали последствия в течение многих лет. Десятилетия. У нас есть свои шпионы в Солнечной системе. Это нейтринное сканирование, которое мы сделали с "Фристара" всего несколько часов назад.
Стилличу потребовалось мгновение, чтобы сообразить, что он смотрит на поперечный разрез Земли глубоко под гранитным сводом Манхэттена и имперским бункером. И там, внизу, в мантии плавала форма, возможно органическая, возможно искусственная, крылатая форма, похожая на ската, на семя платана.
— Она не полностью сформирована, — мрачно сказал Флад. — Не полностью функционирует. Но скоро это произойдет.
Кейл спросил: — Что это?
— В рассказах "Друзей" об их мрачном будущем есть намеки на расу, еще более угрожающую человечеству, чем те оккупанты Земли, от которых они бежали. Раса, называемая... — его произношение было неуверенным, — Чи-ли, зи-ли. Они, или их потенциальные возможности, скрываются в логическом хранилище. И они пытаются вырваться наружу.
— Как? — огрызнулся Кейл. — Построив этот корабль глубоко под Землей? Как они это делают?
— Мы понятия не имеем, — сказал Флад. — Наша единственная забота — остановить это, пока этот корабль не вырвался из Земли, как птица из яйца. Это настолько мощная угроза, что она пытается нанести по нам удар не более чем из-за заявления о логической возможности своего собственного существования. И если эта штука выберется из мантии, я не думаю, что расстояние в четыре световых года спасет систему Альфа. Теперь вы понимаете, почему было необходимо вести эту войну? Это было не только ради нашей свободы от политического господства Ширы. Это было сделано для того, чтобы избавить все человечество от этой ужасной угрозы — ибо Шира, ваша императрица из будущего, подвергает опасности всех нас.
Стиллич посмотрел на мрачное лицо адмирала.
— Время принимать решение, — сказал Кейл.
— Да, сэр. Мое мнение? Не стоит рисковать Землей, чтобы спасти этот проект императрицы...
— Проект стоит любой цены, — пробормотала Шира. — Даже этой.
Но, подумал Стиллич, она, похоже, смирилась с поражением.
Кейл повернулся к ней. — Мэм, у нас нет времени. Мы должны принять его условия. Детали вашего отречения мы можем обсудить позже, как и легитимацию временного правительства... — Он повернулся к Фладу. — Вы победили, звездный фермер.
Флад поднял коробку с нанотехнологиями и бросил ее в логический бассейн. Она погрузилась в свет с едва заметной рябью, а затем, казалось, растворилась. Флад наблюдал за бассейном, когда извивающиеся метаматематические бифуркации увяли, и бледный свет начал гаснуть. — Дело сделано.
Стиллич настойчиво сказал: — А теперь отзови свою релятивистскую боевую собаку.
Флад улыбнулся. — Сделано.
— Все это нереально, — пробормотала Шира. Она откатилась в тень.
Кейл повернулся к Фладу. — Ты заплатишь за все, что сделал.
Флад посмотрел на него глазами, полными сожаления. — О, я заплатил, служивый. Поверь мне, я заплатил.
И тут бункер содрогнулся, и волна, подобная приливу, прокатилась по внутренностям Стиллича.
Кейл пошатнулся. — Что это было?
Когда Стиллич пришел в себя, он узнал, что Ширы больше нет.
"Кулак" пролетел через пояс астероидов Солнечной системы.
Земля теперь была так близко, что Денсел Бел мог видеть ее, изображение, увеличенное и сильно скорректированное с учетом релятивистских искажений, висело у него над головой — он мог видеть планету в реальном времени, голубой мрамор, до боли красивый, и все же изуродованный войной. И все же он никогда не смог бы прикоснуться к нему. Огромный выброс кинетической энергии, который был вложен в этот корабль за годы ускорений с ВЕС-приводом, отделял его от родного мира так же сильно, как если бы он оказался в другой вселенной.
Всего несколько субъективных минут оставалось до того, как его жизнь оборвется, и Земля умрет вместе с ним.
Перед ним снова возник Флад. — Все кончено, — сказал он, улыбаясь.
— Что такое?
— Война окончена. Шира отрекается от престола — мы свободны. Теперь вы должны уничтожить второй "Кулак".
— Я? Почему я?
— Это было вашей целью с самого начала, Денсел Бел. Вы — моя защита. Мне нужен был кто-то на борту, кто, как я знал, завершит миссию, даже ценой собственной жизни. И это вы, человек, преданный как Земле, где вы родились, так и Футпринту, где у вас есть ваши семьи. У вас есть полномочия. Просто скажите вслух: "Пусть это закончится". ИИ сделает все остальное. Прощайте, Денсел Бел. Я надеюсь, вы чувствуете, что жертва, которую вы приносите, того стоит.
— Флад. Подождите...
— Да?
— Вы бы сделали это? Вы бы позволили "Кулаку" ударить по Земле?
— О, да. Чтобы остановить то, что делала Шира — поверьте мне, выбора не было. Удачи, Субер. — Он распался на облако пикселей и исчез.
Субер. Потерянное имя, которое он использовал в затерянном мире. Денсел Бел посмотрел на голубую Землю и подумал о Су-су и Фэй. — "Пусть это закончится".
Вспыхнул свет, мгновение сильной белой боли...
День З плюс 7 месяцев. Земной порт.
Флиттер поднялся в небо. Маленький цилиндрический аппарат медленно кувыркался, набирая высоту.
Выглядывая из поднимающегося флиттера, Стиллич вынужден был признать, что "Фристар", который он прибыл осмотреть по поручению военно-космического флота Земли, выглядел впечатляюще с недавно сконструированным интерфейсом червоточины, ярко-синим тетраэдром с молочно-золотыми гранями, подвешенным под его угловатым хребтом. Когда Флад и его экипаж вернутся в систему Альфа через пару месяцев, они заберут с собой сдержанные добрые пожелания временного правительства Земли — и, что более важно, коммерчески пригодное окончание новой червоточины, которая навсегда свяжет миры Альфы и Солнца.
— Или до следующего политического кризиса, — сухо заметил Флад.
— Вот и все, — сказал Стиллич.
— Смотрите, с Титана прибыла очередная партия зеленой жижи.
Грузовой снаряд, сброшенный со спутника Сатурна, пересек систему без двигателя и теперь входил в атмосферу Земли, оставляя яркий инверсионный след на голубом небе. Этот грубый метод транспортировки был временной чрезвычайной мерой, чтобы обеспечить Землю продовольствием, пока в небе снова не зависнут огромные космические лифты.
— Не "зеленая жижа", — сказал Стиллич. — Концентрат водорослей.
Флад скривился. — В следующий раз, когда вы посетите Футпринт, будьте моим гостем на ужине.
— Это может произойти через некоторое время, — мягко сказал Стиллич.
Они оба знали, что, скорее всего, это правда. Слишком многие погибли, на Земле и в других местах, чтобы население Солнечной системы могло простить своих колониальных собратьев за войну, каким бы ретроспективным оправданием ни были темные преступления Ширы.
Но Стиллич знал, что это произойдет. Земля уже восстанавливалась, поскольку люди и машины трудились над устранением нанесенного ущерба, и на поврежденной планете были вновь задействованы огромные ресурсы космоса.
— Я видел ваш отчет о побеге Ширы, — сказал теперь Флад. — Вы были серьезны в своих выводах?
— В этом нет никаких сомнений. — Шира спрятала в этом бункере много сокровищ из своего потерянного будущего, и среди них было то, что оказалось межпространственной транспортной системой: Шира исчезла из бункера, шагнув боком в одно из множества дополнительных компактифицированных измерений Вселенной. — Если это не квалифицируется как "гипердвигатель", то я не знаю, что тогда подходит.
Флад покачал головой. — У нее был гипердвигатель. Транспортная система, работающая быстрее света. И она держала ее при себе все эти столетия, в то время как остальные из нас ковыляли по Галактике на субсветовых кораблях. Просто чтобы у нее был запасной выход на крайний случай. Как эгоистично.
— Может, это и к лучшему. В любом случае, я думаю, мы знаем, что должны овладеть этой технологией через несколько столетий. Безусловно, это изменит облик войн. — Стиллич и Флад оба были ключевыми свидетелями в ходе межправительственного расследования хода и ведения войны, и Стиллич подозревал, что этот опыт помог им обоим лучше понять друг друга. — Если вдуматься, межзвездная война, ведущаяся с использованием субсветовых двигателей, находится на пределе возможного. Для начала вам понадобилась бы веская причина для этого; почти ничто не стоит того, чтобы вести такую кампанию.
Флад хмыкнул. — Тебе следует больше читать историю. Наш страх перед тем, что задумала Шира, был вполне рациональным в качестве повода для войны. Ужасные войны велись из-за незначительных различий в идеологиях. Как-нибудь загляни в крестовые походы.
— Но когда мы получим подлинный первый контакт с инопланетянами, а не эти мрачные намеки и проблески из будущего... Все это может запомниться человечеству как последняя великая гражданская война.
— Конец человеческой войны? — Флад рассмеялся. — Я знал, что у тебя богатое воображение, Стиллич. Я не считал тебя мечтателем...
Прозвучал сигнал тревоги, когда флиттер приготовился к стыковке с "Фристаром". Стиллич поправил свою униформу, готовясь отдать честь.
Итак, люди вышли из своей родной системы, оптимистичные, экспансивные.
Затем произошел "подлинный" первый контакт Стиллича. И все изменилось.
ВОСПОМИНАНИЕ
5071 год н.э.
— Я — Запоминающий, Летописец — сказал старик. — Последний в череде длиной в столетия. Это то, что передали мне те, кто помнил до меня.
— Первого Запоминающего звали Гарри Гейдж. Ему было десять лет, когда появились скримы...
Пока он разговаривал с каким-то невидимым допрашивающим полицейским с ровным голосом, Рода Войнет оглядела своих подчиненных. Все солдаты, их лица были залиты золотым светом Сатурна, они молча слушали. Старик, которого они видели перед собой, этот "Летописец", был виртуальным изображением, спроецированным из полицейского участка на Земле в эту комнату для совещаний на борту "Джонса", и солнечный свет, падавший на его лицо, был намного сильнее, чем ослабленное свечение, достигавшее этой далекой орбиты. Рода почувствовала смутную зависть к теплу, которое он испытывал.
Побуждаемый своим собеседником за кадром, старик продолжил. — Гарри Гейдж. Он родился на Марсе, в аркологии Сидония. Его прадедушка и прабабушка были с Земли. В те дни, до появления скримов, этого было много. Все были мобильны. Все было открыто. Все было возможно.
— Родители Гарри привезли его на Землю, такое бывает раз в жизни, чтобы встретиться с прабабушкой и прадедушкой. Он так и не смог их увидеть. Они определенно выбрали неудачный день для визита.
