— Не назвали Дракона, — усмехнулся Варрис. — Королева Миэрина Дейнерис тоже претендент. Единственный выживший Таргариен. Я присутствовал на том совете, где Роберт велел послать к ней убийцу, а лорд Старк отказался… Да… Тогда все еще жили… Кстати. Если уж говорить о мечах, то флот Железных Островов осмелел. Кракен вовсю треплет западное побережье. Кто бы мог подумать, что все так мгновенно переменится.
Варис махнул рукой:
— Интересно будет подвести такие итоги еще лет через пять.
— И тут ниоткуда всплывает гость… Гость, ничуть не испугавшийся драконов, но дрогнувший лицом при вести о разбитом кхаласаре… Очень своевременный гость. А главное: как вам его вопрос?
— Вы в чем-то правы, сир Тирион, — евнух вернулся к столу и выпил еще кубок. — Вино и беседы о политике, что еще остается таким, как я? Плюньте на все, идите к девочкам, Тирион. Вы, хотя бы, можете. Вопрос? Гость всего-то спросил у Дейнерис, почему она первым делом освободила рабов. Может, сам он когда-то носил ошейник и для него это личное.
— Нет, — карлик вздохнул. — Тут что-то глубже. Я не могу понять связи.
Тирион пощелкал пальцами и вдруг запрыгнул на стул, налил еще кубок и выпил махом.
— Я вспомнил. Давным-давно, когда буря мечей только поднималась, я возвращался с Севера. В трактире на Перекрестке люди Кэтлин Старк поймали меня и отвезли в Долину Аррен. Кэтлин понадеялась на сестру, Лизу Аррен, в девичестве Талли… Понадеялась напрасно, только дело не в том. По пути в долину нам повстречался человек… Человек… По имени Ктан. Как же он сказал… Нет! Он вовсе не называл себя служащим Банка.
— Железного Банка? — Варису хватило намека. — Банк в Браавосе, город Браавос на севере… И слухи об уничтожении кхаласара тоже пришли с севера! Вы правы, Тирион. Вы правы, а я слишком небрежен. Как жаль, что нет здесь моих пташек! И что мейстеры не посылают здесь воронов!
Карлик, не обращая внимания, выпил еще кубок и отпихнул опустевший кувшин.
— … Он сказал: “Я еду по делам Железного Банка. Я занимаюсь делами Железного Банка”… Но не называл себя человеком Банка или Браавоса.
— И? — Варис, не глядя, хватал с блюда фрукты. Пихал в рот, не разбирая вкуса. — Какая связь между тем самозванцем и нашим гостем Чарльзом С Той Стороны?
— Они похожи, — карлик уверенно поставил на стол обе фигурки драконов. — Как вот эти резные звери. Черный дракон отлит из бронзы. Мой, белый, вырезан из камня. Они разные, и все-таки одинаковые.
— Драконы ловят королей, — горло евнуха пересохло, он почти хрипел:
— Пешек под ногами драконы просто не замечают.
Варис поднял пустой кувшин, потряс. Ударил в колокольчик:
— Еще вина!
В молчании дождавшись нового кувшина, евнух и карлик выпили его почти мгновенно.
Оглавление
Земля под черными траками
Создав секрет, не забудь вовремя его рассекретить
(с) Мишка Япончик
Капитан вошел через вторую калитку, поменьше. Он часто гостил в Сосновых Склонах и не нуждался в подсказках — но порядок есть порядок, и к Хоро его провожали вездесущие, внимательные здешние садовники. За прошедшие годы работы садовникам сильно прибавилось: цветники и сад вполне отошли от засушливого десятилетия, вдоль дорожек отросла плотная густая трава, и даже пруды, наконец-то, вычистили.
Капитан шел, вдыхал запах неизвестных цветов, слушал хруст мелкого камня под подошвами, и радовался дважды: первое, что есть в его жизни мгновения, когда можно вовсе совершенно ни о чем не думать, а второе: что вся его жизнь больше и сложнее, чем такие мгновения.
Садовники с обычными поклонами раскатили сдвижные двери, Капитан поднялся на пять ступенек, прошел по террасе и оказался в большом зале Черного Павильона, чему немало удивился. В мастерской, скорее, встретился бы Эйлуд и его мотоцикл. Или Крысолов, дополняющий очередной щегольской наряд вшитыми пластинами, потайными лезвиями в каблуках, видеосъемкой в пуговицах. Еще Крысолов иногда “по старой памяти”, как сам пояснял, ковал оружие. За длинные клинки не брался: там, говорил, уметь надо. На взгляд Капитана, кинжалы, широкие абордажные ножи, даги и всякие там скьявоны у Крысолова получались неотличимыми от музейных — но Капитан себя специалистом в “белом оружии” не считал. Снайперам редко случается ходить в рукопашную.
Только сегодня в большом Черном Павильоне, среди верстаков, стеллажей, настенных больших панелей с наборами инструментов, проводов, заготовок и черт знает чего еще, нашлась Хоро.
Хоро сидела за большой макетной платой, куда быстро и точно втыкала пинцетом детали. Подойдя, Капитан увидел: Хоро, по большой распечатанной схеме, собирает сеть резисторов. Каждое сопротивление в схеме обозначалось до единичных ом. Не кратные веса, например, сто двадцать семь или шестьдесят один, Хоро набирала цепочками, окуная ножки деталей в ванночку с расплавленным оловом, а потом соединяя небрежным движением крохотного паяльничка, и уже готовую цепочку помещала в схему.
Капитан остановился поодаль, чтобы не отвлекать от работы. Хоро, то ли услышав, то ли увидев боковым зрением, то ли просто зная о его присутствии, кивнула молча, благодарно, и продолжила набирать сопротивления.
Так прошли минут пятнадцать. Капитан скользил взглядом то по очередному мото-кентавру Эйлуда, то по хищно блестящей коллекции на стороне Крысолова, то по инструментам на стенам.
Наконец, Хоро вставила заключительную цепочку и побежала левым указательным пальцем по бумажной схеме, а правым с той же скоростью по собранной макетной плате, проговаривая в нос:
— Луна, точка девять, сорок три до Ремнанта, оттуда Земля-главная девяносто шесть, Земля-Туманная пятьдесят четыре, ветка сорок три… — и так еще четверть часа, и только потом отряхнула руки, вытерла полотенцем, обернулась к гостю:
— Привет. Благодарю за ожидание. Не хотелось бы сбиться с мысли.
— Привет. Что это?
— Задача коммивояжера. Поиск самого короткого пути в графе. Купила полтонны маломощных резисторов, разные номиналы. Вес каждого ребра поставила как сопротивление в омах. Теперь смотри, надо нам пройти, скажем, от Земля-Туман, куда Мия коньяк сбывает, и до, например, чайханы на Лунной базе… Тоже ветка Земли, как-нибудь покажу, если интересно…
Хоро вытянула два толстых провода с “крокодилами”, подключила их к упомянутым точкам на схеме.
— … И даем триста вольт… — уверенно двинула вниз рубильник. — Смотри, где нагрелось-задымилось, там и кратчайший путь.
Капитан проследил взглядом закопченные резисторы. Хоро переписала узлы полученного пути на лист бумаги.
— А на компьютере не проще?
— Увы, Капитан. Программы мне плохо даются. Да и компьютер недешево стоит. А тут вся, учено выражаясь, “элементная база” — горсть копеечных “млт”-шин, провода и паяльник. И быстродействие абсолютное, сколько бы в задачу ни напихали узлов с ребрами. Потому что полный параллелизм.
Хоро вышла из-за верстака, указала рукой на обычный стол с бумагами. Капитан подтащил стулья, уселись. Хоро прищурилась:
— Ну, как там Звездочет?
— Подарки будем смотреть?
— Будем обязательно, не обижать ведь человека небрежением. Но я тебя немного знаю, Капитан. Вываливай уже проблему, хорошее на потом оставим. Как там говорил твой коллега: “Запоминается последняя фраза”, да?
— Звездочет просит вылечить человека.
— На Земле?… — Хоро постучала в медную тарелочку торцом паяльника, вошедшему садовнику бросила:
— Пригласите дочь. Капитан, лимонный пирог будешь?
— С удовольствием.
— Тогда так. Мию, мешок яблок, большой лимонный пирог. Яблоки мне, остальное ему.
Садовник поклонился и через несколько минут принес еду. Мия прибежала следом.
— Привет, Капитан. Что стряслось?
— Заявка.
— На лечение или сразу на бессмертие?
— Земля — твоя вотчина, ты и парься, — Хоро с удовольствием грызла яблоко. — Кто мы такие, чтобы судить.
Капитан откроил себе пирога и теперь сосредоточенно жевал, глядя в потолочные балки. Надо же, Эйлуд мостовой кран подвесил. Что он тут, собирается танки строить? Хотя двигатель у серьезного мотоцикла тоже ведь одному человеку не поднять.
Мия думала на протяжении примерно двух яблок и большого ломтя пирога. Потом тряхнула головой, красиво разметав белые волосы — и, конечно, проверила, заметит Капитан и оценит ли?
Капитан молча показал большой палец.
— План такой. Капитан, ты его тащишь в ту клинику, где Озпину сердце на Прахе вставили. Счет мне. Пусть его там или подлечат, или такое же вставят, но не на Прахе, а на тории или там уране, мне говорили, у вас есть уже наработки.
— На людях пока не делали. Все в стадии экспериментов.
— Поэтому я и предлагаю Ремнант. Подлечим вашего человека, продлим ему жизнь лет на десять, а за это время, глядишь, у нас появится какая-нибудь организация по практическому бессмертию и меры по обработке заявок. Потому что сейчас ему бессмертие дать — а чем его жена хуже? А за ней и ее родня. И так далее, далее, далее… Куда всех денем?
Капитан выдохнул. Одного спасти — показать остальным людям: есть бессмертие. Вот оно. Руку протянуть! Ну и понятно, что дальше. В любой неоднозначной ситуации начинается война.
Мия прикрыла веки:
— Неприятно отказывать в таком деле. Вот и не отказывай. Все, мам, я побежала обед готовить. Капитан, ты, надеюсь, не собираешься коварно смыться прямо сейчас?
— Подожди, дочка. Мне вот подумалось. — Хоро скидывала огрызки в черный пакет. — Мы строим по смыслу клан, а ведь клановая структура тормозит прогресс. Глядишь, погрязнем в кровной мести и всем таком. Что делать?
— Всех спрашивать. Как раз обед скоро. Чего у меня одной голова болеть будет? — Мия еще раз кивнула и унеслась. Хоро поднялась:
— Пойдем, Капитан.
— Опять в комнату с мозаикой?
— Конечно, — хмыкнула Хоро. — Клан уж точно дело семейное.
— Семейное-семейное, — Мия выставляла на мозаику маленькие тарелочки. — Вот, рыба фугу. Сама готовила.
Капитан вопросительно поднял брови. Блондинка хихикнула:
— Фугу ядовитая не сама по себе. Она водоросли ест, придонных моллюсков там всяких. Из них яд накапливает. Эту мы в садке выращиваем, так что безопасно.
Эйлуд величественно кивнул:
— Подтверждаю. Много раз ел, все равно нравится.
Крысолов ограничился улыбкой.
— И, раз у нас дело семейное, — Мия обвела всех взглядом, — то кто мы друг другу? Товарищи? Братья названные?
— Неплохой вариант, кстати, — Капитан попробовал рыбу и нашел ее очень вкусной. — Не знаю, где как, а у нас названные братья считались ближе кровных.
— Ну, мне вы братья. А маме, тогда, получается, названные дети? Усыновленные?
Лоуренс хмыкнул. Хоро усмехнулась:
— Допустим, так. Мия, ты ведь не это хочешь узнать?
— Прошу не считать обидой. Я хочу понять, кто они тебе лично?
Хоро поморгала, собралась с духом и сказала:
— Они в меня верят.
Посмотрела на Капитана, повернулась в сторону Крысолова.
— Простите за откровенность. Но, мне кажется, за вашими спинами такое обсуждать неправильно тоже.
— В смысле: верят?
— Муж в первую очередь любит, а они верят, — Хоро добавила себе еще рыбы. — Верят, что я их вытащу из любой задницы. Я богиня, хоть и отставная. Что-то, а веру чувствую.
И прибавила:
— Скорее, они мои создатели. Мне очень сложно без веры.
— Рискну добавить, что и обычному человеку нелегко, если в него никто не верит, — Крысолов утер губы кружевным платочком.
Хоро отодвинула тарелочки. Капитан тут же разлил кому сливового вина, кому рисовой водки, себе водки обычной; под рыбу прошло, как санки с горки.
Хоро провела пальцем по мозаичной столешнице. Парусник, палуба, фигурка матроса…
— Любое существо во Вселенной состоит из физической части и не-физической, — почти прошептала отставная богиня урожая. — Не-физическая часть называется где душой, где комплексом процессов на массиве нейронов мозга, не суть. Суть в том, что у богов не-физическая часть главнее. С одной стороны, мы именно поэтому можем влиять на мир как бы “из-за угла”, в обход известной физики. С другой стороны, мы и питаемся не-физическим. Нерациональной верой в чудеса, в добро.
— Или во зло, если бог злой.
— Точно, зять. Злая вера создает злых богов.
— А вера в науку создает научных богов?
— Знаешь, Капитан, мой любимый анекдот на эту тему?
— Пока что нет.
— Представь, сидит на облаке или там на троне Бог-Творец, Великий Архитектор Вселенной, или демиург Шамбабукли… Неважно. Вбегает к нему, скажем, ангел, или демиург Мазукта, или там Клапауциус, не суть. И, заламывая ручки, вещает: “Господи, господи! Люди открыли еще один трансурановый элемент!”
По знаку Хоро Капитан снова разлил в стопки кому что нравится. Мия выставила новые тарелочки, с жареной рыбой.
— … Господь пожимает плечами и говорит: “Ну и добавь им еще пару функций в матрицу уравнений Единого Поля. Желательно, нелинейных.”
В молчании допили по второй, доели всю корзинку Мии. Хоро вздохнула:
— Ну так что, будем исследовать бессмертие, или ну его? Пусть в матрице уравнений Единого Поля остается строк, сколько есть на сегодня?
Мужчины переглянулись. Капитан отрицательно мотнул головой. Крысолов сказал:
— Нет. Насмотрелся я, как оно бывает, если бросить вожжи.
Лоуренс погладил жену по руке. Эйлуд обнял Мию за плечи. Мия подвела итог:
— Мы пойдем. Куда, мама?
— Дальше вверх, дальше вглубь. Если у меня не получается найти родственников, то поищем просто Бессмертных. Может, они что-то знают о других. Капитан, ты не обиделся на меня за сказанное?
— Нет, Хоро.
— Тогда заваривай чай.
Служитель внес чайный набор на подносе. Хоро оглядела семью:
— Кто еще будет?
— Пирожные с собой, — Мия выставила вторую корзинку. — Так что все будем. Отмеряй по три чашки.
Капитан подтянул к себе поднос. Полный набор: заварник, расписная лакированная коробка листового чая, кувшин с чуть-чуть не бурлящей водой, разливной чайник… Ну, по привычному кругу. Прогреть заварник, слить кипяток в раковину. Всыпать листа на три чашки каждому.
… Вот мозаика на столе, Капитан видел ее каждый раз, как собирались в комнате с индикаторами камеры переходов. На мозаике корабль в бурю. Схваченный навечно момент подвига, напряжения сил. Можно попасть во время прежнее, до шторма. Сказать этому вот лихому моряку: не ходи, пережди в порту неделю.
… Лист залить горячей водой, подержать буквально три удара сердца, слить воду: промывка листа. Неспешно посчитать про себя до ста.
… Можно попасть во время будущее, после шторма. Узнать, как там все прошло. Кто выжил, кого за борт смыло. Кто струсил, кто прославился. Теперь время как города на карте, и Хоро аккуратно припаивает перемычки-дороги, чтобы вычислить цену перехода, и для настолько запутанной системы невозможно построить в уме картину “причины-следствия”.
