Дорога из желтой чешуи - общий файл

Раравис было подалась ко мне, но тут в разговор вмешался спокойный голос Фараманта:

— Мне кажется, гемма, что Вы недооцениваете Вашу команду. Да, можно с боями прорваться в Западный, маги найдут способ. Можно положить еще сколько-то хошутов, устроить кровавую бойню и покрошить шурхов в фарш. Но если возможно найти нетривиальное решение — его сможете найти именно Вы, потому что мы все живем внутри этого мира, а вы смотрите на него со стороны, и не спорьте — Великий и Ужасный уже имел возможность в этом убедиться.

Я придвинула к себе рисунок с изображением шурха поближе.

— Они разумные?

— Они понимают простые команды. И они нападали не одни, — вместе с ними на прорыв шли люди, но люди самые обыкновенные.

Я подтянула к себе листок с рисунком поближе, стала внимательно его рассматривать и в какой-то момент поняла, что выпала из разговора. Краем глаза удалось заметить, как выскользнул из гостиной Гай, и как в нее прокрались Мирра с доктором, чтобы устроиться на стульях, трогательно держась за руки.

Я вскинула голову и обернулась к дону Мигелю, и, дождавшись паузы, попросила:

— Расскажи мне о тех, кто живет на землях Западного?

Тот кивнул, прикрыл глаза, вспоминая:

— Самые многочисленные после людей — вампиры, мы вообще предпочитаем земли Баст. Я дам вам охранительные амулеты, но, думаю, они вам будут не нужны — после того, как люди перестали считаться пищей, интересуются людьми единицы, и то с исследовательскими целями. Потом — веры, в основном вервольфы. Есть гномы, но их кланы крайне малочисленные и разбросанные по всему рубежу. А еще говорят, что на землях баст живут Драконы, но так ли это — никто не может подтвердить.

— Кто-то из местных участвовал в прошлой обороне границы? — вопрос был адресован Дин Гиору

Тот лишь отрицательно покачал головой в ответ. В разговор снова вклинился дон Мигель:

— Я, например, в первый раз слышу о проблемах на границе рубежа. Если бы это было известно, то нашло бы отражение в хрониках клана.

Я перевела взгляд на Фараманта, тот кивнул:

— Действительно, прошлая операция проходила в режиме строжайшей секретности. Это может как-то Вам помочь?

— Даже и не знаю. Возможно — да, а возможно и нет. Информации много не бывает.

На этой ноте и закончилось наше импровизированное совещание.

Дин Гиор и Фарамант Нори откланялись, причем сотник облобызал на прощание дамам ручки, задержав Линину ладошку в своей руке дольше положенного. Лина смущенно потупилась и затрепетала крыльями в ответ.

Раравис увела изнанкой Мирру и Хло, по нашему плану Хло должна была провести лето в поместье геммы (я все никак не могла даже в мыслях признать это поместье своим), дожидаясь Кита под присмотром домоправительницы на свежем воздухе и экологически чистых продуктах. Киту и Лео пришлось не только пережить прощальные объятья, больше похожие на попытку удушения, но и поцеловать и подставленную девичью щечку и нос многострадального Торуса. К чести Лео — она стойко выдержала это испытание, а я серьезно задумалась о том, что за время нашего пути Лиона вела себя на удивление адекватно, не смотря на старательно созданный при знакомстве образ истерички.

Также незаметно, как уходил, вернулся Гай, смущенно потоптался на пороге кухни, где Кит с Рамзи отбирали припасы, а я всячески мешала им разговорами, потом решительно прошел ко мне:

— Гемма, я принес Вам подарок. Я чувствую, что он Вам обязательно пригодится.

Стушевался, сунул в руку мне что-то небольшое, аккуратно завернутое в льняную тряпицу перевязанную кожаным шнуром, и практически выбежал из кухни. Я аккуратно размотала ткань, и бережно достала небольшой обоюдоострый кинжал с Т-образной ручкой, кажущийся из-за своего небольшого размера почти игрушечным.

— Ой, ножичек, — восхитилась я, рассматривая рукоять, аккуратно обмотанную кожей, — острый наверное?

Рамзи подошел поближе, всмотрелся в кинжал, однако в руки брать не стал:

— Хороший подарок, береги его.

Кит, который не стал отвлекаться от своего занятия, дождался, пока я переведу взгляд на него и попросил:

— Перед выходом напомни, я его зачарую. От кражи, от потери... Может и еще что смогу, я уже и сам не знаю что я могу, а что нет: все происходит так внезапно и неожиданно.

Я бережно запеленала кинжал обратно в ткань, завязала шнур и задумалась:

— А как же я его носить — то буду?

— Горе ты мое! — возвестил верпум, закатывая глаза, — Да придумаю я что-нибудь, дай только собраться нормально.

— Знаешь-ка что, Кит, — позвала я негромко мага, — достань из своего кармана мой рюкзак.

— Зачем? — удивился тот

— Соскучилась я по нему, — ответила я со смешком, и покинула кухню.

На самом деле я и сама не могла объяснить, почему вдруг передумала идти налегке. Конечно, объяснение было самое банальное — Раравис щедрой рукой отсыпала мне батареек, и их следовало вставить в фонарик и взять с собой, но крутилось при этом в голове еще и что-то про 'все яйца в одной корзине'. Была эта мысль, правда, настолько сырой и неоформленной, что я её проигнорировала. И, как выяснилось впоследствии, совершенно напрасно.

Я побродила по дому, хотела было зайти к Май, посоветоваться насчет одежды, но засунув нос в её комнату тут же сдала назад, стараясь двигаться настолько тихо, насколько это возможно. Конечно, и у эльфов и у вампиров слух гораздо лучше человеческого, но, эти две конкретных особи сейчас были весьма увлечены друг другом, и я надеялась, что мой визит был незамечен.

Добредя до своей спальни и привычно устроившись на коврике у кровати, я вздохнула. Нет, картинка, увиденная в спальне Рыжика, была достаточно целомудренна, иначе я бы не ушла по-английски а устроила бы выволочку некоторым наглым кровососущим. Но было в ней что-то тронувшее душу, заставившее вспомнить, как давным-давно мы с Сашкой бродили по ночной Москве, все больше отставая от нашей шебутной компании, и как трогательно замирало сердце, когда он осторожно прикасался к моей руке, не решаясь её взять.

В дверь тихонько поскреблись и в комнату заглянула Лина.

— Что стучаться начала, небось тоже в комнату к Май без стука сунулась? — улыбнулась я ей чуть насмешливо.

— Еще вчера, — созналась она, — ничего предосудительного не увидела, но мне до сих пор немного грустно.

— А я сегодня, — вздохнула я, — и тоже как-то взгрустнула. Вспоминать начала, как мы с Сашкой познакомились. Да ты проходи, садись... или на кровать забирайся, как удобней.

Лина прошуршала платьем по комнате, завозилась, устраиваясь на кровати, где до сих пор валялась часть подушечек, оставшаяся от вчерашних посиделок.

— Гала, а расскажи, как это — семья? — позвала негромко Лина.

— В каком смысле? — опешила я.

— Ну вот когда двое вместе, как это? — голос Лины упал до шепота.

— Это только от них зависит, — машинально начала философствовать я, потом остановилась, озаренная внезапной догадкой и опять ляпнула бестактность, — Лин, у тебя что, никогда серьезных отношений не было?

— Нет, — прошелестел шепот со стороны кровати, — не было. Я раньше с Гини только и общалась...

— Ну а на землях рубежа? У тебя же эльфы живут, да и люди бывают ничего так... — я обернулась, и оперлась локтями на кровать, чтобы видеть лицо вилы.

— Эльфы... — вздохнула она, — Ну ты же их видела. Высокомерные, ледяные снобы! Люди попроще... Но все они одинаковые: смотрят на тебя, а ты чувствуешь, что им что-то от тебя нужно и это так мерзко! Неужели нельзя попросить открыто, а надо пытаться изобразить чувства, которые они не испытывают.

— А ты можешь понять, что чувствуют другие люди?

— А ты нет? — удивилась Лина.

— Там, где я жила, люди не умеют чувствовать других людей. От этого у нас возникает множество разных ситуаций, от забавных до трагических, когда один человек думает, что понимает другого и обманывается. Наверное, хорошо знать о чувствах других людей?

— Не уверена... Очень часто это больно. Я даже не могу... как ты сказала? Обмануться не могу, даже если хочу.

И я словно впервые увидела Линарис — маски 'классической блондинки' и 'анимешного персонажа', за которыми она пряталась все это время, исчезли, и передо мной сидела хрупкая, ранимая, глубоко чувствующая и очень одинокая женщина.

— А Дин Гиор? — осторожно спросила я

— Я не знаю, — вздохнула Лина и нервно шевельнула крыльями, — в нем такой сумбур, что я ничего не могу разобрать.

— Он сегодня на тебя смотрел, когда ты не видела, — я почувствовала себя старшеклассницей на задней парте, которая шепчется с подружкой о мальчиках из параллельного класса.

— Правда? — засияла в улыбке Лина.

— Правда, — улыбнулась я ей в ответ.

— И что мне теперь делать? — растерянная вила схватилась тонкими пальчиками за щеки.

— Увы, тут я тебе не помощница. Я уже десять лет как счастливо замужем и навыки все растеряла, — хихикнула я. — Попробуй Май подкараулить одну, может она что посоветует. Или с Лео поговори. Мне кажется, что она разумная молодая девица.

— Но она же единорог? — удивилась Лина

— А ты думаешь, что единороги размножаются почкованием? Иди уж, романтическая барышня, готовься к подвигам на ниве любви!

Когда за взволнованной Линой закрылась дверь я устало положила голову на кровать. Уж не знаю, какое время года было сейчас в столице, но, по моим ощущениям, это была настоящая весна.

Глава 15.

Собраться и выйти на улицу нам удалось только к ночи: суматоха и суета, которые сопровождали наши сборы, живо напомнили мне выезды на дачу большой семьи. В какой-то момент я предусмотрительно забилась в уголок, цепко обняв свой плотно набитый рюкзак — Кит решил, что нечего мне порожняком идти, и подсунул мне туда каких-то мешочков и сверточков. Там и обнаружил меня дон Мигель, настроенный весьма решительно.

— Я решил пойти с вами!

Я вздохнула, потому что ожидала именно этого развития событий:

— Май знает?

— Нннет, — стушевался вампир.

— Значит знает и категорически против, — сделала выводы я.

Мигель смущенно отвел взгляд.

— Я тебе одну мысль подкину, — снова вздохнула я, — а ты её обдумай, пока мы по Западному гулять будем. Май из дома сбежала от любителей за неё решать, что для нее лучше. Как думаешь, что будет, если и ты за неё решать начнешь? Иди уж, лучше, поймай Раравис: ты нам защиту от своих родственников обещал. И при деле будешь, и Май остынет, и пользу принесешь.

И Мигель, подарив мне на прощание мрачный взгляд, отправился искать в этом бедламе Раравис.

Через некоторое время рядом со мной материализовался верпум:

— Нервничаешь?

— Да нет, — буркнула я, — просто шумно, все бегают, я от этого устаю... Вот и спряталась.

— Ты меня беспокоишь, — поджал губы Рамзи, вглядываясь в мое лицо.

Я лишь пожала плечами в ответ, — было что-то внутри, какое-то смутное ощущение, что-то звало, тянуло меня из дома, на грани ощущений, словно ноющий зуб не давая ни на секунду забыть о себе.

Наконец Раравис и Мигель вернулись, и повесили на каждого по амулету, больше похожему на кусочек яшмы на кожаном шнурке. Потом амулеты на меня повесили Кит, Лина и Раравис, так что я стала напоминать самой себе новогоднюю елку, и тут внутренний зуд стал просто нетерпимым.

Я встала, решительно надела на плечи рюкзак и негромко сказала:

— Все, хватит. Мы выходим прямо сейчас, — и пошла к двери.

Мои спутники двинулись за мной без единого возражения. И снова мы стремительно мчались по столице, но в этот раз я сама возглавляла процессию, чувствуя, как меня тянет, зовет что-то неведомое, и спеша на этот зов. Рамзи, сунувшийся было с вопросами, был остановлен Китом, который только отрицательно покачал головой. Так мы и шли в полном молчании, все ускоряя шаг. Очередной полупустой зал ожидания с конторками и клерками мы проскочили на хорошей крейсерской скорости, с шлюз с тихим шипением выплюнул нас под голубое небо Западного прямо на Желтую дорогу, засаженную по обе стороны подсолнухом. Но не огромное поле этих солнечных цветов привлекло мое внимание: прямо на дороге, в ленивой расслабленной позе сидела моя точная копия. Единственное, что нас отличало — ровный золотистый цвет моего второго я.

— Ну, наконец-то, — сказала она, — я уж думала, что не дождусь.

Рамзи присвистнул, и осторожно спросил:

— Галка, кто это?

— Видимо — моя шизофрения, — отозвалась я, вглядываясь сама в себя.

— О демиурги! — закатил глаза мой клон, и вдруг потек, плавно меняясь и принимая новые черты. Сейчас напротив нас сидел незнакомый подросток лет пятнадцати по земным меркам, с торчащими во все стороны вихрами, — Так лучше?

— Ты... Дорога? — сама не веря своему предположению решилась спросить я.

— Догадалась наконец-то, — ехидно ухмыльнулся мне подросток.

— А это...

— Я могу принимать облик любого, кто пройдет по мне хотя бы пару шагов. Вас, правда, много шастает, поэтому я тщательно запоминаю только тех, кто меня удивил или позабавил. Парнишка был занятный, впрочем, сейчас мы не о нем... Вам срочно надо к баст! Не могу понять, зачем вы торчали в столице, как приклеенные? Я боялась уже, что не тронетесь никогда: даже зов пришлось бросить.

— Так это была ты? А почему голос такой старческий? — ох, не доведет меня до добра любопытство.

— Так знаешь, сколько мне уже лет-то? Да и сил потребовалось много, докричаться, — личина подростка пошла рябью смеха.

— Насколько я знаю — Вы единственная, кому это удалось, — констатировал Рамзи, смотрящий на наш диалог с некоторой опаской, — под куполом магия не действует.

— Так я, котик, часть этой аномалии, — фыркнул подросток, плавно становясь пожилой, и явно знакомой Рамзи женщиной, — как-никак вместе были созданы. Только вот навыки от неиспользования теряются, пришлось попотеть. Так о чем это я?

— Нам надо к баст и срочно. Проведешь? — я решила брать быка за рога.

— Провести-то проведу... Но не смогу я напрямик, коротким путем: недоброе что-то происходит с Западным, уходит из него магия, истончаются нити, да и Индира постаралась все пути закрыть. Хорошо, что я запасливая, пока еще есть возможность провести вас в обход, тайными тропами. Но надо торопиться!

— А ты с баст поговорить не можешь? Ну, как сейчас с нами? — подала голос Май, — Она же может знать, что творится на ее землях?

— Нет, девочка, — личина дороги снова поменялась, сейчас напротив нас сидела прекрасная эльфийка, — я такой фокус только рядом со столицей могу провернуть — тут аномалия сильней. Так что придется вам разбираться самостоятельно. Ну что, готовы?

Мы нестройно отозвались, что да, готовы, взметнулся золотистый ветер, заключая нас в кокон, а потом золотистый свет померк, и мы оказались на опушке темного, недружелюбного леса. Золотистая чешуя убегала в его темную, неприветливую глубину.

— Дорога? — позвала я, но никто не ответил. Я опустилась на колени, прижала руки к теплой чешуе и тихо выдохнула, — Спасибо тебе, Дорога!

Ласковая волна, пробежавшая по чешуе, была мне ответом.