Бескрылые

— Придумаешь, обсудим.

Целую и веду в дом. Поднимаясь по лестнице, на втором этаже, увидел 88ую с ее фирменным взглядом, который я не могу прочитать с нашей первой встречи. Выражение ее лица спокойное и приветливое, положение тела не несет в себе угрозы, но сейчас я хорошо вижу ауру девушки, насыщенную красной духовной энергией. Прямо как жена, заставшая мужа с любовницей. Похоже, с Тцукиуми будет проще, чем с ней.

— Радость моя еще не спит? — Смело вхожу в зону действия ее ауры и стягиваю часть ее частиц в свой источник. — Эй, Мусуби. Хорошим девочкам пора спать.

— Значит, Акицу-сан плохая? — В своей обычной наивной манере интересуется 88ая. И где здесь логика? Ее агрессивный настрой спал, немного подкормить ребенка и можно отправлять спать. Аки не стала ждать окончания нашего разговора и, поклонившись, ушла к себе.

— Ну, тогда и принцесса тоже. — Пытаюсь воздействовать тупой мужской логикой, наивно забывая, что у них есть своя собственная. О чем мне и напоминают.

— Нет, Тцукиуми вас любит ... — Му начинает млеть, и не заканчивает свое обоснование. Значит, Мусуби просекла изменение статуса седьмой, как у них такое получается? Постояв, еще пять минут, отправил девушку спать в свою комнату и сам последовал своему совету.

Спокойная жизнь начинает потихоньку заканчиваться. Нужно продержаться тихой мышкой как можно дольше, не насторожив Хигу. С другой стороны, было бы неплохо убрать у него еще одну фигуру, не обеднеет. И сделать это как-то тихо, аккуратно. Так строя злодейские планы и задремал, не подозревая, что меня самого уже взяли в оборот ...

Мне снилось состояние ужаса от ощущения пустоты в сердце. Это был не холод или страх. Словно важная часть меня исчезла из моего тела, оставив на своем месте потустороннюю жуть неземного происхождения. Схватившись за грудь, согнулся на полу, пытаясь теплом ладони согреть себя. Через пару секунд, успокоившись, понял, что не один и, насытив свою ауру, выбросил в пространство комнаты свои духовные частицы. Зачем я это сделал? Не знаю, но, в тот же момент, заметил человека сидящего в черной тени угла, справа у окна.

— Малек приглашал на чашку чая, я пришел. — Безмерное удивление с ужасом волной затопили мое сознание.

После нашей встречи в кафетерии у меня и мыслей не было об этом человеке, а уж идея примазать его к своим планам, если и была, то благополучно скончалась от инфаркта, предварительно выпив цианида. Мне и других врагов хватает. Моя выходка с приглашением была следствием нервного напряжения и некоторого отчаяния, помирать так с музыкой, мол, заодно и с якудзой пообщаюсь. Но раз уж сам инициировал эту встречу, то надо действовать. Сажусь перед мужчиной на колени и с поклоном произношу: "Господин, вы оказали мне честь. Прошу вас следовать за мной". Открываю дверь и веду своего гостя на кухню. Сегодня просто день каких-то странных посещений. Мой гость ведет себя спокойно, словно мой старый добрый друг, зашедший к приятелю в гости и не нуждающийся в знакомстве с окружающей его обстановкой. Мы знаем, друг друга много лет и лишние слова только размывают ту атмосферу нашего общения, что дорога нам. Постепенно успокаиваюсь и я, четко осознавая, что мы не враги и можем стать друзьями. Только вот наши миры слишком далеки. Может дело в том, что это уже не так? Сегодня я преступил некоторый закон не потому, что у меня не было выхода, а по своему суду в ситуации, навязанной мне. Буду так поступать в будущем, так в чем между нами разница? Засыпая в чайник заварку и, не обращая внимания на гостя, размышлял я.

— Сахаси-сан, позвольте мне поухаживать за вами и вашим гостем? — Первая серой тенью появилась на кухне. Как я не рассыпал чайные листья, не знаю.

Поклонившись, отправился в гостиную, где за столом, словно древний император, с достоинством сидел якудза. Мы сидели напротив друг друга и смотрели немного в сторону, в молчании, ожидая продолжения развития событий. От нечего делать я решил еще раз сделать выброс своих частиц, позволивший мне обнаружить его в комнате. Получилось несколько откликов. Один, черной пустотой, принадлежал сидящему передо мной человеку, а второй, выявил частички седьмой. Девушка, почувствовав, что ее заметили, зашла с поклоном в комнату и села около двери. Что-то сегодня никому не спиться.

Мия вошла с подносом и, расставив перед нами по чашке чая, села сбоку от нас в шаге от стола. С одной стороны рядом, но и не за одним столом с нами. Интересную позицию она выбрала.

— Тэцуя Фудзита. — Легкий поклон и мужчина смотрит мне в глаза, передавая инициативу.

— Мое имя Сахаси Минато. — Кланяюсь и, поочередно показывая на девушек, представляю. — Асама Мия-сан, хозяйка дома. Акицу-сан, моя ... жена. — С этим человеком я решил говорить, как есть.

Мия с почтением поклонилась, как и Аки. Если поведение седьмой было мне привычно, то первая меня удивила. Я и сам не знал, каких действий ждал бы от хозяйки в такой ситуации. Девушка держала себя с достоинством и изрядной долей смирения, словно принимая обстоятельства, которые выше ее сил. В ее движениях чувствовалось уважение равному, духовно близкому существу. И это было странно, потому, как сам видел в этом человеке только угрозу всему живому.

— Каждому стоит подумать, как, в сущности, ничтожно мала чаша радостей и сколь мудры те, кто умеют ее заполнить до краев. — Наш гость берет свою полную чашку и, сделав легкий кивок в сторону первой, начинает наслаждаться напитком. По-другому и не скажешь. Его философское изречение меняет настрой в комнате, словно впуская в наш диалог и всех присутствующих. Девушка кивает ему в ответ, поблагодарив за комплимент. По медитировав какое-то время, иначе, это чаепитие я назвать не могу, мы, все-таки, допили свой чай и поставили кружки.

— Благодарю. — Фудзита делает кивок головы в сторону Мии. — Принесите, пожалуйста, саке и чашу к нему. — Хозяйка покорно приносит требуемое: небольшой кувшинчик с саке и маленькое не глубокое блюдечко. Фудзита, протерев чашу салфеткой, точными, слегка размашистыми движениями, наполняет пиалу напитком.

— Повторяй за мной Сахаси-сан! — Берет чашу двумя руками и держит перед своим лицом. — Вкусивши из этой чаши ...

— Вкусивши из этой чаши ... — Слушаю свой голос и падаю в какую-то прострацию, думая, а что собственно происходит?

— Я, Тэцуя Фудзита, из рода Хоккайдо, и ты, Сахаси Минато, из рода Отверженных ...

— Я, Сахаси Минато, из рода Отверженных, и ты, Тэцуя Фудзита, из рода Хоккайдо ... — И когда у меня род успел появиться? Даже спрашивать что-то не хочется.

— Становимся братьями пять на пять. — Подает чашу мне. — Сделай три с половиной глотка.

Я делаю три с половиной глотка. Он делает три с половиной глотка. Он глубоко выдыхает.

— Мы стали равными братьями. Я выбрал тебя своим братом. Ты выбрал один путь со мной. Ты готов разделить раны своих подчиненных, и я хочу идти вместе с тобой. Быть в ответе друг за друга. У нас есть гири, чувство долга к своим людям, и самому себе. — Все это было сказано с абсолютной серьезностью и непоколебимой уверенностью в своей правоте. Сидим, молчим, у меня в голове всплывает момент, когда Акицу подает мне визитку с адресом. Это какое-то непрерывное попаданство. Секирей, Акицу, Тэцуя. Хотя, в моей ситуации грех жаловаться, просто день никак не хочет заканчиваться. Появляется ощущение хрупкого равновесия, словно кто-то должен сделать свой ход. Девушки вообще напоминают деталь интерьера.

— Аники ... ты говоришь так, будто мы давно знакомы. — Говорю первое пришедшее на ум.

— Так и есть, наши пути сошлись, и я успел тебя узнать. — Тэцуя произносит слова, которые все ему объясняют. Что-то типа, мы с тобой влипли в одну грязь, и выбираться вдвоем будет сподручнее. Млять!!! Да он же вел меня в кафешке, как телка на веревочке! Появившаяся мысль дарит восторг и восхищение, я словно зритель, которому рассказали секрет, так понравившегося ему фокуса. Но просчитать меня за такое короткое время моей активности!!! Здесь, и невероятное везение, сопутствующее Тецуи, и его огромный опыт. Я просто поражен его мастерством в манипулировании человеческой психики. Такого братишку пробить на откровенность будет очень сложно. Тут же вспоминаю выбор его места в зале, его поведение, манеру держаться. Круто, прямо наглядное пособие кармы в действии. Сегодня я ходил к Оошими, и уже вечером гости у меня. Жесть! Возвращаюсь к его словам и понимаю, что даже то, что он сказал, на мой взгляд, маловато для братания ... пока отложим. Но разобраться со всем этим нужно обязательно.

— Поможешь в тренировках моей девушке? — Киваю в сторону Аки, а то вдруг на Мию посмотрит? Хотя, как поведет себя хозяйка, я теперь не уверен. Ведь, не подойдешь к ней по-простому, и не спросишь, что с тобой, сестренка? Фудзита перевел свой внимательный до неподвижности взгляд на седьмую, будто сомневаясь в правильности расслышанных слов. Акицу с вызовом во взоре ему отвечает, пытаясь продавить его пустоту, утверждая, что достойна его внимания. Что бы поставить точку в их молчаливом разговоре, добавляю. — Делай что хочешь, только она должна жить и быть боеспособной.

— Хорошо. — Мой братишка поворачивается ко мне, как будто все намеченной им на сегодня уже свершилось. — Мне пора. — С коротким поклоном встает. Ну, пора так пора, я сегодня свой лимит по благоприятным событиям и так перевыполнил, встаю следом, и чувствую, что тяжести на моих плечах прибавилось. Провожаемые девушками мы дошли до ворот поместья. Еще раз, со всеми раскланявшись, Тэцуя исчез в ночи.

— Вы тоже, не задерживайтесь. — Первая, вернув свою властность, ушла в дом.

— Значит, я теперь принадлежу твоему роду? — С томными бархатными интонациями проворковала Аки, закидывая свои руки мне за шею. — Хочу своего господина, ведь он заботится о своих подданных?

— Ага. — Мрачно подтверждаю выдвинутое предположение. Вот зараза, думаю я. Дразнит, зная, что сейчас ничего не будет. Поступает, словно опытный охотник, оставляя припасы на обратную дорогу. Крепко обнимаю такое желанное тело. — Ты главное график за должности составь, и предъявляй к уплате, время от времени.

— Слушаюсь, мой господин. — Страстно целует в губы. Напряжение уходящего дня покидает мои мысли. Постояв, в объятиях друг друга еще какое-то время, отправляемся по комнатам.

Уже на своем футоне я понимаю, что, именно Акицу, дает мне в этом мире ощущение дома.

День девятый.

Утреннее пробуждение и чувство дискомфорта, очень легкое, но его наличие само по себе мне не нравится. Подумав, нашел причину. Отсутствие моих птичек. Пипец ... если наша привязанность взаимна, то дальше думать не хочу, просто отказываюсь.

Пробежка с Акицу, завтрак. Сегодня встречать наших новых друзей, и что они увидят? Детскую самодеятельность по повышению навыков убийц? Свои советы для седьмой я рассматриваю достаточно критично, понимая, что не имею никакого представления о том, как ей нужно развиваться! В поединке с Тцукиуми, моя девочка проявила себя просто великолепно, и это целиком ее заслуга. Поход в книжный, начинает себя оправдывать, хотя кто ее знает, откуда она берет информацию. В общем, я волновался, и мне не было никакого дела, до того, что творилось за столом во время завтрака. Единственное заметил, что Мусуби и Тцукиуми излучали суровый настрой, готовясь сегодня отправиться ловить нарушителя правил секирей.

За двадцать минут до прихода Оошими и 87ой, мы с Аки пришли на склад. Оглядев пространство, пришел к выводу, что все выглядит достаточно пристойно. Часть щитов с кранной краской по центру были разбиты, доказывая наличие интереса к уничтожению целей у их владельца. Ну и вчерашнее красочное поражение Каихи, со счетов сбрасывать не стоит. Если уж приспичит, седьмая пройдется вдоль склада, уничтожая мишени, все-таки свое место для тренировок, где можно разносить все и вся, это неплохо. Конечно, не стоит показывать всех своих возможностей, но и заинтересовать необходимо. Солнышко пригревает, разворачиваюсь к нему и прикрываю глаза. Акицу подошла сзади и обняла, прижавшись всем телом. Лепота! Проходит немного времени, и слышатся звуки шагов, поскрипывает мусор под ногами. Аки меня не отпускает, пусть, все идет в створе намеченных событий. Наша близость, так же, зачтется нам в плюс при принятии ими решения.

— Минато-сан, Акицу-сан! Доброе утро! — Орихико с поклоном приветствует нас. Пацан безмерно вежлив. Как будущий командир, начну вводить простые порядки среди своих. Кланяюсь в ответ.

— Просто Минато и Акицу. Я все же надеюсь, что мы станем близкими друзьями, не раз прикрывшими в бою, спину друг друга. И вам доброго утра. — Обвожу в широком жесте окружающее пространство. — Вот место, где моя любимая становится сильнее. Сила в нашем мире не самое главное, поэтому я и предлагаю вам свою дружбу. — Твердо держу изучающий взгляд Оошими. Аки стоит рядом со мной в расслабленной позе. Мы открыты для общения.

— Так что ты планируешь в конечном итоге? — И он, и я, понимаем, пришло время принятия решения.

— Я не скажу тебе всего, всех своих задумок и наработок. Многие цели и задачи будут вам даваться с Акицу в последний момент, и вы не должны колебаться. Это высокая цена с вашей стороны. Но плата, которую я предлагаю — жизнь без всех этих безумств и схваток. После того, как все закончится, можете остаться с нами, а захотите, живите своей отдельной жизнью. Ты прекрасно понимаешь, что обратной дороги в обычную жизнь для нас больше нет, только если мы лишимся своих секирей. Но лично я так жить не хочу, и вижу наше будущее только в одной лодке. А ты, что скажешь? — Ответить ашикаби мне ничего не успел. В двадцати метрах от нас завозилась куча мусора, и из нее вышел натуральный бомж. Вот такая у нас секретность. Я уж было подумал, что хороняка не жилец и начал задумываться о его дальнейшей судьбе, когда услышал его голос.

— Поздно вы сегодня. — Голос на грани безразличия ко всему и вся.

Помятая фетровая шляпа наползла на глаза. Плащ или бывшая накидка, уже сложно определить. Внизу торчат рваные брюки и кроссовки. Про грязь не упоминаю. Людей в таком состоянии, я в Японии еще не видел, но вот голос узнал. Фудзита медленно подходит к нам, держа в каждой руке по куску короткой металлической трубы. Чтобы успокоить наших гостей, я поклонился и приветственно поднял руку. Рядом склонилась в поклоне Акицу.

— Утро, аники! — Теперь воспринимаю его появление в моей жизни с некоторым радостным предвкушением.

Конечно, полагаться на не знакомых людей, сущее безумие, но моя чуйка говорит, что все будет хорошо и его появление это удача. Тэцуя, приблизившись на три шага ко мне, прыгнул к седьмой, резко сокращая расстояние, и ударил девушку своим оружием. Точнее попытался, а может, сделал попытку, которая должна была выглядеть подобным образом. Я был несколько ошарашен и не смог определиться в его намерениях. Аки ушла с линии атаки так, чтобы видеть меня.

— Только уклонение! И брат, по аккуратней! — Я понял, ночной разговор перешел на стадию реализации.

Уже хорошо, Оошими воочию увидит, что Акицу, легко справившейся с 63ей, сейчас придется трудно, пусть девушка и не использует свой лед. Даже мне, человеку не искушенному в боевых единоборствах, было заметно, как росчерки ударов, наносимых мужчиной, перетекали от прозрачной тени до жирных разводов в конце движения, словно он приспосабливался к скорости своего спарринг партнера, замедляя себя. Через двадцать секунд его удары стали наноситься с одной скоростью, доступной моей девушке. Мужчина влип в жизненное пространство седьмой и постепенно вводил ее в некий ритм. Когда седьмая прочувствовала ход поединка, Тецуя стал менять уровни атаки и их длину, про неожиданные финты и выверты я молчу, так как сам с трудом различал их на общем фоне поединка. Весь их танец проходил под монотонное постукивание невидимого метронома, отбивающего такты атак. Фудзита гонял седьмую беспощадно, и ее одежда стала потихоньку напоминать рвань на теле преследователя. Аки понимала, что это тренировка и далеко не отпрыгивала, стараясь быть внимательной и прилежной ученицей, но и доставалось ей при этом изрядно. Вырастив ледяные мечи, пыталась отразить сыпавшийся на нее град. Поняв, что все в порядке, решил вернуться к нашим гостям.