"Седьмая печать"

— Вампиризм, — резюмировал Дуку. — Или пожертвовать свою Силу, или... отнять жизнь у кого-то еще.

— Да. Энакин убил свою жену. Дети... Мальчик не выжил. Он был очень силен. Девочке повезло.

— Что произошло дальше?

Кеноби вздохнул, но продолжил изливать душу:

— Гранд-магистр Йода подменил ребенка.

— Что?!

Оби-Ван уставился в пространство, рассказывая. Он говорил, говорил, говорил... О переродившемся ситхе, сыне Энакина Скайуокера, волею судьбы и насмешкой Силы оказавшемся в теле сына Кеноби. Он говорил, и слезы тихо катились по его щекам.

— И так я оказался здесь, — Оби-Ван, аккуратно промокнул слезы платком, спрятал его в рукав трясущейся рукой. — Переломный момент. Бендомир... Как там. Билет на корабль, контролируемый хаттами. Интересно, если бы я не попал в это тело, этот Кеноби, он долетел бы до планеты? Или его убили бы враждующие шахтеры? Или он бы погиб на Бендомире от рук Ксанатоса? Или был продан в рабство... Меня продали. И пытались стереть память. Сколько вариантов!

— Без сопровождения? — сузил глаза Пиелл.

— Да. И я не один такой... Скольких сильных и талантливых выкинули прочь, потому что никто не выбрал? Скольких совратили во Тьму? Скольких убили? Зачем отрывать детей от семей, воровать и отбирать насильно? Чтобы потом выбросить?

— Это ваше мнение? — поинтересовалась МассБода.

— Нет, — хмыкнул Кеноби. — Это мнение галактики. Это мнение обывателей... А не элиты, с которой имеют дело джедаи.

Советники снова переглянулись.

— Этот момент мы обсудим отдельно, — прохладным голосом отметила женщина. — А теперь вернемся к вам. Дэв Палпатин. Почему он отправил вас сюда?

— Возвращение долгов. Он был благодарен за Лею и прочее.

— Хорошо... Последний момент. Почему вы остались? Здесь?

— Я джедай, — грустно улыбнулся Кеноби. — Этого не изменить.

— Хорошо. Благодарим вас за ваши откровения, мастер Кеноби, — кивнула МассБода. — Думаю, в падаванах вам ходить недолго. Максимум... года два. Мы ведь должны соблюдать хоть какие-то внешние приличия? — с юмором посмотрела на Дуку женщина. — Ян?

— Хороший ученик — откровение для учителя, — согласился мужчина. — За этот год я многому научил... и многому научился.

— Прекрасно. Вы свободны, падаван Кеноби.

Оби-Ван поклонился и вышел, гордо вскинув голову. В Силе растекалось облегчение. Советники дождались закрытия двери, после чего переглянулись.

— Господа, нам предстоит много работы, — голос Мастера Теней не предвещал ничего хорошего ни для Йоды, ни для Мейса Винду, ни для Джинна. Для Сидиуса, впрочем, тоже. — Мы запустили Орден. Пора вспомнить наши обязанности.

Вернувшегося после долгого и крайне бурного обсуждения Дуку встретили витающие в воздухе вкусные запахи рагу из мяса нерфов и тонкий аромат кореллианского бренди. Вялый Оби-Ван развалился в кресле — ногу на ногу, держа в руке хрустальный стакан, до краев полный янтарной жидкости. Дуку бросил взгляд на бутылку — половина.

Мужчина вздохнул, но читать лекцию не стал — не тот вариант. Кеноби знает, что делает, по крайней мере, Ян на это надеялся. Джедай сел рядом, протянув стакан. Оби-Ван молча налил ему бренди, поставил бутылку на маленький столик и выпил половину своей порции, как воду. Ян только брови поднял удивленно: пил его падаван профессионально.

— Не волнуйтесь, мастер, — голос мальчишки был гладким, только изысканный корускантский акцент стал гуще. Таким голосом женщин очаровывать и врагам зубы заговаривать. Кеноби хмыкнул: — Да, я тоже так думаю. И делаю.

Дуку издал короткий смешок, делая глоток. Оби-Ван допил налитое, после чего повторил процедуру.

— Плохо не станет? — поинтересовался мужчина, смакуя напиток. Очень, очень хороший бренди, совсем не ширпотреб.

— Нет, — грустно покачал головой Кеноби. — К сожалению. Нравится?

Магистр кивнул.

— Как оказалось, мои любимые поставщики есть и в этой реальности, — улыбнулся мальчишка, нежно глядя на тяжелую литровую бутылку. — Дорого, но оно того стоит.

Дуку хмыкнул, но промолчал, делая мысленную отметку о том, что позже стоит узнать адреса. Чай был восхитительным, бренди — тоже.

— Падаван...

— Да, мастер? — легко отозвался Кеноби, делая глоток.

— Я хочу задать вопрос...

— Да.

— Люк Скайуокер. Почему ты его не обучал? — темные глаза мастера смотрели с неподдельным интересом. Кеноби допил бренди, поставил стакан... Налил еще. Выпил залпом.

— Я... Это и сложно, и просто. С одной стороны, я выполнял приказ Йоды. С другой — Ларсы не хотели меня видеть рядом с мальчиком. С третьей... Я знал, что со мной что-то неправильно.

— Падение в Свет.

— Да, мастер. Если бы я начал его учить... — Оби-Ван покачал головой. — Вполне возможно, что ребенок стал бы светлым аналогом ситха. Крайне радикального толка. Поэтому я оправдывался приказом.

— Понимаю, — вздохнул Дуку, вспоминая свои провалы. Комари Воса, Галидраан... Да и не только это. Оби-Ван улыбнулся, вставая.

— Спарринг? — светским тоном предложил он. — Мне надо размяться.

Дуку бросил взгляд на почти пустую бутылку, но кивнул. Спарринги с его падаваном были великолепны. Ян был мастером макаши — единственным настоящим Мастером во всем Ордене. Он гонял осмеливающихся пробовать свои силы против него в тренировочных залах нещадно, невзирая на свой возраст. Кеноби старого магистра приятно удивлял.

Он являлся мастером соресу.

Опытный фехтовальщик, Дуку видел перед собой Мастера. Да, это детское тело еще не наработало все необходимые рефлексы, еще присутствовали шероховатости и маленькие заминки, но мужчина смотрел глубже. Как он теперь знал, с момента вселения прошел год. Всего лишь год. Как только Кеноби восстановит свою форму, поднимет выносливость и наработает физическую память... Он будет практически непобедим.

Глупцы считают, что соресу — это только оборона, что оно для слабаков и неумех, но Дуку понимал истину, скрытую под оправданиями тех, кто ничего не понимает в искусстве боя. Когда-то то же самое говорили о макаши — древнем дуэльном искусстве. Ян доказал, что эта форма сильно недооценена, сейчас он видел ту же картину.

Кеноби, несмотря на все свое внешнее спокойствие и благовоспитанность, был импульсивным адреналиновым наркоманом. После рассказа о дуэли с ситхом, Ян понял, почему Оби-Ван, годами практикующий под присмотром Квай-Гона атару, гораздо больше подходящее его огненному темпераменту, резко изменил свою приверженность после гибели мужчины.

Падаван не стал спокойным или ленивым... Нет. Он лишь обуздал свои порывы, укротив их, как дамба направляет разливающуюся реку в нужную сторону, как взрывы срывают лавины в нужный момент.

Истинный мастер соресу — это хищник, берущий жертву измором, терпеливо выматывающий противника и ждущий момента для атаки: быстрой, точной, смертельной.

Оби-Ван Кеноби был мастером.

И Дуку был горд тем, что помогает гранить бриллиант этого таланта, отполировывая его до нестерпимого блеска.

Сейберы загудели, мастер и падаван встали в позицию. Дуку налетел вихрем, Кеноби был незыблем, как скала. Они танцевали, невзирая на толпу, тут же начавшую собираться вдоль стен зала. Зрители восхищенно переговаривались, затылок погруженного в бой Оби-Вана сверлил тяжелый взгляд.

Кеноби скользил по полу, привычно размышляя над разговором с Советом. Впервые за долгое время он чувствовал, что ему полегчало. Он выплеснул то, что носил в душе годами, и теперь чувствовал непривычную легкость. Да, в некоторых местах его рассказ был... Скажем так, он немного сгустил краски, рассказав версию, о которой ему поведал Дэв. В частности Чистка. В его реальности она была гораздо мягче. И Вейдер... Кеноби отрубил своему ученику ноги и руку, это да. Но он отшвырнул его Силой в сторону, не давая упасть в лаву. В его реальности Скайуокер не обгорел до состояния головешки. К тому же ноги были отрублены на уровне голеней, не бедер, а потом примчался Сидиус и принялся хлопотать вокруг инвалида...

В принципе, его ранения не были критичными. А вот насчет Падме Оби-Ван был не уверен. То ли травмы женщины и вправду были настолько тяжелыми, то ли Сидиус действительно вытянул ее силы, как в рассказе Дэва, то ли Йода помог несчастной уйти на тот свет... После новости о том, что гранд-магистр подменил Люка Скайуокера, лояльность мужчины к древнему джедаю, да и к кодексу, сильно поколебалась. Он не хотел в это лезть, опасаясь за свою психику, и так подорванную Чисткой и всем пережитым.

Он помнил безумие Светлой стороны, затапливающее его каждый раз, как умирал один из джедаев. Интересно, не это ли произошло тысячу лет назад при Руусане, когда с поля боя уходили Бейн и будущая Дарт Занна? Только вектор Силы был иным?

Кеноби помнил беспощадный холодный Свет, заливающий его, он помнил жестокую рациональность и нечеловеческую логику этого состояния и не желал повторения подобного кошмара. Пустыня немного помогла ему прочистить мозги, да и Бейл отвлекал, как и повстанцы, но...

Оби-Ван не жалел о том, что немного дополнил свой рассказ о пережитом. Совет должен был быть впечатлен в должной степени, так что более жесткий вариант, известный от Дэва, послужил благой цели.

В конце концов, все это правда. С определенной точки зрения.

* * *

Квай-Гон угрюмо нахохлился, опираясь спиной на ствол дерева. Его любимое место в Зале Тысячи фонтанов, укромное и тихое. Мягкая травка, зонтичное дерево с Фелуции, закрывающее кроной от любопытных глаз, умиротворяющее журчание фонтанчика поблизости и насыщенное присутствие Живой Силы вокруг.

Обычно для мужчины было достаточно пары минут здесь, чтобы расслабиться, но не в этот раз.

Издали долетел звонкий детский смех, падаваны и инициированные оккупировали большой фонтан, устроив заплыв в теплой воде. Джинн вздрогнул, плотнее запахивая робу. Перед глазами вертелись картинки, приносящие только боль и раздражение.

Мастер Дуку и падаван Кеноби. Мастер и падаван... Квай-Гон моргнул, отгоняя видения, в последнее время все чаще и чаще его посещающие. Это он должен был быть в этом зале, обучая мальчишку. Это он должен был раскрыть его таланты... Сила практически орала ему в уши, но он отказался ее слышать. Почему?

Он ведь всегда ее слушал! Всегда. Он следовал воле Силы, но не в этот раз. И теперь все так неправильно... Совсем...

* * *

МассБода не знала, что делать первым: хвататься за голову, за меч или за толстую и длинную палку. Они... упустили Орден. И это еще мягко сказано.

Рассказ неожиданного путешественника во времени и пространстве помог вскрыть столько гнойников и припудренных трупных пятен на выглядящем идеальным теле Ордена, что Совет Первого знания готов на колени встать и целовать Кеноби сапоги — за то, что это произошло сейчас, а не тогда, когда Храм штурмуют легионы, возглавляемые ситхами.

Ситуацию можно описать только очень нецензурными словами. Цензурными — нет, они слишком мягкие и слишком цивилизованные. И их не хватает. Тысяча лет мира подействовала на джедаев угнетающе. Вернее, не так.

Тысяча лет мира после Руусанской реформации привели к разложению Ордена до состояния гниющего зомби. Он шевелится, он ходит и разговаривает, а если его припудрить и приодеть, а также обильно обрызгать духами, то можно притвориться, что он не мертв, а вполне себе жив.

Но это лишь иллюзия.

Совет Первого знания еще сохраняет свои привилегии, но его влияние в последние годы все уменьшается и уменьшается. Высший Совет с головой нырнул в мутный океан политической жизни, и Орден все дальше отходит от воли Силы и все ближе подползает к воле Сената.

Кодекс стал догмой и тисками.

Эти изменения были медленными и плавными, им не год, не два... Столетия. Тени, которые несли тяжелое бремя по поддержанию не баланса, о котором постоянно разглагольствует Высший Совет, а просто шанса на мир, практически исчезли. Раньше их были сотни. Теперь — единицы. И дело даже не в том, что быть одним из них — тяжело, а в отношении окружающих.

Опасение в отношении Темной стороны перешло в страх. Не тот, что мотивирует на укрепление собственной веры и характера, а тот, что приводит к потере контроля и слепой панике. Одна из множества вещей, что они пропустили. Ведь как говорил Йода?

Если однажды коснулся ты Темной стороны, то всегда доминировать она будет. И нет пути назад.

Но ведь это не так. Да, вернуться из Тьмы тяжело, но это возможно. Есть документальные свидетельства, есть показания очевидцев, Тени каждую секунду своего существования балансируют на грани... Это возможно. Но теперь Темная сторона стала жупелом, а ситхи — страшными детскими сказками. Они превратились в миф, и МассБода качала головой, вспоминая рассказ Кеноби о реакции Совета на встречу с Молом. Впрочем, магистра беспокоило не только это.

Оби-Ван продолжил рассказывать о своей жизни в Ордене. И чем больше они слушали, тем меньше все это им нравилось. Игнорирование нужд рядовых членов Ордена, от мала до велика. Издевательства. Высокомерие и непримиримость. Отбрасывание многовековых традиций и опыта, проверенных временем и оплаченных кровью. Подмена понятий. И многое, многое другое.

МассБода была бы рада, если б все это присутствовало в том мире, но, увы, и этот оказался столь же несовершенным. Сходство было слишком пугающим для того, чтобы спать спокойно. Впервые за долгие годы Совет собирался каждый день. Они слушали рассказы Кеноби, сравнивали, обсуждали, посылали запросы. Через три месяца напряженной предварительной подготовки, когда была собрана информация и статистика, МассБода впервые за годы понуро сидела в тишине кабинета, дегустируя чай с хорошей дозой твилекского ликера.

Работа предстояла нешуточная, и женщина морально готовилась к неизбежному. Если бы не Кеноби... Она хмыкнула, вспоминая рассказы Оби-Вана о годах его падаванства, его попытки достойно воспитать так неожиданно навязанного ему Избранного... Магистр допила чай, налила еще и щедро плеснула ликер, наслаждаясь пряным ароматом.

— Избранный, — проворчала она, делая глоток. — Баланс, чтоб его! Какой, к черту, баланс у табуретки на одной ноге? Чушь. Баланс — только если всего поровну...

Женщина вздохнула, лениво прокручивая мысль, и неожиданно застыла.

— Поровну, — лихорадочно пробормотала она, отставив чашку. — Поровну! Это надо проверить. Срочно.

Пришедшая в голову мысль была слишком пугающей и слишком важной, чтобы отбросить ее в сторону.

* * *

Дуку влетел в гостиную, сжимая меч, краем уха ловя прочувствованную ругань своего падавана, явно свалившегося с кровати на пол. Взъерошенная МассБода уставилась дикими глазами на выглянувшего из комнатки мальчишку, потом — на злобно нахмурившегося Яна.

— Магистр, — в басе мужчины присутствовали рычащие нотки, — что стряслось? Ночь.

— Кеноби. Вы делали проверку на мидихлорианы после вселения? — голос женщины дрожал от нетерпения. Падаван и мастер изумленно переглянулись.

— Нет, — пожал плечами Оби-Ван, приглаживая рукой торчащие во все стороны волосы. — С чего вдруг? Я и так знаю. Пятнадцать и три.