Средневековая история 5. Граф и его графиня

— Мой отец вернулся. А значит... я полагал, ты уже в курсе.

Лилю затрясло.

— Нет! Да!! Теперь я знаю!!!

— Выпей еще вина.

Кубок полетел в стену.

— Проводи меня к карете.

— Лилиан...

— Я хочу домой. Проводи меня...

— Я могу тебя сопровождать?

— Да... Только быстрее, пожалуйста.

Никто не заметил их ухода.

* * *

Джерисон танцевал, развлекался, беседовал... и не мог поверить своим ушам.

О Лилиан говорили многое, слишком многое. Кто-то ругал за заносчивость. Кто-то хвалил за познания в лекарстве. Кто-то считал ее королевской фавориткой, кто-то был уверен, что Эдоард видит в ней дочь. Болтали многое, но сходились в одном. Лилиан Иртон была красива, умна, обаятельна, с ней было выгодно и полезно дружить. А враждовать?

Баронесса Ормт попыталась. Пока король болел, она принялась распространять сплетни о Лилиан Иртон. И после выздоровления короля вылетела со двора впереди своей сплетни.

Его величество однозначно дал понять, что сплетен за спиной не потерпит. Особенно неуважительных.

А вот и...

Джес склонился перед королями в низком поклоне. Эдоврд кивнул и подозвал его жестом.

— Развлекаешься?

— Пытался найти жену, но ее тут нет...

Эдоард окинул взглядом зал, подозвал церемониймейстера, спросил полушепотом. Чуть нахмурился.

— Действительно, твоя супруга была, но уехала домой. Буквально пару минут назад.

Видимо, пока я разговаривал с незнакомкой... обидно!

— Я надеюсь навестить ее завтра.

— Отнюдь.

— Ваше величество?

— Завтра ты будешь во дворце. Я приглашу Лилиан к себе. И извольте первую встречу провести в моем присутствии.

Джес принял обиженный вид.

— не доверяете?

— Нет, — спокойно отозвался король. — Ни тебе, ни ей. Чувства, страсти, обиды... разругаетесь вдрызг, а мне потом все это исправлять? Лучше пообщайтесь в моем присутствии.

Крыть было нечем. Джес поклонился и по знаку короля растворился в толпе.

Раз жены нет — хоть потанцевать.

* * *

В карете Лиля сжалась в клубочек и забилась в самый угол сиденья.

Поднимали голову воспоминания Лилиан-первой. И если кто-то назовет их приятными — плюньте гаду в нос!

Когда вы любите — и вас разлучают с любимым — у вас остается ощущение своей правоты. Вы ведь могли быть счастливы. Вы любили, вы могли... это просто судьба такая.

А вот когда вы-то любите, а на вас наплевать...

Именно это было у несчастной толстушки. Именно это...

Любовь.

Уж какая есть.

Глупая, безнадежная, истеричная.... Но — любовь. И прояви Джерисон чуть больше заботы, внимания, понимания, пришли хотя бы цветок, хотя бы что-то... До могилы толстушку довели не только покушения. Но еще и отсутствие любви.

Потеряв единственное, что привязывало ее к любимому человеку, она расхотела жить.

Сейчас Лиля рвалась на части.

Лилиан Иртон любила. Все еще... дрожала от одного звука его голоса. Мечтала о теплоте в синем взгляде.

А Лиля... Женщина всю жизнь исповедала принцип — не любишь — пошел вон! И вообще у нее Лешка был. Алешенька...

Вдох.

Выдох.

Спокойствие.

Куда там...

— Останови.... — выдохнула Лиля.

Фалион что было силы застучал в стену кареты. Лошади замедлили ход. И Лиля почти вывалилась на дорогу. Упала бы на колени, если бы Фалион не подхватил. И женщину начало выворачивать наизнанку.

Такая вот нервная реакция.

Ее рвало желчью. Жестоко и безжалостно. До сухих болезненных спазмов.

Александр был рядом. Поддерживал женщину под руки, вытирал пот со лба, потом постарался напоить водой... пару глотков Лиля таки сделала — и все пошло по новой.

Проошло не меньше часа, прежде чем она чуть-чуть пришла в себя. Фалион держал ее на руках и смотрел с искренним сочувствием.

— Лилиан... Лилечка...

Лиля уткнулась лицом в его плечо. И на миг закрыла глаза. Хотя бы секунду, хотя бы минуту — но ощущать себя защищенной. Хотя бы так...

— Все будет хорошо. Правда...

— Это из-за... него?

Лиля кивнула.

— Я убью его...

— Прекрати, Александр. Не надо, — Лиля впервые говорила так спокойно. — Это ничего не изменит...

— Ты будешь свободна.

— а король тебе не простит. Не надо.

— одно только слово...

Лиля молчала. Если мужчина способен на такое — приводить женщину в чувство, видеть несчастную, разваливающуюся на куски — и вот такое...

— Александр...

Фалион мягко отвел золотистые пряди с усталого лица.

— Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Всегда.

Лиля вздохнула.

— Я хотела бы... ох, Александр...

Фалион помолчал минуту. А потом коснулся губами лба любимой женщины.

— ты знаешь.

Лиля сжала его руку.

— Поедем, Александр. Мне надо домой...

Фалион повиновался без единого слова. Они сидели в карете — и молчали. Но это молчание было выразительнее, чем сотня слов.

Я сделаю для тебя все...

Я не позволю тебе подвергать себя опасности.

Я сам решу.

Ради меня — не жертвуй собой. Даст Альдонай — все образуется.

Альдонай помогает тому, кто сам себе помогает...

Поздно ночью Лиля смотрела на спящую Миранду. Как всегда девочка забралась в ее кровать.

Как всегда, собаки улеглись в ногах, стянув на себя все одеяло.

Лиля вдохнула. Выдохнула. Сейчас она уже чуть успокоилась — и могла рассуждать здраво.

А теперь — логический анализ.

Ты до сих пор любишь мужа? Или это физиологическая реакция? Типа условного рефлекса?

Скорее второе. Уже легче.

Нужен ли тебе такой бабник в копилку?

Лиля прикусила губу.

Вот тут ответ однозначный.

Пока — нужен. Но на своих условиях. Согласится — отлично. Нет? Пусть проваливает к черту! Разведемся, найдем себе нового мужа... так, притормози?

Ты не в двадцать первом веке, где разводиться можно было хоть по шесть раз на неделе. Здесь тебя за это сожрут.

Или подавятся?

В любом случае, козырь у нее уже есть. Чтобы на балу, где присутствует твоя жена, начать клеить какую-то женщину — это надо вовсе совести не иметь.

Это первое.

Второе.

Она предупреждена. А значит подготовится к визиту по полной программе.

Держитесь, граф Иртон... а то снесет!

А Фалион?

А вот тут сложнее.

Он — любит. Иначе не было бы... такого.

А она его? Любит? Или это просто желание опереться на сильное плечо? Желание защиты? Стремление побыть слабой?

Если так — плохо. Она сильная, умная, но стоит ей стать слабой — и что будет дальше? Долго она такой не пробудет. Да и Фалион — любит он — или просто желает? Не знаю, ничего не знаю...

Да поможет мне Бог.

* * *

С утра Лиля решила не ехать в Тараль. Какая разница? Все равно все из рук валиться будет...

Оно и валилось. Шпилькой чуть в ухо не попала, пояс порвала... зато Мири была довольна и счастлива.

— Папа приехал!

Только ради девочки Лиля готова была мириться с графом Иртон. Любит она ведь отца. Любит...

А еще... Амир прав. Надо поговорить с Эдоардом — и составлять брачный договор. Если у них с супругом развернется война — нельзя, чтобы Мири была в ее центре. Нельзя никак.

Женщина оглядела себя в зеркале.

Отлично.

Зеленая юбка-брюки, зеленая блузка, белая отделка, простенькие украшения — браслет и кольцо обязательны, пара сережек — и довольно. Единственная роскошь — кружевные перчатки. А то ж...

Ногти грызть — та еще засада...

— Ваше сиятельство, к вам гонец от короля.

Гонец поклонился, преклонил колено и вручил свиток. Лиля сломала печать и пробежала глазами несколько строчек.

Явиться ко двору. Немедленно по вручении свитка.

Ну, раз немедленно — значит так и поеду.

А зачем?

А и так понятно. Граф приехал. И если его величество не проведет первую встречу под своим контролем — Лиля бы очень удивилась.

— Сейчас я прикажу седлать коня. Так быстрее.

Лиля кивнула слуге, который крутился в дверях — и тот умчался на конюшню. А женщина оправила на себе одежду — и развернулась к окну. Вдох. Выдох. Спокойнее, девочка, спокойнее... сердце колотится как бешеное... если тебя опять вывернет наизнанку — на господина графа, вы уж точно не договоритесь. Дыши ровнее. Спокойнее...

* * *

Маленькая кавалькада из шести человек — гонец, Лилиан, четверо охранников, вихрем пронеслись по дороге, разбрызгивая грязь. Лиля порадовалась, что сегодня выбрала темно-зеленый, почти черный цвет. Хоть и немного луж на дороге, а все-таки пятна будут. А на таком платье почти незаметно.

Лидарх почти стлался над дорогой — и женщина начала чуть успокаиваться.

Поговорим, никуда не денемся.

Возьми себя в руки.

Ты готовилась к этой встрече в того момента, как узнала, что супруг — есть.

За тобой сила.

В тебе заинтересован король. Вирмане. Ханганы. У тебя есть друзья, ты — центр небольшого, но очень важного мира. У тебя есть свое производство, если супруг захочет закрыть тебя где-нибудь в башне — он получит неплохой откат.

Тебя обожает Миранда, ценит и уважает Алисия...

Да, в семью лезть никто не будет.

А с другой стороны — так и в двадцать первом веке. Нельзя многое, но если очень нужно — то можно.

Надо так провести первый разговор, чтобы супруг не менял статус-кво. То есть с одной стороны — не показывать свою силу. Ибо любой мужчина — это пружина. Надавишь — отскочит в лоб. А вот если медленно, аккуратно и вежливо — можно добиться своего. А эта методика знакома любому хирургу. Очень осторожно, очень бережно... иначе операции и не проводятся. Никто пациента крест-накрест не полосует. Так что шансы на успех есть.

И еще...

Что легче? Дать или объяснить?

Вот честно — супружеских отношений с графом Иртоном не хотелось. И вообще никаких. Но договариваться-то надо?

Значит так.

Как писал один умный автор — я женщина трепетная, хрупкая, как хряпну — так и хрупнет. Нет, сначала-то будем вежливы и корректны. И вообще — она блондинка?

Вот блондинкой и будем! Главное, ресницами не забывать хлопать.

* * *

Джерисон удобно устроился в кресле, в королевском кабинете. Эдоард смотрел серьезно.

— Джес, я хочу, чтобы первый раз вы встретились при мне.

— И поговорили?

— Посмотрим на ваше поведение. Лилиан Иртон — милая женщина. И на рожон не полезет. А вот ты...

— Дядя, почему сразу — я?!

— Потому что. Знаю я тебя... ты вчера нашел жену?

— Нет. Даже не видел...

— Балбес...

— Дядя!

— с твоего рождения — дядя. Значит так. Считай — это мой приказ. Постарайся... наладить отношения с женой. Хотя бы ради дочери.

Джес уже начал закипать, но упоминание о Миранде подействовало, как ледяная вода на голову. А ведь действительно. Любит. И не простит, если Джерисон обидит обожаемую Лилиан. Никак не простит. Это граф уже понял.

Дочь он любил. И... сам с собой — ведь общение с Лилиан пошло ей на пользу. Настоящая маленькая принцесса. И не такая уж маленькая.

Да, ради дочери он согласен на многое...

— графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон...

Его величество кивнул Джерисону на угол кабинета. И распорядился:

— Проси.

* * *

Лилиан вошла в кабинет его величества. Присела в реверансе.

— Ваше величество.

— Рад вас видеть, Лилиан. Прошу.

— Я тоже рада, — Лилиан бросила быстрый взгляд из-под ресниц, обнаружила, что Эдоард улыбается — и расцвела в улыбке. — Как вы себя чувствуете?

— Вашими заботами. Да и Тахир от меня не отходит...

— я рада. Ваше величество, но вы помните, что надо соблюдать режим...

— Тахир мне про него твердит постоянно. Лилиан, я вас пригласил не просто так.

Лиля вскинула брови. Но промолчала.

— Ваш супруг вернулся.

— я рада, ваше величество.

Нет, если бы вчера Лиля с ним не столкнулась — она была бы в шоке. А сейчас — адреналин уже отгорел. Надпочечники — они тоже не железные — его в товарных дозах выбрасывать.

— и это все, что вы можете сказать?

Лиля сверкнула глазами.

— а это зависит от того, что скажет мой супруг, ваше величество.

— Джерисон...

Из угла кабинета воздвиглась темная тень.

* * *

Был ли Джерисон в шоке?

Ну, мягко говоря... ДА.

Он ожидал чего угодно. Но не этого. Не золотоволосой красавицы с королевской осанкой и легкой улыбкой на розовых губах.

Роскошное платье, дорогие украшения, плавная походка, уверенность, сквозящая в каждом слове, каждом жесте...

Первую минуту он даже и с места двинуться не мог.

Розовая корова?

Да если бы она ТАК раньше выглядела!

Какой Иртон?!

Таких женщин прячут с максимальной надежностью — в своей постели. И не выпускают оттуда. А то желающих много...

И становятся понятными пьяные откровения вирманина.

Действительно — роскошная фигура. Да, присутствует легкая полнота. Но не из тех, когда женщина кажется откормленной гусыней, нет. Скорее пышность форм, мягкость, плавность...

Еще бы он не был в восхищении!

И это — его жена?

Верилось с трудом.

Да увидь он такую красавицу при дворе — точно не успокоился бы. Хвостом бы за ней следовал, добивался бы... а тут?

Жена...

Лилиан, графиня Иртон...

И даже сейчас стоит, как королева.

А Лиля и правда полностью контролировала себя. Все, что случилось — было вчера. Сегодня же...

Присесть в легком реверансе — и подать руку, как учил Лонс.

— Надеюсь, граф, ваше путешествие было приятным?

— Э... да...

Лиля едва не фыркнула. Супермен, красавец — и...

Было у ее мамы любимое выражение 'как из-за угла пыльным мешком прибитый'. Вот сейчас так и было. Такое растерянно — изумленно-непонимающее выражение лица.

— Я рада видеть вас целым и практически невредимым. Надеюсь, Джейми оказался на высоте?

— Д...жейми?

— Джейми Мейтл. Он же барон Донтер. Тахир дин Дашшар учил нас обоих. И юноша отправился лекарем на корабле вирман...

— О да! Если бы не он...

Джес вспомнил, как Джейми чистил ему рану, ругаясь нехорошими словами на стрелка, как перевязывал, обрабатывал, менял повязки...

— Рана заживает без осложнений?

— Д... да...

— Вы уже видели Миранду? Она сегодня не во дворце, но ради приезда отца я освобожу ее от занятий...

Эдоард фыркнул, не побоявшись уронить свое королевское достоинство.

— Так, ваши сиятельства... Джес, бери жену — и отправляйтесь домой. У тебя в городе есть дом, там и поговорите.

— Слушаюсь, ваше величество, — машинально ответил Джес.

Лиля присела в реверансе. И шагнула к двери.

Джерисон, опомнившись, шагнул вслед за ней, поддержал под локоть... руку супруга не вырвала, но впечатление было... с тем же успехом он мог держать за руку деревянную куклу.

М-да...

По коридорам дворца они шли молча.

Джерисон пытался осознать перемену... еще бы! Оставляешь корову — получаешь королеву... может, в Иртоне воздух полезный? Ей-ей, на улице бы столкнулись — не узнал бы. Как себя с ней держать?

Неясно.

Она-то спокойна. Идет, чуть улыбается своим мыслям, отвечает на приветствия...

А что — ему?