— Повторюсь, я всего лишь выполнял свою работу. Я хочу, чтобы наш мир стал чище, хочу по мере своих сил и возможностей искоренить в нем все темное и запрещенное нашим Министерством. Думаю, на моем месте так поступил бы любой уважающий себя волшебник.
'Стандарт за стандартом. Он видимо считает себя умней всех остальных вместе взятых. А журналист ему под стать. Не удивлюсь, если вопросы были придуманы заранее.'
— Хорошо. Расскажите тогда нашим читателям, им, думаю, будет очень интересно, как вы выслеживаете темных магов. На основании, чего и, каких критериев вы определяете, что магия используемая ими — запрещенная.
— На самом деле методы, используемые нами, являются секретными. И за разглашение их прямая дорога в тюрьму. Скажу только, что Министерство несколько лет назад разработало и создало специальные артефакты, способные улавливать малейшие признаки темной магии и вдобавок показывающие с погрешностью всего в несколько километров, где на территории Британии было совершенно подобное колдовство. Далее уже дело за нами. Собирается группа быстрого реагирования. Она отправляется на место. Темный маг ловится, осуждается и отправляется в Азкабан.
'О самом интересном он решил умолчать. Что-то тут явно не так. Оказывается, у них нет четкого определения темной магии.... Или я что-то не понял? Странно.... Запрещают, значит, что хотят.... Вернее то, что неудобно.'
— На словах все так просто и быстро....
— Поверьте, ничего сложного нет. Многие темные волшебники осознают всю тяжесть совершенного проступка и, видя нас, уже не оказывают никакого сопротивления. Хотя, бывают и более опасные и трудные случаи. С ними уже сложнее.
'Насчет осознания вины ты явно перегибаешь. Я точно ничего осознавать не стану. Что сделано, то сделано. Почему я должен жалеть и каяться. Сделал запрещенное и тебя поймали, отпирайся до последнего, а не сумел, отвечай, но не нюни распускай.'
— Тогда почему, как вы думаете, хоть многие и знают о запрете на темное колдовство, все же пытаются его практиковать?
— Мне кажется, все дело в самой сущности мага. Каждый из нас рождается с определенным набором хороших и плохих качеств. У кого-то больше хорошего, у кого-то — плохого. Некоторые могут пересилить и победить в себе зло, а некоторые, не справляясь с ним, уступают ему.
— Интересная точка зрения....
— С каждым новым случаем проявления темного колдовства я все более и более убеждаюсь в ее правоте.
— Спасибо, что смогли уделить нам время.
— Вам спасибо. Напоследок хочу передать читателям предупреждение. Помните! Зло никогда не отдыхает, в отличие от нас.
'Дочитал! Ура!!! Амадейс точно не простой волшебник и вдобавок считает себя самым умным, в этом его большая ошибка, но связываться с ним точно не стоит, он видимо всеобщий любимец и поэтому ему многое может сойти с рук. Даже убийство ребенка.'
Том взглянул на дату выхода газеты. 18 мая 1926 года. Отодвинув ее от себя, он взял в руки следующую.
— Не надоело? — скучающим тоном поинтересовалась Поппея.
— Нисколько! Амадеус ведь мой кумир, — улыбаясь во все зубы, радостным голосом ответил ей мальчик и продолжил чтение, надеясь, что следующая статья окажется интересней предыдущей..
'Долгожданное назначение'
В министерстве вновь очередные перестановки. На этот раз сменился начальник отдела борьбы с темными искусствами. И, наконец, произошло то, о чем поговаривали последние полгода — вместо ушедшего в отставку по собственному желанию Гаррета Фокса назначен молодой и амбициозный Рубенс Амадеус.
Гаррет Фокс управлял отделом целых пятнадцать лет, и за эти годы под его непосредственным руководством было проведено множество блестящих операций по поимке и обезвреживанию колдунов, использующих запрещенную магию. Однако, в последнее время, толи в силу возраста, толи по другим причинам он утратил былую хватку. Несколько операций оказались полностью проваленными, общественность начала выражать громкое и искреннее недовольство.
Не последнюю роль сыграл и конфликт Фокса с министром магии. По слухам их взгляды на методы борьбы с темным, запрещенным волшебством, сильно расходились. Достаточно сказать, что Фокс подвергал сомнениям саму суть выявления проявлений темной магии.
'Написали бы прямо — подсидел своего начальника.' — подумал Том, на мгновение оторвав взгляд от текста. — 'И что в этом такого? Не можешь за себя постоять, не лезь во власть!'
Так или иначе, теперь отдел по борьбе с темными искусствами возглавляет Рубенс Амадеус, лучший сотрудник этого отдела и последние полтора года заместитель Фокса. Амадеус известен своим непримиримым отношением к темной магии и является яростным сторонником курса Министерства по борьбе с запрещенным колдовством, а по слухами и одним из его творцов.
На созванной вчера вечером по случаю своего назначения пресс-конференции он заявил:
— Я не могу бездействовать, спокойно наблюдая, как темная магия вновь подымает голову и все большее число волшебников начинают ее применять. Я боролся и буду продолжать бороться день и ночь со всеми ее проявлениями на территории нашей страны. В последнее время работа отдела начала вызывать справедливые нарекания. В будущем такого больше не повторится. Теперь у меня развязаны руки и в ближайшее время злу будет нанесен ответный удар.
Что ж, надеемся, слова новоиспеченного начальника не разойдутся с делом. Как кажется, ждать нам осталось совсем не долго. Амадеус известен своей гипертрофированной работоспособностью, поэтому его первые шаги на новом месте не заставят себя ждать.
Том закончил читать, но не спешил отодвигать от себя газету или делать еще что-либо могущее дать Поппее основание понять, что он завершил чтение. Ему хотелось немного подумать. Краем глаза взглянув на девочку, он увидел, что она неспешно листает остальные экземпляры 'Пророка', лениво проглядывая фотографии.
'Итак, что я узнал. Дядька явно не наигрался в детстве и торопится наверстать упущенное сейчас. Подсидел начальника, считает себя самым умным, а остальных колдунов ниже себя по уровню развития. В недрах Министерства создали некий артефакт, сообщающий, где любитель темной магии творит запрещенное волшебство, однако, видимо, ни все согласны с такой постановкой работы, видать, что-то с ним не чисто, за что и страдают. В частности прежний начальник Амадеуса. Наверное, и все..... Осталось узнать о книге, с помощью которой он вылечил девочку. Надеюсь, информация о ней поможет мне найти ответы. Только, где ее искать. Думаю в доступной для всех части библиотеки ее нет, не стоит даже тратить время. Значит, остается запрещенная секция.... Но как в нее попасть. Разве, что ночью, когда мадам Библиотекарша спит....'
— Том! — Поппея видимо окончательно изведясь от скуки, толкнула его в бок. — Ты, что! По третьему разу читаешь про своего любимчика?
— Нет, — он закрыл газету и блаженно потянулся, от долгого сидения у него затекли суставы.
— Тогда пойдем! Мне здесь порядком надоело! За часы моего сидения с тобой в библиотеке ты мне теперь должен.
'Должен? Прощаю! Я ведь не просил тебя, Поппея, со мной сидеть и помогать. Явно что-то хочет от меня, но отчего-то пока молчит. Молчит и молчит, мне лучше.'
Планы по поиску книги и информации про Слазара Слизерина и змееустов пришлось оставить на другой раз. Мальчик понял, что молодая колдунья не собирается сегодня от него отставать и нехотя подчинился ее желанию. К тому же, судя по времени на часах мучиться ему оставалось недолго, каких-то полтора часа, а дальше его ждал клуб Слизней. И туда к счастью Поппею в ближайшее время не пригласят.
Девочка сгребла старые газеты со стола и вернула на место, затем схватив Тома за руку, потащила на выход из библиотеки.
— Тебе надо реже сюда ходить, ты становишься скучным! — заявила она, выходя в коридор.
Тут к ним подошел первокурсник с Пуффендуя:
— Ты Том Реддл? — он с надеждой посмотрел на мальчика.
Тот кивнул.
— Уф! — студент облегченно выдохнул. — Целый час тебя ищу. Наверное, полшколы обегал. Держи!
Он протянул свернутый в несколько раз листок бумаги.
— Письмо? — Поппея от любопытства едва не вырвала его из рук мальчика. — Давай, разворачивай! Небось, от девчонки! От твоей любимой Карины.
Послание оказалось от Дамблдора.
Дорогой Том!
У меня выкроилась свободная минутка, поэтому я решил, что возник удобный момент завершить наш с тобой вчерашний разговор. Жду в пять в своем кабинете.
С уважением,
Альбус Дамблдор.
— Не повезло тебе, — с сочувствием вздохнула Поппея.
А Том наоборот был рад. Он неожиданным образом раньше времени избавлялся от назойливой волшебницы. Главное, чтобы Дамблдор в чтении нотаций уложился в час, не хотелось опаздывать на первое заседание Клуба Слизней.
Подойдя к кабинету волшебника, мальчик уже было занес руку, чтобы постучать в дверь, но вдруг передумал и решил еще несколько секунд постоять в одиночестве. Он не знал, о чем собирался говорить с ним Дамблдор, хотя отчасти догадывался. Однако не сам предстоящий разговор заставил его остановиться на пороге кабинета. Тома неожиданно охватило чувство беспокойства и дискомфорта. Он понял, что причиной внезапно возникшего волнения является Дамблдор. Мальчику при общении с ним каждый раз казалось, что волшебник смотрит на него несколько по иному, чем на остальных детей. Будто бы колдун о чем-то догадывается, но не говорит, или еще хуже, что-то знает, но так же молчит, о чем-то связанном с ним, Томом.
Неожиданно раздавшийся из-за двери голос Дамблдора заставил его вздрогнуть:
— Входи, Том! Я тебя уже давно жду!
'Интересно, как он узнал обо мне? Я тоже так хочу.'
Мальчик толкнул дверь и вошел внутрь. Профессор сидел за столом, спиной к входной двери и что-то искал в стоявшем рядом шкафу. Том прошел к дивану и сел ровно посредине, немного небрежно откинувшись назад. Пылавший в камине огонь донес до него жар пламени, заставив расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке.
— Здравствуйте, сэр, — Тома немного удивило поведение волшебника.
— Да, Том, минутку, — пробормотал колдун.
Внезапно мальчик почувствовал легкое головокружение и одновременное давление внутри головы. Резко выпрямившись, он с удивлением взглянул на Дамблдора, продолжавшего, как ни в чем не бывало рыться в шкафу. Мгновенно сконцентрировавшись, Том заблокировал доступ к своему разуму и мыслям, нескольких тренировок, описанных во взятой из библиотеки книжке, ему для этого вполне хватило. Однако он понимал, что волшебник лишь слегка прощупал его и более серьезного усилия он уже сдержать не сможет.
'Что он задумал?' — панически подумал Том. — 'Такие действия строго запрещены. За них прямиком дорога в тюрьму. Видимо все-таки не поверил тому, что я вчера наплел и решил все выяснить другим способом.'
Он уже хотел вскочить и выбежать из кабинета, но тут Дамблдор повернулся к нему лицом и с лучезарной улыбкой, играющей на губах, проговорил:
— Вижу, ты делаешь впечатляющие успехи!
'Неужели в открытую признается, что только что использовал легилеменцию?' — поразился мальчик и саркастически поинтересовался:
— Вы, простите, о чем?
Волшебник усмехнулся и подмигнул ему:
— Разумеется о твоем членстве в клубе Горация. На моей памяти еще ни один студент не удостаивался приглашения в таком юном возрасте.
— Значит, профессор, я первый, — пробормотал мальчик.
Волшебник оказался намного умней и хитрей, чем он предполагал, разумеется, Дамблдор все понял, но зачем ему играть в такие игры....
— Только знай, Том, что на самом деле не такая уж честь там оказаться. Гораций создал весьма специфический клуб и отбирает в него студентов лишь по ему одному известному принципу. Я подозреваю, что туда попадают в основном те юные волшебники, которые, как считает профессор Слизнорт, многого добьются в жизни и знакомство с ними в будущем ему может пригодиться.
— Значит, декан выдает мне большущий аванс, — усмехнулся Том.
— Я согласен с ним. Однако я хочу с тобой поговорить о другом.
— Вы о наказании, сэр? — мальчик принялся гадать, что же придумал волшебник.
— Нет. Наказание тебе вынесет Гораций.... Как и мисс Макквин разумеется. Я позвал тебя по другой причине.
Он встал из-за стола и подошел к камину. Аккуратно сложенные дрова, перебивая друг друга, тихонько потрескивали, постепенно чернея и обугливаясь, заглушая слова волшебника. Взяв в руки кочергу, Дамблдор сгреб ею образовавшийся сероватый пепел в небольшую горку и несколько секунд внимательно глядел на нее. Мальчика затянувшаяся пауза начала слегка нервировать.
'О чем он собирается со мной говорить, если считает нужным вначале выдержать такую паузу? Видимо разговор предстоит серьезный. Что ж..... О чем бы не спросил и какие бы обвинения Дамблдор не выдвинул, отпирайся. Никаких доказательств у него все равно нет.'
Предчувствие Тома не обмануло. Закончив ковыряться в камине, колдун вернул кочергу обратно на место и, повернувшись к мальчику, тихо произнес:
— Несколько дней назад, ночью, в запретную секцию проник студент, разумеется, без письменного разрешения одного из преподавателей, — он внимательно посмотрел Тому прямо в глаза. — Ты что-то знаешь об этом?
Мальчик спокойно выдержал его взгляд, не позволив ни единому мускулу на лице даже попытаться вздрогнуть. Однако внутренне весь похолодел, только в самый последний момент удержавшись от желания схватиться за украденную сегодня книгу, лежавшую сейчас в рукаве мантии.
— Профессор! — не поведя и бровью, так же тихо проговорил мальчик, лишь слегка округлив немного влажные, однако чистые словно слеза младенца глаза. — Вы подозреваете меня?
— Нет, разумеется, нет! — волшебник, словно извиняясь, добродушно улыбнулся, но взгляда по-прежнему не отводил.
— Я понял! — с обвиняющими нотками в голосе продолжил Том. — Все из-за того, что вы видели в приюте, когда заставили меня вернуть те вещи обратно? Так знайте, профессор! То было в прошлой жизни. Я теперь никогда не позволю себе взять чужую вещь. Я прекрасно понял, что вы мне тогда сказали!
Он выпрямился, смерив Дамблдора спокойным, несколько укоряющим взглядом.
— Я не обвиняю тебя, Том. К тому же, судя по всему, ничего взято и не было.... По крайней мере, при беглом, поверхностном осмотре. Однако, посещение запретной секции — очень серьезное нарушение, поэтому сейчас преподаватели вместе со старостами обыскивают вещи студентов, мало ли мы все-таки проглядели пропажу какой-нибудь книжки. Директор лично решил пойти на такую не популярную, но весьма действенную меру.
У Тома от ужаса несколько раз перекрутило желудок, к горлу подкатился огромных размеров комок, встав поперек, мешая одновременно и вдохнуть и выдохнуть.
'Попался! Они найдут! Обязательно отыщут книгу по легилеменции. И тогда прощай школа и вновь здравствуй приют. Нет! Никогда. Скажу.... Да, ведь это мысль! Скажу, что книгу мне подкинули, в страхе желая избавиться от нее. Например, Орион.... Он всегда выкрутится. Родители мигом явятся в школу и отстоят своего ребенка. А, если и выгонят, не пропадет. Деньги и влияние семьи помогут в жизни.'
