Магический Индекс 1 том

Камидзё немедленно схватил листок и нашел напечатанный на нем одиннадцатизначный номер. Похоже, в прошлом месяце она потратила на разговоры по мобильнику целых 142 500 иен. Должно быть, она подсела на какой-то ужасный телефон. В нормальных обстоятельствах он бы дня три катался от смеха от такого открытия, но сейчас явно было не время для этого. Чтобы позвонить, он направился к черному телефону.

Он чувствовал, что поиски номера мобильника заняли у него довольно много времени.

Он понятия не имел, ушло ли на это несколько часов или всего лишь несколько минут. Камидзё чувствовал себя настолько загнанным в угол, что его чувство времени сбилось.

Он набрал номер и Комоэ-сенсей ответила после третьего звонка, словно поджидала его.

Чуть не пуская пену изо рта, Камидзё проорал "объяснение", которое сам едва ли мог понять, потому что его мозг просто не мог разобраться в том, что он хотел сказать.

— ...Хм? Моя специализация — пирокинез, так что у меня нет особых связей в делах "Гончих Разума" [2]. Возможно, ты сможешь воспользоваться учреждением Такизавы или больницей университета Тодай, но у них второсортное оборудование. Беспроигрышным вариантом было бы позвонить приглашенному эсперу, который специализируется в этой области. Я знаю Ёцубу-сан, телепата четвертого уровня из Правосудия, и она скорее всего захочет помочь.

Он ей так толком ничего и не объяснил, но всё равно Комоэ-сенсей выпалила ответ. Камидзё отчетливо понял, что нужно было посоветоваться с ней с самого начала.

— Но, Камидзё-тян. Даже если эти учителя-исследователи — ужасные люди, перепутавшие день с ночью, вероятно, им не понравится, если в такое время им позвонит ученик. Как насчет того, что пока что мы просто организуем койку в учреждении?

— Что? ... Нет, сенсей. Прошу прощения, но это срочно. Мы не можем просто разбудить их сейчас?

— Но, — Комоэ-сенсей ответила слегка раздраженно, — Уже двенадцать часов.

Камидзё неожиданно застыл на месте. В комнате не было часов, но даже если бы они там были, у Камидзё не хватило бы духу посмотреть, который час.

Он нацелился взглядом на Индекс.

Она спала крепким сном, свернувшись на татами, но ее руки и ноги, раскинутые в стороны, не шевелились. Они вообще не шевелились.

— ... Ин... декс? — робко позвал её Камидзё.

Индекс не шевельнулась.

Она погрузилась в глубокий сон, как человек, у которого жар, не реагируя ни на что.

Из телефонной трубки послышался голос, но Камидзё бросил её раньше, чем смог разобрать, что было сказано. Его ладони ужасно вспотели. В животе у него возникло ужасное чувство, словно туда бросили шар для боулинга.

Он услышал шаги на галерее, ведущей к двери квартиры.

— Мы придем в полночь. У тебя не так уж много времени, но хорошенько постарайся и бесполезно сразись в последний раз.

В тот момент, когда Камидзё вспомнил эти слова, дверь в квартиру распахнулась от удара снаружи. Бледный лунный свет проник в комнату, словно солнечный свет, просвечивающий через листву в глубине леса.

На фоне идеально полной Луны в проеме двери стояли два мага.

В этот момент стрелки часов по всей Японии показывали полночь.

Это означало, что срок для некоей девочки настал.

Вот и всё, что это означало.

Примечания[ править]

1. Снова, как и в прологе, обыгрывается одинаковое произношение слов "гений" и "катастрофа" в японском языке.

2. иероглифами — манипуляция памятью

Глава 4: Экзорцист выбирает концовку.(N)Ever_Say_Good_bye.[ править]

Освещенные Луной из-за спины, два мага вошли в дверь, не снимая уличной обуви.

Стейл и Канзаки вернулись, но в этот раз Индекс не встала у них на пути. Она не закричала, чтобы они убирались. Она вся вспотела, словно страдала от жара, и её дыхание было настолько неглубоким, что казалось, его можно задуть, как свечу.

Головная боль.

Головная боль настолько сильная, что казалось, даже тихий звук падающей снежинки расколол бы ей голову.

— ...

Камидзё и маги не обменялись ни словом.

Стейл, по-прежнему в уличной обуви, оттолкнул в сторону ошеломленно стоявшего Камидзё. Толчок был несильным, но Камидзё не смог удержаться на ногах. Он упал на спину на старое татами, словно его покинули все силы.

Стейл не счел нужным хотя бы взглянуть в сторону Камидзё. Он опустился на колени рядом с Индекс, лежавшей с безвольно раскинутыми конечностями. Затем маг что-то пробормотал себе под нос.

Его плечи затряслись. Он был идеальной картиной того, как выглядит человек в ярости от вида страданий кого-то дорогого для него.

— Возьмем за основу "Лунное дитя" Кроули и используем метод захвата ангела, чтобы создать цепь событий, которая осуществит призыв, захват и тонкую работу для наших целей.

Собравшись с духом, Стейл встал. Когда он обернулся, выражение его лица было лишено малейших признаков человечности. Это было лицо мага, отказавшегося от человеческих чувств ради спасения некоей девочки.

— Канзаки, помоги мне. Нам нужно уничтожить её воспоминания.

Камидзё показалось, что эти слова вонзаются в самую нежную часть его сердца.

— А...

Он знал, что Индекс собираются лишить воспоминаний только для того, чтобы спасти её.

И Камидзё уже говорил Канзаки, что не следует колебаться, стирая её воспоминания, если это будет действительно сделано ради блага Индекс. Неважно, сколько раз она утратит воспоминания, в следующий раз им просто нужно подарить ей еще лучшие воспоминания. Тогда она смогла бы с надеждой смотреть в будущее даже несмотря на то, что будет терять память.

Но...

"Разве это не был компромисс, на который следовало пойти только исчерпав все остальные возможности?"

— ...

Не осознавая этого, Камидзё начал сжимать кулак с силой, достаточной для того, чтобы треснули ногти.

Мог ли он это сделать? Мог ли он просто сдаться? В Академгороде было без счета учреждений, занимающихся исследованиями памяти и сознания человека. Мог ли он на самом деле сдаться, когда в одном из этих учреждений мог существовать более счастливый путь спасения Индекс? Использование старомодной магии сотрет самые дорогие для неё воспоминания. Действительно ли хорошо было полагаться на самый простой в мире, но и самый жестокий в мире метод?

Нет, это не относилось к делу. Все скучные рассуждения и логические доводы больше ничего не значили.

Мог ли он... Мог ли Тома Камидзё выдержать, если неделя, которую он провел с Индекс, превратится в пустое место, словно кто-то стер данные сэйва в видеоигре?

— ... Подождите, — Тома Камидзё поднял голову.

Он открыто и честно поднял голову, намереваясь противостоять магам, которые действовали, чтобы спасти Индекс.

— Подождите, пожалуйста, подождите! Еще чуть-чуть! Совсем чуть-чуть. В Академгороде живут 2,3 миллиона эсперов и тут всем управляют больше 1000 исследовательских институтов. Тут есть психометрия, марионетка, телекинез и материализация [1]. У нас куча эсперов, которые могут манипулировать сознанием и лаборатории, в которых развивают возможности разума! Если они нам помогут, может быть, нам не придется полагаться на этот ужасный метод!

— ...

Стейл Магнус ничего не ответил. Несмотря на это, Камидзё продолжал орать огненному магу в лицо.

— Вы же тоже не хотите использовать этот метод, да?! В глубине души вы молитесь, чтобы нашелся другой способ, верно?! Тогда просто подождите ещё немного. Я наверняка найду концовку, в которой все улыбаются и все счастливы! Так что...!!!

— ...

Стейл Магнус ничего не ответил.

Камидзё понятия не имел, почему зашел так далеко. Он встретил Индекс всего неделю назад. Он прожил 16 лет прежде, чем познакомился с ней, и не было никаких причин, почему бы он не смог жить и дальше нормальной жизнью без неё.

Не было никаких причин, но он знал, что не сможет.

Он не знал, почему. Он даже не был уверен, что ему нужна какая-то причина.

Он просто знал, что ему было больно.

Было больно думать, что её слова, её улыбка и её причуды больше никогда не будут предназначены ему.

Было больно думать, что кто-то другой может просто стереть воспоминания об этой неделе, словно нажав кнопку перезагрузки.

От одной мысли о такой возможности начинало сильно болеть где-то в самом дорогом и добром месте его сердца.

— ...

Комнату заполнила тишина, словно в лифте. Это была не та тишина, в которой можно было издать звук, а странная тишина, заполненная только тихими звуками дыхания, люди просто молчали.

Камидзё поднял голову.

Он очень осторожно посмотрел на мага.

— Это всё, что ты хотел сказать, ты, самодовольный неудачник?

И... Вот и всё, что сказал рунический маг Стейл Магнус.

Не то, что бы он не слушал, что говорил Камидзё.

Все слова Камидзё до единого попали ему в уши, были обработаны, и он понял и их значение и чувства, скрытые за ними.

И всё равно Стейл Магнус даже бровью не пошевелил.

Слова Камидзё ни в малейшей степени не задели его.

— С дороги, — сказал Стейл. Камидзё понятия не имел, как двигались мышцы его лица. Не удостоив его даже вздохом, Стейл сказал Камидзё: — Смотри!

Он показал пальцем. Прежде чем Камидзё успел посмотреть в направлении, указанном Стейлом, тот ухватил Камидзё за волосы.

— Смотри!!!

— А... — голос Камидзё застыл.

Он увидел перед собой Индекс, которая выглядела так, словно в любой момент могла перестать дышать.

— Можешь повторить это ей в лицо? — голос Стейла дрожал. — Можешь повторить это, когда она в считанных секундах от смерти?! Можешь повторить это, когда ей слишком больно, чтобы даже открыть глаза?! Можешь попросить её подождать, потому что ты хочешь попробовать ещё какие-то варианты?!!

— ...

Пальцы Индекс пошевелились. Было неясно, то ли она на грани потери сознания, или вообще шевелится бессознательно, но она отчаянно пыталась пошевелить своей рукой, тяжелой, как свинец, чтобы дотронуться до лица Камидзё.

Словно она отчаянно пыталась защитить Камидзё, которого Стейл схватил за волосы.

Словно она думала, что сильнейшая боль, которую она испытывала, не имела значения.

— Если сможешь, то ты не человек! Любой, кто увидел бы её в таком состоянии и всё равно вколол бы ей непроверенный препарат, позволил бы какому-то странному доктору ощупывать её тело и накачивать его наркотиками, никак не может быть человеком! — крик Стейла вонзился в барабанные перепонки и мозг Камидзё. — Ответь мне, эспер. Ты всё ещё человек или ты — монстр, отказавшийся от своей человечности?

— ... — Камидзё не мог ответить.

Стейл продолжил, нанося последний удар, словно вонзая меч в сердце побежденного.

Он вытащил из кармана ожерелье с небольшим распятием на нем.

— Этот инструмент нужен, чтобы стереть ей память, — Стейл помахал им перед лицом Камидзё. — Как ты можешь догадаться, это магический предмет. Если ты коснешься его правой рукой, он потеряет всю силу, как и мой Иннокентиус.

Распятие качалось вперед-назад перед Камидзё, словно монетка в пять иен, которую применяют в дешевом подражании гипнозу.

— Но можешь ли ты нейтрализовать его, эспер?

Словно застыв на месте, Камидзё уставился на Стейла.

— Когда на твоих глазах страдает эта девочка, можешь ли ты это у неё забрать?! Если ты так сильно веришь в свою силу, тогда нейтрализуй его, о, мутант, который возомнил себя героем!

Камидзё продолжал пристально смотреть.

Он смотрел на распятие, раскачивавшееся перед его глазами. Он смотрел на отвратительное распятие, которое могло похитить у человека память.

И, как сказал Стейл, он мог остановить стирание памяти Индекс, если бы забрал у него это распятие. В этом не было ничего трудного. Ему просто нужно было протянуть руку и легонько коснуться его кончиками пальцев.

Вот и всё. Это должно было быть настолько просто. Камидзё сжал свою дрожащую правую руку, пока она не стала твердой, как камень.

Но он не мог этого сделать.

В данный момент именно магия была безопасным и безотказным способом спасти Индекс. Как он мог отобрать его у девочки, которая так страдала и всё это терпела?

Он просто не мог этого сделать.

— Мы закончим подготовку самое раннее к 0:15. Мы сотрем её воспоминания при помощи силы Льва, — Стейл сказал это Камидзё безразличным тоном.

0:15... Наверное, у него осталось меньше десяти минут.

— ...!!!

Он хотел закричать и попросить их остановиться. Он хотел завопить и попросить их остановиться. Но в результате страдать будет не он сам. За эгоизм Камидзё по полной расплатится Индекс.

"Просто прими это."

"Меня зовут Индекс."

"Просто прими это, наконец."

"В любом случае, было бы здорово, если бы ты смог накормить меня до отвала."

"Просто прими то, что у тебя, Томы Камидзё, нет ни сил, ни права спасать Индекс!"

Камидзё не мог закричать и не мог заплакать.

Он мог только смотреть в потолок, стиснув зубы, и позволить слезам, которые он не мог сдерживать, течь из глаз.

— ... Эй, маг, — безучастно пробормотал Камидзё, продолжая пялиться в потолок, прислонившись спиной к книжной полке. — Как, по-твоему, я должен попрощаться с ней в конце?

— У нас нет времени на эту ерунду.

— Ясно, — безучастно ответил Камидзё.

Камидзё так и остался бы там, застыв на месте, но Стейл не позволил ему этого.

— Уйди отсюда, монстр, — маг посмотрел на Камидзё. — Твоя правая рука нейтрализовала моё пламя. Я до сих пор не понимаю, как она работает, и мы не можем позволить, чтобы она помешала заклинанию, которое мы собираемся использовать.

— Ясно, — безучастно ответил Камидзё. Он улыбнулся слабой улыбкой мертвеца, — То же самое было, когда её ранили в спину. Почему я ничего не могу сделать?

Мне-то откуда знать? Казалось, именно это говорил взгляд Стейла.

— Своей правой рукой я могу нейтрализовать даже божественные чудеса, — казалось, Камидзё сломается. — Так почему я не могу спасти одну-единственную страдающую девочку?

Он улыбнулся. Он не проклинал судьбу и он не обвинял в этом невезуху. Он просто размышлял о своем бессилии.

Канзаки посмотрела на него с болью во взгляде и сказала: — У нас еще остается десять минут, пока мы не начнем ритуал в 0:15.

Стейл посмотрел на Канзаки, словно не мог поверить собственным глазам. Но Канзаки посмотрела на Стейла, только улыбаясь.

— В ту ночь, когда мы впервые поклялись стирать ее память, мы провели всю ночь, плача вместе с ней. Разве не так, Стейл?

— ..., — Стейл на мгновение умолк, словно дыхание застряло у него в горле. — Н-но мы понятия не имеем, что он сделает. Что если он попытается совершить двойное самоубийство, пока мы не будем смотреть?

— Ты не думаешь, что если бы он хотел сделать это, он бы сразу коснулся распятия? Ты ведь использовал настоящее распятие, а не подделку только потому, что был уже уверен, что он — человек?

Но...

— Что бы мы ни делали, мы не сможем провести ритуал, пока не придет нужный момент. Стейл, если у него останутся какие-то сожаления, он может попытаться помешать нам прямо посреди ритуала.