Воцарившаяся наверху темнота тут была вовсе ни при чём. Правда, что свет солнца никогда не заглядывал в угрюмые подземелья — но брезговала ими и чаровница-ночь. Не свистал здесь соловушка, не роились под лунным светом полоумные цветочные феечки. И даже мрачный мохнорылый охотник, нетопырь не пролетал неслышно в поисках глупых мотыльков.
Словом, ни ночь, ни это узилище тут ни при чём. А при том здесь вот этот несуетливый дедушка, которого в другое время Ридд охотно бы нанизал на пару футов шпаги или определил бы в петлю под крепкой ветвью...
— Умеешь же ты задачки подкидывать, мастер Ридд, — буркнул баронский палач, едва закрыв дверь в свою тесную и захламлённую наводящими дрожь инструментами каморку.
Стих стон какого-то бедняги из дальней камеры, отрезало и позвякивание подпалачика, готовившего и смазывавшего к завтрашнему трудовому дню какое-то замысловатое приспособление. А дедок сидел за столом, сгорбившись и сквозь зубы поминая всуе всех до единого демонов, каких только и мог припомнить.
Ридд уже забеспокоился — не придётся ли применять к дедку кое-какие развязывающие язык меры, но тот вдруг сгорбился и негромко заговорил сам. Оказалось, что подозрения городских жуликов и мастера Ридда верны. Монашек из Храма уже обретается в пытошных застенках и поёт аки пташка. Только, поменьше бы таких певцов непернатых!
— Поначалу упирался маленько, трепыхался. Та ничо, и не таких обламывали, — палач дёрнул щекой. — Молитовки святые, на кои он надеялся, мягонько мы сняли, а там уж...
Верно, верно приметил Ридд! Серьёзный человек прибыл под личиной храмовника — собственно, жрецом храма он и оказался. Сильным и неплохо осенённым благодатью, двоих успел до калечи довести, пока повязали. Да только вот, на нём цепочка и оборвалась, едва начавшись.
— Верно, заказали ему прибрать нашего барона-благодетеля. Но, не сразу, а по определённому сигналу. И так всё ловко подстроено, что все ниточки в одну сторону — не знает он ни нанимателя, ни откуда тот. Через мальчишек-посыльных записки приходят, и всё.
По обоюдному согласию, оба мужчины обходили молчанием тему, что надо бы самому барону сообщить. Но ведь, никто не собирался того шельмеца-святошу прилюдно на виселицу тащить, а уж живым отпускать точно. Не след их милости о том знать! Тут ведь как — бывает иногда, что жил-жил себе монашек перехожий, а потом вдруг и пропал весь. А что там к чему, то пусть у Храма голова болит — он человек божий, тут светская власть и слова сказать не моги...
Некстати в голову парня вплыла мысль, что если вся кровь, которую видели эти стены, вдруг выступит из них, палач и его помощники просто захлебнутся. По правде говоря, туда им и дорога... он потряс головой, отгоняя непрошенные мысли.
"Малышка, чтоб сильно там не страдать, поразмысли над принципом наименьшего зла. Когда просто приходится причинять малое зло, чтобы предотвратить большее"
Ответом оказалось раздавшееся где-то ближе к правому уху, которое тотчас же зачесалось, сдавленное рыдание. Ридд меланхолично подёргал себя за мочку, и только сейчас подал голос.
— Каким способом-то хоть?
Дедок оживился — уж насчёт этого схваченного беднягу пытали особо дотошно — и принялся вещать. Оказалось, что в Храмах прекрасно знают новомодные веяния магии с её бинарными заклинаниями. Два вроде бы безобидных заклятья, без труда могущие обмануть самые изощрённые системы защиты, срабатывают лишь встретившись в организме жертвы. Результат... понятен, в общем. Всё с той лишь разницей, что тут должны были сработать две особые, не встречающиеся ни в каких требниках молитвы — уж у каждого жреца их как на барбосе блох. Бормочут под нос непрерывно, ни в жизнь и не заставишь себя прислушаться или хоть различить их.
— Всё было бы похоже просто на апоплексический удар, мастер Ридд. Вот сволота же! — дедок сокрушённо стукнул по столу сухоньким кулачком.
— Мало того, что против невладеющего магией, так ещё и полновластного барона, на котором тут в приграничье всё держится, — поморщился Ридд.
И старый палач не выдержал взгляда, отвёл глаза и меленько покивал. Да что ж тут непонятного? Сразу две очень тяжёлые статьи королевских законов нарушены — бывало, и за меньшее без лишних проволочек отправляли на виселицу. В общем, за судьбу сейчас забывшегося в зыбком сне жреца можно было не беспокоиться... вернее, просто не будет у того никакой судьбы.
— Неужели ни каких зацепок — зачем, почему? — ещё попытался хорохориться сбитый с толку парень, но палач опять насупился.
— Обижаешь, мастер Ридд, я в своём ремесле умудрён, и весьма. Нешто пропустил бы что? По всему выходит, что просто наёмный убивец тот жрец и есть — да и наниматель, скорее всего, тоже лишь посредник, — выцветший, как и весь он сам, голос старика выражал лёгкое неодобрение непочтительностью гостя к старшим.
— Да понимаю я, только не могу смириться, деда! Я ж охранитель классный, второго ранга — три фрахта сделал, и ни разу с моих нанимателей и волосок не упал. Хотя однажды махаться пришлось серьёзно. Правда, там я действовал открыто, да со всемерной поддержкой... — голос Ридда пресёкся, словно на ум ему пришла мысль, а в глазах загорелся огонёк. — А вообще, есть тут одна задумка!
Он прищёлкнул в воздухе пальцами, словно по этому жесту пред очи хозяина просто обязана была явиться стоящая идея. Есть! Вот оно!
Нет, мастер Ридд — ты невыносим! — и всё же, дриада тоже развеселилась от необычности замысла.
— Так, деда — пусть твои парни пока посматривают, а я завтра устрою, как нам барона уберечь. Придумай пока, чем бы их милость занять, чтоб из замка весь день не отлучался.
Энтузиазм — дело заразное ничуть не в меньшей степени, чем моровое поветрие. Потому что дедок с той стороны тоже изрядно просветлел лицом и даже поклялся организовать своему кормильцу и благодетелю маленько хлопот в доме. А Ридд подался вперёд и негромко шепнул:
— Пока мы не разыщем, за что хотят убить барона Шарто, у нас не будет даже догадки — кто. Ведь наверняка придут и другие убийцы, которые могут оказаться более удачливыми. Но вот как только мы ответим на первый вопрос...
У палача после этих слов сделалась такая физиономия — или харя, мастер Ридд? — что тут содрогнулись бы в слепом ужасе и вволю попившие кровушки тиски для пальцев. Уж этот старикан порядок знал как никто, хоть и костолом матёрый. И за обиду своего барона вполне мог положить на пыточный станок хоть бы и самого короля. Вот же урод моральный, прости меня святой Динас!
— Всё, дед, держи тут оборону, чтоб даже муха не пролетела! Я пока побежал дальше. Тут ещё и перворождённые зачем-то нос сунули, а я непоняток не люблю, знаешь ли. Становлюсь недоверчивым и чуть что за клинок хватаюсь — и тогда головы полетят так, что только успевай в Храме панихиды заказывать!
Ридд подхватился из-за стола, кивнул на прощанье зловеще ощерившемуся старому палачу и быстро направился наружу, в выложенный грубым камнем коридор. А затем и наверх по серым потёртым ступеням...
Лишь здесь парень ненадолго остановился, подставив разгорячённое лицо свету лун и еле заметному дуновению свежего ночного воздуха. Вот же работёнка — все спят или... тоже спят, но с жёнами или подружками. А тут мотайся как ополоумевший, выкуренный из норы лис и крутись, крутись, крутись. Ощущение, что он упустил из виду что-то важное и лежащее чуть ли не на виду, снова нахлынуло так внезапно, что мир пошатнулся в глазах. Ридду пришлось даже ухватиться рукой за угол неприметного домишки в глубине замкового двора... и всё же, мысль ускользнула так же внезапно, как и приблизилась.
Словно коварная обольстительница, которая по прихоти своей то приближает, дразнясь, то вдруг отдаляет своего обожателя, догадка на этот раз предпочла скрыться и опять где-то спрятаться.
Прости, мастер Ридд, я не сумела сделать большего. У тебя в голове и без того всё так запутано. Знала, что просто не будет — но чтобы настолько?
"Не напрягайся, малышка, а то цвет личика себе испортишь!" — хохотнул Ридд и под прикрытием тени очень кстати закрывшего яркую Белль облачка припустил через двор. Причём, нимало не озаботясь тем обстоятельством, что дриада с прилежанием хорошего грабителя могил копается в его мыслях и воспоминаниях. — "Очень тяжела и странна жизнь простого телохрана!"
Путь парня хоть и приходился как раз к парадному входу в дворец, но всё же проходил мимо него дальше. На бегу Ридд шаловливо погладил растущие по обеим сторонам от двери высокие растения в кадушках и с мясистыми листьями, а потому ничуть не удивился, когда в голове словно зажёгся на миг огонёк, а чей-то голос с хорошо заметной нарочитой и даже едкой занудностью прокомментировал:
Ficus benjamina, никакими целебными или противоположными свойствами не обладает.
"Спасибо, малышка — буду знать!" — парень мимолётно улыбнулся своему до сих пор не угасшему мальчишечьему желанию знать названия всех камней и растений, всех ветров и вообще всего-превсего. Уж каждый из нас по себе помнит ту восторженную пору, когда огромный чудный мир вдруг распахивается и начинает понемногу раскрывать свои тайны перед пытливым умом отрока...
Обогнув парадное крыльцо и эти растения с достойным какого-нибудь монстра названием, Ридд рысцой пронёсся дальше и с облегчением юркнул в тень стены — что-то не совсем он угадал с этой Белль и облачком. "Да уж, с этими феминами держи ухо востро!" — утешил он себя и с проворством паука взобрался по неровной кладке пристроенных к тыльной части дворца помещений для слуг.
Всё же, хорошо не курить и по той причине иметь совершенно неиспорченный нюх! Чуть разобравшись в веяниях воздухов, потёкших из бесшумно растворённого окна, парень безошибочно распознал среди них аромат молодой девицы эльфов.
Мастер Ридд, а у тебя в роду лис точно не было? — на этот раз в голосе дриады ощущалось нешуточное сомнение.
Сам Ридд мимолётно улыбнулся своей мысли, что такую лапочку, как Меана, он даже рад выслеживать. А ноги проворно и бесшумно скользили по тёмному коридору, словно перед глазами хозяина огненным пунктиром виднелся ясно отмеченный маршрут. Но едва ладонь парня легонько коснулась двери, из-за которой уж слишком сладко веяло необоримым влечением, как та открылась, и на пороге объявилась... она.
— Если назначу свидание под Старым Тисом или на мосту Грёз, небось, тоже опаздывать будешь? — с хорошо узнаваемой сварливой итонацией торгующей на базаре зеленщицы Брю проворчала эльфка, и зачем-то легко и деликатно обнюхала замершего от неожиданности Ридда.
Меана обнаружилась уже полностью одетой и экипированной. Всё та же свободно сидящая, но не болтающаяся одежда, которая не стесняет движений и в то же время ни за что не цепляется. Всё та же сногсшибательная фигурка, которой эта малахольная тем не менее оказывалась жутко недовольна. И всё тот же странный, затягивающий в весеннюю бездну взгляд перворождённой...
По правде говоря, Ридд слыхом не слыхивал ни о каком назначенном свидании, но мысль об этом ему понравилась настолько, что он едва не забыл о своём желании продырявить эту остроухую нахалку, да не один раз. И хотя его изрядно озадачил откровенно издевательский хохот бессоной дриады в голове, опомнился он быстро.
— За мной, — бросил он уже на пути обратно к окну. Разумеется, тому самому... вовсе незачем заставлять баронских слуг наутро маяться догадками и подозрениями насчёт ночной жизни их, казалось бы, напрочь знакомого дворца.
Э, тысяча и один демон! Ридд прикинул на глазок расположение лун и сообразил, что слишком уж подзадержался в беседе с баронессой. Хотя, стоило признать, женщина очаровательная! Гремучая кобра по сравнению с нею просто милейшая и безобиднейшая из тварей...
Мастер Ридд, я ей в сон наслала пару жутко любвеобильных красавцев-эльфов, — в голове одновременно с этим задыхающимся от хохота голоском нарисовался большой зелёный глаз. И вот он-то самым заговорщическим образом Ридду и подмигнул.
Хотя сам парень подобных шуточек с заказными снами проделывать не умел, но уж он той горгулье в юбке подослал бы такооого! Долго бы потом в свои панталончики кружевные писала от страха при одном только взгляде на кровать. Понятное дело, развеселившаяся дриада охотно поддержала эту тему...
— Эй, мастер Ридд, с чего это вдруг ты так весело хихикаешь? — недоумённо поинтересовалась эльфка, когда тот едва поймал её после не совсем удачного спуска с замковой стены.
Ну не хотелось Ридду битых полчаса втолковывать увальням у запертых на ночь ворот, отчего это в неурочный час по замку шастают неплохо вооружённые личности, да ещё и пытаются выйти наружу! Ещё пострадать кто может из этих горе-вояк...
— Тоже посмеяться хочешь? Ну давай, посмеёмся вместе, — Ридд мгновенно затащил спутницу в тень за угловой башней и здесь с ухватками прожжённого ловеласа прижал к каменной стене гибкое и волнующее тело эльфки. — Тебе придётся очень крепко постараться, чтоб объясниться предо мною, прелесть моя! Зачем тебе понадобилось оставлть меня на растерзание нежити?
Ах, волшебница-ночь, что же ты с нами делаешь? Отчего вместо того, чтобы урвать с этих обиженно припухших губок сладкий и желанный до неимоверности поцелуй, приходится заниматься пёс-знает-чем?
Не думаю, что четвероногим млекопитающим из семейства собачьих то ведомо, — осторожно зазвенел колокольчик, на этот раз для разнообразия уже в левом ухе.
Но зато Меана молчала, настороженно блестя в темноте глазами. Ну просто тебе жулик на первом допросе, когда колоться ещё рановато, а следует немного набить себе цену — вдруг потом какими сведениями заинтересуются, да и избавят от знакомства с пытошными подвалами?
— Отчего у тебя так колотится сердце, мастер Ридд?
Поначалу парень подумал, что ослышался — или же опять дриада вздумала шутки шутить. Но прозвучавший в летней ночи нежный голос принадлежал именно этой остроухой... Ридд со злостью резко отодвинулся. И не оборачиваясь, припустил вниз с холма, нимало не заботясь о том, что со стен его могут заметить. Вот же эти перворождённые! Вопросики у этой Меаны такие, право, что сбивают мгновенно — уж вовсе не простая домушница, как пел тот ярл эльфов. Сразу нашла слабое место...
"Да пусть делает, что хочет! Лишь бы подальше от меня" — парень ввинтился в путаницу городских переулков с лёгкостью здешнего уроженца — хотя на самом деле сразу по прибытии прилежно изучил и запомнил здешние лабиринты по вколоченной ещё со Школы привычке. По пути он звонко щёлкнул по лбу сопящую тень, попытавшуюся было высунуться наперерез ему из тёмного переулка.
— Совсем очумел? Глаза разуй, на кого лезешь! Каналья...
Тень проворно шарахнулась обратно в темноту, из которой она появилась. И судя по звукам, там кто-то, столкнувшись с кем-то, неплохо на пару с тем упал... ох, пресвятой Шамот, отчего ж на сердце так мерзко?
Вволю попетляв и поколобродив в районе купеческих пристаней, оставленные без присмотра ноги постепенно привели задумавшегося Ридда к постоялому двору дядюшки Флетчера. И парень вдруг осознал себя стоящим столбом посреди ярко освещённой обеими лунами набережной и пялящимся в запертую дверь. Правда, чьи глаза он видел вместо входа, он не признался бы и самому себе. Да что за демоны тут бал хороводят? И какого (censored) он думает не о жизненно важном, где разгадка, казалось, уже почти на поверхности?
