Верните моего любимого! - 2

— Ваше величество, тогда вам нужно, как можно скорее призвать в Урочище Синих Скал всех фей провинции и сделать это до дня окончания уборки урожая. Надо оповестить всех фермеров, чтобы в ночь дня Праздника урожая на Поляну Фей, а я так думаю, что и она тоже увеличится, было свезено, как можно больше снопов пшеницы и не только одной пшеницы. Благодаря своему венцу я уже понял, что волшебство фей таково, что способно отделить зёрна пшеницы от зёрен риса, ячменя, овса, и других злаков. Честно говоря, рис и всякая там гречиха меня интересуют меньше всего, но вот овёс совсем другое дело. Понимаете, ваше величество, я ведь кавалерийский офицер и очень люблю лошадей, не говоря уже о том, что восторгаюсь единорогами. А ещё я могу сказать вам вот что, ваше величество, людям империи очень не хватает волшебного золотого зерна. Если мы увеличим его производство, то император Вайнор будет просто вынужден рано или поздно встать на нашу защиту. Больше ни в одной империи не живёт столько фей, как в нашей, и если мы станем отправлять десятину чистого золотого зерна непосредственно императору, то он сможет торговать им с другими империями. Но говорить ему об этом раньше времени нет никакого смысла. Давайте сначала сделаем это, а потом отправим в дар императору Вайнору хотя бы тысячу мешков золотого зерна для начала. Я не раз бывал в столице, в Реньяре у меня есть надёжные люди, которые смогут быстро доставить наше зерно императору, но что самое главное, ваше величество, мне не привыкать общаться с теми, кого так боятся все люди, с ночными стражами и магами-ищейками Вайнора. Вот их-то я совсем не боюсь, поскольку знаю, как строится политика при его дворе.

Леди Аркталия внимательно выслушала жреца, обвела своих помощниц насмешливым взглядом и воскликнула:

— Девочки, ну, и кто после этого посмеет сказать, что все мужчины дураки? Рика, твой муж нашел самый простой способ, как развязать этот злосчастный узел. Мы именно так и сделаем, жрец Риор. Хотя нас никто из магов никогда не учил магии, у нас есть своя собственная, пусть и незамысловатая, но очень надёжная магия и потому уже сегодня я вызову на Поляне Фей всех остальных повелительниц фей и объясню им, что нужно делать. И вот ещё что, Риор, это не дело, когда жрец сам себя опускает на несколько ступенек ниже. Ты, твоя жена и феи Первого круга, мне ровня, а я не принимаю ответственных решений, не выслушав их. Поэтому будем накоротке, парень.

Незадолго до обеда в кабинет леди Аркталии ворвалась встревоженная фея и сказала, что во дворец прибыл граф Клавен и просит его срочно принять. Три феи с визгом умчались переодеваться, а жрец поспешил выйти в коридор, чтобы узнать подробности. Коридор был заполнен феями, и все они бросились к нему с поздравлениями, и каждая просила, чтобы жрец погладил её по голове. Кавалер Риор даже и не подозревал, что будет пользоваться такой популярностью. Широко улыбаясь, он возложил руки на очаровательную головку первой же феи с золотистыми пока что волосами и поцеловал её в лоб, словно дочь. Волосы феи вспыхнули чистым золотом, а личико засияло, словно ночной санос в три часа пополуночи. Первой вернулась его жена, одетая не в тунику, а в пышное бальное платье, и, подбежав к нему, радостным голосом пояснила:

— Риор, от твоих рук и поцелуев будут расцветать не только цветы на лесных полянках, но и феи. Благой Камюр, как же мне радостно на душе от того, что я встретила такого замечательного, доброго парня. Где ты был раньше, Риор? Как же нам было без тебя плохо, любимый, но это хорошо, что ты пришел вместе с водой. Мне не придётся уходить из жизни вслед за тобой.

Жрец улыбнулся и, ласково гладя по головке очередную фею, застенчивым голосом ответил:

— Я был очень далеко от Реньяра, Лаурика. Я всего лишь три недели, как прибыл в этот город по приглашению старого друга, а в той гостинице и вовсе проработал старшим конюхом всего неделю. Зато теперь я полностью уверен, что меня направил сюда сам Камюр и мне радостно сознавать это.

Вскоре пришла леди Аркталия и Сириния, также одетые в нарядные бальные платья и они пошли в зал приёма гостей замка фей. Феи сели в кресла, а жрец Риор встал позади между своей женой и будущей королевой. Граф Клавен прибыл не один, а с несколькими дворянами города. Он бросил удивлённый взгляд на жреца Риора, торжественно поприветствовал фей и тут же, прямо с порога громко заявил:

— Леди Аркталия, я прибыл к вам с одной единственной целью, восполнить досадный пробел. Мы, жители провинции Руавир, день ото дня богатеем благодаря вашим заботам, но при этом считаем такое положение дел само собой разумеющимся, а это далеко не так. Вчера изменённый пёс-рыцарь, сэр Гектор, пусть и в довольно грубой форме, но зато очень доступно объяснил многим жителям Реньяра, как мы все были не правы. Поэтому, леди Аркталия, я, как градоначальник Реньяра и губернатор провинции Руавир, решил преподнести вам в дар от имени всех жителей провинции эту корону, и пусть об этом думают что угодно. — тут граф Клавен, посмотрев на своего старого друга, на ходу поменял свои собственные планы и завершил сою краткую речь, — Но для меня и моих спутников, вы будете королевой фей Урочища Синих Скал, а поскольку у вас снова есть жрец Поляны Фей, ваше величество, то я прошу его возложить эту корону на вашу голову.

В принципе, граф поступил очень мудро и теперь уже никто не мог сказать, что он возвёл на трон леди Аркталию. Феи никогда не совались в дела людей, а те никогда не совали свой нос в урочища фей, так что кому, как не жрецу Поляны Фей, следовало увенчать голову леди Аркталии изящной бриллиантовой короной с изумрудными дубовыми листьями? Жрец Риор подошел к старому другу, вежливо поклонился, взял в руки корону, подошел к теперь уже точно королеве Аркталии, передал корону жене и, сначала возложил руки на её голову и поцеловал в лоб, отчего та просияла, а уже затем возложил на её очаровательную головку корону и низко, в пояс, поклонился. Когда он встал позади, королева Аркталия поднялась с кресла, благосклонно кивнула и весёлым голосом спросила:

— Ваше превосходительство, время обеденное, не соблаговолите ли отобедать вместе с нами?

Перед тем, как гости сели за стол, каждый из них был удостоен не только поцелуя в лоб, для чего все они выстроились в ряд и опустились на одно колено, но и ещё одной милости, жрец Поляны Фей также возложил руки на голову каждого. Граф Клавен, поднявшись, немедленно заключил своего старого друга, который когда-то служил под его началом, в объятья.

— Рио, старина, как же я рад, что ты, наконец, прекратил свои бесцельные хождения по мирам империи и прибыл в Реньяр! Парень, ты будешь прекрасным жрецом Поляны Фей, а может быть, даже удостоишься любви одной из этих красавиц.

Лаурика подошла и взяла мужа под руку, а жрец, вежливо поклонившись, сказал:

— Командир, я уже стал мужем леди Лаурики, а скоро стану ещё и отцом очаровательной феи. Извини, что я не приглашаю тебя на свадьбу, но у фей не принято играть свадьбы. Они невероятно скромны и непритязательны, в отличие от людей.

Граф улыбнулся и ответил другу:

— Что не помешает нам устроить пир и бал, в честь вашего бракосочетания, княгиня Лаурика и жрец Риор. Мы устроим его на следующий день после Праздника Урожая.

Жрец усмехнулся и сказал:

— Боюсь, что мы не будем присутствовать на этом пиру, да, и танцевать на этом балу нам тоже не придётся. Для меня это будет день больших хлопот, граф, ведь в день Праздника Урожая, именно мне придётся начать ночью танец на Поляне Фей, после чего мы все будем долго отсыпаться. Поверь, старина, у меня, как у жреца Поляны Фей, очень много забот и все важны.

Все расселись за столом и королева Аркталия, чтобы аппетит гостей замка фей улучшился, с улыбкой сказала:

— Граф, в это Великое полнолуние наш магический танец будет особенным. Распорядитесь, пожалуйста, чтобы в Урочище Синих Скал было привезено снопов в двадцать раз больше прежнего количества, ведь скоро здесь соберутся все феи вашей провинции и уже больше никуда не уедут. А ещё, граф, я попрошу вас передать фермерам, чтобы они привозили не только снопы пшеницы, но и всех прочих злаков и особенно овса. Ведь вы в прошлом командовали кавалеристами, граф, и уж если наш жрец так печётся о здоровье лошадей, то вы, наверное, заботитесь о них ничуть не меньше.

Вообще-то лучше бы королева об этом не говорила, так как все гости чуть было не бросились из-за стола прочь, чтобы как можно скорее донести это новость если не до фермеров, то до хлеботорговцев. Поэтому обед не затянулся надолго, да, и говорили во время обеда больше об обмолоте зерна, нежели о чём-либо куда более приятном для слуха фей. Зато это позволило королеве, двум её главным фрейлинами и жрецу, поскорее вернуться в кабинет и продолжить прерванный разговор. Примерно через два часа жрец Риор не выдержал и взмолился:

— Аркталия, умоляю тебя, отпусти меня в лес!

Королева Аркталия кивнула ему и как только её подруга поднялась со стула, сказала:

— Рика, останься. Пусть он идёт в лес один. Это ведь для жреца, как первая брачная ночь, поэтому дай Риору проехать на единороге по лесу одному, без сопровождающих.

Стоило только жрецу Риону, забывшему даже спросить дорогу к тому месту, где подле замка фей обитали единороги, выйти за дверь, как у него нашлось в коридоре добрых четыре десятых провожатых и все хотели, чтобы он коснулся их головы. Хотя королева Аркталия и не говорила ему ни слова, он уже и сам понял, что ему придётся гладить фей по головкам, целовать в лоб и ласково улыбаться, глядя им в глаза. Благом было уже то, что все они были всё же пусть и немного, но выше его плеча, а потому не смотрелись рядом с ним детьми.

Венок из дубовых листьев, обернувшийся на голове Риора плетёным венцом, с первых же секунд даровал ему удивительную магическую способность не только поить влагой и лечить травы, кустарники и деревья, но и делать фей ещё более прекрасными и юными. От его прикосновений в их глазах вспыхивали золотые искорки, и они сразу же хорошели и расцветали, словно цветы на лугу. Феи знакомились с ним, называли свои имена и фамильные цвета, но этого им не требовалось делать. Верховный жрец и так знал в лицо каждую фею. Вместе с миниатюрными красавицами Риор спустился вниз, вышел из дворца и пошел через двор влево. Там, сразу за дворцом возвышалась мощная крепостная стена, которая поднималась вверх по крутому склону горы.

В том месте лес доходил почти до самого дворца и именно там находились конюшни для единорогов, сеновалы и склады я овсом. Под деревьями, а это были уже не дубы, а вязы, были установлены навесы с яслями для единорогов, но жрец Риор не увидел в них ни сена, ни овса. Раньше он этого не знал, а сейчас в его сознании всплыло, единороги были магическими существами, которых всяческое быдло считало прожорливыми тварями, но всё же старалось прикоснуться к ним рукой на счастье или чтобы исцелиться. То, что съедал один единорог, тотчас распределялось поровну между всеми в его родном табуне. Возле конюшен он увидел не только свободно прогуливавшихся единорогов и белоснежных кобыл особой, магической породы, но и множество фей, которые пришли покормить их яблоками и сладостями. Как единороги с кобылами, некоторые из них были с жеребятами, так и феи, тут же направились к нему. Погладил по головке последнюю фею и, приласкав последнего жеребёнка, жрец спросил:

— Элия, а где остальные единороги?

Фея с розовато-золотыми волосами, одетая в голубенькую коротенькую тунику, весело рассмеялась и бойко доложила:

— Милый Риор, они путешествуют по провинции. Сегодня утром, когда ты спал, ещё три с половиной сотни эльфиек, ускакали из урочища на единорогах. Они отправились в путь, чтобы предупредить наших подруг, живущих за пределами урочища. Все они должны скоро вернуться домой, так что ко дню Праздника Урожая, все феи соберутся в Синем дворце.

Жрец Риор понимающе кивнул и направился к единорогам, которые терпеливо ждали, когда он обратит на них, своё внимание. Их осталось в княжестве немного, чуть больше полусотни голов и около двух сотен жеребчиков и молодых кобылок. Вот с них-то и начал своё знакомство с единорогами бывший командир кавалерийской сотни. Через час он лихо вскочил на спину огромного единорога и лёгкой рысью поскакал по лесу, удивляясь тому, каким чистым, ухоженным и здоровым тот был. Попадавшиеся ему на глаза дикие кабаны с сердитым фырканьем убегали прочь, зато олени выходили навстречу и кланялись, а жрец Риор касался своей рукой головы или шеи каждого. Иногда он останавливал Урагана, соскакивал с него, подходил к какому-нибудь дубу или вязу, на первый взгляд, неотличимому от других, обнимал его и тихо с ним разговаривал, заодно вливая в него силы, отчего листва на нём наливалась сочной зеленью.

Хотя судьба Риор изменилась так стремительно, он не потерял от этого головы. Впрочем, тут оказывал своё влияние магический венец жреца, который не только наделил его особым могуществом, но и психической устойчивостью. Теперь дубовый венок, превратившийся в венец, снимут с его головы только после смерти, когда он снова превратится в венок. Всё, что знал когда-то о лесе Урочища Синих Скал маг Илаир, теперь знал и он, но, увы, не более того. Очень многому ему ещё предстояло научиться, но уже, как верховному магу.

Риору недавно исполнилось семьсот сорок девять лет, но он ни разу не был женат, так как ни одна женщина не могла от него зачать. И вот он, наконец, стал отцом и одновременно мужем такой женщины, в которую влюбился в первую же секунду, и теперь ему было суждено прожить с ней неизвестно, сколько тысяч лет. Никто точно не знал, какова продолжительность жизни фей и их жрецов. Поговаривали, что если фея счастлива и безмятежна, то она вообще бессмертна, но для вечной жизни феям требуется только одно, чтобы все остальные разумные существа не убивали друг друга и не причиняли никому зла.

Риор полагал, если Урочище Синих Скал действительно увеличится в размерах втрое и станет королевством, то ему не надоест жить, постоянно заботясь о феях, единорогах и лесе, и все сто тысяч лет подряд. Вскоре жрец услышал отдалённый стон. Ураган мгновенно метнулся к нему, он вскочил на него и через пару минут бешеной скачки увидел плачущую лань, сломавшую себе ногу. Через какие-то пять минут он исцелил бедное животное, и мучения лани окончились. Жрец стоял пред ней на коленях, а лань лизала его лицо. Риор возложил руки на её голову, поцеловал в лоб, и лань преобразилась, помолодела и расцвела, словно она была феей.

Буквально все животные в этом лесу были ему, словно родные дети, все, кроме диких свиней. Они были единственным объектом бескровной эльфийской охоты. Вскоре Риор доехал до того места, где Гектор лишил жизни самого опасного лесного бандита, огромного горного медведя. То, что здесь произошло, он увидел, словно наяву и подивился тому, как аккуратно и практически безболезненно пёс-рыцарь, в мгновение ока, лишил жизни рыжего хищника, решившего полакомиться жирными свиньями, кабанами и оленями. Точно так же Гектор добыл на обед себе и своей приёмной матери молодую свинью. Это была чистая охота, он и сам бы не убил медведя и свинью аккуратнее.