Мандаринка на Новый Год

Интернет ей в помощь. При таком развитии информационных и телекоммуникационных технологий фраза "Кто ищет, тот всегда найдет" является сухой констатацией факта. Сначала нашла тематическую группу в соц.сети. Потом увидела работы одного парня — и влюбилась. В то, что рождалось под его руками. Почитала информацию и поняла: он тот, кто ей нужен. Егор Беркович. С аватарки на нее смотрело горбоносое узкое лицо с глубоко посаженными глазами и ехидной усмешкой. Длинные темные волосы собраны в не очень опрятный "конский хвост". Не красавчик. Зато руки, судя по всему, не просто золотые — алмазные. Выпускник хим.фака МГУ и обладатель потрясающего художественного чутья. Люба раздумывала недолго.

— Егор, добрый день. Восхищена твоими работами. Безумно хочу научиться делать так же. Это вообще возможно?

Ответ пришел минут через десять. Неожиданный. Хотя... Это смотря как поглядеть.

— Это твое настоящее фото на аватарке?

— Да.

Он снова промедлил с ответом.

— Давай встретимся и обсудим. Завтра в шесть нормально? Тебе удобно?

— Да.

— Отлично. Сейчас адрес мастерской сброшу.

Снова пауза.

— Нет, погоди. Это точно ты на авке?

Люба не выдержала и усмехнулась. Фото действительно шикарное — дело рук Маши Тихомировой. Собственное тщеславие заставило поставить на автарку самое удачное из возможных фото. Но именно поэтому этим аккаунтом Люба редко пользовалась — проходу же не дают!

— Как тебя убедить, Егор? В скайп слабо?

— Скидывай данные!

Спустя буквально минуту — запрос на авторизацию, а затем — видеозвонок. Люба нажимает на кнопку "Принять звонок".

Егор именно такой, как на аватарке, только вместо кожаной куртки — голубая футболка. И выражение лица... Люба не выдерживает и смеется.

— Здравствуй, Егор.

— Ты настоящая!

— Нет, ну, на самом деле я — киборг, — продолжает веселиться она — кажется, впервые с того момента, как... Улыбка меркнет.

— Обалдеть...

— Встретимся завтра?

— Спрашиваешь! Конечно. Я тебе адрес сброшу сейчас.

— Егор, я насчет обучения серьезно. Очень хочу научиться. У тебя работы потрясающие. У меня есть шансы?

— У тебя все шансы!

— Егор, я серьезно!

— Я тоже. Приезжай, Люба. На месте разберемся.

________

С Егором оказалось просто. Это она умела — выстраивать правильную модель отношений с поклонниками. Вот чего она не умела — так это правильно влюбляться. Умудрилась же... Не думать!

Егор принял выставленную ему дистанцию смиренно. Зато долго и нудно рассказывал, как это сложно и даже опасно, и что, вообще, стеклодувное дело — не женское вовсе. Жар горелки не очень-то полезен для нежной женской кожи, постоянно смотреть на пламя — вредно для глаз, да и ожог получить — вполне себе реально.

— Егор, давай эту часть пропустим, а? Я все поняла.

— Ну ладно, — вздыхает он. — Тогда пойдем в мастерскую.

И там она пропала. Когда увидела, как из тонкого стеклянного стержня (так называемый дрот — пояснил Егор) рождается хрупкий прозрачный шар.

— Хочу! — выдохнула, не отрывая взгляда от светло-голубого текучего переливающегося стекла.

— Понял, — вздохнул Егор. — Клиент готов.

________

Она настояла, чтобы уроки были платными. Во избежание дальнейших недоразумений. И готова была каждый вечер проводить в мастерской Егора. Он был тоже увлечен — больше ученицей, чем занятиями, но Любу это не слишком волновало. Егор держался в рамках приличий, а исключительно деловой статус их отношений она обозначила сразу. Впрочем, удержаться в этих рамках не удалось в первую очередь ей самой. За неполный месяц Егор стал ее личной таблеткой от тоски — умный, ехидный, с отличным чувством юмора и фантастическими руками. В его руки она просто влюбилась — в их потрясающее, феноменальное мастерство.

Когда у Любы получилась первая красивая капля, она бросилась Егору на шею. Напрасно — это она потом уже поняла. Спустя три дня он отказался брать у нее деньги за уроки. Они поскандалили, но Егор своего решения не изменил, А Люба уже не могла без этого. Еще спустя две недели она заработала первый ожог — на правой руке, у основания безымянного пальца. Беркович кудахтал как наседка — мазал мазью, бинтовал. А потом вдруг не отпустил ее руку. Подался к ней и...

— Егор, не надо! — Люба резко отстранилась. Черт, запудрила парню голову! Стала неловко собираться, забинтованная рука мешала.

— Люба, пожалуйста... — у него и тон расстроенный, и вид. — Не уходи. Я больше не буду. Я не хотел.

— Пока, Егор.

Ругала себя последними словами — ведь видела, что нравится ему, и все равно... Теперь ты знаешь, как это больно, когда тебе отказывают во взаимности. Зачем довела другого до этого?

Егор позвонил через два дня, предложил встретиться. И она согласилась. Потому что чувствовала себя виноватой.

С тоской оглядела мастерскую. Как же она за два дня успела соскучиться...

— Егор, извини меня, — начала Люба первая.

— Люб, я взрослый человек, старше тебя на три года. Ну, помечтал, с кем не бывает? Все, проехали. Забыли как дурной сон.

— Егор...

— Двадцать восемь лет уже Егор! Ты научиться хочешь?

— Хочу.

— Тогда давай работать.

В итоге он стал ей и другом, и наставником. А потом и партнером.

________

Ник дисциплинированно пил кальций, валялся на кровати и ничего не делал. А, нет. С тоски подыхал еще. Чем дальше, тем все становилось необратимей. Все, нет ее. Будто и не было никогда в его жизни. Но ведь была. Была!

Такая, каких у него не было никогда. Нереально красивая. Неожиданно умная. Фантастически сексуальная. Странно чуткая. Упоительно нежная. И — все. Нет ее. Ну, зачем она так?! Зачем она все усложнила, запутала, испортила?

Он попробовал занять голову. Но вся специальная литература, которую он раньше предпочитал любому другому чтиву, сейчас раздражала. Да и стажировка в Эфиопии показала, что на самом деле важно. Багаж знаний у него и без того приличный, не стоит забивать голову тем, что никогда может и не пригодиться. А вот клиническое мышление и практика... И вместо медицинских справочников взялся за этого чертова Гумилева.

Неожиданный и смелый

Женский голос в телефоне, —

Сколько сладостных гармоний

В этом голосе без тела!

Его тезка знал, о чем писал. Нику вспомнился их с Любой разговор — после того, как она в первый раз... Какая она была откровенная. И как у него самого дыхание перехватывало от ее слов, как плотнее прижимал телефон к уху, боясь пропустить хоть слово. Воспоминания — такие неожиданно яркие. Такие внезапно болезненные. Все, что ему осталось?

Начал ходить — с тростью. Поначалу опираться на ногу было больно, но надо разрабатывать. Гуляет потихоньку. Дошел до гаража. Верный конь лежит в углу — покореженный, поверженный. Как и его жизнь? Да ладно! Нога заживет окончательно, и Ник... он придумает что-нибудь. Не может быть, чтобы нельзя было исправить.

_______

— А где дядь Коля?

На заданный вопрос Люба резко обернулась. Мальчишка — лет шесть-семь, из местных.

— Ты меня спрашиваешь?

— Ну да, — пацан дернул вверх-вниз молнию на куртке, потер нос. — Здрасте. А дядь Коля чего больше не приезжает?

Ей даже пришлось зажмуриться — от внезапной острой боли, которую приносит этот вопрос. А потом открывает глаза и что-то такое есть в ее взгляде, видимо, что мальчишка вдруг отступает на шаг. Ну же, Люба, прекрати! Это всего лишь ребенок, и он не виноват в твоих проблемах.

— Он занят, — улыбается вымученно, через силу. — У него... много работы.

— Ааа... ясно. Ну, вы тогда, это... передайте ему, что мне гланды вырезали! И я совсем не боялся — как он меня научил!

— Хорошо, — она улыбается почти искренне.

— А меня Славик зовут. Да свидания! — паренек срывается с места и быстро исчезает за углом. Улыбка гаснет, Люба прикусывает нижнюю губу совсем детским жестом. Чтобы не расплакаться. Чертов Самойлов. Только-только она создала себе хрупкий стеклянный кокон, куда не было допуска воспоминаниям и сожалениям, и, вот, пожалуйста. Подкараулил на пороге ее собственного дома, ударил в спину рукой ребенка. Ненавидит. Ненавидит! Прикусывает теперь уже щеку, изнутри, лезет в сумочку за ключами. Да кого она обманывает? Любит...

________

Подсказка пришла неожиданно, с экрана монитора. Он в очередной раз гипнотизировал ее персональные данные в скайпе. Люба последнее время почти все время офф-лайн. На аватарке — прозрачный голубой шар. Статус: "Не трогай меня, я стеклянная. И меня сломаешь, и сам порежешься". Нику почему-то кажется, что эти слова — ему. И от этого невозможно тошно.

Ткнул курсором в "дату рождения". И завис ненадолго. У нее день рождения через неделю! Вот он, повод! Приедет, поздравит. Подарит подарок. Извинится. Столько раз, сколько нужно! И все станет, как прежде. Хотя, кого он обманывает? Но что-то изменится, точно. Хоть что-то изменится. А хуже быть уже просто не может.

Он все еще думал об этом вечером, в постели. Где-то там, в той части души, в которую он предпочитал не заглядывать, было понимание, что извинения — это совсем не то, что она от него ждет. Но не мог же он... сказать эти слова просто в ответ на ее. Люба замечательная, и она нужна ему, ему без нее плохо, но... Он не мог сказать ей эти слова просто так. Он никогда и никому этого не говорил. И кому-то, наверное, просто это сказать, но не ему. И это не просто слова, он знал это точно!

Если бы он смог описать свои чувства профессиональному психологу (что, конечно, маловероятно) или если бы тот смог каким-то образом прочитать мысли Ника (что чуть менее маловероятно), то специалист сказал бы, что причина в том, что Ник относится к категории так называемых однолюбов. Для таких "люблю" — это "люблю" навсегда.

Сам Ник о себе в таких высоких выражениях, разумеется, не думал. Но одно он знал точно: когда ты говоришь "я люблю тебя" — это только начало. И за этим должно быть много других слов и поступков. Нельзя сказать эти слова и оставить все, как есть. Если ты любишь кого-то — этот человек должен стать частью твоей жизни, неотделимой. Эти слова — ключ, который открывает новую дверь в твоей жизни. И в ней все будет иначе. А он к этому сейчас просто-напросто не готов.

Но надо попробовать что-то сделать. И он же не может не поздравить Любу с днем рождения? Только ему нужен совет человека, знающего не понаслышке, что это такое — мириться с девчонкой Соловьевой.

_______

— Вик, привет. Не отвлекаю?

— Нет, все нормально. Привет, дружище. Как нога?

— А чего ей будет? В понедельник выхожу на работу.

— Ого. Быстро ты поправился.

— Да хромаю еще, но Варька обещала меня отвозить на службу. Не могу просто уже дома сидеть.

— А я бы с удовольствием пару недель сейчас бы дома посидел... — мечтательно тянет Вик.

— Там не так здорово, поверь мне. Вик, мне нужно с тобой... поговорить.

— Ну, так приезжай к нам, — не задумываясь, отвечает друг.

— Нет, там будет неудобно.

— Я так понимаю, и в офисе — тоже не вариант?

— Ну да...

— Ладно, давай тогда сегодня, часиков в семь, в том нашем спорт-баре, помнишь?

— Договорились!

________

— Ну, рассказывай, не тяни, — они, словно две гимназистки, заказали себе по чашке кофе и чизкейку. Вик за рулем, а Нику просто не хочется никакого спиртного.

— Мне нужен твой совет.

— Да? А что случилось? "Железо" накрылось? "Софтина" какая-то глючит? Или заблокировали доступ к любимому порносайту?

— Вы сегодня просто в ударе, Виктор Олегович — так зажигательно шутите.

— Ладно, понял, — Вик перестает даже улыбаться. — Я серьезен. Вещай.

— Вить... вы с Надей ссоритесь?

— Конечно.

— А как миритесь?

— Хм... очень приятно.

— Я серьезно!

— Я тоже. После примирения все как-то особенно приятно. А к чему такой интерес к моей личной жизни?

— Мне... — Ник вздохнул и решился, — мне надо кое с кем помириться.

— С кем это? Со своей паранойей?

— Баженов!

— Ладно-ладно! Просто ты какой-то странный. Что случилось, скажи толком?

— Ну... Я поссорился со своей девушкой. Наверное, можно даже сказать, что я... обидел ее. И теперь не знаю, как...

— Так, стоп! У тебя есть девушка?!

— Есть.

Вик ложечкой отламывает приличный кусок чизкейка, отправляет его в рот, делает глоток кофе. И лишь потом продолжает разговор.

— Что делается, а? И ты, Брут. Кто она?

— Я же сказал — девушка!

— Да нет, в твоей упертой гетеросексуальной ориентации я и не сомневался. Но... — Вик качает головой. — Она, видимо, нечто совсем выдающееся, если добилась-таки от тебя статуса "твоей девушки". Да еще и умудрилась посеять в тебе чувство вины. Познакомишь?

— Зачем тебе? — мрачно.

— С такими людьми надо дружить.

— Если помиришь нас — познакомлю.

— Ага. Ну, надо подумать. Значит, накосячил?

— Накосячил, — со вздохом соглашается Ник.

— Ну, извиняться, без вариантов. Прости, дурак, дебил, не подумал, не хотел тебя обидеть, ну и так далее.

— Боюсь, этого будет недостаточно. А если... подарить что-то?

— Хорошая мысль. Цветы будут кстати.

Цветы... Нет, цветы — это хорошо, но Ник совсем не то имел в виду.

— А ты что Наде на день рождения подаришь? У нее же скоро...

— Я уже купил — кольцо. Мне как бы тонко намекнули.

— А это вообще подходящий подарок? Ну, мне, например, чтобы извиниться...

— Ювелирка — вариант беспроигрышный, — пожимает плечами Вик. — Но это стоит прилично.

— Ты на что намекаешь?!

— Да ни на что! Господи, Колька, я тебя не узнаю — ты чего такой нервенный? Я уверен, что ты в состоянии купить своей девушке что-то дорогое и стоящее. Просто вот подумай... Кому я дарю кольцо за тридцать штук? Любимой женщине. Жене. Матери моего сына. А ты кому купишь дорогой подарок? Нет, если ты так уверен, что у вас все серьезно — давай. Девушки любят золото и бриллианты — все, без исключения.

— А вот кольцо столько и стоит, да? Тридцать тысяч?

— Да по-разному. Можно и за пять, можно и за сто. Тут вариантов масса. Но я бы на твоем месте не дарил бы кольцо.

— Почему?

— Ну, знаешь... Кольцо — это вроде как символ. Ну, или... В общем, обычно, если мужчина и женщина не женаты, а у них некие отношения... И мужчина дарит кольцо... Как правило, это делают при предложении руки и сердца, понимаешь?

— Понимаю, — хмуро кивает Ник. — Как еще есть варианты?

— Ну... — Вик задумчиво проводит ладонью по коротко стриженым светлым волосам. — Серьги — сразу нет. Там все очень непросто, они должны подходить к форме лица, да и металл и камни — тоже. В общем, фиг угадаешь. Цепочки — тоже, кто-то любит, кто-то нет.

— Как сложно-то все, блин...

— А ты думал! Это тебе не скальпелем орудовать. Я думаю, тебе стоит остановиться на браслете.

— Браслете?

— Угу. Вещь довольно универсальная. Единственное, что приличный браслет стоит весьма недешево — там металла много, а если еще с камнями... Раза в два дороже, наверное, чем вот то кольцо, которое я Наде купил. Зато с размерами проще, чем с кольцами теми же.