Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Божественное вмешательство


Опубликован:
17.11.2015 — 15.01.2016
Читателей:
2
Аннотация:
Студент из нашего времени устал от жизни. Он жаждет битв, средневековой романтики и прочих глупостей. Боги или, по крайней мере один из них, переносят его в параллельный Земле мир. Все там напоминает Алексею Древний Рим. Вот только сам город уже давно разрушен галлами. Текст полный.Не судьба издать) Эксмо отказало) Читайте, кому интересно, только не растаскивайте по интернету)))
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

— Это он, Алексиус Спуриний Луциус, чудесным образом восставший из Тартара бренном инсубров — Алаталом. — Голос Мастамы звучал глухо. Септимус поднял глаза и прочитал на лице соправителя торжество. — Ты тоже узнал его!

— Это он, — ответил Септимус. — Боги! Как это возможно?!

— Хороший вопрос. И только боги могут ответить на него. Он появился у бойев уже как бренн из-за Альп. Заручившись поддержкой Хундилы из Мутины, отбил у лигуров Мельпум, разорил их землю, помог сенонам укрепиться от Фельсины до Колхиниума (в современной Черногории — Ульцинь, в 163г. до н. э. римляне завоевали город и стали называть его Олциниумом). Он дал инсубрам порядок и закон, стал чеканить монету и ведет торговлю с Карфагеном, отчего на пшеницу Этрурии уже второй год подряд падают цены, а алчные сеноны и бойи требуют все больше золота и серебра. Я приехал в Рим потому, что сейчас они отвергли кубки, блюда, столь любимые ими торквесы, которые наши ювелиры стали делать полыми, и потребовали денег. Много денег, — Мастама умолк.

Септимус начал кое-что понимать.

— Ты привез Спуринию не просто так? Не так ли?

— Теперь я понимаю, что твоя карьера — не дело случая, — ответил Мастама. — Ты умен. Сенат хочет, нет, требует, чтобы ты выгнал сенонов из Фельсины и Атрия и гнал их до иллирийских опидумов. А потом взялся и за боев. Их Мутина — город тусков! А Спуриния с сыном пусть будет всегда при тебе, на случай если бренн инсубров Алатал захочет вступиться за своих друзей. — Обычно румяный Септимус, слушая Мастаму, побледнел. — Да что с тобой? Ты испугался дикарей-галлов? Сенат Этрурии даст тебе еще два легиона и денег на набор кампанцев и латинов! С такой армией ты смог бы потягаться и с македонцами во времена их славных побед! Полагаю, ты не разочаруешь сенат и народ Этрурии?

— Ты прав. Я не боюсь. Наверное, погода портится. Душно мне. Быть дождю, — Септимус налил кампанского в кубок, и осушил его, не разбавив вино водой. — Она знает?

— Спуриния о муже? — Мастама налил и себе на самое дно. Долив до половины в кубок воды, сделал глоток. — Нет. И не должна знать. Она по-прежнему любит Алексиуса. И это хорошо. Говорят, что он взял в жены дочь Хундилы и родил девочку. От Спуринии у него сын! Если он ее и забыл, то сын — это кровь от крови. Какой отец навредит сыну?

— Ты прав.

Мастама видел, как хмурится Септимус, как поникли его могучие плечи и опустилась голова, но счел это признаком сосредоточенности консула на грядущих делах, связанных со сбором легионов и подготовкой к войне с галлами. Он допил вино, поблагодарив Септимуса за стол и кров, удалился.

Когда в атриум вошел раб, Септимус с криком: "Вина мне!" — запустил в беднягу кувшин и рухнул на пол без сознания.

Глава 18

"Во славу Конса! Хороших консуальных праздников!" — слышалось с утра на улицах Рима.( Древние римские жители торжественно отмечали окончание жатвы праздником консуалий, посвященном древнеиталийскому богу земли и посевов — Консусу) В этом году консуалии (по легенде, основоположником праздника являлся Ромул, он якобы нашёл алтарь, посвящённый богу, в земле, именно во время проведения консуалий римляне украли сабинянок) совпали с приездом важных гостей из Этрурии, и жители Рима ожидали грандиозных торжеств на открытии алтаря.

Пастухи гнали по улицам скот, украшенный цветными лентами и венками из цветов, к строящемуся цирку. Там уже с утра толпился народ. Разглядывая квадриги (двухколесная колесница, запряженная четверкой лошадей), люди судили о том, кто может победить на луди рценсес (гонках колесниц).

Септимус Помпа уже знал, кто победит в гонке, и именно сегодня, когда, наконец, Мастама-старший с утра ушел к сыну, Септимус решил покорить сердце Спуринии блеском консульской славы и золота. В подарок Спуринии к консуалиям он приготовил расшитую золотом столу (надевалась поверх туники) и пару браслетов с самоцветами. Что подарить ее малышу, Помпа не знал, и как только Мастама попрощался с ним, Септимус отправился к Ослиным воротам (Porta Asinaria), где обычно торгуют финикийцы и греки.

В это время Тит Мастама Маний прогуливался в обществе Мариуса Мастамы по парку у дома сына и дивился амбициям новых патрициев Рима: парк занимал площадь не меньше югера (2518 кв. м.). В городах Этрурии таких огромных домовладений не было.

— Сын мой, я знаю, что был слишком строг к тебе, но, клянусь Юпитером, моя строгость пошла тебе на пользу, коль ты стал легатом и живешь в таком доме!

Мариус, покраснев от удовольствия, ответил:

— Ах, отец, если бы не твоя помощь всем нам тогда, когда мы посчитались за вероломство с Прастинием и Септимус стал консулом, то сегодня я не был бы легатом и не владел бы этим прекрасным домом.

— Вот об этом я и хотел бы поговорить с тобой, — они присели на каменную лавку у фонтана с рыбами, Тит Мастама продолжил: — Ты радуешься, что стал легатом и имеешь прекрасный дом? А безродный Септимус Помпа нынче консул Этрурии и сенат просит его!

— Отец! — Мариус резко поднялся с лавки. — Септимус спас всех нас!

— Сядь! — дождавшись, пока сын, успокоившись, присел рядом, Тит Мастама не сразу заговорил снова. — То было. Мудрый человек должен предполагать о том, как повернутся события в будущем и какие возможности в этом будущем не следует упускать, — Мариус внимательно слушал отца и тот, воодушевляясь, уже сам поднялся с лавки. — Сенат решил вернуть Этрурии земли от Пада до Альп и не платить больше дикарям-галлам золотом. Септимус поведет легионы на север. А как ты знаешь, не всегда полководцы выигрывают сражения. Поражение хотя бы в одном может обернуться для консула Помпы не лучшим образом, если сенат будет иметь выбор. Мне бы хотелось, чтобы молодой легат, сын патриция, случись такая необходимость выбора для сената, был бы готов возглавить легионы Этрурии.

— Я понимаю, о чем ты говоришь. Я не желаю Септимусу поражений, но твое доверие готов оправдать.

— Прекрасно, сын! — Мастама-старший, потирая ладони, снова присел на скамейку. — А чтобы сенат не сомневался, то, когда придет время, я позабочусь о том, чтобы два новых легиона были отданы волей сената под твое командование, и помогу тебе серебром для укрепления верности солдат. Ведь вы с Помпой все так смогли провернуть потому, что имели верность легиона и серебро. Не так ли?

Мариус вспомнил о событиях трехлетней давности и вдруг понял, что нынешним успехом он обязан не Септимусу, а себе. Именно он предложил Септимусу план и не только предложил, но и по большей мере обеспечил ему успех.

— Так, отец. Три легиона сегодня — это гораздо больше, чем когда мы решились "попросить" сенат о справедливости.

— Я слышал, что твои друзья по контубернию нынче тоже неплохо устроены?

— Да, отец. Руфус, как и я, легат. Мамерк командует умбрийцами. Нумерий — трибун у Руфуса...

— Достаточно, я знаю об этом. Кем бы сейчас был Септимус Помпа, не будь у него таких друзей? Помни об этом. Сейчас наш консул будет очень занят, — Тит Мастама улыбнулся, будто замыслил что-то, но рассказывать об этом не собирается. — А ты обязательно навести своих друзей, угости вином, поговори о том и сем.

— Конечно, отец. Помнишь, ты говорил: "Друзья как тень. В солнечную погоду не отвяжешься, а в дождливую — не дозовешься", — это неправильные друзья. Мы друг друга в беде не бросим.

Тит Мастама нахмурился, но тут же снова улыбнулся.

— Это хорошо, когда есть такие друзья. Когда-нибудь ты поймешь, что даже такие друзья со временем и от обстоятельств меняются.


* * *

Народ Рима спешил занять места в Циркус Максимус, строящемуся в долине между холмами Палатин и Авентин. Собственно, строились пока белокаменные ворота, а лавки для зрителей, карцеры (лат. сarceres — клетки для старта квадриг) и меты (лат. missus -приспособление для учета туров) еще пахли деревом и краской. По весне на арене жители Рима в этом году сажали огороды.

Олимпийской славы жаждали все. Особенно цари и императоры, полководцы и стратеги, вожди и тираны. На главные состязания эллинов они спешили не затем, чтобы бегать по стадиону или вступать в кулачную схватку. К всеобщему восхищению их вела дорожка ипподрома.

Септимус Помпа впервые увидел гонки квадриг в Таренте, после чего идея проведения подобных состязаний и в Риме овладела им. Часами он слушал рассказы Мариуса Мастамы о гонках на квадригах, что устраивались в Этрурии и на Олимпийских играх в Греции.

Склонившись к уху Спуринии, чтобы не перекрикивать шумящих зрителей, он рассказывал все, что узнал о гонках сам: "У Архидама была дочь по имени Киниска, которая с величайшей страстью предавалась олимпийским состязаниям и первая из женщин содержала с этой целью лошадей, и первая из них одержала победу на Олимпийских играх. После Киниски и другие женщины, особенно из Спарты, добивались побед в Олимпии, но никто не заслужил из них такой славы своими победами, как она".

Спуриния внимательно слушала, аромат розы от ее волос кружил консулу голову. Протрубила буцина, по арене погнали разукрашенный скот. Затем рабы внесли алтарь, и началась служба во славу Конса, а Септимус, словно испив из источника вдохновения, самозабвенно излагал о македонских царях, чьи квадриги на протяжении последних десятилетий неизменно побеждали на всех состязаниях.

Желая произвести впечатление на прекрасную Спуринию, он похвастался, что для участия в консуалиях приобрел возницу и лучшую четверку лошадей именно в Македонии.

Когда квадриги заняли места на старте, Септимус увидел блеск позолоты на доспехах одного из участников. "Мариус! Почему он ничего мне сказал? Зачем ему это?" — Септимус глотнул вина.

Спуриния почувствовав его озабоченность, спросила:

— Что вдруг встревожило тебя?

Внимание женщины согрело сердце Септимуса. Он решил проявить благородство.

— Мой друг Мастама решил управлять квадригой сам!

— О! Это опасно? Ты рассказывал, как много возниц гибнет на этих состязаниях!

— Именно так, прекрасная Спуриния! Мариусу придется состязаться с лучшими возницами юга. На консуали в Рим приехали и сицилийцы, и калабрийцы. Правда, сицилийцы, на мой взгляд, — лучшие. Они побеждали даже на Олимпийских играх еще со времен Гелона. Я думал, что буду сражаться за победу с возницей уважаемого Амилькара, а теперь беспокоюсь о друге.

— Я помолюсь за него, — пообещала Спуриния, а Септимус уже и не знал: радоваться ему или продолжать негодовать по поводу столь вероломного поступка Мариуса.

Ипподром взорвался воплями — народ требовал старта. Септимус поднялся с лавки, ипподром погрузился в тишину. На какое-то мгновение стал слышен лошадиный храп. Стоило Септимусу уронить платок (mappa), как буря голосов и рукоплесканий накрыла долину.

Когда несколько колесниц, запряженных четверками коней, сделали очередной поворот вокруг расположенного по центру ипподрома ограждения, именуемого "спиной", гул голосов стал похож на грохот гигантского прибоя. Зрители скрежетали зубами, вскакивали с мест, запрыгивали на скамьи, а соседи сталкивали их оттуда, поскольку те закрывали обзор.

Квадрига Септимуса неслась первой, за ней летела четверка Мариуса Мастамы, третей шла сицилийская, Амилькора.

Септимус стоял на ногах и уже ничего вокруг не замечал. Спуриния, хоть и не поддалась всеобщему безумству, но щеки ее покрылись румянцем, она рукоплескала мастерству возниц, всем без исключения, когда квадриги проходили поворот.

На четвертом круге квадрига Септимуса встала на одно колесо, и чуть было не опрокинулась. Македонец натянул поводья, лошади встали как вкопанные, развернув колесницу. Мариус Мастама начал сдерживать коней еще до поворота, а взбешенный сицилиец, напротив, подгонял свою четверку. Кони сицилийской квадриги прошли мимо повозки Мариуса, и над ареной раздался треск ломающегося дерева. Сицилиец взлетел над четверкой Мариуса и упал под ноги коней. Сам Мариус не удержался и, бросив поводья, соскочил на песок ипподрома. Шум над ареной стих. Мариус с ужасом смотрел на приближающихся лошадей. Квадриги шли на него колесо к колесу, бежать от них не имело смысла. И все же он решился, сорвавшись в отчаянном рывке к разделительному барьеру.

Септимус радовался победе своего возницы, заканчивающего пятый, финальный круг, но эту радость омрачил друг Мариус. Спасти его жизнь могло теперь разве что Божественное вмешательство. Он почти успел добежать к "спине", когда его настигла четверка из Неаполя. Лошади сбили его с ног, и по нему проехалась колесница. Толпа взвыла снова. Кто-то от скорби, а кто-то в безумном ликовании.

Септимус тяжело опустился на лавку, Спуриния, напротив, поднялась, закрывая лицо руками.

Глава 19

— Септимус, не надо. Я не готова! — который раз Спуриния смотрит ему в глаза так, от чего телом завладевает странная апатия. Септимус торопливо убрал руки с бедер женщины, мысли о которой не покидают его третий месяц. — Прости, может быть позже, — накинув шерстяную палу (плащ), Спуриния вознамерилась покинуть палатку консула.

— Постой, что хочешь найти ты в лагере?

— Хочу навестить Мариуса. Он ведь еще не совсем здоров?

— Мариус! Здоров как бык! А что хромает, так это пустяк. Ведь это чудо, что Мариус выжил! Когда я увидел его разбитым в кровь, обнажившуюся на ноге кость, то решил, что навсегда потерял друга.

— Я молила Богов об этом чуде.

— Останься, я пошлю за Мариусом. Нам есть что обсудить. Сеноны рыщут вокруг как волки, но не атакуют лагерь. Я намерен взять Фельсину. Может, тогда они отважатся на сражение. — Спуриния в который раз подавила приступ раздражения: "О, Туран! За что ты мучаешь меня? Мой сын не со мной, по ночам я мерзну на солдатском ложе. Этот Септимус, может, и не плохой человек, но его любовь мне неприятна. Почему Боги так жестоки? Алексиус, жив ли ты?" Она смахнула скатывающуюся по щеке слезу и все же решила настоять на своем. Выйти Спуриния не успела — в консульскую палатку вошел Мариус.

— Аве, консул! — Мариус учтиво поклонился Спуринии и подал руку Септимусу.

— Аве, друг мой! — Септимус, вцепившись в предплечье Мариуса, подтянул легата к себе и обнял. Тот, морщась от боли, попытался выскользнуть из объятий, но не тут то было — Септимус, радуясь, что у Спуринии больше нет повода оставить его, не замечал, что причиняет Маркусу боль.

— Постой, не так сильно! Сеноны окружили лагерь.

— Неужели! Боги услышали меня! — проревел Септимус, отпуская друга. — Холодает. Сеноны мерзнут по ночам! Давай выпьем за победу, — Септимус потянул Мариуса к столу. Прихрамывая, Мастама, не имея сил противиться, пошел за консулом.

— Оставь его! Ты груб! — закричала Спуриния и выскочила из палатки.

Септимус, не понимая, чем вызвал гнев обожаемой Спуринии, ища поддержки у Мариуса, только руками развел.

— Никак не могу ей угодить, — пожаловался. — Вот только к тебе собиралась. Ты пришел, а она все равно ушла!

— Септимус! Да что с тобой? Сеноны вокруг, а ты брюзжишь, как обиженный супруг.

— Боги услышали меня, пусть атакуют, — Септимус глотнул вина прямо из кувшина. Бордовыми струйками вино стекло по подбородку, оставив мокрые пятна на пенуле (мужской плащ).

123 ... 1819202122 ... 323334
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх