Главным калибром - огонь!

Ночной бой постепенно распался на несколько отдельных эпизодов, почти не связанных друг с другом. Успешно отразив ещё одну торпедную атаку противника, 'Гремящий' и сопровождавшие канлодку истребители двинулись на перехват двух последних брандеров. К этому моменту оба японских судна приткнулись к отмели у Тигрового полуострова, продолжая получать снаряд за снарядом с береговых батарей.

Видя, что с брандерами будет вот-вот покончено и без его участия, капитан 1-го ранга Руднев развернул свой крейсер, и пошёл на соединение с дозорными канонерками и истребителями. 'Кореец' и 'Лейтенант Бураков' вели жаркую артиллерийскую дуэль сразу с тремя истребителями противника, не давая врагу добить повреждённый 'Сторожевой' и помешать спасению моряков с затонувшего 'Гиляка'. Не имевшие торпед японцы активно маневрировали, обстреливая канонерку с двух сторон, пока неожиданное появление 'Бдительного' и 'Беспощадного' не перевесило чашу весов в пользу русских.

Буквально минуту спустя 'Касуми' получил прямое попадание в мостик, а ещё три снаряда угодили в корпус. Корабль противника потерял управление, и заложил циркуляцию, идя на сближение с 'Корейцем'. 'Югири' и 'Акацуки' тотчас бросились на выручку своему кораблю, прекратив расстрел 'Лейтенанта Буракова'. К этому моменту японские снаряды выкосили расчёты почти всех орудий на 'Буракове', и миноносец практически не отвечал на огонь противника.

'Югири' и 'Акацуки' удалось связать боем оба русских истребителя 1-го отряда, не позволив тем добить с ближней дистанции неуправляемый 'Касуми'. Тем временем 'Кагеро' с 'Муракумо' на буксире исчезли в ночной тьме, словно пресловутые ниньзя, а все брандеры либо уже пошли ко дну, либо вот-вот должны были отправиться в гости к Нептуну. Операция провалилась, и самураям нужно было подумать, как спасать свои собственные шкуры — к месту боя спешил 'Варяг', из гавани выходили 'Паллада', 'Новик', плюс парочка истребителей-'французов'.

Сообразив, что один из кораблей противника имеет проблемы с управлением, капитан 2-го ранга Беляев повернул свою канлодку прямиком на 'Касуми', рассчитывая протаранить врага. За время боя 'Кореец' получил множество попаданий: вышла из строя часть артиллерии, включая восьмидюймовое орудие главного калибра, имелись многочисленные пробоины в корпусе и в дымовой трубе. Несмотря на это, русские моряки продолжали вести бой, прикрыв 'Расторопный', который занимался спасением экипажа 'Гиляка'.

К сожалению, 'Кореец' не успел осуществить таран — исправив рулевое управление, 'Касуми' проскочил под носом у канонерской лодки, и дал полный ход, исчезая в темноте. В следующее мгновение 'Бдительный' и 'Беспощадный' атаковали торпедами, разрядив все шесть своих минных аппаратов. Спустя минуту одна из торпед 'Бдительного' угодила в 'Акацуки', произошёл взрыв котлов, разломивший истребитель противника напополам.

Соотношение сил ещё больше изменилось в пользу русских, и положение 'Югири' в любой момент могло стать полностью безнадёжным. Не медля ни секунды, капитан-лейтенант Кагивада отвернул в сторону, стремясь быстрее вывести свой корабль из боя. Русские какое-то время преследовали 'Югири', нанеся ему новые повреждения, но затем неожиданно отстали.

Причиной прекращения погони стало появление четырёх истребителей Первого отряда, которые подошли с зюйд-веста. Отряд капитана 1-го ранга Асайи расстрелял все свои торпеды в бою с группой 'Гремящего', а по мощи артиллерии никак не мог состязаться с 'Варягом', подходившим с норд-веста. Выпустив пару десятков снарядов по 'Корейцу', не вовремя угодившему в луч берегового прожектора, японцы поспешили убраться прочь, чтобы не попасть под ответный огонь русских крейсеров.

Вопреки ожиданиям капитана 1-го ранга Асайи, русские не стали преследовать его отряд, предпочтя дождаться рассвета на внешнем рейде у берега Тигрового полуострова. Восход солнца осветил кильватерную колонну из четырёх бронепалубных крейсеров, готовую драться с кораблями вице-адмирала Камимуры, приблизившимися к крепости. Причём, драться русские собирались, не выходя из-под прикрытия своих береговых батарей, что совершенно не устраивало командующего Второй эскадрой. После короткой перестрелки с 'Новиком' и 'Аскольдом' четвёрка японских броненосных крейсеров легла на курс отхода, и спустя пару часов скрылась за горизонтом.

Соотношение потерь с обеих сторон оказалось примерно одинаковым. Гибель 'Гиляка' отчасти компенсировалась потоплением 'Акацуки' с большей частью его экипажа. Потеряв носовую часть, надолго вышел из строя 'Сторожевой', многочисленные повреждения получили 'Кореец' и 'Лейтенант Бураков'. У японцев были повреждены и требовали серьёзного ремонта три истребителя, что вынудило адмирала Того дополнительно изъять из состава Второй эскадры 4-й отряд истребителей, оставив в распоряжении Камимуры лишь малые миноносцы.

В отличие от японцев русские не имели возможности пополнять свои силы за счёт тыловых соединений, поэтому повреждение пары истребителей огорчило Макарова больше, чем гибель новой канонерки. Вопреки своим изначальным взглядам, вице-адмирал с подачи Алексеева утвердился во мнении, что тихоокеанцы не могут позволить себе подобный размен кораблями, т.к. японцы имеют значительное превосходство в численности минных флотилий.

— Ещё один-два боя с подобными результатом, и внутренний рейд будет заставлен повреждёнными истребителями, как посудная лавка глиняными горшками, — произнёс Степан Осипович на совещании штаба эскадры на борту 'Петропавловска'. — Господа, больше нельзя откладывать минирование подходов к гавани. Николай Карлович, берите под своё командование 'Амур' и 'Енисей', и завтра же начинайте выставлять заграждения. Минирование бухты Янтоува придётся отложить дней на пять-семь. Как раз успеем починить все разрушения на 'Баяне'.

В Порт-Артуре катастрофически не хватало квалифицированных мастеров, и рабочих вообще, чтобы быстро провести ремонтные работы одновременно на десятке кораблей. Обеспокоенный медлительностью и нерасторопностью в порту, Макаров попытался расшевелить Греве, но это привело к серьёзному конфликту с последним. Контр-адмирал разразился потоком жалоб на действия временного начальника эскадры, и по прибытии в крепость Алексеев был вынужден выступить в роли миротворца между своими подчинёнными.

Макаров, впрочем, не успокоился, и приказал Греве немедленно перевести всех мастеровых и инженеров из порта Дальний, после чего эвакуировать оттуда все материалы и оборудование. Кроме того, вице-адмирал предложил мобилизовать всех квалифицированных рабочих из гражданских, как русских, так и китайцев, поставить тех и других на довольствие флота. Затем командующий флотом обратил свой взор на железнодорожное депо, где так же нашлось некоторое количество мастеровых требуемых специальностей.

Между тем, Николай Второй назначил главнокомандующим сухопутными силами в Манчжурии генерала Куропаткина. В то же самое время Линевич оставался ВРИО вплоть до приезда нового начальника, который явно не торопился с прибытием. Побеседовав с генерал-губернатором Приамурья с глазу на глаз, наместник убедил Николая Петровича, что тому следует инициировать исполнение последнего предвоенного плана — т.н. 'пожарного плана', разработанного лично Алексеевым.

— На данном этапе японцы ни за что не рискнут высадить десант на северном побережье Ляодунского залива в районе Инкоу, поэтому отряд генерала Кондратовича следует срочно перебросить к Ялу, — авторитетно заявил наместник. — Мищенко и его казаки не имеют сил, чтобы задержать японцев в Корее. Нам нужно любой ценой удерживать оборону по реке Ялу, пока из России не начнут прибывать свежие части.

Линевич согласился с доводами генерал-адъютанта, заметив, что у Куропаткина может быть своё собственное мнение о том, где должна проходить линия обороны Манчжурской армии. К тому же, пока японцы протопают через всю Корею, пройдёт месяца полтора-два, а то и более. В-общем, генерал-губернатор Приамурья вряд ли сумеет записать на свой счёт очередную победу над узкоглазыми, и все ордена и лавры достанутся новому командующему.

Утром 12-го февраля в Харбин пришла новая телеграмма из штаба адмирала Макарова. Не откладывая дело в долгий ящик, спустя сутки японцы оперативно отомстили за неудачу с брандерами. Глубокой ночью русские корабельные дозоры вновь были атакованы четвёркой вражеских истребителей, добившихся попадания одной торпедой в 'Палладу'. Крейсер удержался на плаву, сохранил ход, и на рассвете самостоятельно перешёл на мелководье у Тигрового полуострова. Перейти на внутренний рейд пока не представлялось возможным, т.к. командующий приказал выводить в море все наличные силы, намериваясь дать бой появившимся на горизонте японцам.

Следующие несколько часов генерал-адъютант и его штаб провели в тревожном ожидании новостей из Порт-Артура. Новости, как это частенько случается в подобной ситуации, запаздывали, заставляя наместника нервничать. Впрочем, нервничали и столичные адмиралы, обеспокоенные тем, что Алексеев развернул против Японии беспощадную крейсерскую войну. В Петербург уже поступили ноты протеста из Лондона и из Амстердама, и, рано, или поздно, но император будет вынужден как-то реагировать на стенания министра иностранных дел.

Выбросив вперёд отряды истребителей и крейсеров, японская эскадра медленно шла с зюйд-веста по направлению к Ляотешаню. Первыми в перестрелку с врагом вступили истребители 1-го отряда — 'французы', поддержанные 'Новиком'. Затем подоспели 'Аскольд' с 'Богатырём', успев засадить парочку снарядов в 'Читосе' раньше, чем к месту боя подтянулась пятёрка броненосцев 1-го боевого отряда. Не желая подставлять свои крейсера под огонь двенадцатидюймовок Того, Рейценштейн отдал приказ отходить на ост-норд-ост.

Японские крейсера — 3-й боевой отряд контр-адмирала Девы — и истребители принялись преследовать русских. Во время отхода крупнокалиберный снаряд угодил во 'Внушительный', вследствие чего тот стал быстро терять ход. Капитан 1-го ранга Матусевич приказал 'Грозовому' взять повреждённый корабль на буксир, а сам с тремя истребителями бросился в торпедную атаку на неприятеля.

В одном строю с 'французами' 1-го отряда в атаку помчался и 'Новик', выжимая из машин максимально возможные лошадиные силы. В этой ситуации самураи не рискнули сближаться русскими, ограничившись артогнём и торпедной стрельбой с дальней дистанции. Произошёл скоротечный бой на контркурсах, во время которого ни одна из двух десятков выпущенных сторонами торпед так и не нашла своей цели.

Контр-адмирал Дева развернул свои крейсера на помощь семерке японских истребителей, спешно отходивших под огнём 'Новика'. Вскоре корабль капитана 2-го ранга Эссена получил четыре прямых попадания, в т.ч. 203-мм снаряд в корму, повредивший рулевое управление. Несмотря на повреждение, крейсер оторвался от противника, и благополучно вышел из боя, прикрыв отступление тройки истребителей-'французов'. Благодаря храбрости и решительности Эссена и Матусевича самураи так и не смогли перехватить 'Грозовой' и 'Внушительный', которые уходили вдоль побережья Ляотешаня.

Тем временем, пользуясь преимуществом в скорости, 'Аскольд' с 'Богатырём' обрезали курс неприятельским броненосцам, вынудив японцев лечь на курс семьдесят девять. Вице-адмирал Того опасался, что его корабли попадут под продольный огонь русских крейсеров, и не смогут отвечать полным бортом. В результате этого маневра 3-й боевой отряд Девы оказался на левом траверзе 'Сикисимы', стремительно входя в зону досягаемости береговых батарей.

Спеша на помощь отряду Матусевича, внутренний рейд покинули 'Баян' под флагом командующего, 'Диана', 'Варяг', шесть истребителей из обоих отрядов. Поднимали пары, готовясь к выходу, 'Петропавловск' и остальные исправные броненосцы. Адмирал Макаров рвался навязать врагу бой, несмотря на почти двукратное численное превосходство Того в кораблях линии. На береговых батареях с нетерпением отсчитывали расстояние до 'Микасы', ожидая команды с наблюдательного пункта на вершине Ляотешаня.

Увы, японцы разочаровали и адмирала Макарова, и русских артиллеристов. Едва войдя в зону обстрела десятидюймовок с Золотой горы, противник повернул на пару румбов вправо, после чего вражеская эскадра стала удаляться от Порт-Артура. Хэйхатиро Того хорошо усвоил предыдущий урок, когда русские едва не зажали его флот между береговыми батареями и

собственными броненосцами.

Свою роль сыграло и наличие угрозы в виде двух русских крейсеров, командиры которых были готовы идти на риск, были готовы совершить маневр 'crossing the T', охватив головные корабли 1-го боевого отряда. Отряд Девы, на который, по идее, возлагалась задача по нейтрализации Рейценштейна, потерял время на баталию с 'Новиком' и русскими истребителями, в результате чего оказался на левом траверзе 'Сикисимы' — концевого броненосца Того. Хорошо ещё, что артиллеристы с береговых батарей 'простили' японского контр-адмирала, сразу же не накрыв огнём четвёрку бронепалубных крейсеров.

В ночь на 13-е февраля самураи попытались повторить свой недавний успех, вновь атаковав корабельный дозор. На сей раз к Порт-Артуру пожаловали четыре малых миноносца типа 'Циклон', приведённые на буксирах крейсерами 'Идзуми' и 'Акицусима'. Пошныряв по внешнему рейду около получаса, японцы не обнаружили ни одного русского корабля, после чего рискнули подойти к проходу в гавань.

Неприятель сразу же был обнаружен сигнальщиками 'Манджура', 'Варяга', и наблюдателями с береговых батарей. Последние открыли огонь, первым же залпом повредив миноносец 'Манадзуру', затем к веселью присоединились и канониры 'Варяга'. В ответ враг выпустил пять-шесть торпед, которые прошли мимо русской канлодки и двух номерных миноносцев, в этот момент выходивших навстречу противнику. Японцам не оставалось ничего другого, кроме как лечь на курс отхода к точке встречи со своими крейсерами.

Во второй половине дня в штаб Того поступила радиограмма, в которой сообщалось о гибели вспомогательного крейсера 'Дайчу-мару', имевшего несчастье напороться на русский броненосец. Бой произошёл в двадцати трёх милях от побережья острова Танегасима, где русские средь бела дня нагло бункеровались с захваченного ими английского угольщика. 'Дайчу-мару' первым обнаружил врага, попытался сбежать, чтобы успеть выброситься на берег Танегасимы, но сделать этого не удалось.

Появившийся с юга 'Боярин' легко отсёк вспомогательный крейсер от острова, после чего совместно с 'Ангарой' загнал японца под главный калибр 'Ретвизана'. Получив возможность поупражняться в стрельбе по скоростной мишени на большой дистанции, русские быстро засадили чугунную болванку в котельное отделение 'Дайчу-мару'. Вспомогательный крейсер стал терять ход, получил ещё парочку 305-мм снарядов, и, видя безнадёжность сопротивления, капитан 2-го ранга Мацумура отдал приказ спускать шлюпки и открывать кингстоны. После этого Мацумура заперся в каюте, и пошёл ко дну вместе со своим кораблём.

Русские не стали брать в плен никого из моряков, ограничились беглым опросом пары-тройки уцелевших офицеров. За время погони 'Дайчу-мару' успел телеграфировать, с кем именно ему не повезло столкнуться, и к месту боя на всех парах спешили 'Сума', 'Токива', и 'Нийтака'. Возня с пленными и сражение с крейсерами противника не вписывалось в ближайшие планы контр-адмирала Иессена, получившего чёткие инструкции от наместника. Три русских корабля и призовый британский угольщик быстро скрылись за горизонтом, а экипаж 'Дайчу-мару' был подобран случайно оказавшимся рядом американским пароходом, который и доставил японцев на берег. Когда спустя три часа к месту боя примчался крейсер 'Сума', от врага, как говорится, и след простыл.