Утопическая реальность

— Конечно, мне не совсем понятно, зачем я вам нужен в Штатах, но на месте разберёмся, поэтому лечу! А, что есть ещё материалы и вы мне не всё показали?

— Нет, только самые наглядные фотографии! Но самое главное, вы должны переговорить со специалистами, а я просто переговорщик. Балабол так сказать! Вы конечно тоже не специалист и не имеете решающего голоса в вашей корпорации, но, по крайней мере, имея на руках наши материалы, сможете убедить других членов правления.

— Ладно, убедили вы меня. Только перед отъездом, мне нужно связаться с Тургояком, предупредить, что я срочно улетаю.

— А вот этого делать не нужно. Сейчас все кто завязан с проектом Жар-птица, находятся под плотным контролем. И сами понимаете кого. И у них очень много возможностей. Не забывайте, что они некоторое время полностью контролировали вашего президента, и не только его одного. Вы, наверное, не знаете, но президент срочно вызывал в Китай руководителей силовых структур. Многие летали на это экстренный саммит с китайской партийной верхушкой. Только Министр обороны и директор ФСБ не смогли туда прибыть. Вынуждены были руководить действиями своих подчиненных на Кавказе. Где неожиданно возник очаг напряжённости. Не скрою, это Бельведерский клуб приложил руки к этой эскалации сепаратизма. Нужно было любым путём не допустить, чтобы весь силовой блок выехал в Китай. Словами и предупреждениями, суверенную власть было не остановить — вот и пришлось действовать такими методами. К сожалению, директор ФАПСИ, Китай посетил и прошёл такую же обработку, как и ваш президент. Так, что наверняка звонок даже по защищенной правительственной линии, будет известен в Пекине.

— А я буду звонить по нашей линии — она защищена не хуже чем правительственная!

-Это вам так кажется! А мы, например её прослушивали! И почему вы думаете, что китайцы не смогут этого повторить? Если хотите знать, только в охраняемой зоне вокруг Тургояка нет вражьих глаз и ушей. Это ваш Борис Михайлович постарался, навёл такой порядок, что до сих пор все наши специалисты в восхищении. Там даже по обычному проводному телефону можно звонить, не опасаясь прослушки. Знатный был специалист — вечная ему память! Жалко, что ушёл он рано — сейчас бы его таланты очень пригодились. Я знаю, что вы его родственник и значит, в вас тоже имеется чувство осторожности присущее Борис Михайловичу. Так что звонить нельзя — только личный контакт и разговор тэт на тэт в защищенном от прослушки помещении. Вот как это, например. Не зря же я прилетел на разговор к вам лично и начал нашу беседу, только в этом кабинете.

— Но если я так неожиданно исчезну, то в Тургояке чёрт знает что подумают. А в связи с кризисом в высших эшелонах власти, могут и натворить каких-нибудь глупостей.

— Да не волнуйтесь вы так. Мы сами заинтересованы, чтобы вы как можно быстрее вернулись обратно. Вы же слышали в моём рассказе, что наши специалисты предполагают, что Китай может начать свои агрессивные действия, через две-три недели, а значит чем раньше, руководство корпорации убедится в этом, тем будет эффективнее ответ. В идеале бы, уже сегодня нужно начинать подготовку к отражению агрессии. Но это нереально, тем более учитывая, тот комплекс проблем, которые нужно решить. Во-первых, чтобы корпорация однозначно решилась, без одобрения руководства страны, участвовать в такой, можно сказать, авантюре. А это возможно, если только вы сможете подкрепить выводы о неизбежной агрессии Китая, материалами привезёнными из нашей штаб квартиры. Кроме этого требуется и понимание того, что государство недееспособно. А пока у меня нет сведений, что ваше руководство совсем зачеркнуло государственную машину и осознало то, что единственным островком порядка и силы, остались только структуры корпорации. Это смешно звучит, но это так. Во-вторых, если вы убедите ваших товарищей начинать действовать, То нужно ещё будет согласовать, со службами НАТО, порядок взаимодействия. Ведь я серьёзно вам говорю, что если Россия решится отражать Китайскую агрессию, то не только страны НАТО, но и Япония будут на вашей стороне. И не просто сочувствующими зрителями, а союзниками в конфликте. По крайней мере, действия нашей авиации против военных объектов Китая, наши военные будут вам гарантировать. Если же вы сложите лапки и ваши Жар-птицы не будут участвовать в превентивном отражении Китайской агрессии, то мы естественно не будем конфликтовать с Китаем. Будем с ним торговать, и ждать пока он переварит Россию. Глядишь, за это время в нём что-нибудь изменится и это не будет уже чёрной дырой прогресса.

— Эх..., всё как обычно — всегда в критической мировой ситуации, подставляли Россию. Ближе к финалу, конечно, поможете, но перед этим мы прольём море своей крови. И как обычно англосаксы ставят нас перед безвыходной ситуацией. Либо сразу сгинуть, либо побарахтаться, а вдруг вынесет! Ладно..., я за то чтобы побарахтаться, и в прогресс верю, поэтому можете на меня рассчитывать — но только как партнёра, а не верблюда который тащит на себе весь караванный груз. Так что едем, я не буду звонить в Тургояк, но перед нашим отлётом, обязательно нужно переговорить с Министром обороны. Пускай у него сейчас обстановка и кошмарная, груз ответственности, который свалился на его плечи колоссальный, но полученную от вас информацию, я просто обязан до него довести. Тем более звонить или связываться с ним по электронной почте не нужно, можно просто подъехать в его министерство и переговорить обо всём. Пускай хотя бы осмыслит новые реалии, а практические шаги начнёт предпринимать, когда я прилечу из Америки с новыми данными о готовящемся вторжении и с конкретными предложениями о помощи со стороны других стран.

— Ну что же, это желание оправдано. И я не вижу препятствий к его исполнению. Только настаиваю на выполнении двух условий; первое, я не буду встречаться с Владимиром Тимофеевичем — лишняя информация ему сейчас ни к чему, а во-вторых, вы сами особо не распространяйтесь — помните, что вокруг много чужих ушей. Наверняка в центральном аппарате министерства обороны, полно генералов и офицеров, побывавших в Пекине. Только я знаю о десятке человек, которых в последнее время, командировало Министерство на различные мероприятия в Китайской народной республике. С большой долей вероятности можно предположить, что они прошли ментальную обработку. Пускай никто из них не будет присутствовать при вашем разговоре, но вполне вероятно сам Министр может проговорится. Очень трудно контролировать себя, общаясь со старыми соратниками, которые ни разу в жизни тебя не подводили и которым ты безмерно доверяешь. Об утечке самой свежей и сверх секретной информации из силовых ведомств России говорит хотя бы тот факт, что Китаю стало достоверно известно, что президента изолировали и пытаются снять постороннее ментальное воздействие. А эта информация известна очень узкому кругу лиц. Поэтому когда встретитесь с Владимиром Тимофеевичем, вы ему об этом намекните, а о полученном предложении Бельведерского клуба ему лучше и не говорить. Скажите, что поступила очень важная информация и для её проверки вы срочно вылетаете в США. А если всё подтвердится, то вы обязательно доложите, но только в Тургояке и ему лично.

После этих слов я, наверное, минут десять получал ЦУ от Адама но, в конце концов, эта тягомотина закончилась и мы вышли из кабинета. В приёмной разделились — он направился в Шереметьево, где в ВИП зале аэропорта и должен был меня ожидать, ну а я задержался, чтобы отдать некоторые распоряжения помощнику и секретарше. Они касались, прежде всего, введению в действие повышенных мер безопасности. Вступал в действие план 'Б' и вызывалась спецгруппа для моей личной охраны. После беседы с Адамом Смитом, я стал полный параноик — не поехал в Министерство обороны на своём обычном автомобиле, а дождался когда прибудет бронированный лимузин. Да и в Министерстве обороны, пока ждал когда меня примет Владимир Тимофеевич, пугливо озирался и внимательно вглядывался в лица увиденных мною генералов — всё пытался определить, кого из них ментально обработали, наши предупредительные и такие казалось ранее добродушные соседи.

Наконец меня пригласили в кабинет Владимира Тимофеевича, но я не сразу начал с ним разговор, а дождался, когда адъютант покинул помещение и потом полушёпотом предложил министру пройти в примыкавшую к кабинету специальную совещательную комнату. Про неё я знал, что она полностью защищена от прослушки и никакие видеокамеры там не могли функционировать. Своим поведением я весьма сильно озадачил Тимофеича, но что не сделаешь для человека, которого давно знаешь, и к тому же представлявшего такую структуру, как корпорация. Уже в комнате для секретных совещаний, я опять полушёпотом, вкратце довёл до него информацию, полученную от Адама Смита. Потом долго отнекивался от лавины вопросов по этой теме — говоря, что всё смогу рассказать и показать документы, только в Тургояке после поездки в штаб-квартиру Бельведерского клуба. После почти часовой аудиенции, я покинул Министерство обороны и направился в Шереметьево.

В аэропорту всё пошло как по накатанным рельсам — без всяких проволочек и таможенного контроля мы загрузились в громадный Бойнг-747 и взлетели. При этом пассажирами этой громадины были только два человека. Думаю, президент Америки, летает в худших условиях, чем путешествовали мы. В этом самолёте было всё: и отдельное спальное купе, и душевая и наконец, прекрасный бар с великолепным выбором напитков. А моему измученному организму, всё это было необходимо. В баре очень душевно пошёл двадцатиоднолетний виски, тем более с таким собутыльником, как Адам Смит. А потом был крепчайший сон под мерное гудение самолётных турбин.

В США, всё тоже было очень цивильно. Ни секунды задержки и общения с людьми отвечающими за таможенные процедуры или паспортный контроль. Можно было только восхищаться, тем как был организован мой визит, и поражаться степенью влияния Бельведерского клуба на Американские госструктуры. Да и на российские тоже — ведь в Шереметьево всё происходило не менее гладко.

Вся эта идиллия путешествующего магната-бездельника закончилась, как только мы добрались до комплекса штаб-квартиры Клуба. Там меня сразу взяли в оборот. Во-первых, с небес опустили на землю — охрана минут тридцать мариновала меня, проверяя, тот ли я человек, за которого себя выдаю — сканировали отпечатки пальцев, проверяли радужную оболочку глаз. Кроме этого провели в отдельное помещение, заставленное различными электронными системами, где предложили раздеться и лечь в капсулу. Когда я там пристроился, эта капсула скользнула в недра какого-то агрегата, похожего на томограф. Пока шла эта кипучая деятельность служб безопасности, я всё думал — с чем же они сравнивают получаемые сейчас данные, неужели у этого клуба имеется на меня досье, в котором присутствуют даже мои биометрические данные? После тщательной проверки, провели в большое помещение, где за меня взялись два старичка. Представившись профессорами каких-то университетов, они обрушили на мой бедный мозг целый водопад информации по китайской философии и менталитета жителей поднебесной. Со мной вместе страдал и новый сопровождающий, которого мне представил Адам ещё, перед тем как меня начала проверять служба безопасности. Сам Адам сразу после представления своего сменщика, куда-то испарился. Вхождение в китайскую тематику, длилось довольно долго — старички терзали меня где-то час. Ну а потом началось то, ради чего я сюда и приехал. Сменившие профессоров трое подтянутых мужчин, похожих на отставных военных, подготовились к предстоящему разговору, весьма серьёзно. Об этом говорили хотя бы баулы, которые они с собой принесли. Когда они начали из них выкладывать на громадный стол кипы фотографий и каких-то документов у меня буквально разбежались глаза. А потом началось — цифры, факты неслись со скоростью курьерского поезда, объёмы собранной информации и аналитические выкладки, просто ошеломляли. После часа просмотра документов и общения с этими специалистами, я был полностью убеждён, что не сегодня-завтра Китай вторгнется в Россию. И вообще начал мечтать оказаться быстрее на родине, чтобы срочно донести до компетентных лиц полученную информацию. И теперь я даже и не сомневался, что Жар-птиц нужно немедленно вводить в действие и раздолбить к чертям собачьим всё, до чего они дотянутся на территории Китая. И медлить здесь нельзя — эти чёртовы 'Менги' (мобильные ментальные генераторы) уже заняли позиции у границ в Приморском крае и под Хабаровском. На демонстрируемых мне фотографиях я увидел и ещё одну систему вооружения, действия которой больше всего беспокоили моих собеседников. Именно эти системы, генерировали поле, которое останавливало ядерную реакцию. Они были похожи на менги, только у них вместо радаров наверху были установлены громадные решётчатые шары. Фотографий этих монстров было немного, всего три, но они были. А значит, Китай способен ликвидировать угрозу атомных взрывов не только в своих городах, но даже наплевать на тактическое ядерное оружие. Ужас одним словом — против полчищ саранчи у России не осталось никакой защиты кроме Жар-птиц. И всего-то из них было сформировано три полка, да и то неполного состава. Всего восемьдесят семь машин могло встать на защиту моей родины. А по сравнению с продемонстрированной мне силой, это казалось ничтожно мало.

Приставленный ко мне сопровождающий, наверное, понимал по-русски и смысл некоторых моих комментариев, которые я непроизвольно делал на 'великом и могучем', был ему понятен. А они касались того, что нужно немедленно поднимать в стратосферу эскадрильи Жар-птиц и долбить эти мерзкие менги. Посчитав, что я полностью проникся возникшей Китайской проблемой и созрел для выполнения нужных для Клуба действий, он что-то пробормотал, по-видимому, в скрытый микрофон и через пару минут появился Адам Смит собственной персоной. При его появлении мои собеседники прекратили рассказывать о, развёртывании китайской армии и разговор сместился на тему, что же делать в такой непростой ситуации. Теперь основным бенефициаром стал Адам Смит, а бывшие мои собеседники, стали просто экспертами, лишь иногда вставлявшие свои пояснения. Ну а я являлся как бы оппонентом и критиком Адама. Разговор стал чрезвычайно интересным и действительно приводил мозги в порядок. И у меня уже к середине нашей дискуссии, чётко сформировалась мысль — не так уж страшен чёрт, как его малюют, нужно просто чётко и вовремя реагировать и не чураться своих бывших (искусственных) врагов, ставших теперь союзниками. Друг познаётся в беде, а не в бабских склоках по поводу дележа грядки в огороде — а на США, Россия уже опиралась, когда ей было действительно плохо (1941-1945 годы, никто не забыл). В процессе разговора, мы наметили шаги, которые я должен был предпринять, чтобы совместить действия корпорации и антикризисного штаба Клуба — а этот штаб присутствовал в полном составе в этом зале. Клуб даже назначил человека, для связи с русским союзником — это был мой сопровождающий, и звали его Рауль. Наконец после долгих споров, пришли к единому мнению и как говорится, процесс пошёл.