В душе Грейнджер шевельнулся червячок — не зря Гарри сомневался в способности первокурсницы настолько погружаться в общение с дневником. Тихонько скользнув на пол так, чтобы спинки кресел укрыли её от взглядов со всех сторон, Гермиона превратилась в выдру и неслышимо совершила обходной маневр, отыскав точку, с которой видно написанное младшей Уизли.

“Людям талантливым, обладающим богатым внутренним миром и не зашоренным разумом, часто приходится нелегко оттого, что окружающие просто не доросли до понимания высот, которых достигло развитие этих, несомненно, замечательных и ярких индивидуальностей. В лучшем случае их не замечают. И всегда не отдают должного мыслям и чувствам самых лучших из нас”, — писал дневник разборчивым почерком. Прочитав эти слова, Гермиона с удивлением поняла, сколь близки они ей — примерно так она воспринимала саму себя в школе, которую посещала до Хогвартса. Никто из бывших одноклассников не ценил её ума и обширных познаний. В лучшем случае, над ней подшучивали. Но, случалось, и обижали обидными высказываниями.

Незаметно вернувшись на старое место, Всезнайка и Заучка призадумалась — да, с таким собеседником, проницательным и глубоко чувствующим, общаться было бы очень приятно. Нет ничего удивительного в том, что маленькая Джинни так привязалась к этой тетрадке.

— Мир вокруг нас вообще очень далёк от идеального, — “доложил” Гарри вечером, выслушав рассказ подруги. — Каждый человек глубоко индивидуален, и всем хочется тёплого к себе отношения. Но, на самом деле, тех, кому мы небезразличны очень мало, как и тех, кто небезразличен нам. Так вот — этот дневничок сбивает сестрёнку Уизли с толку, объясняя черствость окружающих несовершенством этих самых окружающих.

Никто не может нравиться абсолютно всем — у каждого свои нравы и предпочтения.

— То есть, Гарри! — возмутилась Гермиона. — Неужели тебе безразличны все окружающие?

Тот лишь пожал плечами.

— У меня есть ты вместе с твоими мамой, папой, бабушкой и дедушкой. Ещё я волнуюсь за Невилла и его предков. Ценю мнение профессора Флитвика, переживаю за маленькую Бетси и её родителей. А на охват остальных просто не хватает широты души, — парнишка в задумчивости запустил пятерню в волосы, дико лохматя и без того не самую аккуратную шевелюру. — Может, не дорос пока. А может, просто времени и сил не хватает.

— А ведь и правда, — удивлённым голосом произнесла подруга. — Остальных можно разделить на вежливых и невежливых. Общаться с первыми, избегать вторых и не ждать от мира признания или признательности.

Девушка ненадолго задумалась, пытаясь свести умозаключения вместе и представить результат.

— Получается, что дневничок-то превращает Джинни… в кого?

— В маленькую девочку, избалованную вниманием окружающих. Точнее не так. Утонувшую во внимании одного и игнорирующую всех остальных. И её не было на ужине в то время, когда кто-то выпустил чудовище Салазара Слизерина в коридор около туалета Плаксы Миртл, — напомнил Поттер. — Она, как ни крути, остаётся в числе подозреваемых.

* * *

Первый в этом сезоне матч чемпионата школы по квиддичу начался красиво — используя скоростные качества своих новых “Нимбусов” слизеринцы раз за разом прорывались к воротам Вуда, доставляя тому серьёзное беспокойство. Но охотницы Гриффиндора умело использовали маневренность, пасы накоротке и ложные движения — счёт медленно рос, не проявляя преимущества какой либо из сторон. Стадион неистовствовал. “Блин! Близко, ещё немного, и было бы мне небо в алмазах,” — думал Поттер, увернувшись от мяча-самолёта. — “Так, оценим диспозицию, отодвинемся подальше от загонщиков, а то за их мельтешением обычно ни черта не видно — ай, зараза! — и посмотрим, где там наша блестяшка… Да шо ж такое?” За Гарри начал гоняться один из бладжеров, словно сообразил, что исход встречи решат ловцы, и старался помешать более опытному из них.

Не помешал — Поттер сумел дотянуться до снитча, из-за чего потерял из виду бладжер, который в этот момент ударил его по руке и сломал её. Потом было неуклюжее падение на землю и подоспевший первым Локхарт, решивший блеснуть умением оказывать помощь пострадавшим. Он попытался залечить перелом, но вместо этого удалил из повреждённой руки кости. К сожалению, Гарри ещё не отошёл от боли из-за перелома и не совсем аккуратной посадки и помешать горе-преподу не смог.

Теперь Гарри лежал в больничном крыле, морщился от впечатления после только что выпитого костероста — гадкое послевкусие оказалось долгоиграющим — и маялся от боли, сопровождавшей восстановление костей в руке. Так отвратительно он себя не чувствовал никогда. “Как выйду отсюда, надо будет привязать этого павлина криволапого к койке и влить в него литр этой гадости. Хотя нет, тогда ниточка ко мне будет слишком явной. Лучше смесь костероста с чем-нибудь таким, катализирующим. Будем считать это очередным экспериментом.”

И тут, посреди ночи, когда все уже разошлись и даже мадам Помфри удалилась в свой кабинет, в палате появился Добби, сетовавший, что Гарри не послушался его предупреждения о том, что в этом году в Хогвартсе опасно. Слово за слово, и стало понятно — этот домовик перекрыл для Поттера вход на платформу девять и три четверти. Он же и бладжер заколдовал, потому что, пусть и покалеченный, но покинувший опасную школу, Гарри останется жив.

Его речь, перебиваемую экспрессивным шипением гриффиндорца, прервали шаги и скрип двери — домовик тут же с тихим хлопком исчез, а проникший в палату Колин Криви на цыпочках подошел к кровати притворяющего спящим Гарри и положил на тумбочку кисть отличного винограда. Будить кумира мальчик всё же не отважился и быстро ушёл.

Чуть погодя дверь, ведущая из коридора в палату, снова отворилась — Дамблдор внёс безжизненное тело и позвал на помощь хозяйку больничного крыла.

— Решил пройтись, заодно сходить на кухню за кружкой какао на сон грядущий, и наткнулся в коридоре на мисс Уизли, — объяснил директор подоспевшей МакГонагал. — Что с ней, Поппи? Снова окаменение, как у миссис Норрис?

— Нет, Альбус. Сходство только внешнее. На самом деле это невероятной мощности “Петрификус Тоталус”. Наложить такой под силу только Мерлину. Ну, может быть, ещё и кому-то из Основателей. Или Моргане. Фините! — заклинание отмены не подействовало.

— Фините, — попыталась проделать то же самое декан Гриффиндора. Безрезультатно.

— Хм! — на этот раз попытку снять чары предпринял Дамблдор. Выведя какой-то сложный пасс и что-то, видимо, считав с его помощью, он заключил: — Судя по всему, дело не столько в мощности заклинания, сколько в хитрых, но незаметных дополнениях, закрепляющих его. Фините! — Джинни обмякла и слабо шевельнулась.

— Отлично! — обрадовалась школьная медсестра. — Теперь я подниму её на ноги.

Притворяющийся спящим Поттер сквозь щелочку между век проследил за тем, как в Джинни влили несколько зелий, а потом и мадам Помфри, и педагоги ушли. Младшая Уизли крепко спала, а со стороны лаза из коридора в палату прошмыгнул вытянутый силуэт некрупной выдры.

Превратившись в человека, Гермиона осторожно присела на край кровати своего друга.

— Я не сплю, — улыбнулся Гарри. — Рука зудит так, что хочется лезть на стену.

— Ты был прав, — подруга положила руку на лоб товарища. — Сегодня после отбоя Джинни полезла в туалет Плаксы Миртл и открыла проход в стене, замаскированный умывальником. Я её обездвижила, отлевитировала в коридор и отобрала этот гадский дневник.

— Умница! Дай поцелую. Как ты её засекла? — удивился Поттер.

— Когда Помфри попёрла из больничного крыла всех посетителей, приметила некоторую задумчивость на лице Джинни, — гордо начала умница, подставив щёчку. — Она была очень огорчена твоей травмой. И скорее бросилась к себе в спальню, схватила дневник и давай в нём строчить. Я перекинулась в выдру, тихонько прокралась под соседнюю кровать и не спускала с неё глаз. Из гостиной она вышла уже когда все угомонились. В туалете сразу подошла к умывальнику, прошипела что-то на манер проколотой камеры, ну как ты тогда, и открылся проход. Тут я и ударила “Петрификусом”. Подумала, что здесь её найдут нескоро, и переправила в коридор.

— Понимаешь, — она взволнованно заглянула в глаза парню, — все эти странности она проделывала, держа в руках раскрытый дневник. Вот его я и вытянула из окаменевших пальцев. Странная вещица — так и хочется его открыть.

— А огненные буквы на нём не проявляются? “Чтобы всех отыскать, воедино созвать…” — сыронизировал Гарри, поставив в уме ещё одну заметку в череде странностей. — Дотянись до тумбочки, там лежит целая кисть винограда. Угощайся. И меня угости, — состроил он под конец просящие глазки.

========== Глава 21. Закрытие Тайной Комнаты ==========

Остаток ночи Гарри провел, поглаживая маленькую выдру, вытянувшуюся рядом с ним на больничной койке. Боль в руке от этого уходила, а на душе делалось спокойней. Проснулся он здоровым и одиноким, да ещё и под прицелом распахнутых глаз очнувшейся Джинни.

— Привет! Как ты сюда попала? — выразил Поттер притворное удивление, чтобы выглядеть естественно.

— Не помню, — смущённо пролепетала младшая Уизли. — Сидела в спальне, а потом очнулась уже здесь.

— А! Вы уже проснулись, — в палату вошла мадам Помфри. Она произвела несколько пассов волшебной палочкой над рукой мальчика и удовлетворённо кивнула:

— Переодевайтесь, мистер Поттер, и ступайте на завтрак. Ваша одежда за ширмой. А вам, мисс Уизли, предстоит более подробное обследование и небольшой курс зелий. Раньше вечера я вас не отпущу.

Мелкой рыжухе можно было только посочувствовать: если уж её превосходительство штатный медик Хогвартса брала кого-то под свою опеку, то вцеплялась чуть ли не зубами, держа до тех пор, пока не останется и тени подозрения на недуг. А уж мисс Уизли после попадания под очень странное заклятье была обречена на самый тщательный уход и полное обследование.

Во время завтрака Гарри, как обычно, сидел рядом с Гермионой, предлагая ей самые вкусные кусочки с ближайших блюд. Ни о чём важном они не разговаривали. А потом у них оказалось немного времени до начала первого урока. Как раз достаточно для того, чтобы заглянуть в туалет Плаксы Миртл. Самого привидения здесь в этот момент не оказалось, зато один из умывальников таинственным образом исчез, обнажив глубокий провал куда-то в бездонную глубину, решительно ничем не освещённую.

— Итак, Джинни абсолютно ничего не помнит, — сообщил Поттер.

— Но свой любимый дневник она бережно держала при себе, — добавила фрагмент в складываемую мозаику Гермиона. — И, открывая этот проход, шипела очень похожим образом, так же, как и ты, воспроизводя слово “Растерзать”, которое услышал при первом открытии Тайной Комнаты. Попробуй дать команду на её закрытие таким же шипением.

Прикрыв глаза, Гарри сосредоточился на воспоминании, после чего прошипел:

— Рас-стерзать, — поняв, что память его не подвела, он позволил себе произнести команду: — З-сакройс-ся, — после чего умывальник выехал из стены, полностью перекрыв провал.

— А теперь отвори эту дверь снова, — попросила подруга, извлекая из сумки отобранную у младшей Уизли тетрадку.

— Откройс-ся, — послушно прошипел Поттер, проследил за тем, как Гермиона бросает в бездонный на вид колодец непонятный артефакт, и добавил: — Закройс-ся.

— Надеюсь, теперь дело в шляпе, — ухмыльнулась Грейнджер, видя, что никаких признаков прохода не осталось.

— А вдруг Джинни снова подойдёт к этому месту… — начал сомневаться мальчуган. — Ах, да, она же ничего не помнит. А мы умудрились спрятать ключик за дверкой, которую он открывает. Надеюсь, при нашей жизни никто в Тайную Комнату больше не проникнет.

— Надеюсь, — обняла товарища Гермиона. — Нам стоит поторопиться в гостиную, чтобы взять твою сумку и не опоздать на занятия.

— В это прекрасное воскресное утро, — продолжил мысль подруги паренёк.

Рассмеявшись ребята взялись за руки и, всё-таки, пошли в факультетскую гостиную.

— А я запомнил, каким заклинанием Локхарт удалил кости из моей руки. На ком бы попробовать?

* * *

В гости к Лонгботтомам Гарри и Гермиона заглянули вечером этого же дня. Едва стемнело, кот и выдра прокрались за ворота школы, в ближайшем кустарнике вернулись в человеческий вид и аппарировали к калитке скромного участка, окружающего дом бабушки Невилла.

— Заходите, ребята! — радостно приветствовал их отворивший дверь Фрэнк. — Представляете, нам с супругой приходится знакомиться с собственным сыном.

— Эм, мистер Поттер, мисс Грейнджер, — обратился к гостям висящий правее камина портрет. — Добрый день. Прошу вас уделить мне пару минут для разговора.

— Добрый день, сэр. Конечно, мы внимательно вас слушаем, — подчёркнуто вежливо поздоровался с портретом Гарри. Внимательно глядящий ему в глаза человек своим видом, повадкой и манерами внушал уважение и даже неопределённую робость. Пожалуй, даже Малфой, чуть не спотыкающийся из-за вечно задранного носа, вытянулся бы в струнку под его взором.

— Моё имя Ричард Лонгботтом, — кивнув, представился сухопарый старик в строгом костюме. — Я дед Невилла и отец этого молодого человека. Узнав о том, что вы с мисс Грейнджер сделали для наших детей, все мы, — он обвёл взглядом важно кивнувших людей на других картинах, — выразили согласие побыть необходимое время даже в школьном туалете для девочек.

— Благодарю вас, сэр, — присела в книксене Гермиона. — Не уверена, что теперь это понадобится, однако у нас с другом возникли некоторые вопросы, ответы на которые может знать… — девочка взглянула на пожилую леди.

— Зовите меня по имени, — напомнила Августа.

Алиса накрыла стол в гостиной для позднего чая, к которому подала не только выпечку и сладости, но и сандвичи.

— Мадам, возможно вам приходилось слышать что-нибудь о Томе Марволо Риддле, жившем около полувека тому назад, — сделав пару глотков спросила гостья.

На комнату упала тишина. Дети и взрослые озадаченно смотрели друг на друга: старшие явно были удивлены прозвучавшим вопросом, а младшие откровенно не понимали, чем вызван такой эффект.

— Это подлинное имя Того-Кого-Нельзя-Называть, — спокойно ответила пожилая дама. — Правда, не все это знают.

— А мне говорили, что его имя Волдеморт, — удивился Гарри.

— Не Волдеморт, а лорд Волдеморт, — поправил Фрэнк. — Сторонники также называют его Тёмным Лордом.

— Смешное погоняло, — хмыкнула Гермиона. — Думаю, он сам себе его придумал, чтобы звучало торжественно и страшно, — Лонгботтомы недоуменно переглянулись. — Нам с Гарри попал в руки странный артефакт, сделанный из бумажного ежедневника маггловского производства. Дата изготовления этого дневника очень близка по времени с предыдущим открытием Тайной Комнаты. А сам этот артефакт оказался ключом к ней. Теперь, благодаря вам, понятно, что открывал её человек, убивший родителей моего друга, потому что на тетрадке написано, что она принадлежит Тому Марволо Риддлу.