Попадос-3 Главное, выбить танки. Часть 3

При этом безопасность преодоления реки обеспечивали мотоциклисты подполковника Мурова, усиленные средства усиления из состава временного батальона трофейной техники старшего лейтенанта Ткаченко. В то время как танки этого батальона начали производить разведку района завтрашнего выдвижения рейда. Причём как на пути ложного манёвра, так и на пути главных сил. В том числе и оценивая возможность прохода тяжёлыми танками сомнительных участков. В то время как кавалеристы ещё до полуночи продолжали удерживать оборонительные позиции. Своим огнём, маскируя шум, от движения тяжёлых танков, тягачей, да и вообще автомобилей на север. И только в полночь главные силы отрядов "Запад", "Юг" и "Восток" начали своё выдвижение к переправам. Опять же оставив отряды прикрытия. Которые ещё два часа изображали наличие всех сил на линии соприкосновения. И только после этого отряды прикрытия, состоящие из кавалеристов, уж кто-кто, а они были слабо привязаны к необходимости наличия благоустроенных переправ. Чай не тяжёлые танки, и даже не грузовики. Имея возможность форсировать подобные реки в любых условиях. А мосты и дамбы для них были чем-то сродни приятного бонуса.

При этом рейд был организационно разделён на три группы. Если объединённым отрядом, состоящим из отрядов тяжёлых танков, артиллеристов и мотоциклистов подполковника Мурова, усиленного батальоном старшего лейтенанта Ткаченко руководил бригадный комиссар Попель. И на них возлагалась задача, до полудня пошуметь в направлении Турийска, создав видимость, что прорыв дальше пойдёт в этом направлении. Причём им приказывалось обязательно перехватить железную дорогу, ведущую на Турийск, и далее на Ковель, из Владимир-Волынского, с её частичным разрушением. Ну а в полдень им полагалось, резко изменить направление движения с северо-западного, на восточное. И уходить лесными и болотистыми дорогами к местечку Голобы, с одноимённой железнодорожной станцией. Выдвинув вперёд артиллеристов и прикрывая их с запада. При этом для их маскировки движения полагалось к танкам и тягачам привязать срубленные деревья, что бы они заметали следы от гусениц[1]. Не давая авиации противника проследить направление их движения. При этом отряды "Запад" и "Юг" переходили под оперативное управление полковника Фотченкова. Им предписывалось, всячески препятствовать форсированию противником рек Турья, Стоход, перешейка между ними и продвижению его частей на север. В том числе используя минирования, включая и участки, которые будет сложно обойти, с прикрытием их огнём, засады и обстрелы колонн противника, в том числе и снайперским огнём. Причём с желательным минированием подходов со стороны противника к местам засад. В общем, подходить к этому вопросу творчески, всячески замедляя движение противника.

Третий же сборный отряд возглавил командир сто двадцать четвёртой стрелковой дивизии полковник Новиков. При этом полковнику подчинялись группа "Восток" и все обозы. Вместе с их непосредственной охраной. При этом на эту группу возлагалась задача, выдвигаясь на север, занять заросший лесом болотистый район южнее железной дороги ведущей от Ковеля до станции Голобы. Одновременно с этим прикрывая район расположения рейдовых групп с севера. При этом одной из задач, этого сводного отряда, являлось обеспечение как прохода автотранспорта с обозами на север, так и возможности прохода по этим дорогам, за счёт создания лежневых путей, тяжёлых танков с запада на восток. Ну а на себе Власов оставил общее руководство. Присоединив свой штаб к колонне госпиталя.

Но как всё не организуй, всегда найдутся как недочёты, так и случайности. Например, в виде всё-таки застрявшего при форсировании реки Т-35, которого, правда, удалось быстро вытащить. Практически не нарушив график движения. Или поломавшегося, прямо на мосту грузовика, с беженцами. Вот с этим грузовиком пришлось разобраться лично Власову. Водитель по крики женщин поднял было капот, пытаясь починить. Организовав буквально затор. Пришлось, оказавшемуся рядом Власову, лично, подвысив голос до придела, приказать сбросить машину в реку. Причём вместе с тем имуществом, что эвакуированные не сумеют донести до берега на руках. Причём за один раз. И бегом. Ну и под причитания, что генерал лишает их всего заработанного, честным, непосильным трудом, пассажиры побрели с вещами на выход. Точнее на противоположный берег. Где их и стали размещать по другим машинам. И таких эксцессов хватало. Причём те, что случались на переправе переживались больнее.

Но как бы то ни было, но к рассвету удалось не только форсировать реку. Но и организовать как движение, так и прикрытие выдвигающихся колонн. И на северном берегу реки Турья остались только отряды полковника Фотченкова, которым предстояло дождаться выхода, в этот район, главных сил, преследующих их немецких пехотных дивизий. С их развёртыванием в боевой порядок, с подготовкой форсирования реки, и только тогда отходить на север. В леса и болота. И это, пожалуй, была одна из самых лёгких задач. Ведь полковнику Новикову предстояло не только продвигаться на север, одновременно разбираясь с дорогами. Ведя бои с небольшими подразделениями противника. Пусть и прореженными танкистами Ткаченко. Которые, сообщив полученную информацию, выдвинулись на северо-запад. Изображая, что рейд всё-таки направляется туда. И при этом Новикову приходилось ещё, и обеспечивать безопасность обозов. При этом и Фотченкову, и Новикову, скорее приходилось действовать тихо. Стараясь не привлекать к себе лишнее внимание. В то время как бригадный комиссар Попель, в буквальном смысле, "гремя огнём, сверкая блеском стали, пошли машины в яростный поход, возглавил из Т-35 товарищ "Сталин", и КВ-1 в бой их поведёт"[2] прямо ломился на северо-запад. Демонстративно захватывая населённые на своём пути. При этом находившиеся в составе рейда кинооператоры самозабвенно это снимали. И продвигаясь к населённому пункту Радовиче. Откуда, выслав передовой отряд к железнодорожному перегону между станциями Туропин и Турийск, для пересечения возможности движения по этому перегону, бригадный комиссар и должен будет повернуть движение своих отрядов практически в противоположную сторону и уже быстро и тихо уходить в восточном направление. Благо Власов рассчитывал, что противник уже должен будет получить высказанную им информацию, что его цель на данном этапе именно Турийск. И даже получить ей подтверждение, выходом к Радовичам отряда Попеля.

2

К полудню генерал Власов уже находился в болотистом лесном массиве юго-западнее станции Голобы. Куда уже вышли части рейдового отряда "Восток", с которым сейчас и выдвигался штаб Власова. И куда подтягивались тылы всего рейда. В то время как, используя отряды "Юг" и "Запад" полковник Фотченков, отходя на север, всячески пытался сдержать продвижение, в этом направлении, двести девяносто третьей пехотной дивизии, стремившейся настигнуть советские части и сковать их боем. В то время как полковник Фотченков, применяя метод активной обороны, всё время своими действиями небольших групп всячески старался заставить противника задерживаться на любом удобном для обороны рубеже. При этом сразу же отходя, как только возникала угроза ввязаться в прямое противостояние с противником. И можно сказать у него это получалось. Благо и местность, леса и болота с огромным количеством ручейков и речушек способствовала этому. Да и в распоряжении полковника не было пехотных подразделений. А имелись только мобильные войска. Включая и буквально созданную для боёв в таких условиях кавалерию.

Бригадный комиссар Попель, в это время, уже разворачивал свою группу. Отказавшись от наступления на северо-запад. И собираясь отходить в направлении на восток. Что бы не ввязаться, в полномасштабное противостояние с немецкой сорок пятой пехотной дивизией. Части, которой стали концентрироваться вдоль железной дороги на Турийск и в самом этот городе. Для этого бригадный комиссар уже развернул, для выхода из боя тяжёлую артиллерию, сопровождаемую батальоном танков Т-28 старшего лейтенанта Туаева. С ними же стали отходить оставшиеся в строю танки типов Т-35 и КВ-2. В то время как остальные тяжёлые танки и мотоциклисты стали концентрироваться в районе селения Радовичи. Что бы дождаться батальон старшего лейтенанта Ткаченко, усиленного тремя танками типа КВ и несколькими Т-34. Для придания солидности этому отвлекающему манёвру. Для чего этот отряд выдвинулся к железной дороги южнее железнодорожной станции Турийск.

На этом перегоне было много участков дороги проходящих через искусственные выемки. А железнодорожная авария на таком участке считается самой тяжёлой, вызывая самые длительные задержки в работе железной дороги. Ведь что такое авария на высокой насыпи, когда вагоны летят под откос. С высокой насыпи. Это только выглядит катастрофично, а с точки зрения задержки работоспособности, на железной дороге, это самый лёгкий, для восстановления сообщения, вариант. Трагедия, но не катастрофа. Все препятствия находятся под откосом, вне железной дороги. Остаётся только поправить повреждённый участок самой дороги и через несколько часов по ней можно снова пускать поезда. А вагоны, слетевшие в низ, разберут уже после. Главное, что дорога продолжает работать. А вот если поезд сходит с рельсов в ложбине, то вот тут трагедия и превращается в катастрофу. Когда разрушается гораздо больший участок железной дороги. И плюс на это все хаотично наваливается груда искорёженных, сцепившихся друг с другом, в произвольном порядке, вагонов. Которые ещё могут и сгореть, что превращает разборку этого завала с последующим ремонтом полотна дороги в весьма нетривиальный, и весьма продолжительный, процесс. И именно к таким искусственным выемкам, с подачи комкора и выдвинулся усиленный батальон Ткаченко. Целью, которого, и должен были стать немецкие эшелоны, что продолжали ходить на этом участке. Немцы вовсю использовали железную дорогу для переброски по ней частей сорок пятой пехотной дивизии.

Ну и один из таких эшелонов, с батальоном из состава этой дивизии и попал под удар. Сначала был подорвана железная дорога, что заставило сойти с рельсов паровоз, который стал поперёк пути. И в него стали врезаться, громоздясь, друг на друге, вагоны. Образуя огромный завал. При этом сходя с рельсов куроча железнодорожное полотно. А потом остатки эшелона ещё и обстреляли из танковых орудий. Вызвав пожар, которые охватил все вагоны. И выведя надолго железную дорогу, на этом участке, из строя, старший лейтенант Ткаченко стал отходить со своим батальоном к селению Радовичи. Поставив в известность и бригадного комиссара Попеля. Который сразу же по получению этого сообщения стал отводить тяжёлые танки на восток. Прикрываясь от частей сорок пятой пехотной дивизии противника батальоном Ткаченко и мотоциклистами. Одновременно приказав заметать следы от танков срубленными деревьями, которые волочились за каждым третьим танком или тягачом. А что делать буквально с утра в небе периодически появлялись "костыли". Немецкие разведчики типа "Хеньшиль-126". Машина, которую советские бойцы возненавидели раньше, чем пресловутую "раму", и которую эта самая "рама" и сменила. И если в районе Радовичей, или же в подразделениях полковника Фотченков, эти машины усиленно обстреливались, то вот в лесах и болотах восточнее Радовичей было тихо, а все передвижения вне лесных массивов происходили только при отсутствии немецких самолётов в воздухе.

Ну а самому рейду предстояла сложная задача по форсированию идущих параллельно друг другу железной и шоссейной дорог в районе местечка Голобы. При этом генерал ставил своей задачею и уничтожение мостов, для этих дорог, до реки Стоход. А в идеале и через неё тоже. При этом эти мосты находились в нескольких километрах на юго-восток от местечка. А удобнее всего форсировать трассы было северо-западнее селения Голобы. Где они проходили через большой лесной массив. И столь разнонаправленные задачи вынуждали захватить и селение, и станцию Голобы. И да, атаковать Голобы кавалерией можно было и с юга. Через весьма болотистую и заросшую кустарником равнину. Но вот техника могла подойти к трассам только по сухому участку северо-западнее селения. И генерал сходился к мысли, что необходимо произвести атаку, на Голобы, кавалерией с юга. А механизированными частями заходя на местечко с северо-запада. Одновременно преодолевая ими железную и шоссейные дороги. После чего прикрывшись от возможных атак противника с северо-запада, и юга, преодолеть обозами и артиллерией трассы. При этом продвигаясь по трассам на юго-восток, с целью выйти к мостам через Стоход, для их уничтожения. Одновременно разрушая транспортную инфраструктуру противника. Ну и выдвинуть части на восток. Выходя в оперативный тыл пятьдесят шестой пехотной дивизии немцев. Что занимала рубеж, по западному берегу реки, до излучины Стохода. Ну а вдоль восточного берега реки оборону занимала советские сто тридцать пятая и двухсотая стрелковые дивизии, тридцать первого стрелкового корпуса. На позиции, которого, Власов и хотел выйти. Прорвавшись из окружения.

Но имевшихся, в данный момент, в распоряжении сил генерал сил не было. Хотя, как исходило из докладов разведки, противник, в Голобах, ещё не осознал своего положения. И в самом населённом пункте, и на железнодорожной станции, было тихо. Да и происходила обычная прифронтовая жизнь. То вот по железной дороге всё время проходили поезда. А по шоссе в обе стороны шли колонны. Если на фронт войск и гружённые транспортные колонны, то в тыл вывозили раненых и уходили пустые грузовики. И немедленная атака слабыми силами просто привела бы к концентрации немцами тут своих сил, при минимуме результатов. И даже подход частей Попеля, при данном раскладе, а генерал-майор и не сомневался, что противник, получив доклад об активности советских войск, в этом районе, не вышлет сюда дополнительные силы, мог и не привезти к необходимому результату. Так что следовало дождаться выхода в этот район частей бригадного комиссара. И только после этого начинать наступление. И пока приходилось ждать.

В этот момент послышался гул пролетающего самолёта, с криками: "Воздух!" Причём это был звук мотора, явно идущего на небольшой высоте "костыля". И Власов поднял голову к небу, пытаясь увидеть этот самолёт. Нет, он не опасался, что их увидят. Он сидел в "Хорьхе", на который, как и на всю технику в колонне, была накинута маскировочная сеть. При этом сам автомобиль стоял под кронами деревьев. Но инстинктивно он стал искать самолёт в небе. Но, поднимая глаза к небу, заметил мелькнувший в кустах, на противоположной стороне лесной дороги, знакомый силуэт немецкой каски. Вот и пришлось, как когда-то учил красноармейцев, самому вскидывать своё оружие и открывать огонь по кустам, где заметил вражескую каску. Выпустив по кустам все двадцать патронов в магазине и скрывшись за дверью машины, быстро перезарядил своё оружие.

Но бойцов, похоже, он научил, ни кто не стал непонимающе хлопать глазами, а все ближайшие, к этому месту, бойцы и командиры направив туда своё оружие, разрядили его магазины. Да и стоявший недалеко танк Т-34 развернул свою башню и пройдясь по кустам очередью из пулемёта посла в эти кусты осколочно-фугасный снаряд. А потом сидевшие было на его броне стрелки, пригнувшись и бегом, направились к этому месту. И достигнув его, остановились, начав осматриваться. Ну и генерал направился к ним. По дороге сразу же начав снаряжать пустой магазин патронами из бумажной пачки.