Чего вы от меня хотите? — захотелось Коломе рявкнуть на комиссию по расследованию. Изначально предполагалось, что "Кларк" не должен был находиться в системе Данавар; дипломатическая команда на нем была выбрана в последнюю минуту, чтобы заменить дипломатическую миссию к утче, которая пропала без вести и считалась погибшей. Когда прибыл "Кларк", они обнаружили, что для утче были расставлены ловушки с использованием украденных ракет Колониального союза, которые должны были создать впечатление, что люди напали на своих инопланетных собратьев. Гарри Уилсон — Коломе пришлось придержать некоторые суждения, просто думая об этом типе, — уничтожил все ракеты, кроме одной, используя шаттл "Кларка" в качестве приманки, пожертвовав шаттлом и едва не убив себя в процессе. Затем прибыли утче, и у Коломы не было иного выбора, кроме как приманить последнюю ракету на "Кларк", вместо того чтобы она нацелилась на корабль утче, нанесла бы по нему удар и начала войну, которую Союз колоний в данный момент не мог себе позволить.
Чего вы от меня хотите? — снова мысленно спросила Колома. Она не стала задавать этот вопрос; не могла позволить себе дать комиссии по расследованию такую возможность. Не сомневалась, что они скажут ей, и что это будет нечто иное, чем то, что она сделала.
Поэтому вместо этого она сказала: — Да, были травмы.
— Их можно было избежать, — заметила Иган.
— Да, — согласилась Колома. — Я могла бы полностью избежать их, если бы позволила ракете "Мильеракс" седьмой серии Колониального союза поразить корабль утче, который был совсем не готов к атаке. Это попадание, скорее всего, вывело бы корабль из строя, если не уничтожило бы его полностью, и привело бы к значительным потерям, включая, возможно, десятки смертей. Это казалось менее целесообразным вариантом действий.
— Никто не оспаривает, что ваши действия позволили избежать значительного ущерба кораблю утче, а Колониальному союзу — неприятного дипломатического инцидента, — сказал Мачеевски.
— Но остается вопрос с кораблем, — напомнил Броуд.
— Я хорошо осведомлена о ситуации с "Кларком", — ответила Колома. — Это мой корабль
— Уже нет, — заявил Броуд.
— Простите? — переспросила Колома. Она впилась ногтями в ладони, удерживаясь от того, чтобы броситься через всю комнату и схватить Броуда за шиворот.
— Вы отстранены от командования "Кларком", — сказал Броуд. — Принято решение о списании корабля. Командование передано портовой бригаде, которая разберет его. Это стандартная практика для списанных судов, капитан. Это никак не отражается на вашей службе.
— Да, сэр, — ответила Колома, хотя и усомнилась в этом. — Какой будет моя следующая команда? И каково положение моего штаба и экипажа?
— Отчасти в этом и заключается суть этого расследования, капитан Колома, — вступила Иган и холодно взглянула на Броуда. — Прискорбно, что вам пришлось узнать о состоянии вашего корабля таким образом, на этой комиссии. Но теперь, когда вы знаете, вам следует также знать, что мы собираемся решить не то, что мы думаем о том, что вы сделали, а то, что, по нашему мнению, вам следует предпринять дальше. Понимаете разницу?
— Приношу свои извинения, мэм, но я не совсем уверена, что понимаю, — призналась Колома. Все ее тело покрылось холодным потом, когда она осознала, что теперь она капитан без корабля, а это в буквальном смысле означало, что она больше не капитан вообще. Ее тело хотело задрожать, стряхнуть с себя липкость, которую она чувствовала. Она не осмелилась.
— Тогда поймите, что лучшее, что вы можете сейчас сделать, — это помочь нам понять, как вы мыслили на каждом этапе своих действий, — пояснила Иган. — У нас есть ваш отчет. Мы знаем, что вы сделали. Мы хотим лучше понять, почему.
— Вы знаете, почему, — ответила Колома, не успев остановиться, и почти сразу пожалела об этом. — Я сделала это, чтобы остановить войну.
— Мы все согласны с тем, что вы остановили войну, — подтвердил Мачеевски. — Мы должны решить, оправдывает ли то, как вы это сделали, предоставление вам другой команды.
— Понимаю, — сказала Колома. В ее голосе не было ни капли уступки.
— Очень хорошо, — сказал Мачеевски. — Тогда давайте начнем с решения позволить ракете поразить ваш корабль. Давайте разберем это по секундам, хорошо?
* * *
"Кларк", как и другие крупные корабли, не пришвартовывался непосредственно к станции "Феникс". Он был расположен на небольшом расстоянии, в секции станции, предназначенной для ремонта. Колома стояла на краю ремонтного транспортного отсека, наблюдая, как экипажи загружаются в рабочие шаттлы, которые доставят их на "Кларк", чтобы снять с корабля все ценное и подлежащее восстановлению, прежде чем разрезать сам корпус на удобные пластины, которые будут использованы для изготовления чего-то совершенно другого — другого корабля, конструктивных элементов нового корабля, космической станции, оружия или, возможно, фольги, в которую можно завернуть остатки еды. Колома криво усмехнулась при мысли о том, что в кожуру "Кларка" можно завернуть остатки стейка, и тут же перестала улыбаться.
Ей пришлось признать, что за последние пару недель у нее очень хорошо получалось доводить себя до депрессии.
Боковым зрением Колома увидела, что кто-то приближается к ней. Даже не оборачиваясь, она поняла, что это Нева Балла, ее старшая помощница. У Баллы была запинка в походке, как она утверждала, из-за травмы, полученной в юности во время занятий конным спортом. Практическим результатом этого стало то, что не было никаких сомнений в том, кто она такая, когда она подходила к вам. У Баллы мог быть мешок на голове, и Колома узнала бы, что это она.
— Хотите в последний раз взглянуть на "Кларк"? — спросила Балла у Коломы, когда подошла к ней.
— Нет, — сказала Колома; Балла вопросительно посмотрела на нее. — Он больше не "Кларк". Когда его списали, у него не стало названия. Теперь он просто CUDS-RC-1181. На все время, сколько бы его ни потребовалось, чтобы разобрать на части.
— Что будет с названием? — спросила Балла.
— Они вернут его в оборот, — ответила Колома. — В конце концов, его получит какой-нибудь другой корабль. Если, конечно, они не решат списать его за то, что оно слишком позорное.
Балла кивнула, но затем указала на корабль. — "Кларк" или нет, это все равно был ваш корабль.
— Да, — сказала Колома. — Да, он был таким.
Некоторое время они стояли молча, наблюдая, как шаттлы приближаются к тому, что раньше было их кораблем.
— Итак, что вы выяснили? — спросила Колома Баллу через мгновение.
— Мы все еще ждем, — ответила Балла. — Все мы. Вы, я, старший персонал "Кларка". Часть экипажа была переведена, чтобы заполнить вакансии в других корабельных списках, но офицеров почти не затронули и никого из тех, кто в звании выше младшего лейтенанта.
Колома кивнула. Обычно переназначение ее команды происходило через нее, но технически они больше не были ее командой, а она больше не была их капитаном. У Баллы были друзья в высших эшелонах власти госдепартамента, или, точнее, у нее были друзья, которые были помощниками в высших эшелонах власти в департаменте. С точки зрения информации, получилось то же самое. — У нас есть какие-нибудь идеи, почему никто из важных сотрудников не был переведен?
— Они все еще проводят расследование инцидента в Данаваре, — проинформировала Балла.
— Да, но в нашей команде это касается только вас, меня и Маркоса Баскеса, — указала Колома, назвав главного инженера "Кларка". — И в отношении Маркоса не ведется расследование, как в отношении нас двоих.
— По-прежнему легче, когда мы рядом, — сказала Балла. — Но есть и другая проблема.
— Какая? — спросила Колома.
— Дипломатическая команда "Кларка" также официально не переведена, — ответила Балла. — Некоторые из них были присоединены к существующим миссиям или переговорам на временной основе, но никто не на постоянной.
— От кого вы это слышали? — спросила Колома.
— От Харта Шмидта, — сказала Балла. — Он и посол Абумве участвовали в переговорах с була на прошлой неделе.
Колома поморщилась, услышав это. Переговоры с була прошли неудачно, отчасти из-за того, что силы обороны колоний создали тайную базу на незаселенной планете-колонии була и были застигнуты с поличным при попытке эвакуировать ее; во всяком случае, ходили такие слухи. Если Абумве и Шмидт будут иметь к этому какое-либо отношение, это будет выглядеть нехорошо для них.
— Итак, мы все в подвешенном состоянии, — подытожила Колома.
— Похоже на то, — согласилась Балла. — По крайней мере, вас не выделяют, мэм.
Колома посмеялась над этим. — Не выделили, но наказали, это точно.
— Не знаю, за что нас должны были наказать, — сказала Балла. — В последнюю минуту нас втянули в дипломатический процесс, мы обнаружили ловушку и не дали ей захлопнуться. И все это без единой смерти. И вдобавок переговоры с утче были успешно завершены. Людей награждают медалями и за меньшее.
Колома указала на то, что раньше было "Кларком". — Возможно, они просто были очень привязаны к кораблю.
Балла улыбнулась. — Это кажется маловероятным.
— Почему нет? — возразила Колома. — Я, например, была.
— Вы поступили правильно, капитан, — заметила Балла, становясь серьезной. — Я так и сказала на расследовании. То же самое сделали посол Абумве и лейтенант Уилсон. Если они этого не понимают, черт с ними.
— Спасибо, Нева, — поблагодарила Колома. — Спасибо, что вы так говорите. Помните об этом, когда нас назначат на буксирную баржу.
— Бывают задания и похуже, — сказала Балла.
Колома уже собиралась ответить, когда запищал ее компад. Она перешла в очередь сообщений и прочитала почту там. Затем выключила экран, убрала компад и вернула взгляд к тому, что раньше было "Кларком".
Балла некоторое время наблюдала за своим капитаном. — Вы меня просто убиваете, — наконец произнесла она.
— Помните, вы говорили, что есть задания и похуже, чем буксирная баржа? — обратилась Колома к своей старшей помощнице.
— Учитывая, что это предпоследнее, что я сказала, да, — ответила Балла. — А что?
— Потому что мы, возможно, только что получили одно из таких заданий, — сказала Колома.
* * *
— Этот корабль назывался "Порчестер", — сказал полковник Эйбл Риньи. — По крайней мере, в течение первых тридцати лет службы, когда он был корветом класса Хэмпшир в составе СОК. Затем он был передан государственному департаменту и переименован в "Баллантайн", в честь бывшего секретаря департамента. Это было еще двадцать лет службы в качестве курьерского судна и судна снабжения. В прошлом году его списали.
Колома стояла на мостике вместе с Риньи и Баллой и смотрела на тихие ряды мониторов. Атмосфера на корабле была разреженной и холодной, как и подобает кораблю, у которого больше нет экипажа и цели. — Были какие-либо неотложные причины для вывода из эксплуатации? — спросила она.
— Кроме возраста? Нет, — ответил Риньи. — Он отлично бегал. Отлично, в чем вы убедитесь, когда узнаете, как он бегает. Он просто старый. Этот корабль прошел много километров, и в конце концов пребывание на нем стало казаться трудным заданием.
— Хм, — сказала Колома.
— Но все это вопрос перспективы, не так ли, — быстро сказал Риньи, пропуская мимо ушей подразумеваемое, но непреднамеренное оскорбление, которое он только что нанес Коломе. — Если вы новичок в космических путешествиях и у вас нет собственного флота кораблей, тогда то, что мы с вами считаем старым и пережившим свой расцвет, будет выглядеть блестящим и новым. Люди с Земли, которым мы предлагаем продать этот корабль, будут смотреть на это детище как на свой первый шаг в более широкую Вселенную. Это верно в отношении их скорости.
— В этом и заключается моя работа, — заметила Колома. — Возьмите что-нибудь из подручных средств и убедите деревенщин, что они получают что-то по высшему разряду.
— Я бы не стал так говорить, капитан, — возразил Риньи. — Мы не пытаемся обмануть людей с Земли. Они знают, что мы не предлагаем им новейшие технологии. Но они также знают, что не обучены и не готовы управлять нашими новейшими кораблями. Единственная реальная космическая техника, которая у них была на данный момент, — это шаттлы, работающие на космической станции над их планетой. До сих пор со всем остальным справлялись мы.
— Поэтому мы даем им корабль с тренировочными колесами, — сказала Колома.
— Мы предпочитаем думать об этом как о том, что предлагаем им классическую технологию, на основе которой можно учиться и строить, — поправил Риньи. — Вы знаете, что земляне сейчас недовольны Союзом колоний.
Колома кивнула; это было общеизвестно. И она не могла их винить. Если бы она была с Земли и узнала, что Союз колоний использовал всю планету в качестве фермы для солдат и колонистов, она бы тоже разозлилась на это.
— Чего вы, вероятно, не знаете, так это того, что земляне не просто разговаривают с нами, — сказал Риньи. — Конклав тоже очень настойчиво обхаживал их. Для Союза колоний было бы очень плохо, если бы Земля решила присоединиться к Конклаву, и не только потому, что у нас закончились бы колонисты и СОК. Этот корабль — один из способов вернуть их доброе расположение.
— Тогда почему вы продаете это им, сэр? — спросила Балла. — Почему бы просто не отдать это им?
— Мы уже дарим людям Земли множество других технологий, — ответил Риньи. — Мы не хотим, чтобы это выглядело так, будто предлагаем возмещение ущерба. И в любом случае, правительства Земли относятся к нам с подозрением. Они обеспокоены тем, что мы предлагаем им троянских коней. Если мы заставим их заплатить за этот корабль, они, скорее всего, будут нам доверять. Не спрашивайте меня о психологии. Я просто передаю вам то, что они говорят мне. Мы по-прежнему предоставляем им его по резко сниженной цене и в основном в порядке бартера. Я думаю, мы продаем его в основном из-за кукурузы на полях.
— Мы продаем это людям с Земли, чтобы они могли войти в нашу жизнь, — догадалась Колома.
Риньи махнул рукой в ее сторону. — Вот именно, — сказал он. — И поэтому мы обращаемся к вам и вашей команде. Вполне разумно, что вы рассматриваете временное назначение на списанный корабль как наказание за то, что произошло на Данаваре. Но на самом деле, капитан Колома, коммандер Балла, то, о чем мы просим вас, — это задача огромной важности для Союза колоний. Ваша задача — привлечь внимание к кораблю, заставить землян почувствовать, что он принесет им пользу, ответить на все их вопросы и дать им положительный опыт общения с Колониальным союзом. Если у вас все получится, вы окажете Колониальному союзу услугу. Очень важную услугу. Это означает, что впоследствии вы сможете сами выписать свой билет.
— Вы можете поручиться за это, полковник? — спросила Колома.
— Нет, — ответил Риньи. — Но это моя точка зрения. Продайте этот корабль, и мои слова вам не понадобятся.
— Понятно, — заметила Колома.
— Хорошо, — сказал Риньи. — Теперь осмотрите корабль, проверьте системы, скажите мне, что вам нужно, и вы это получите. Но делайте это быстро. У вас есть две недели, начиная с сегодняшнего дня, до прибытия делегации Земли, чтобы посмотреть, на что способен этот корабль. Будьте готовы к встрече с ними. Будьте готовы к встрече с нами.
