Заживо погребенный

— Твой отец демонстрирует несвойственное для него терпение.

Люк ухмыльнулся.

* * *

Холод. В космосе всегда холодно. Люк залез под одеяло и обхватил колени, уставившись в иллюминатор. Звезды напоминали капли дождя, растянувшиеся по оконному стеклу. За окном сиял многомиллиардный город, жизнь там бурлила, переливаясь всеми красками, но сюда не проникало ни звука. Небо Корусанта, обычно ярко-голубое, потемнело. Посреди этого мрака сверкнула молния...

Люк помотал головой, смахивая наваждение. Дождь на Корусанте? На планете, где все, включая погоду, контролировалось Императором? Он слишком много думает о центре Империи. Но как он может иначе, ведь завтра туда отправится его отец? Внутри него вновь зашевелился страх.

Люк посмотрел на кристаллы на рабочем столе. Раз он не может уснуть, то лучше немного поработать. Ему еще столько надо узнать... Вот только уставший разум желал покоя, и Люк продолжал смотреть на звезды. Главное — не впасть в медитацию. А то сегодня ему уже хватило...

"Ты опять не спишь", — прозвучал знакомый густой голос, не искаженный вокодером. Настоящий голос его отца.

"Ты тоже", — ответил Люк, закрывая глаза и опираясь спиной на стену. Почему-то сейчас ему представились светлые спокойные стены сферообразной медицинской камеры и газ, проходящий по легким от вдоха до выдоха.

Отец волновался за него, Скайуокер чувствовал это. "Прекрасно!" — с сарказмом подумал Люк. Теперь он еще и отцу выспаться не дает. А ведь в День Империи силы Вейдеру еще как понадобятся.

"Я справлюсь, главное, во время этих речей не заснуть, — хмыкнул ситх. — Меня волнуешь ты. Думаю, бесполезно просить Дарена вколоть тебе транквилизатор?"

Люк усмехнулся, но промолчал.

"Люк, помнишь, я говорил тебе про запрет для джедаев иметь детей? У Силы другое мнение на этот счет, так что я чувствую, когда тебе плохо", — настойчиво сказал Вейдер. Он чувствовал тревогу сына.

"Все нормально", — ответил Люк.

Но они оба понимали, что это ложь.

"Не спать несколько ночей подряд — это ненормально", — Вейдер не собирался сдаваться без боя.

Скайуокер вновь воспользовался тем же аргументом.

"Но ты же..."

Отец оборвал его.

"Есть специальные тренировки, которые позволяют не спать сутками, если есть необходимость. Это отличается от простой бессонницы. Ты пытался медитировать?"

"Я тону", — тихое внезапное признание собственной слабости.

Мальчик был истинным сыном своего отца — он не хотел казаться слабым.

"Во время медитации я оказываюсь в море... Все эти волны, вспышки, пучина... Меня выкидывает куда-то", — неохотно пояснил Люк.

"Да уж, видел я это море, — подумал Вейдер. — Ты запутался".

Удивление.

Мальчик удивлен, что отец его понимает? Находясь в своей медитационной камере, Вейдер сделал глубокий вздох. Потерянность.

"Люк, тебе нужно определиться с тем, кто ты и чего хочешь".

Мальчик молчал, пытаясь сформулировать вопрос. До этого его вряд ли спрашивали о подобном.

"Например, я прихожусь тебе отцом, несмотря на то, что уже не ношу имя Энакина Скайуокера. Имена мало что значат".

Мальчик напрягся, вспомнив Эндор.

"Так кто ты: Люк Скайуокер или Кайл Наберрие? Повстанец или имперец? Ситх или джедай? Кто ты?"

Мальчику понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он, сидящий в этой каюте, и сын, и брат, и друг, чтобы вспомнить тех, кто ему дорог.

"Я Люк Скайуокер. Это было моим прошлым, но я от него не откажусь".

Вейдер улыбнулся. Наконец-то решительный ответ!

"И ты всегда был им. Я это заметил, когда ты открылся Мотме и Соло. Это был твой выбор целиком и полностью. Повстанец или имперец?"

Ожидаемое замешательство.

"По-моему, когда мы последний раз разговаривали по поводу Империи и Республики, то поссорились, и решили эту тему исключить из разговоров", — припомнил Люк.

"От судьбы не уйдешь", — хмыкнул Вейдер.

"Значит, все-таки поссоримся", — пришел обреченный ответ.

Люк почувствовал, как отец сделал глубокий вдох. Он вновь искал слова, чтобы достучаться до сына.

"Как ты понимаешь, я не могу позволить тебе и дальше заниматься преступной деятельностью в Альянсе против государства, которому я служу".

Вейдер помотал головой: не те мысли.

"И я не могу дать повстанцам такой козырь".

Собственничество. Совсем не те чувства.

"Чего ты хочешь, Люк?"

Вейдер ощутил дрожь на той стороне. Мальчик пытался сформировать мысли, но его отцу было достаточно чувств и ощущений. Достаточно смутных чувств. Равенства... Свободы... Мира...

"Почему ты считаешь, что этого не может быть в Империи?"

"Демократия?"

"Люк, меня сейчас интересуют твои желания, а не слова твоей сестры, и не мои собственные мысли относительно твоей судьбы"

"Ну, пока у тебя неплохо получается. Я присоединился к Империи и нахожусь здесь, рядом с тобой. Осталось только на Темную сторону перейти, и все получится так, как ты хотел".

"Ты не ответил на вопрос", — заметил Вейдер. Он был удивительно спокоен, мальчик же чувствовал напряжение.

"Я не знаю ответа", — сказал Люк.

"Как твои друзья отнесутся к нашему родству?" — вопрос как удар под дых.

Скайуокеру хотелось отгородиться, но отец не давал ему разорвать связь. Вопрос, мучивший Люка еще с Беспина.

"Думаю, они смирятся с этим. Хан же как-то принял это".

"Тогда ты ничего не теряешь. Для тебя Альянс — это не принципы. Это твои друзья".

Странно осознавать, но это было правдой. Люк и в самом деле не лез в идеологию Альянса, не участвовал в дискуссиях, в отличие от Леи. Он просто спасал своих друзей. Он занимался этим и сейчас — только вместе с отцом.

"Империи нужны талантливые люди с новыми идеями, чтобы реформировать ее. Легче изменить государство, чем полностью разрушить его и попытаться воссоздать заново", — прокомментировал Вейдер его мысли.

Возмущение.

"Люк, в этом состоянии ты не можешь скрывать свои мысли, а также не можешь солгать. Как и я".

Замешательство. Дрожь. Все это быстро сменилось любопытством. Еще бы, такая возможность узнать и понять отца! Но Вейдер тоже хотел понять собственного сына.

"Люк, твои принципы остались такими же и здесь".

"Вопрос ведь не в том, имперец я или повстанец?" — заметил его ребенок.

Облегчение. Неужели мальчик начинает понимать?..

"Герой Альянса или сын второго человека Империи?"

Все на самом деле просто. Но просто не значит легко. Вопрос сформулирован правильно — Люк чувствовал одобрение отца. И понимал, что второй вариант импонирует ему больше. Скайуокер никогда не хотел быть героем, он легко мог отказаться от этого. Но он хотел быть сыном.

На душе стало как-то спокойно. Нужно было лишь отказаться от одного из вариантов.

"Остается последний вопрос: ситх или джедай?" — спросил Люк, надеясь на подсказку отца во второй раз.

"Мне все равно, на какой ты стороне Силы, — ответил Вейдер. — Главное, чтобы ты был на моей стороне".

"Ты пытался заставить меня выбрать Темную сторону Силы".

Боль и горечь захлестнули Люка. И страх. Но он не был уверен, что это именно его эмоции. И вся эта связь... Он не знал, где кончались его эмоции, и начинались эмоции отца. Неужели Вейдер чего-то боится?

* * *

— В Силе произошли серьезные изменения, — буднично произнес Император.

— Я почувствовал, — ответил Вейдер.

— У нас появился новый враг. Люк Скайуокер.

Дрожь. Он знает, но откуда?! И в ответ всего лишь краткое:

— Да, учитель.

— Он может нас уничтожить, — произнес Император.

Учитель боится. Он захочет уничтожить угрозу.

— Он всего лишь мальчик, — срывается с губ Вейдера.

Страх. Кого он убеждает: себя или учителя? Он не знает, просто хочет защитить своего сына.

— Оби-Ван не успел его обучить, — еще один аргумент.

Он чистый лист, учитель. Не джедай, коих мы поклялись уничтожить.

— Уровень его Силы высок, — продолжал Император. — Сын Скайуокера не

должен стать джедаем.

Глубокий вдох и пришедшее понимание. Император не видит будущего мальчика — вот истинная причина его страха. Учитывая наследственность, Силу... У него всего несколько секунд до оглашения приговора.

— Если его можно обратить... — начал Вейдер, пряча тревогу и отсылая надежду.

Император не дал ему завершить фразу:

— Да, сделай так. Он станет ценным союзником.

— Он присоединится к нам или умрет, — холодно произносит Вейдер, пряча в безразличии облегчение.

Приговор вынесен, главное, не привести в исполнение вторую часть. Ему страшно, ведь впервые за двадцать лет у него появилось то, что он мог потерять. И более страшным является то, что его Мастер об этом знает.

* * *

"Люк!" — позвал он. Связь еще держалась. Просто мальчик был несколько поражен, услышав этот разговор. Ему надо быть осторожнее. Сейчас Вейдер не мог скрыть свои мысли щитами, но еще рано разрывать связь. Мальчик должен многое понять, а он — немного потерпеть.

"Я помню безрассудный поступок пилота, взорвавшего Звезду Смерти, и помню желание Палпатина найти его. Один из самых разыскиваемых повстанцев, которого я непременно должен был поймать. И когда я узнал, что это мой сын, то я испытал гордость, и сумасшедший поступок в моих глазах стал подвигом".

Вейдеру это казалось забавным. Люк молчал. Отец решил искренне поговорить, и мальчик боялся спугнуть это желание. Вопросы подождут.

"Палпатин узнал о тебе, и я молил Силу, чтобы ты не стал джедаем, подписав себе смертный приговор. Но когда я тебя встретил, ты уже шел по этому пути. Джедаи не сказали тебе правду ни обо мне, ни о последствиях твоего выбора".

И Вейдер ненавидел их за это. Мало того что они сделали с ним... Но сын... Татуин, Звезда Смерти, первый полет, чуть не ставший последним. Ложь и призывы к отцеубийству. Даже у него, темного воина, безжалостного ситха, были принципы.

"Человеку нельзя навязывать сторону Силы — он должен выбрать ее сам. Но я посчитал, что могу выбрать за тебя, я хотел, чтобы ты жил".

"Человеку нельзя навязывать сторону Силы", — эхом отдалось в сознании Люка. Сожаление и удивление странно переплетались, создавая невероятную эмоцию. — Человек, насильно использующий ту или иную сторону, слабее. Его легче победить, ведь он сам идет против себя".

"Вот поэтому, Люк, я никогда не перейду на Светлую сторону Силы, — добавил Вейдер. — Я бы все равно принял Тьму. Палпатин лишь ускорил мое решение".

Признание пробило брешь в словах джедаев. А он был таким наивным!

"Я был таким глупым на Эндоре", — смущенно признал Люк.

"По крайней мере, тебе хватило ума прийти ко мне самому".

Скайуокер явно сомневался по поводу разумности этого поступка.

"Представь, если бы я отправился искать тебя сам?"

В сознании промелькнула картинка. Юноша в окружении тел. Повстанцы, его друзья... Красный клинок, направленный на него...

"Я привык достигать цели любыми средствами, пойми".

Это уже поняли пираты, которые уже упокоились в Силе. После зачистки, устроенной недавно Эскадроном Смерти.

"Но теперь мне есть, что терять..."

Пауза. Вейдеру с трудом далось это признание.

"И поэтому ты не летишь со мной на Корусант. Я всего лишь хочу защитить то, что мне важно. Я и так уже потерял твою сестру".

* * *

Высокие колонны величественного здания. В тени, вдалеке от всех, стоят двое. Девушка с каштановыми волосами, уложенными в сложную прическу, и с удивительными сияющими теплыми карими глазами смотрит на златовласого юношу в черном. Смотрит одновременно со страхом и надеждой.

"Я беременна".

Он обнимает ее. Ему тоже страшно — он боится за нее.

"Что мы будем делать?"

Он просит ее помолчать, ведь он начинает понимать. Это было неожиданно, но он хотел этого. Даже если не признавался в этом себе.

"Это самый радостный момент в моей жизни".

Его слова тонут в потоке эмоций. Он прижимает ее сильней и неожиданно понимает. Он чувствует Силу внутри нее. Их ребенок, скорее всего, унаследует его способности... И где-то в глубине снова проснулся страх... Нет, он уже понял, что их брак перестанет быть тайным, и он будет вынужден уйти из Ордена. Он боялся другого. Джедаи могут забрать...

* * *

Одно из самых драгоценных воспоминаний, которое двадцать лет он пытался стереть из своей памяти. Больно, но он должен был это выдержать, потому что мальчик должен был знать... Потому что неизвестно, будет ли потом у них время, чтобы поговорить...

"По сути, так и случилось, — сказал Люк. — Джедаи забрали нас с Леей, отправив ее на Альдераан, а меня на Татуин".

Вейдер задумался: а не много ли он показал сыну...

"Почему мы раньше не говорили так?" — спросил мальчик, наконец-то понявший мотивы отца.

"Учитывая, что во время нашего первого разговора ты предпочел спрыгнуть в..."

"Я..." — начал Люк, но так и не нашел что ответить.

"И то, что я сделал, признав тебя умершим... Я был уверен, что ты будешь меня ненавидеть".

Люка поразило то, что отец был готов на это. Он осознанно шел на это, считая, что пусть Люк ненавидит его, но будет жив.

* * *

"Как ты мог? Как ты мог решать за меня?! То, что ты мой отец, не дает тебе на это никакого права!!! — дикий звериный крик со взглядом загнанного животного. Ненависть, пылающая в синих глазах. — Ты!!!"

Он смотрел на эту сцену, сжимая кулаки и напоминая себе, что этот мальчишка, кричащий на него, его сын. Люк имел право так себя вести, и Вейдер заслуживал этого. Все, чего он хотел — увести чадо от удара. А каковы буду цена или средства, уже не важно.

Но, несмотря на это, неприятно было чувствовать, как неподалеку от него страдал его ребенок, погруженный в свои сомнения и страхи. И Вейдер не знал, что делать, он растерялся.

Вейдер молчит — время резких слов подходит к концу. Он и так сказал слишком многое, а он Люк не желал даже слушать.

Мальчик зол, но ситху свой гнев надо держать под контролем. Он должен помнить — защитить и научить, не более. Для этого не обязательно, чтобы мальчик был к нему привязан... Конечно, это больно, но его боль, по сравнению с жизнью его сына, сейчас ничего не значит.

И его сыну тоже больно... Какой, к забракам, контроль эмоций?! Сила сжимается, и прогибается металл...

* * *

"И да, я жалею, что ты..."

"Это было вначале..." — вырвалось у Люка.

"Я не думал, что ты простишь меня, когда отправил тебя на "Исполнитель". Но с тобой был бы Дарен. Он обрадовался, когда узнал, что сын Падме жив, в конце концов, он твой дядя. Позже можно было бы отправить вас обоих на Набу".

"Ты был мне нужен", — сказал Люк.

Вейдер так не считал.

"Ты мне нужен", — повторил мальчик.

Вейдер улыбнулся — мальчик успокоился. Значит не зря. Он хорошо понимал, что даже ситхам нужен покой, а эмоции... Эмоции нужны лишь на поле боя, чтобы воплотить в жизнь то, что было заранее обдумано.

"Спи".

Он скоро найдет его сестру.

========== Глава 26 ==========

Хэн пораженно смотрел на изображение Энакина Скайуокера. Высокий широкоплечий юноша со светлыми кудрями и удивительной синевы глазами. "Так вот в кого Люк такой смазливый", — хмыкнул кореллианец. Только шрам на лице добавлял рыцарю некоторую брутальность, показывая, через что он прошел. Неужели это лицо, пускай и изменившееся за двадцать лет, было скрыто под маской Ужаса Галактики и личного Палача Императора? Великолепный пилот, смелый генерал, участвовавший в космических и наземных битвах. В принципе ничего не изменилось. Вейдер так и остался великим летчиком и прекрасным военачальником.